В период экономического спада государство с помощью одних и тех же механизмов попыталось решить две разные задачи: снизить уровень безработицы и поддержать малое предпринимательство. В результате рынок получил неготовых к ведению бизнеса предпринимателей, а бюджет — слабых налогоплательщиков

Известно: официальная статистика в России не позволяет оценить количественные параметры малого и среднего предпринимательства (МСП). Росстат учитывает показатели деятельности только предприятий, зарегистрированных в форме юридического лица, данные о деятельности индивидуальных предпринимателей* в расчет не берет. Между тем во многих регионах количество индивидуальных предпринимателей в три-четыре раза превышает число субъектов МСП. Так что реальной картины состояния сегмента статистика не показывает.

Потребность в информации, однако, высока. Региональной и муниципальной власти предстоит ответить на множество вопросов: какая часть малого бизнеса ушла с рынка в результате экономического спада, каков будет потенциал доходной базы, как сработали меры финансовой поддержки. Требуются объективные данные и банковскому сектору: кто нуждается сегодня в ресурсах, стоит ли перенастраивать продуктовый ряд, менять технологии и методики работы.

Чтобы получить более-менее достоверную картину, аналитический центр «Эксперт-Урал» и журнал «Эксперт-Урал» собрали в Екатеринбурге представителей исследовательских школ, занимающихся изучением тенденций развития предпринимательства, руководителей банков, лизинговых и страховых компаний, а также общественных организаций, департаментов и фондов, курирующих малый и средний бизнес, из разных субъектов федерации.

Бедный грант

Данные Росстата опираются на четыре показателя: количественный — число малых предприятий, и три качественных — объем занятых, оборот и инвестиции в основной капитал. Результат анализа этой базы за 2009 год, проведенный Национальным институтом системных исследований проблем предпринимательства (Москва), выглядит следующим образом. Все три качественных показателя в кризисный год демонстрировали падение. При этом численность занятых на малых предприятиях (без учета работающих по совместительству и договорам гражданско-правового характера) упала на 1%, оборот с учетом индекса потребительских цен — уже на 17%, а объемы инвестиций, один из важнейших показателей самочувствия бизнеса, — почти на 33%. «Если бизнес не инвестирует сам в себя, он не верит в перспективу», — подчеркивает важность последнего, катастрофически провального показателя вице-президент института Владимир Буев.

Парадокс в том, что ухудшение качественных параметров предпринимательской активности происходило на фоне количественного роста сегмента: если арифметически сложить число микро-, малых, средних предприятий и индивидуальных предпринимателей, то по итогам 2009 года мы получим рост на 9%. Владимир Буев видит причины в следующем:

— В 2009 году был значительный объем бюджетных вливаний по линии Минздравсоцразвития и Минэкономразвития на открытие «собственного дела». В результате появилась масса юридических оболочек, созданных на бюджетные средства. 127,6 тыс. человек пришли в бизнес по программе содействия малому предпринимательству и самозанятости безработных граждан: эти люди получили по 58,8 тыс. рублей. Еще 8600 человек получили гранты на создание собственного бизнеса по программе Минэкономики в размере 300 тыс. рублей с добавлением средств из регионального бюджета.

Таким образом, если не учитывать малые предприятия и индивидуальных предпринимателей, начавших деятельность в 2009 году за счет грантов из федерального и региональных бюджетов, то количество субъектов МСП по итогам 2009 года выросло бы всего на 6,7% от уровня 2008 года. Значит, что около трети прироста обеспечено за счет бюджетных средств.

Любовь пошла на убыль

Косвенно эти выводы подтверждаются и результатами исследования в рамках международного проекта GEM (Глобальный мониторинг предпринимательства, проводится методом опроса), который с 2006 года в России ведут Высшая школа менеджмента Санкт-Петербурского университета и Высшая школа экономики. Один из предметов этого исследования — источники финансирования нового бизнеса. Доцент Высшей школы экономики Татьяна Алимова выводит следующую закономерность:

— В 2008 году только порядка половины начинающих предпринимателей, участвующих в проекте, могли самостоятельно профинансировать старт (остальные привлекали внешнее финансирование, прежде всего «любовный капитал» — средства членов семьи). В 2009 году количество таких предпринимателей сократилось вдвое. Наверное, это можно объяснить тем, что снизился уровень дохода не только у них, но и у их близких. При этом спрос на привлекаемые финансы, в том числе через государственные программы, вырос.

Казалось бы, факт положительный — государство на стадии экономического спада нашло ресурсы для поддержки начинающих предпринимателей. Между тем эти вливания не только не привели к улучшению качественных характеристик предпринимательской среды. Они ее ухудшили. Конечно, очень здорово, когда человек, получивший грант на запуск предприятия, открывает в себе предпринимательские качества. Но таких, как правило, немного: значительная часть людей, вышедших на рынок в 2009 году, пополнит категорию так называемых вынужденных предпринимателей.

— Вынужденные предприниматели — это люди, которые ринулись в предпринимательскую деятельность только потому, что у них нет альтернативы, — объясняет Татьяна Алимова. — Они потеряли работу, и чтобы поддержать уровень дохода, вынуждены заняться предпринимательством.

Как показывает практика, такие в бизнесе долго не задерживаются: как только внешние условия улучшаются, они покидают эту сферу. И даже если остаются в предпринимательстве, их мотивация — не интенсивное развитие, а безубыточное функционирование. И если рассматривать предпринимательство как некий фактор экономического роста, то вынужденные предприниматели — балласт.

Вероятнее всего такой сценарий может реализоваться в промышленно развитых регионах с высокой долей крупного бизнеса: в неблагоприятных экономических условиях он выплескивает людей на улицу, в благоприятных — вытягивает с рынка рабочей силы лучшие умы и руки. Наше предположение подтверждает вице-президент Оренбургского областного фонда поддержки малого предпринимательства Леонид Секерин:

— В Оренбургской области задействованы все механизмы развития малого и среднего бизнеса: есть гарантийный фонд, работает система региональных фондов поддержки малого предпринимательства — 
гарантийный и микрофинансирования, построен бизнес-инкубатор, идет строительство технопарка. Но мы все равно занимаем одно из последних мест в Приволжском федеральном округе по уровню развития МП. Мы не раз задавались вопросом, почему так происходит. В итоге пришли к выводу, что значимой корреляции между объемом господдержки и развитием предпринимательства в нашем регионе нет и никогда не будет. Потому что основу экономики составляют предприятия сырьевого сектора, которые вымывают малый бизнес. Когда на территории есть компании, способные платить высокую зарплату, экономической мотивации заниматься собственным делом нет ни у зрелых людей, ни у молодежи.

Лекарство от шока

Таким образом, мы имеем все основания предполагать: формально предпринимательская активность в период кризиса увеличилась, но качество ее существенно упало. И эта тенденция будет иметь неприятные последствия не только для бюджета и государства в будущем. Банковский сектор уже встревожен: он только добился появления грамотного и думающего заемщика (кризис хоть и подкосил клиентскую базу в количественном выражении, закалил тех, кто остался на плаву).

— Если сравнивать с докризисным уровнем, то спрос на кредиты, конечно, снизился. Но качество заявок стало намного выше. Мы работаем сейчас с реальными запросами от клиентов, которые научились проектировать, считать деньги. Значительное количество потенциальных заемщиков очень аккуратно подходит к формированию кредитного портфеля, — подтверждает заместитель директора по малому бизнесу Уральского регионального центра ЗАО «Райффайзенбанк» в Екатеринбурге Роман Горулев.

С выходом на рынок практически необу­ченных предпринимателей банки получат новую волну проблем. Начальник отдела кредитования малого и среднего бизнеса Банка24.ру Татьяна Лобанова рассказывает, что сейчас в банк обращаются предприниматели, которые как раз получили те самые гранты по 300 тыс. рублей на создание собственного дела:

— Они вложили деньги в бизнес, не всегда успешно, средства закончились, и эти предприниматели обращаются за кредитом в банк. При этом им достаточно сложно бывает объяснить, что грант они получили бесплатно, а вот банку деньги придется возвращать в точно установленный срок и платить проценты. Многие из них не готовы к такому развитию событий, у них было ожидание, что деньги будут давать бесплатно всегда. С моей точки зрения гранты не должны быть благотворительностью, люди должны чувствовать за них ответственность. Именно это позволяет повысить финансовую грамотность населения и увеличить количество успешных «стартапов».

Такова часть предпринимательской среды, которую государство получило после кризиса в качестве налогоплательщиков, а банки — в виде заемщиков. И появилась она в силу того, что одновременно за счет одного источника и одних инструментов федеральные власти бросились решать две разные задачи — социальную и экономическую.

— На наш взгляд, в условиях кризиса приоритет не был поставлен четко, — считает Леонид Секерин. — Выделяя средства безработным, можно добиться решения только социальных проблем. Между тем перед нами параллельно ставились и экономические. Но на практике совместить не всегда это удается.

Как исправить эти ошибки? Поменять приоритеты, убежден директор департамента малого и среднего предпринимательства министерства экономики Свердловской области Максим Годовых:

— Если мы исходим из того, что сейчас решаем не социальную задачу борьбы с бедностью и обеспечения занятости населения, значит, надо переходить к экономическим показателям. Тогда наша цель предельно понятна — увеличение вклада малого и среднего бизнеса в валовой региональный продукт и поступление денежных средств в бюджет. Добиться этого можно, только поддерживая тех, кто может обеспечить этот вклад, кто обладает необходимым потенциалом роста. Поэтому гранты было бы правильнее раздавать не безработным, а тем, кто может с их помощью совершить прорыв, то есть лидерам или компаниям и людям, которые в перспективе могут ими стать.

Ирина Перечнева, главный редактор журнала «Эксперт Урал»