«Газета.Ru» разбиралась в судьбе мелких торговых точек шаговой доступности в Москве, повальный снос которых продолжается

Ирина Резник

Фотография: Валерий Шарифулин/ИТАР-ТАСС

В Москве продолжают сносить мелкие торговые точки, большая часть которых, по утверждению владельцев, существовала вполне легально. По мнению экспертов, основная цель «административных зачисток» — перевод торгового оборота от плохо поддающегося контролю малого бизнеса в крупные сети. Предприятия сферы услуг из-за многократно возросших арендных платежей сворачивают свою деятельность сами.

В пятницу в Москве открывается научно-практическая конференция «Мегаполис. Бизнес и власть. Проблемы диалога» — совместный проект Лаборатории конфликтно-ситуационного анализа Международного университета в Москве и Национального института системных исследований проблем предпринимательства. Центральная тема форума — ликвидация в столице мелкорозничной торговли и предприятий сферы услуг шаговой доступности. Накануне конференции «Газета.Ru» побеседовала с экспертами и представителями власти о проблеме, затронувшей не только столичных предпринимателей, но и практически каждого горожанина.

Хотели как лучше

По мнению руководителя Лаборатории конфликтно-ситуационного анализа Владимира Маслакова, проводя столь резкие преобразования и в нестационарной торговле, и в области аренды, новая городская администрация «добивалась управляемости». «Лужков оставил в наследство Собянину пирамиду, которую тот попытался сломать», — считает эксперт.

«Но сделано это было не совсем умно. И прежде всего потому, что ломали эту пирамиду теми же руками, которыми и строили.

Поэтому «свои» объекты, естественно, не сносились, зато попали под бульдозер те, которые работали на совершенно законных основаниях. В результате получилось все как в крылатой фразе Черномырдина: хотели как лучше».

Вице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства Владимир Буевтакже считает, что одной из целей «административных зачисток» был перевод торговли от плохо поддающегося контролю малого бизнеса в торговые сети, в структуре оборота которых теневая часть все-таки меньше.

По сфере услуг шаговой доступности больнее всего ударило увеличение кадастровой стоимости земли, к которой «привязываются» арендные ставки и имущественные налоги, отмечает Буев.

Химчистки, прачечные, мастерские по мелкому ремонту в Москве располагались не в ларьках, а в отдельно стоящих зданиях, оплачивать аренду которых малому бизнесу стало не по карману. По словам адвоката Глеба Громова, ведущего дела нескольких предприятий, оспаривающих в Арбитражном суде кадастровую стоимость участков, его доверители — представители малого бизнеса, которые в новых условиях просто разорятся. «Малый бизнес будет вынужден отдавать половину своего бюджета, — говорит адвокат. — Например, один из моих доверителей — парикмахерская в Зеленограде должна будет платить 1,5 млн в год только в качестве аренды за землю. Парикмахерские услуги достаточно дешевые, и где она возьмет эти деньги — сложно представить. Думаю, просто не будет платить, пока не выгонят».

Фотография: Валерий Шарифулин/ИТАР-ТАСС

«Потребителей загоняют в крупные торговые центры»

По словам председателя общества защиты прав потребителей «Общественный контроль» Михаила Аншакова, в центре города давно уже негде купить дешевые фрукты, отремонтировать обувь или изготовить ключи. По его мнению, причина принятых мэрией «административно-управленческих решений» очевидна — «потребителей загоняют в крупные торговые центры».

«Ни в одном крупном мегаполисе мира лоточная торговля, ларьки, павильоны не считаются нецивилизованной формой торговли, и только наши чиновники так стараются ее искоренить, — говорит эксперт. — Дело в том, что еще с лужковских времен в Москве понастроили огромное количество торговых центров. Чтобы отбить затраты, инвесторы назначили запредельную аренду, предприниматели взвинтили цены, и в их магазины никто не ходил. Выход нашли простой — уничтожить конкурента, чтобы эти торговые центры, в которых и местные чиновники имеют свою долю, наконец-то начали приносить доход».

«Уничтожение малого бизнеса — один из основных факторов роста цен, — уверен эксперт. — Москва и так уже один из самых дорогих городов мира, и, похоже, наши власти решили в этом рейтинге выйти на первое место».

Между тем, лишив горожан большинства объектов шаговой доступности, власти оставили на месте ненужные им, но «рентабельные» торговые точки, отмечает депутат муниципального собрания Таганского района Илья Свиридов. «Улицу Таганскую можно смело переименовать в Цветочную, — говорит депутат. — Все торговые помещения в зданиях — это цветочные магазины, и еще на каждом пятачке стоит ларек с цветами. С точки зрения бизнеса это хорошо: рядом монастырь, всегда много паломников, и очень выгодно продавать цветы. Но местным жителям этого точно не надо. Лично я предпочел бы, чтобы такой ларек отдали привозящим из Тверской области молочные продукты фермерам, которых я видел в подмосковном Сергиевом Посаде. Но на Таганке для них места нет».

«Это абсолютно не правовой документ»

Тем временем в столице полным ходом идет реализация принятого год назад постановления правительства Москвы №614-ПП, разрешившего сносить без суда «незаконно размещенные» нестационарные торговые объекты. При этом большая часть торговых точек, как утверждают владельцы, появилась на своем месте вполне легально.

«Это абсолютно не правовой документ, который полностью игнорирует права несущих большие потери предпринимателей, — считает председатель оргкомитета всероссийского движения «За честный рынок» Илья Хандриков. — На днях я видел, как сносили кафе «Русское бистро» у метро «Красносельская», абсурдное решение о сносе которого не вступило в силу — оно было оспорено и до 6 декабря еще могло быть отменено судом. Но это не интересовало ни чиновников, ни полицию, как и тот факт, что это же решение дает месяц на вывоз оборудования и самостоятельный демонтаж конструкций».

Фотография: Владимир Астапкович/ИТАР-ТАСС

Кроме того, напоминает Хандриков, столичное правительство последний год не только пытается «снести ларьки и рынки по всей Москве, но и ведет войну с несколькими сотнями автомоек».

«Не могу сказать, что был большим поклонником Юрия Лужкова, но его деятельность нередко определялась оперативной реакцией на нужды москвичей, будь то крайне необходимые городу автомойки или кафе быстрого обслуживания. Сегодня «новая метла», следуя какой-то своей логике, сметает все вокруг. В такой ситуации остается только уйти из бизнеса», — говорит он.

Пресловутое 614-е постановление доставило серьезные неудобства горожанам, считает и декан факультета «Управление крупными городами» Международного университета в Москве Ирина Рукина. «В Москве существует очень серьезный разрыв в доходах населения, — напоминает Рукина. — Действительно, значительная часть населения может ездить за покупками в крупные магазины. Но есть еще огромное число не столь обеспеченных семей, людей с ограниченными возможностями здоровья. Для них решением многих проблем была шаговая доступность товаров ежедневного пользования, которая сейчас из Москвы исчезла. Причем жесткие решения были приняты столь быстро, что не дали возможности перестроиться, найти альтернативу. Да, загромождающие проход к метро палатки — это плохо. Но прежде, чем сносить, стоило подобрать для них нежилое помещение в соседнем доме, пристройке».

«Надо активнее заявлять о потребностях»

Председатель комиссии по экономической политике, науке и промышленности Мосгордумы Игорь Протопопов считает, что не стоит драматизировать ситуацию — радикального сокращения мелкорозничной торговли в Москве не произошло.

«Просто убрали с улицы то, что не было оформлено, находилось на этом месте незаконно и имело нецивилизованные формы, — объяснил он. — Все остальное функционирует. Работа ведется с 2011 года, за это время приняты схемы дислокации объектов мелкой розницы, выставлены на аукцион конкретные места, разработана определенная архитектурная форма киосков, город подвел к ним коммуникации».

Фотография: Владимир Астапкович/ИТАР-ТАСС

Более того, если жители считают, что в каком-то месте отсутствует, но очень нужен, например, хлебный ларек, они могут обратиться по этому поводу к своему муниципальному депутату.

«Места дислокации определяет муниципальное собрание, после чего префектура проводит аукцион по конкретному адресу, — рассказал Протопопов. — Жителям надо активнее заявлять о своих потребностях. Схема дислокации не принимается раз на сто лет, и, если надо, в нее могут вноситься изменения».

Впрочем, муниципальный депутат Свиридов оценивает возможности своих коллег куда скромнее. По его словам, схема дислокации объектов мелкой розницы утверждается раз в три года. Действующие схемы утверждались в начале 2012 года, и нынешний депутатский созыв в этом не участвовал. «Кроме того, сами внести изменения в схему мы не можем, — объяснил Свиридов. — Мы можем что-то только инициировать, а принимаются решения в префектуре и департаменте торговли. Возможно, в январе 2015 года мы сможем убрать те объекты, которые не нужны району, на основании фактов нарушений или жалоб жителей. Пока же, как правило, все это зафиксировано на три года».

Правда, припомнил Свиридов, однажды вместе с жителями ему все-таки удалось отстоять мастерскую по металлоремонту, на месте которой хотели организовать продажу хот-догов сети «Стардогс». Сохранить мастерскую удалось лишь благодаря тому, что в схеме дислокации под функционалом этого места числились «бытовые услуги».

Что делать?

Эта схема, как и в целом предложенная департаментом торговли и услуг концепция развития мелкорозничной торговли в Москве, вещь нужная и правильная, но совершенно не проработанная, считает Маслаков. «Надо довести до ума то, что с самого начала декларировал департамент торговли и услуг, — введение нормативов размещения торговых объектов на территории, — говорит он. — Пока же совершенно не понятно, сколько чего должно быть, чего не хватает и каким образом будет решаться конфликт интересов с другими структурами мэрии — департаментами транспорта и имущества».

Фотография: Максим Новиков/ИТАР-ТАСС

И в первую очередь, считают эксперты, необходимо провести оценку регулирующего воздействия — определить цели, оценить, правильно ли избраны методы и как к этому относятся потребители и работающие в этой области предприниматели.

«Умное регулирование — это то, чего нам сейчас больше всего не хватает, — считает Рукина. — Отсутствие видения перспективы заставляет власть принимать решения без анализа последствий для жителей, для бюджета, для всех участников процесса. 614-е постановление просто не могло бы появиться, если бы в Москве проводилась оценка регулирующего воздействия». Это то, чего в Москве не было сделано совсем, отмечает и Маслаков. Хотя в этот период в отдельных регионах России подобная оценка уже работала.

Москва вообще находится на одном из последних мест в этом плане, утверждает эксперт. И ссылки на то, что это мегаполис со своей спецификой, несерьезны — месяц назад в Петербурге был принял закон о применении оценки регулирующего воздействия.

«Я знаю несколько случаев, когда сносу ларька препятствовали жители ближайших домов, становясь вокруг него живым кольцом, — говорит Маслаков. — Надо наконец-то понять, что на потребительском рынке главное действующее лицо —потребитель. А малый торговый бизнес — самый лучший индикатор позиции потребителя. Потому что мелкому торговцу, в отличие от чиновника, это небезразлично, он не может существовать, не учитывая мнения потребителя, иначе просто прогорит. И если какой-то объект существует и приносит прибыль, значит, у него есть свой покупатель».