С Андреем Николаевичем Колесниковым мы беседовали на форуме ассоциации малого и среднего бизнеса «ОПРОРА России», где на пленарном заседании выступил ряд известных государственных и общественных деятелей. С выступления одного из них и началась наша беседа.
- Андрей Николаевич, только что глава РСПП Александр Шохин сказал: все, что мы говорим об инновациях, - это уже тривиально.
- Это тоже - общее место.
- Да. Но как странно все-таки получается: все тривиально, а с инновациями плохо. Почему это?
- Начнем с того, что инновации самым прямым образом связаны с понятием конкурентоспособности общества – сообщества людей, которые живут на территории этой страны. Если мы спускаемся дальше – речь пойдет о конкурентоспособности предприятий, еще дальше – о конкурентоспособности товаров.
Сейчас инвестиции вкладываются в инновации международных компаний, которые делают все, что угодно: одежду, различные приборы. Сегодня Клоэрти нам рассказывала, как они вложили 10 миллионов в новые термометры и получили прибыль в 300 миллионов (Патриция Клоэрти, Президент, Председатель Совета директоров и исполнительный директор инвестиционной компании Delta Private Equity Partners, выступала на пленарном заседании форума с рассказом об опыте своей работы – В.В.). Инновации сегодня есть везде. Есть, например, социальные инновации. Вообще, инновации – это общее слово.
Но такая страна, как наша, впервые открывшаяся миру в 91-м году, а потом открывавшаяся много раз, по существу перестала защищать свои рынки. Мы проиграли внутренний рынок, и поэтому, если наши компании не имеют финансовых ресурсов, а в данном случае речь идет о миллиардах долларов, то они не смогут конкурировать с зарубежными производителями. Сегодня же, если даже удесятерить тот бюджет, который мы направляем на научные исследования, внедрение и коммерциализацию, то, все равно, это количество денег не заметно, по сравнению с тем, что тратится даже в равных нам странах: Индии, Китае, Корее, на Тайване.
Так что, на самом деле, есть более важный момент. Шохин – единственный, кто отметил, что у наших крупных предприятий сегодня имеется выбор: инвестировать средства в свои собственные исследования, инвестировать их в покупку российских патентов, или инвестировать средства в покупку патентов на международном рынке. Речь, разумеется, идет о рынке инноваций, рынке интеллектуальной собственности.
Этот выбор сейчас смещается в сторону зарубежных патентов. Почему? Потому что эти патенты поддерживаются во всех странах мира. А если вы производите товар и начинаете его продавать в других странах, то в этом товаре заложена интеллектуальная собственность в виде патента. И этот патент должен быть поддержан в той стране, где вы продаете свой товар. Поэтому именно рынок инноваций является наиболее международным.
Мы об этом очень мало говорим. Шохин вскользь упомянул эту идею, но ее наверняка никто не понял. А дело вот в чем: я произвожу, например, ткань и начинаю продавать ее за рубежом. Это очень инновационная ткань – покрытие мембранной ткани. Речь идет о ткани для верхней одежды для прогулок – она идет со спортивной одеждой: в ее создание были сделаны огромные вложения, и сейчас такие ткани с различными видами пропиток и различными свойствами являются одним из самых инновационных продуктов прошлого года. Такая ткань поддерживает температуру тела, пропускает влагу наружу, но не дает ей проникнуть внутрь.
Эта ткань должна быть поддержана патентами во всех странах мира. Только тогда я смогу ее продавать во всем мире. И, соответственно, смогу продавать изделия из нее. Если этого не будет, то я вынужден ограничиться тем локальным рынком, который существует в моей стране.
По существу, экспортные возможности наших предприятий сейчас резко ограничены: они могут продавать свои изделия только там, где их патент поддержан, только в тех странах, где их интеллектуальная собственность защищена. Если такой защиты нет, возникает патентная коллизия. И уже не тарифными барьерами, не ценой, можно не пропустить наш бизнес, который выходит на международный рынок, а отсутствием соответствующей патентной поддержки. И этот момент сейчас является, может быть, даже определяющим.
- А разве наши патенты не поддерживаются в других странах?
- Сегодня Андрей Шаронов сказал, что на это будут направлены деньги в рамках трехмиллиардной программы МЭРТа – внутриведомственной программе поддержки малого предпринимательства в России (в прошлом году выделялось всего полтора миллиарда). В частности одно из направлений программы – это поддержка наших патентов за рубежом. То есть речь идет о патентовании на зарубежных рынках: мы будем поддерживать наши патенты.
Однако, на самом деле, я ни разу не видел карты географии какого-то патента, например, патента на какой-нибудь самый известный тип зубной пасты. В каких странах он поддерживается, где не поддерживается? А ведь это – определенный инструмент для маркетинговых исследований, для понимания: можем мы продавать туда наш товар или нет. А вдруг там существует другой патент, которым поддерживается другой товар? Тогда мы должны покупать и тот патент. Такая ситуация встречается довольно редко, но она очевидна. Это – один из барьеров для проникновения чужих товаров на национальный рынок.
Раньше в СССР существовали свои огромные рынки сбыта, и об этом не задумывались. Но вы посмотрите на США: они даже с помощью военной силы овладевают рынками сбыта. И один из важнейших аспектов их политики – ограничение проникновения товаров на эти рынки конкурентов.
Окончание следует.
Беседовал Владимир Володин