Марина Шемилина была первым региональным бизнес-омбудсменом, давшим вскоре после своего назначения на должность интервью нашему сайту. И вот два года спустя мы вновь задаём ей вопросы, которые звучали в том интервью (но и не только их). Правда, ответы теперь – другие.
- Марина Анатольевна! Два года назад, относительно скоро после Вашего назначения региональным бизнес-омбудсменом, Вы давали интервью для нашего сайта.
Первый вопрос тогда был: что может сделать бизнес-омбудсмен в своем регионе?
В тот момент Вы перечислили обязанности бизнес-омбудсмена. Теперь, спустя два года работы, когда Вы стали одним из самых уважаемых региональных бизнес-омбудсменов страны, как Вы бы ответили на этот вопрос?
- Действительно, 8 сентября исполнится ровно два года, как я была назначена на эту государственную должность. Не все получалось, как хотелось бы, но, однозначно, региональному институту Уполномоченного в Приморском крае есть чем гордиться. Мы спасли десятки бизнесов, сотни рабочих мест. При нашем содействии закрыты два уголовных дела, по двум уголовным делам изменена мера пресечения. Не считая положительно решенных обращений по конкретным вопросам (штраф, восстановление лицензии, продление договоров и т.д.) мы спасли три рынка от закрытия и сноса.
Региональный институт Уполномоченного уделяет очень большое внимание работе по совершенствованию законодательства. Мы инициируем и вносим поправки в нормативные документы всех уровней: муниципальные, региональные, федеральные. В начале текущего года были приняты поправки в региональный закон, над которыми мы работали целый год. Была проведена колоссальная работа совместно с предпринимательскими объединениями, прежде всего спасибо Общественному совету предпринимателей Приморья. В результате этих поправок спасены сотни бизнесов и 3500 рабочих мест.
Вы помните, что впервые на самый высокий уровень благодаря Борису Титову именно Уполномоченным удалось вынести наболевшую проблему предпринимателей, работающих на северных территориях и обязанных за свой счет исполнять государственные гарантии. Вопрос не решен, но есть поручение Президента РФ, что дает нам надежду на его решение.
За два года мы создали открытый государственный орган, который работает для предпринимателей и ради предпринимателей. По итогам анкетирования подавляющее большинство опрошенных людей знают о деятельности Уполномоченного на территории края и считают, что подобный институт необходим. Мне кажется, что нам доверяют. По крайней мере, хочется так думать, и есть для этого все основания.
Что не получается у Уполномоченного или чего не хватает для защиты прав предпринимателей? Я всегда обращаю внимание на формальную часть вопроса и поведение отдельных должностных лиц. Наше законодательство - штука очень разносторонняя, а некоторые нормы могут извиваться, как змеи.
Жалобы на то, что должностные лица напрямую нарушают законодательство, решаются очень просто, и их, к слову сказать, мало. А вот если чиновник имеет формальное право разрешить или отказать, то в 90% случаев он откажет, и предприниматель вынужден идти в суд для разрешения вопроса. К сожалению, это укоренившаяся практика и она работает не на улучшение бизнес климата. Такие жалобы самые сложные, потому что суд редко обязывает чиновников что-то сделать, если у них было право выбора.
Похожая ситуация сейчас складывается с договорами аренды земельных участков, которые не подлежат пролонгации в связи с прошлогодними изменениями земельного законодательства.
Для решения некоторых обращений не хватает ряда полномочий, связанных с участием в судебных процессах. Мы ждем и надеемся, что будут приняты поправки как к нашему федеральному закону, регулирующему деятельность уполномоченных, так и к процессуальным кодексам.
Некоторые мои региональные коллеги наделены правом законодательной инициативы, это действенный механизм, так как он отличается от обычной подачи предложений, хоть и мотивированных. К сожалению, приморский бизнес-омбудсмен не наделен таким правом.
- Вопрос второй (тот же самый, что и два года назад): кого, как правило, приходится защищать (какие сегменты бизнес-деятельности нуждаются в наибольшей защите)? Что можно сказать теперь, исходя из накопившегося опыта?
- Обращения поступают от разной категории бизнеса. Я, когда заступила на должность, то и не предполагала, что будут обращаться крупные компании. Мне казалось, что они имеют юристов и могут самостоятельно справляться со всеми проблемами, а вот «малыши» точно будут идти к Уполномоченному. Конечно, если посмотреть на аналитику обращений, то малый бизнес обращается чаще, но ведь надо учесть, что его критерии значительно расширены. Обращения, поступающие от среднего бизнеса, имеющего неплохие активы (в народе такой бизнес считается крупным), практически всегда сложные.
Я и раньше и сейчас считаю, что бизнесу нужны четкие, понятные и выполнимые правила игры, чиновникам – неукоснительное их исполнение и ответственность за нарушение, тогда и надобность в нашем институте отпадет.
- Лариса Бутенко в своем интервью рассказывала, как в свое время обращалась к Вам за помощью, и Вы попросили её написать официальное заявление, поскольку нужна не устная информация, а бумага, которую можно приложить к Вашему обращению. Много ли заявителей не пишут такие официальные бумаги? Есть ли в предпринимательской среде боязнь, что задокументированная жалоба бизнес-омбудсмену может затем отрицательно сказаться на их бизнесе?
- Уполномоченный, как и любой другой государственный орган, работает в рамках своих полномочий. Я могу реагировать, а значит и предпринимать какие-то действия, если у меня есть информация, что права предпринимателя нарушены или могут быть нарушены действиями тех или иных должностных лиц. В качестве информации может быть обращение субъекта предпринимательской деятельности, информация в СМИ, анализ проекта или действующего НПА. Надо учесть, что Уполномоченный не может знать тонкости ведения бизнеса во всех отраслях, именно поэтому мы стараемся активно сотрудничать с бизнес объединениями, общественными экспертными советами, которые у нас созданы при Губернаторе по направлениям госпрограмм, можно считать по отраслям, помогают в этом общественные помощники.
Конечно, есть случаи, когда предприниматель устно заявляет о проблеме, чаще всего это бывает на встречах, но когда ему предлагаешь подготовить на имя Уполномоченного обращение (мы всегда готовы ему в этом помочь), то он под разными предлогами отказывается. Причины разные – от недоверия до боязни. Предприниматели говорят: «Что толку вам писать?», «Все равно ничего не изменится», «Мы напишем, Вы уедете, а нам здесь жить и работать». Иногда предпринимателю просто нечего писать: кроме эмоций нет никаких фактов.
Есть случаи, когда от недоверия, даже с отраслевыми ассоциациями, мы перешли к очень тесному сотрудничеству. За эти годы мы вместе решили много вопросов по улучшению условий ведения бизнеса в отдельной сфере, от внесения изменений в региональные нормативные акты до изменения порядка получения разрешений на федеральном уровне.
- Елена Гнётова, бизнес-омбудсмен Карелии, постоянно публикует на своей странице в Фейсбуке информацию о выигранных ею в процессе защиты прав местных предпринимателей судах. Часто Вам приходится принимать участие в подобных процессах? По каким поводам наиболее часто защищать права предпринимателей в суде?
- В связи с тем, что мы позднее других регионов организовали региональный институт как самостоятельный госорган, мы позднее смогли применять практику участия в судебных процессах. Работая в аппарате Губернатора, я направляла мнение Уполномоченного в суд и, кстати, судьи его принимали даже в уголовных процессах. Я уже ранее говорила об отсутствии четких полномочий по участию региональных Уполномоченных в судебных процессах в качестве полноценного участника. Данная практика во всех регионах складывалась по-разному. Мы не сидели сложа руки и тоже работали над тем, чтобы нас допускали в процесс. В прошлом году нас стали допускать в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований. Я не помню сейчас точной статистики, но точно помню, как прошли через несколько параллельных процессов с администрацией города Владивостока, решения по которым были приняты в пользу нашего заявителя и он смог продолжить инвестиционный проект. Это были наши первые дела в таком статусе. На нашем счету одно мировое соглашение с органом власти, которое позволило предпринимателю сохранить часть строения. Были решения об отмене штрафных санкций по результатам проверок и процесс по прекращению банкротства компании. Сейчас мы участвуем в качестве третьего лица в пяти процессах различной направленности: приостановление деятельности лицензии на разработку карьера с органом исполнительной власти региона, иск прокуратуры края о признании сделки недействительной (приватизация по 159-ФЗ), отказ администрации города в реализации преимущественного права, иск прокуратуры края о признании результатов торгов недействительными, иск органа исполнительной власти региона о расторжении договора земельного участка.
- И опять вопрос, который уже задавался два года назад: как относятся к Вам и вашей деятельности представители власти?
- Я не помню, что отвечала тогда два года назад, но, наверное, мнение не сильно изменилось: по-разному.
Причем с руководителями территориальных управлений федеральных органов власти, с руководством региона отношения можно назвать - конструктивное сотрудничество. Инициативы Уполномоченного всегда рассматриваются и в подавляющем большинстве предложения принимаются. Но вот, что касается рангов пониже, там все не так просто: от подчеркнутой вежливости до полнейшей «глухоты». Я не унываю, вежливые люди мне нравятся, а «глухоту» мы вылечим!
Беседовал Владимир Володин