Источник - "Бухгалтерия.ru"

Врач, даже в условиях нехватки медикаментов всеми силами пытающийся поставить на ноги пациента, достоин всяческого уважения. Действия доктора, прописывающего горчичники при сотрясении мозга, вызывают определенные вопросы. И совсем уж ни в какие ворота – поведение эскулапа, калечащего относительно здорового в профилактических целях, чтобы затем попробовать нетрадиционную медицину. Увы, похожим образом обстоят дела с так называемой «господдержкой» (рука не поворачивается написать без кавычек) малого бизнеса. О том, можно ли переломить ситуацию, мы поговорили с вице-президентом Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП) Владимиром Буевым.

– Владимир Викторович, есть такая восточная сказка о том, как богатый бай равнодушно прошел мимо лежащего на дороге покалеченного аиста, а бедняк принес птицу в дом, выходил ее и отпустил на волю. В благодарность аист принес своему спасителю семечко, из которого вырос арбуз, наполненный золотом, в результате чего бедняк существенно улучшил свое финансовое положение. Бай, по собственной черствости упустивший возможность стать еще богаче, решил исправить положение следующим образом: подбил палкой здорового аиста, после чего стал интенсивно лечить собственноручно искалеченную птицу. Аист тоже принес в клюве семечко, но золота в арбузе не оказалось. Из него вылетели злые осы, искусавшие бая чуть не до смерти. Не усматриваете никаких параллелей между сказкой и сегодняшним обращением власти с малым бизнесом?

– Да, притча действительно актуальная. Определенные ассоциации и параллели по поводу того, как у нас «выхаживают» малый бизнес, явно напрашиваются. Есть два направления государственной политики в области предпринимательства. Первое – это регуляторика и правоприменение, которые в основном направлены на весь размерный и отраслевой спектр бизнеса в целом, только в каких-то частностях – на МСП. Например, повышаем налоги, возводим какой-то новый административный барьер. Второе направление – из области пиар-технологий – создание видимости, выделение федеральных денег «на поддержку МСП». Делаем очень плохо всем, а потом какому-то небольшому сегменту – отдельным то ли самым достойным, то ли самым «достойным» представителям предпринимательства, селектированным по каким-то критериям, делаем «хорошо», «почти хорошо», «сносно», то есть даем им госденег, чтобы они «развивались и поднимали российскую экономику». Усложняем для миллионов, а «облегчаем жизнь», и то относительно – единицам, десяткам, пусть даже сотням.

Поговорим не о пиарной части, где в текущий момент ежегодно выделяется примерно по 20 миллиардов федеральных рублей «на помощь бизнесу» – эти деньги идут в регионы и там как-то осваиваются без всякой эффективности, а об объективной реальности «для всех». Итак, в самом конце прошлого года впопыхах приняли закон, в два раза повышающий фиксированные страховые взносы в социальные госфонды для всех индивидуальных предпринимателей. Говоря округленно, было 17 тысяч, стало 35 тысяч. Всю прелесть новации сполна ощутили в первую очередь самые бедные ИП – то самое самозанятое население, за которое формально власть так радеет на словах. Ведь для тех, у кого ежегодный годовой оборот – 100 – 200, даже 300 тысяч рублей, 35 тысяч – сумма весьма ощутимая. Да кто-то вообще 50 тысяч оборота имеет в год, используя форму ИП как дополнительный источник дохода для семьи. Значительная часть побежала из этого сектора – стали сдавать свидетельства о регистрации. На плаву остались более-менее «богатые» ИП в крупных городах и те, кто использует ИП как юридическую оболочку для оптимизации налогообложения. Имеют последние, к примеру, 60 миллионов рублей оборота в год – для них 35 тысяч вообще не проблема. Так или иначе, за первую половину текущего года «дельта» – разница между теми, кто сдал свидетельство и кто получил, – составила около 500 тысяч. Сейчас еще больше, хотя со второй половины лета тенденция притормозилась. То есть полмиллиона ИП формально прекратили свою деятельность. Сколько реально перестало работать, а сколько было пустых оболочек, мы не знаем. Но основная часть реальных ИП, сдав свидетельства о регистрации, просто полностью ушла в тень. Вот это реальная, не «пиарная» практика регуляторики и правоприменения.

– Это, по сути, история сбитого аиста. Непонятно, кстати, сбитого случайно или преднамеренно.

– Знаете, я не сторонник всяких конспирологических теорий. Думаю, что есть разные интересы в разных блоках правительства; много разных рук что-то пытаются делать, будучи ответственными за свой «функциональный кусок». Каждое министерство, каждое подразделение в министерстве отвечает за свою сферу. Кто-то – за то, чтобы наполнить бюджет. Кто-то – за перераспределение. Кто-то конкретно – за финансовую поддержку и «поддержку». И вот одна из государственных «рук» чисто механически просчитала, что инициатива даст двухразовое увеличение поступлений в социальные фонды, не задумываясь о нюансах. О том, что в жизни все несколько иначе, чем в теории, и что арифметические расчеты не дают линейного прироста поступлений, подумать не успели. С того, кто производит на две копейки, взять пять копеек не получится при всем желании. То есть новация не была рассчитана на фактическую реакцию живых агентов рыночной экономики.

И поэтому говорить о том, что кто-то задумал погубить малый бизнес, не приходится. Малый бизнес как сектор экономики никому на федеральном уровне особо не интересен. Просто тем, кто прорабатывал проект этого решения, важна была «сиюминутная выгода», некий пиар-эффект: вот, мол, мы решаем социальные проблемы в государстве. Все это говорит еще и о том, что в стране отсутствует системная оценка регулирующего воздействия принимаемых «наверху» решений.

Кстати, это приводит к выводу о том, что не «поддерживать» надо МСП, а регуляторику и правоприменение улучшать, внедряя в том числе систему оценки готовящихся решений.

– С «анамнезом» вроде ясно. Крыло аисту перебили не по злому умыслу, а, фактически, по глупости. Убивать, по крайней мере, задачи не ставили. Теперь давайте попробуем проанализировать методы лечения по части адекватности. Cейчас их предлагается в избытке – один другого краше.

– Многие вещи – чисто популистские попытки «перебить негативный фон» конца прошлого и этого года. Понижение страховых взносов «не для всех» – попытка восстановить прежнее статус-кво, которое упорно не желает восстанавливаться. Во-первых, люди, ушедшие из бизнеса, уже вряд ли все вернутся в него по причине недоверия к властям. К тому же фиксированный социальный взнос привязан к МРОТ. Поскольку МРОТ уже вырос, все равно будет не та сумма – 17 тысяч раньше платили, а сейчас – 19 с лишним. А в будущих периодах МРОТ, вероятнее всего, снова будет увеличиваться. Плюс с определенного предела оборота надо будет платить уже процент прибавкой к фиксированному взносу. В любом случае к прошлогоднему статус-кво мы не вернулись, хотя страсти и поутихли. Весы не хотят уравновешиваться.

– Обещали выписать сильнодействующий препарат – налоговые каникулы для «стартующих» ИП. Но правительство нашло противопоказания.

– Препарат в первую очередь тоже с ярко выраженным пиар-эффектом. Идея ОНФ и «Деловой России» была абсолютно непроработанной: все вновь зарегистрированные ИП получают налоговые каникулы на несколько лет. Все, точка

В российской-то практике уже был эксперимент по внедрению пятилетних налоговых каникул, более «узкий», что ли, для малых предприятий производственно-строительной сферы, строительной сферы, строительно-монтажной сферы, лекарственного производства и т. д. – почти десятилетие, 90-е годы. В первые два года работы такие предприятия освобождались от налога на прибыль полностью. Третий год – 50 процентов, четвертый – 25 процентов. Если просуществуешь меньше 5 лет, должен был все эти недоплаты возвратить в бюджет с учетом ставки рефинансирования Центробанка (как своеобразный налоговый кредит). То есть государство вроде бы подстраховалось. На практике же этот режим стали использовать как схему оптимизации налогообложения. В строительную компанию поступает заказ. Она какую-то минимальную часть оформляет как какие-то затраты – приходится же покупать материалы. Это не облагается никаким налогом. А всю остальную часть, которая должна была идти на зарплату, она показывает как прибыль, ставка по которой – ноль процентов. Учредители изымают эту прибыль и уже из нее расплачиваются с сотрудниками/рабочими наличкой. Смешная схема была. Получалось, что затратная часть – минимальная, сплошная прибыль. После двух лет эти компании впадали в анабиоз, до пяти лет сдавая нулевую отчетность. Вроде как предприятие не умерло – возвращать ничего не надо. Иногда фирма просто бросалась. Случаев, когда каким-то предприятиям были предъявлены налоговые претензии и были удовлетворены претензии налоговиков, я лично не припомню. В общем, «каникулярный» опыт, причем достаточно печальный, уже был.

Что предлагалось сейчас? Действующие ИП платят со своего объекта налогообложения по своей ставке, а новички не платят ничего, то есть получают явное конкурентное преимущество. В первый же день действия новации, не забракуй ее правительство, все «старослужащие» стали бы сдавать свои свидетельства о регистрации. Ведь ликвидировать ИП гораздо проще, чем юрлицо – неделя максимум.

А потом эти же «самоликвидаторы» стали бы регистрироваться по второму кругу. Если бы ввели запрет на пользование льготой при повторной регистрации, то регистрировали бы ИП на жену, родственников, друзей – кого угодно. Понятно, что это произошло бы моментально. И мы бы увидели, что у нас весь сектор малого предпринимательства в одночасье стал полностью новым и весь может претендовать на каникулы. На это посмотрели бы уже микропредприятия, малые предприятия. Ага, рядом присутствуют ИП, которые занимаются тем же самым, но у них есть конкурентное преимущество. А зачем мы платим соцвзносы на своих работников? Может, мы просто работников формально уволим, оформим как ИП и заключим с ними договора гражданско-правового характера.

В общем, пошла бы такая цепная реакция. И это не потому, что наши предприниматели «плохие». Это нормальный образ мышления бизнеса: как увеличить свою прибыль, минимизировать расходы, а налоги для бизнеса – это тоже расходы.

В общем, предложение о каникулах было равносильно тому, чтобы отправить всю экономику в «схемотоз», хотя она и так давно в тени. Невооруженным взглядом было видно, как все это может трансформироваться.

И в такой форме эта «благородная идея» выглядела ужасной. Я, повторюсь, не сторонник конспирологических теорий, но идея выглядела непроработанной как будто нарочито. И она, абсолютно сырая, была в Минэкономразвития без всяких проработок одобрена и направлена на заседание правительственной комиссии. Там она была, естественно, отклонена.

Сейчас обсуждается инициатива отдать «почетное право» предоставлять налоговые каникулы малому бизнесу в регионы в части тех платежей, которые идут в их бюджеты. То есть ответственность перекладывается. Ну, мы же вам разрешим. А то, что вы не хотите – это ваши проблемы. Понятно, что таких желающих при растущем дефиците региональных (и муниципальных) бюджетов будет очень немного

Если уж налоговые каникулы действительно необходимы, то вариант всегда можно было найти, доработав его. На мой взгляд, предоставлять налоговые каникулы можно было бы не новичкам, а индивидуальным предпринимателям с минимальным (100–150 тысяч рублей) годовым доходом. Это имело бы хоть какой-то смысл. Сейчас же эта идея дискредитирована.

– Недавно еще об одних грядущих каникулах сообщили – пожарных. Пресс-секретарь МЧС сообщила, что ведомство вроде как планирует полностью вывести из-под надзора в области пожарной безопасности предприятия малого и среднего бизнеса на пять лет. Как Вам такое обещание?

– Вот именно, что обещание. В марте этого года МЧС намеревалось сократить проверки на предприятиях МСП в 10 раз, статс-секретарь и заместитель главы МЧС Владимир Артамонов заявлял: «МЧС России продолжает внедрять современные технологии в обеспечение вопросов безопасности. Мы планируем сократить количество проверок в отношении малого и среднего бизнеса в 10 раз, при этом внедряя современные и простые формы процедуры подготовки деклараций пожарной безопасности». Кто измерял, что произошло за прошедшие полгода? Вместе с тем я бы признал, что контрольно-надзорное давление на бизнес по части пожарной безопасности со стороны МСЧ за последние годы все-таки реально сократилось. Заслуг, даже если они небольшие, отнимать у ведомства нельзя.

Но с точки зрения снижения издержек МСП в части временных и денежных затрат, в том числе по части административной ренты как идея – она великолепна!

Но тут есть один момент (чертик кроется в деталях): через 5 лет все равно предлагается передать право на проверки в регионы. Если это будет их полномочием – и регулирование, и правоприменение, – то опять может беспредел начаться

– В последние несколько недель на бизнес, как из рога изобилия, посыпались новации, направленные на упрощение ведения предпринимательской деятельности. По крайней мере, так декларируется.

– Приняты «долгожданные» поправки в закон «О бухгалтерском учете», позволяющие, как пишут в официальной прессе, малым компаниям вести бухучет в упрощенном порядке. Вот только практического смысла в них немного.

Об упрощенном ведении учета

Что изменилось по сути? В целом, как я это прочитал, просто уточнилась формулировка. Право на «упрощенные способы ведения» бухучета субъекты малого предпринимательства наряду со «сколковцами» формально имели и раньше. Просто статья, о которой идет речь в данном случае, была изложена в другой формулировке, а по сути же – к уже имеющимся «льготникам» добавились некоммерческие организации (за многочисленными изъятиями). Никаких «предоставлений» малому бизнесу чего-то дополнительного к тому, что у него уже и так по закону «было», не произошло.

А измененную по факту форму тут же распиарили как очередное упрощение жизни малому бизнесу. По сути же с начала этого года произошло прямо противоположное: введена обязанность по ведению бухучета в полном объеме для малых предприятий, находящихся на упрощенной системе налогообложения (ранее у них такого, разумеется, не было). Там, где обязателен учет, становится обязательной и отчетность, иначе бессмысленен и сам «обязательный учет». И чтобы сдать отчетность по итогам текущего года, «упрощенцам» придется теперь восстанавливать учет как минимум за два предыдущих. Так что это такое «упрощение с усложнением».

– Приняты поправки в Налоговый кодекс, в соответствии с которыми для юрлиц изменяются правила уплаты налога на торгово-офисную недвижимость. Расчет налога с начала 2014 г. будет производиться исходя из кадастровой, а не балансовой (инвентаризационной) стоимости объекта, как сейчас. Это ведь тоже «про упрощение»?

– Разумеется. При переоценке кадастровая стоимость может не то что сравняться с рыночной, но и в разы превысить ее, как произошло в конце прошлого года, например с переоценкой кадастровой стоимости земли в Москве. Расчет кадастровой стоимости непрозрачен. Так что в результате переоценки многие фирмы могут потерять возможность пользоваться упрощенной системой налогообложения.

– Гвоздь программы – поддержанная в правительстве инициатива Минтруда разрешить тратить материнский капитал на открытие собственного бизнеса. Лично вы можете представить себе среднестатистическую россиянку, которая находясь в здравом уме и твердой памяти, вместо того, чтобы потратить эти деньги не на улучшение жилищных условий или обучение своих детей, решится вбухать их в такое рискованное предприятие?

– С большим трудом. Давайте порефлексируем на тему: «Что такое предприниматель?» Это человек, который видит возможность заработать там, где другие не видят и не смогут. Врожденная это особенность или приобретенная – почва для многочисленных исследований. Итак, у него есть видение. Второе – у него есть желание и склонность рисковать. Итак, человек увидел возможность заработать и чувствует в себе силы это реализовать. И готов идти на риск – найти инвестора, взять займ, если дадут, использовать собственные средства. Словом, вложиться. А дальше уже либо пан, либо пропал. Либо ты прогорел, либо получил такую прибыль, норма которой выше, чем в среднем по рынку. Вот это и есть предпринимательство

А что такое материнский капитал? Это обладание неким финансовым ресурсом определенной (гендерной) группой людей. Понятно, что в этой гендерной группе может быть какая-то незначительная доля предпринимателей. Но основная часть этих женщин предпринимателями по сути не являются. Если бы они были способны быть предпринимателями, они бы уже ими стали. Но раз они не стали, значит, у них нет соответствующих способностей

Что будет, если инициативе, о которой мы говорим, действительно дадут путевку в жизнь? Сумма накопленного в стране материнского капитала велика. Это миллиарды рублей. И на этой почве может развиться такой мошеннический рынок, который сыграет в копилку дискредитации и самой идее материнского капитала и предпринимательству. Речь идет по сути об его изъятии в чьи-то более «предпринимательские» руки. Раньше придумывали – как дать, теперь – как изъять.

Реальная практика российского правоприменения доказывает, что государство всегда где-то смухлюет. Взять хотя бы недавний перевод накопительной части пенсии со всех счетов в пенсионный фонд, что должно пойти на текущую уплату пенсий. Эти деньги, несмотря на все заверения, уже никто не вернет либо вернут в «сильно урезанном» виде. Фактически произошла конфискация, как бы не открещивались чиновники от этого слова. Совершенно очевидно, что пенсию, когда подойдет наше время, мы будем получать такую, какую именно в тот момент сможет платить государство. Не сможет никакой, значит, получать ничего не будем.

– Резюме – все рецепты помощи аисту, то есть малому бизнесу, из разряда «не очень живому припарка». Последний вопрос риторический: «Что делать?» Или вы знаете на него ответ?

– Если говорить о системных, а не о локальных вещах, то речь идет о реформе госуправления в целом. Это уход государства от избыточного регулирования в экономике, уход из бизнеса и собственности, ведь у нас государство и плотно аффилированные с ним группы – и совокупный контролер, и собственник, и предприниматель.

Нужно «шерстить» все законодательство, избавляться от избыточных, дублирующих требований, смотреть, где есть пересечения. Этим же никто не хочет заниматься. Все работают на то, чтобы создать дополнительные ограничительные нормы. Придумывают, как сделать «лучше», выставив дополнительные запреты. Избавление от избыточных административных барьеров лишь декларируется

Если высшая власть, грубо говоря, прямо и косвенно лезет в бизнес, этим же начинает заниматься и власть региональная, и далее по вертикали – муниципальная. Вся королевская рать. Основная часть бизнеса муниципального аффиллирована с муниципальной властью. На региональном уровне не такая крепкая связка, но мы знаем губернаторов, которые занимаются бизнесом через подставных лиц, имеют свои интересы в различных сегментах, отраслях экономики и по сути вся региональная экономика – это их «вертикально интегрированный холдинг». Отделение бизнеса от власти – это долгая и очень кропотливая работа. Но без постановки задачи и ее решения бессмысленно пиариться «госфинподдержкой», выделяя на МСП строчку в федеральном и других бюджетах

Пока мы наблюдаем обратный тренд. За последние годы произошло наращивание государственного присутствия в экономике уже не просто как регулятора, а как экономического агента. Все эти ГУПы, МУПы, федеральные бюджетные учреждения с огромными зарплатами, госкомпании и госкорпорации, которые плодятся как грибы после дождя, которые перетягивают на себя значительную часть рыночных функций. Конечно, они вытесняют из конкурентных сфер тот же малый и средний бизнес. Вот это системные вещи.

Нужно отдалять от бизнеса правоохранительные органы. Но правоохранительная система не хочет уходить со «сладкой поляны», из той сферы, где производится добавленная стоимость, где возникают точки прибыли. Яркий пример этого – тенденция последних месяцев по «делиберализации» Уголовного кодекса и возврату к прежнему порядку возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям – самостоятельно представителями МВД. Все хорошо помнят тенденции 90-х, когда «интересанты» из органов накрывали собой бизнес, отнимали его, а в самом «мягком» случае – снимали с него административную ренту. Либерализация УК и была направлена на то, чтобы отделить непроизводственную правоохранительную сферу от производственной и торговой, производящей валовой внутренний продукт, по большому счету. Сейчас идет «обратный отсчет»

Эти вещи на инвестиционный климат, который мы пытаемся улучшить, влияют гораздо серьезнее, чем разнообразные «Национальные предпринимательские инициативы» и разработка «планов мероприятий-дорожных карт», которые в реальности никто выполнять не планирует. Если завтра к успешному (да и неуспешному тоже) предпринимателю могут прийти и попросить поделиться, а не то посадят, то возникает вопрос: а будет ли он вкладываться в развитие, даже если будущее «грозит» баснословной прибылью?

Владимир Буев, вице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП), для журнала «Консультант»