- Владимир Викторович, в чем все же суть предложений Минобразования?

- В последнее время мне дважды пришлось присутствовать на совещаниях, посвященных возможному внесению поправок в 94-й закон, касающихся проведения конкурсов на выполнение научно-исследовательских работ. Одно из совещаний прошло в ФАС, второе – в Минэкономразвития (его проводила замминистра Попова Анна Владиславовна).
В чем суть инициатив? Министерство образования и науки продвигает идею добавить в существующую процедуру оценки заявок, подаваемых на конкурс по выполнению научных исследований дополнительную, процедуру своего рода предквалификационного отбора. В чем ее смысл?

- Извините, но это уже – собачья выставка: сначала представьте родословную, потом будем выяснять, умеете ли вы лапу подавать.

- К сожалению, такая параллель выглядит вполне уместно. Дело в том, что чиновники хотят иметь право решать: кого допустить к конкурсу, кого нет.

- Ну, это понятно.

- Ситуация такая: существующая сегодня система тоже не идеальна. Более того, она достаточно далека от совершенства. 55% оценки – это цена и сроки, предлагаемые потенциальными исполнителями, а 45% - квалификационные характеристики: качество заявки, квалификация претендента.
И существующая система, скажем честно, позволяет заказчику, натянув оценку по квалификации близкому ему исполнителю, вывести его на первое место. Даже при 45% субъективной оценки можно опустить на последнее место даже суперквалифицированную фирму. И потом эту ситуацию невозможно объективно оценить или где-либо оспорить, ее даже ФАС не рассматривает. Эту оценку нельзя проэкспертировать со стороны – это экспертная оценка самого заказчика. Но при этом все же остается, пусть призрачная, но возможность учитывать и замеряемые параметры: кто готов выполнить исследовательскую работу в более короткий срок и за меньшие деньги.
Если же мы введем процедуру предквалификационного отбора, при том, что остальная процедура останется такой, какая она есть сейчас, то туда можно будет дважды вписать практически любые требования, составленные под конкретного исполнителя. И его конкурентов можно вообще не допустить к конкурсу. Изначально отсечь всех, кто не нужен. А дальше - самая высокая планка цены, которую заявит «свой», не заморачиваясь даже на минимальном снижении цены предложения.
Если рассматривать существующую систему, то она позволяет хотя бы заставить «свою» компанию, которая все равно выиграет конкурс, снижать стоимость работ. И это ведет к экономии бюджетных средств: компания, знающая, что ее проведут, опасается, тем не менее, что, слишком завысив цену, она может вызвать сбой существующей системы.
Если мы посмотрим на уже прошедшие или идущие сейчас конкурсы (а мы сами во многих из них принимали и принимаем участие), то увидим: те, кто называет цену, приближенную к заявленному максимуму, - явно уже обо всем договорился. Это – компания, уверенная, что ее очень хорошо оценят по квалификации и качеству, а поэтому цену можно назначать высокую. А все остальные, назначающие цены ниже, пытаются честно бороться.
Что будет, если решение о предквалификационной характеристике все же примут, оставив остальную процедуру не тронутой? Фактически заказчик сможет назначать любую цену для своей фирмы, никак не обосновывая это экономически. Ничего не надо просчитывать: ее можно как угодно завышать, закладывать в нее изначально коррупционные откаты, мягко говоря, административную ренту.

- Но это у нас и сейчас происходит постоянно. А уж когда речь заходит о тендерах на поставку госорганам каких-либо товаров, все говорят об откатах как о чем-то само собой разумеющемся.

- Да. И встает вопрос: почему министерство образования выходит с такой инициативой? Очевидно, что существующая система стала кому-то наступать на хвост. Она, так или иначе, стала давать сбои. Видимо, стало не так легко «пилить» бюджетные средства.

- Одним словом, где-то кто-то не тот сумел выиграть конкурс?

- Да, возможно, хотя понятно, что такие случаи пока редки. И при этом нам рассказывают мифологические истории о том, что вот-де идет демпинг.

- Так этому же радоваться надо!

- Не радуются. Говорят, что демпингом занимаются неквалифицированные компании. И они, мол, побеждают. При этом не приводится никакой статистики. Ну, покажите, какие неквалифицированные компании выиграли конкурсы за счет низкой цены и плохо выполнили работу. Как вы с ними боролись? Судились ли вы с ними? Что за мифические аргументы, не подтвержденные никакими конкретными примерами? Давайте посмотрим их, обсудим, и тогда будет видно, в чем дело.

- А, может быть, показывать нечего?

- Думаю, что если такие примеры и есть, их крайне немного, а их хотят сделать показательными, но даже эти показательные примеры не приводят. И потом ведь аргументы могут обернуться против самих авторов предложения. Окажется, что тендеры похожи друг на друга: повторяющиеся из года в год названия, причем в разных органах власти. Можно просто менять имена исполнителей и переставлять абзацы. И станет понятно, что речь идет о простом «освоении», «распиле» бюджетных средств. Или цены назначаются совершенно не просчитанные, завышенные. А о тех, кто видит это и предлагает свою цену, ниже установленной, говорят, что это демпинг.
На самом деле, тот, кто снижает цену, показывает лишь то, что эта цена первоначально была завышена, иногда просто в разы.

- И то, что с тендером не все чисто.

- Да. Если стоимость была в два – три раза завышена, то, разумеется, не все чисто. А ведь вокруг этих заказов начинает формироваться рынок. И, если отсеять неугодных, разрушить это конкурентное поле, то можно монопольно делать все, что захочется.

- Тогда у меня простой вопрос: а как к этому предложению отнеслись в ФАС?

- Вот там как раз к этому проекту в ФАС относятся отрицательно, что радует. Те аргументы, которые я приводил там в своем выступлении, полностью совпали с позицией представителя ФАС.
И на совещании в Минэкономразвития, хотя выступавшая там замминистра говорила очень осторожно, зато зам.директора департамента по регулированию предпринимательской деятельности Анна Владиславовна Катамадзе в принципе тоже согласилась с нашими аргументами (я выступал там вместе с другими представителями ОПОРы России). Она сказала, что мое выступление попало прямо в точку.
Ведь когда вводилась современная система – 55% на 45%, было ясно, что она принципиально ничего не изменит. Но исполнитель, уже договорившийся с заказчиком и имеющий серьезное конкурентное преимущество в виду административного ресурса, должен играть на конкурентном поле, что стимулирует его ну хотя бы незначительно снижать цены.

- Видимо, именно в необходимость снижения цен все и упирается: те же чиновники теряют на этом деньги.

- Зато это снижение цен – прямая выгода бюджету. Именно для экономии бюджетных средств и вводилась такая система. Минобразования же жаждет ввести предквалификационные процедуры, ссылаясь на мировой опыт, в частности на опыт Мирового банка.

- Извините, но зарубежные процедуры очень сильно отличаются от наших. Их параметры объективны и не имеют коррупционной составляющей. Во всяком случае, такой, как у нас.

- Разумеется. У них оценку проводят одни люди, решение затем принимают другие люди, работу третьи. А у нас все делают одни и те же люди. Все сосредоточено в руках заказчика: он и отсеивает, и отбирает, и работу принимает.

- Да на Западе на каждую исследовательскую компанию есть электронное досье: вот вам и обеспечение процедуры отбора.

- А у нас хотят оставить все наши не лучшие особенности и наложить поверх этого якобы западные элементы отбора и оценки. Ни к чему хорошему в наших условиях это, увы, привести не может.

Беседовал Владимир Володин