Что происходит в отечественном бизнесе? Почему малый и средний бизнес, являющиеся основой экономик развитых стран, у нас не развиваются? Об этом мы беседуем с Диной Владимировной Крыловой, Общественным бизнес-омбудсменом в сфере противодействия коррупции

- Дина Владимировна, в последнее время у нас много говорят и пишут о ситуации в бизнесе. При этом высказываются самые разные мнения. Наиболее резким было, пожалуй, выступление на встрече с предпринимателями в Общественной палате вице-президента «ОПОРы России» Марины Блудян, с которой, я думаю, Вы знакомы лично.

- Да.

- Блудян сказала, что в стране постоянно гасится предпринимательская инициатива, из-за чего в РФ работает примерно 20 миллионов «серых» предпринимателей, которые принципиально не хотят выходить из тени. Число легальных предпринимателей сократилось за последние 12 месяцев на 300 тысяч человек. А на оставшихся 5,7 миллиона человек уже заведено 270 тысяч уголовных дел. К ним ежегодно приходят 400 тысяч плановых проверок и еще один миллион – внеплановых,  фиксирующих соответствие бизнеса по 2 миллионам показателей. А чиновники создали целую индустрию торговли пустыми бумажками: справками, заключениями, сертификатами.

«Уберите руки от предпринимателей, дайте им идти вперед», – призывает она.

И Марина Блудян отнюдь не одинока в своём призыве – это «уберите руки» мне приходилось слышать от очень многих предпринимателей.

Что Вы скажете по этому поводу?

- Моё мнение по этому поводу таково: действительно, некоммерческие риски, которым сейчас подвергается бизнес, очень и очень высоки. Они связаны с тем, что есть несколько сфер государственного регулирования, являющихся эффективными для должностных лиц с точки зрения возможности получать административную ренту методом давления на предпринимателей. Или действуя в интересах их конкурентов или третьих лиц, которые хотят прибрать к рукам доходный бизнес.

И то, что это является совершенно допустимым и зачастую безнаказанным, а предприниматель оказывается незащищённым – широко известный факт. Когда же предприниматель начинает защищать свои права, нередко происходит так, что права он защитил, а вот бизнеса лишился.

Так недавно был репортаж на РБК о судьбе крупнейшего в Оренбургской области сельскохозяйственного предприятия.  Это – очень крупная свиноферма, единственная такого размера в своём регионе. И вот к ним пришли представители правоохранительных органов и фактически блокировали работу предприятия. Причем ситуация сложилась такая, что более всего напоминает рейдерский захват: тут же банк потребовал досрочного погашения крупного кредита (речь идет о сумме в полтора миллиарда рублей). И вот очень успешное предприятие сейчас оказалось на грани разорения. А это, между прочим, хороший налогоплательщик. Но кому-то приглянулся успешный бизнес, и этот кто-то решил прибрать его к рукам.

То есть люди могут открыть предприятие, добиться успехов, и никто не помешает каким-то недобросовестным лицам это предприятие попросту отнять. И это всё делается руками государственных структур.

Это – абсолютно недопустимая ситуация. И главное – ликвидировать саму возможность таких действий - никто не хочет.

- Совсем никто?

- Понимаете, о том, что правоохранительные и контрольно-надзорные органы используются для рейдерства, для выполнения заказов конкурентов, просто для вымогательства,  говорится на всех площадках. Но положить этой ситуации конец, особенно того, что касается ситуации с правоохранительными органами,  никто не хочет. Никто не берётся этим заниматься.

Причем совершенно ясно, что большинство предпринимателей подвергается уголовному преследованию незаконно. А по мнению уполномоченного по защите прав предпринимателей Бориса Юрьевича Титова, в сфере незаконного уголовного преследования, содержания под стражей проблемы продолжают носить удручающий характер.

У нас есть такой общественный бизнес-омбудсмен Александр Хуруджи, который сам подвергся точно такой же атаке и почти год провёл в тюрьме, будучи абсолютно невиновным. Он говорит, что люди попадают в тюрьмы, но с ними не проводится вообще никаких следственных действий. Фактически такой человек отбывает срок, не будучи к нему приговорённым. Это – ужасная ситуация. Конечно, она может быть такой не только в отношении предпринимателей, но и в отношении простых людей.

В чём же дело? Если человек совершил какие-то насильственные действия, есть хоть какие-то основания для решения держать его в тюрьме. Но предприниматель просто занимается своей предпринимательской деятельностью. Он никого не убивал, он не представляет опасности для общества, но в один момент он может всего лишиться и оказаться запертым в тюрьме. Кто в таких условиях будет готов рисковать, вкладывать деньги в бизнес, развивать бизнес? Для чего? Чтобы потом ловкие дельцы всё отобрали, если созданный бизнес будет успешен?

- Да, это у нас сплошь и рядом.

- Это – распространённый механизм, и это – фактор, который убивает нашу экономику.

- Дина Владимировна, но есть и другая сторона вопроса. Так упоминавшийся уже уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Юрьевич Титов призывает быть осторожными и  не расширять фронта войны с чиновниками. «Одну большую войну с бюрократией мы уже проиграли во время прошлой административной реформы», – напоминает он. Поэтому отвоевывать светлое будущее у чиновников Титов советует серией локальных десантов, когда меняется лишь узкая сфера отношения государства и бизнеса.

- Дело в том, что Борис Юрьевич имел в виду некие глобальные  процессы. Что касается проблем связанных с нашими правоохранительными органами и судами, то именно эта связка обеспечивает возможность безнаказанного преследования предпринимателей, их безнаказанного осуждения. Ведь предприниматель, как любой другой гражданин, знает, что наши суды выносят оправдательные приговоры в ничтожном (менее четверти процента) количестве случаев. При этом заводится огромное количество уголовных дел, большинство из которых не доходит до суда.

- А сколько доходит и почему не доходит большинство?

- Доходит до суда где-то 10% возбуждённых дел. Возбуждено их было порядка 250 тысяч…

- Марина Блудян назвала цифру 270 тысяч.

- Очень может быть. Но главное – не более 10% из них дошло до суда.

- А что случилось с остальными делами?

- С остальными что-то происходит: приостанавливаются, становятся вялотекущими или закрываются вообще. Бывает, что те, кто открыл их в своих корыстных целях, добиваются успеха: предприниматели начинают откупаться. Ведь когда человек понимает, что в суде он правды не добьётся, найти выход на людей, принимающих в данном случае решения, и откупиться – самый короткий и гарантирующий обретение свободы способ.

И самое ужасное в этой ситуации  - вопрос о том, что можно откупиться, стоит перед невиновным человеком, предприниматели прекрасно понимают, что имеют дело с механизмами, предназначенными отобрать у них собственность, а в случае неповиновения и свободу.

И контрольно-надзорные органы тоже зачастую работают в интересах конкурентов или в интересах конкретных своих сотрудников. Хотя это не имеет такого размаха, как в правоохранительной сфере, где сложилась беспрецедентная ситуация. И это – системная проблема, которая очевидна для института уполномоченных по защите прав предпринимателей.

Вот с такими рисками сталкиваются наши предприниматели, которых призывают развивать свой бизнес, инвестируя в него свои или заёмные средства.

Окончание следует.

Беседовал Владимир Володин.