После того, как было оглашено Послание президента Федеральному собранию, в российских средствах массовой информации очень много говорят о внесении изменений в Налоговый кодекс (наш сайт неоднократно писал об этом). Официальных разъяснений практически нет, а все комментарии сводятся к тому, что никакого улучшения для предпринимателей, несмотря на заявление Путина о необходимости остановить налоговый беспредел, нет и не будет.
Только что Счетная Палата выпустила письмо, в котором речь идет о борьбе с возвратом НДС, так как на этом наживаются недобросовестные предприниматели. Когда речь заходит о необходимости уменьшить количество повторных проверок, эксперты объясняют, что повторных проверок будет меньше, зато камеральные проверки станут страшными. Когда говорят о том, что налоговые инспекторы месяцами проверяют фирмы, парализуя их деятельность, в ответ мы слышим: теперь инспекторы ездить не будут, они будут вызывать руководителей фирм в налоговую инспекцию вместе со всей документацией.

Что же у нас все-таки происходит? С таким вопросом мы обращаемся к Юрию Вячеславовичу Симачеву.

- По-моему, у нас в стране никак не удается победить проблемы, связанные с низким качеством государственного управления. В частности связанную с этим напрямую проблему низкого качества налогового администрирования.
Всем понятно, что, с одной стороны, налоговое администрирование должно быть достаточно эффективным. Необходимо, чтобы те предприятия, которые платят все налоги, не уплачивали бы их фактически по более высокой ставке по сравнению с теми, кто налоги не платит. И при этом проверки сами по себе должны быть достаточно эффективными и необременительными, чтобы не отнимать много времени у персонала предприятия.
Это понятно. Но, как только чиновники от слов переходят к делу, все получается очень плохо. Иногда ситуация меняется не в лучшую сторону, а в худшую.
Была, например, поставлена задача снижения административных барьеров в экономике. Эта задача решена? Нет. Просто одни барьеры поменялись на другие, а лучше не стало. Может быть, наши предприниматели даже скажут, что стало хуже, по сравнению с тем, как это было.
У нас малые предприятия продолжают платить значительные деньги чиновникам, чтобы можно было дальше работать, чтобы можно было получить лицензии. И поэтому совокупная нагрузка на малый бизнес остается очень высокой.
Я всегда был сторонником того, что малый бизнес должен в полном объеме платить налоги, а поэтому должна быть эффективная система налогового администрирования. Но это – при том условии, когда снижается составляющая, связанная с платежами для преодоления административных барьеров. Ведь эти платежи иногда больше, чем объем налоговых платежей малых предприятий. И рассчитывать, что даже при очень жестком налоговом администрировании все малые предприятия начнут платить больше налогов, не приходится. Скорее они начнут просто закрываться.
Первая задача, которая была поставлена, - сокращение административных барьеров – не решена. Точно так же и с задачей улучшения налогового администрирования: о ней много говорилось, но, в любом случае, всегда налоговая служба хочет оставить себе некий резерв, чтобы им было удобнее решать задачи, которые перед ними стоят. И хотя официально сейчас перед ними, вроде как, уже не ставят задачу по сбору налогов, но такая задача все равно сохраняется.
Необходимо, чтобы она была снята, поскольку главная задача налогового ведомства – обеспечить поступления в доходную часть бюджета. И оно будет продолжать этим заниматься, причем, выбирая наиболее простые пути. Контролируя, прежде всего, те нарушения, которые были совершены в какие-то предшествующие годы, а не занимаясь текущими налоговыми платежами. Ведь это проще – можно получить дополнительные поступления за счет штрафов и пени.
И переломить работу административной машины, особенно на среднем и низовом уровне, крайне сложно. Даже если люди на высших постах в правительстве искренне заявляют о необходимости и улучшения налогового администрирования, и снижения административных барьеров.
Именно поэтому я всегда был скептиком в плане такого резкого и быстрого улучшения налогового администрирования. Мне кажется, что это довольно длительный процесс. И поэтому я в последнее время выступал не за улучшение налогового администрирования, а за снижение, хотя бы номинальное, налоговых ставок. Потому что это можно проконтролировать.
А как только начинается речь о налоговом администрировании, то появляются очень сложные формулировки, которые зачастую непрозрачны для представителей бизнеса: он их проконтролировать сразу не может. А потом, когда закон принимается, все ахают и удивляются: как такое могло произойти.

- Юрий Вячеславович, существуют сведения, что Федеральная налоговая служба по-прежнему получает план по сбору налогов и что план этот достаточно высок. И это обстоятельство заставляет налоговые органы идти на различные ухищрения, в том числе, с точки зрения бизнеса, не вполне законные. Но они стремятся выполнить поставленный план.

- Я думаю, что этот план никуда не исчезнет. Он, скорее всего, останется, хотя его никто не будет афишировать. У нас самая первая задача, стоящая перед налоговой службой – обеспечить поступления. И при этом никто не говорит, в какой мере они обеспечили собираемость того или иного налога. Причем собираемость не в той трактовке, которую они используют, рассматривая собираемость от некой установленной им цифры. Они смотрят: в какой мере этой цифры достигли. И от этого считают собираемость.
А экономически собираемость считается: есть у нас хозяйствующие субъекты? Примерно прикидывается база для соответствующего налога и прикидывается, какой налог должен был бы поступить в бюджет. Потом смотрят, какой реально поступил. Это и есть истинная собираемость.
Собственно говоря, основная задача – чтобы они обеспечивали именно эту собираемость. Тогда это означает, что все хозяйствующие субъекты находятся в равных налоговых условиях и платят налоги в соответствии с установленными законодательством нормами.

- Последний вопрос: если предприниматель у нас не согласен с налоговыми органами, он должен подавать в суд. Наши предприниматели, борясь за то, чтобы выполнялась законодательная норма, согласно которой по истечении трех лет налоговые органы не могут предъявить претензии, дошли до Конституционного суда. А то в деле ЮКОСа был прецедент: некий судья арбитражного суда вынес решение, что эта норма применима только к «добросовестным» налогоплательщикам. Конституционный суд поддержал предпринимателей, и сейчас суды, разбирающие подобные дела требуют дополнительных разъяснений.
Как это у нас получается: для судов важнее не закон, а нажим налоговых органов?

- Мне кажется, первое: должен выдерживаться срок давности по налоговым нарушениям в три года. Второе: этот срок давности ни в коем случае не должен применяться только к неким «добросовестным» налогоплательщикам. По этому поводу уже были определенные разъяснения. И я надеюсь, что в арбитражной системе эти разъяснения будут восприняты, и не будет этих удивительных трактовок, что срок давности относится только к «добросовестным» налогоплательщикам. Ведь дальше у всех возникает вопрос: а что значит «добросовестный» налогоплательщик? Кто определяет, что данный налогоплательщик является «добросовестным»?
И, наконец, мне кажется, есть еще одна принципиальная проблема, связанная с тем, что у малого бизнеса возникают значительные проблемы с доступом к правосудию. И они не столько в возможностях выиграть какой-то судебный процесс, сколько в возможностях обеспечить исполнение судебного решения. Так, по крайней мере, показывают обследования.
Вся система борьбы с налоговыми органами может быть связана только с обращением в суд. И эту проблему нужно как-то решать, чтобы малый бизнес имел какую-то поддержку при обращении в суд и рассмотрении судебных споров.
Проблема связана с тем, что дела против налоговых органов, как правило, затяжные. Даже если налоговые органы не правы, их юристы подают апелляции, потом кассации, и не сдаются, пока полностью не пройдут все инстанции. Они – чиновники и не могут допустить, чтобы им задали вопрос: почему они перестали отстаивать свои интересы.
В результате малые фирмы оказываются вовлеченными в судебные процессы на очень длительное время. А в малых фирмах нет и не может быть мощных юридических служб, поскольку издержки на содержание таких служб очень высоки. Поэтому должна быть предусмотрена какая-то система помощи. В любом случае были бы полезны какие-то комиссии, административные суды, в рамках которых тоже можно было бы решать споры, возникающие между предпринимателями и государственными органами. Это снизило бы издержки малых предприятий, а суд был бы уже крайней формой решения споров.

Беседовал Владимир Володин