На нашем сайте уже появлялись материалы, посвященные институту бизнес-омбудсменов, в первую очередь, региональных. После беседы с одним из авторов первого, еще не опубликованного тогда мониторинга деятельности уполномоченных по правам предпринимателей, Николаем Смирновым наш сайт предоставил возможность ряду региональных бизнес-омбудсменов высказать свое мнение по этому вопросу.

Сейчас мониторинг опубликован, и мы беседуем со вторым его составителем, экспертом нашего института Яхьей Ализада.

- Яхья, появился подготовленный Вами и Николаем Смирновым первый мониторинг самого начала деятельности региональных бизнес-омбудсменов. И поскольку работают они пока еще очень недолго, особое внимание обращено на те проблемы, которые связаны с их деятельностью. Я правильно излагаю суть данной работы?

- Да, мы осуществляли мониторинг, но необходимо сказать, что перед началом этой работы мы с Николаем Смирновым написали статью, посвященную вопросу: что вообще представляет собой институт уполномоченных по правам предпринимателей. Правда, в этой статье мы в большей мере затронули вопросы федерального бизнес-омбудсмена.

Мы считали, что надо вообще рассказать об этом институте: что он из себя представляет, каковы его функции. В частности мы определили, что основная задача любого омбудсмена, а на сегодняшний день в Российской Федерации их три: уполномоченный по правам человека, уполномоченный по правам детей и уполномоченный по правам предпринимателей. И за каждым федеральным уполномоченным стоят уполномоченные региональные.

- По-моему, у нас был еще уполномоченный по банкам.

- Да. Но это – разные вещи. В статье, опубликованной на сайте НИСИППа 1, я подробно объяснял, в чем разница между уполномоченными по правам и уполномоченным по банковской деятельности.

Дело в том, что уполномоченный, которого Вы упомянули, - это институт гражданского общества рассматривающий споры между физическими лицами (клиентами) и финансовыми организациями (которые добровольно взяли обязательство принимать решения Финансового омбудсмена в качестве обязательных к исполнению путем подачи Декларации о передаче на рассмотрение Общественному примирителю на финансовом рынке (Финансовому омбудсмену) споров с участием физических лиц – клиентов финансовой организации) в досудебном порядке. Финансовый (банковский) омбудсмен никак не связан с теми институтами, о которых мы говорим.

- Хорошо. Но вот у нас появились региональные бизнес-омбудсмены. Мониторинг я просмотрел еще перед публикацией, когда Николай Смирнов рассылал его всем экспертам института. Более того, я еще до появления мониторинга беседовал с Николаем, а затем, поскольку ряд положений этой беседы у некоторых региональных бизнес-омбудсменов вызвал отрицательную реакцию, взял интервью у ряда уполномоченных по правам предпринимателей.

- Я эти мнения читал. И я благодарен этим людям за то, что они открыто высказали свое мнение. Мы, безусловно, учли их ответы на Ваши вопросы.

Вместе с тем нужно сказать, что на сегодняшний день они отрицают те риски, которые мы усмотрели в процессе составления нашего мониторинга.

-Да, они этих рисков не видят. В то время, как Вы уделяете им постоянное большое внимание. Вот, например, цитата из Вашей с Николаем Смирновым статьи, которая была уже упомянута:

«Институт омбудсмена – это правовой механизм надзора за соблюдением государственными и муниципальными органами прав и законных интересов физических и юридических лиц. При этом, под надзором нами понимается деятельность (как активная, так и пассивная) уполномоченного субъекта по выявлению, рассмотрению и представлению результатов рассмотрения информации о нарушениях в объекте надзора субъекту, наделенному властными полномочиями, с целью устранения как самих нарушений, так и их причин и негативных последствий. В качестве властного субъекта может выступать контрольный орган власти (как правило, исполнительной), судебный или законодательный орган, если в результате надзора выявлено, что причиной нарушения прав является определенное несовершенство законодательства. То есть в качестве общей цели института омбудсмена можно рассматривать обеспечение справедливого правоприменения. Основные функции института омбудсмена носят, на наш взгляд, координационный характер и заключаются в снижении рисков неправомерного, в том числе коррупционного, вмешательства в предпринимательскую деятельность.

С этой точки зрения, омбудсмен может играть важную антикоррупционную роль – восстановление искаженных коррупцией правовых механизмов как системным образом в порядке законодательной инициативы, так в частном порядке путем правового воздействия на конкретных должностных лиц в целях пресечения и компенсации ущерба от конкретных коррупционных трансакций. Вместе с тем, будучи наделенным определенными полномочиями, омбудсмен сам не застрахован от риска вовлечения в коррупционную структуру в качестве механизма давления на обладателей властных полномочий с целью склонить их к коррупционным преступлениям.

Другими словами, институт омбудсмена, погруженный в коррупционную институциональную среду, может являться как эффективным правозащитным механизмом, так и объектом коррупционных манипуляций»2.

- Да, это – наше мнение. Что же касается мнения региональных бизнес-омбудсменов на эту тему, то давайте я сразу скажу, почему они этих рисков не видят.

Институт бизнес-омбудсменов появился не так давно. Во-первых, региональным уполномоченным очень повезло, что назначен достаточно адекватный федеральный уполномоченный по правам предпринимателей. На сегодняшний день власть не видит никакой угрозы со стороны бизнес-омбудсменов, которые появились у нас в стране, и об этом надо сказать, во многом благодаря бизнес-сообществу. Власть пока не обращает особого внимания на этот институт, не старается на него давить.

- Не знаю. Очень может быть, что не все региональные уполномоченные по правам предпринимателей с Вами, Яхья, согласятся.

- Тем не менее, я считаю, что именно поэтому никаких рисков региональные бизнес-омбудсмены пока не усматривают.

Но как только власти увидят угрозу, они конечно используют те механизмы, которые заложены в законодательстве, в первую очередь, в Федеральном законе об уполномоченном по правам предпринимателей. И тогда риски, описанные нами уже сейчас, будут реализованы. По-моему, к этому уже нечего больше добавить. Все риски, о которых мы говорили и писали, есть, и отрицать их не имеет смысла.

- А насколько объективным, по Вашему мнению, может быть институт бизнес-омбудсменов.

Простой пример: сидит сейчас, по-моему, в Лефортово Павел Сигал. Сидит по странному обвинению, никаких следственных действий с ним, вроде бы, не производится, его лишь время от времени привозят в суд, где по представлению следователей ему продляется срок содержания под стражей.

Против продолжения этого странного дела выступали все, кто только мог. Выступала «Опора России», заместителем главы которой Сигал является. Выступал неоднократно федеральный уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов. А воз и ныне там.

- Есть такая в России проблема – проблема силовых структур, которые чувствуют безграничную власть. И одна из причин этого – отсутствие реального надзорного механизма. В соответствии с Федеральным законом о прокуратуре она никакой власти не имеет. Прокуратура – это орган надзора, точно такой же, как бизнес-омбудсмен, и никакой власти в руках у нее нет. Она не может серьезно влиять на следственные органы, поскольку у нее нет таких полномочий. Она может выносить протесты, обращать внимание следователей на какие-то факты. Но следователь может эти бумаги прочитать, приобщить к делу, если это ему нужно, а может и просто выбросить. И ответ прокуратуре может быть просто стандартным.

Единственный вариант, который есть у прокурора, это пойти в суд.

Как мы с Николаем Смирновым обращаем внимание в своей статье, прокуратура осуществляет надзор за законностью. Если органы прокуратуры обнаружили нарушения закона в процессе следственных действий, их представитель может только написать соответствующее представление и получить на него ответ. Если же этот ответ прокуратуру не устроит, она может обратиться в суд.

По поводу же возможностей бизнес-омбудсмена мы писали следующее: «Из анализа правовых возможностей Уполномоченного видно, что у него нет каких-либо властных контрольных инструментов реагирования. Бизнес-омбудсмен не вправе возбудить производство об административном правонарушении, производить расследование, накладывать взыскания, выносить обязательные для органов государственной власти предписания, направлять предостережения или протесты, налагать санкции на те или иные действия оперативно-розыскных, следственных органов либо органов дознания и вмешиваться в их деятельность. Единственное властное решение, которое может принять Уполномоченный по защите прав предпринимателей – это вынесение обязательного для органов местного самоуправления предписания о приостановлении действия принятого ими ненормативного правового акта, но только если такой акт обжалован Уполномоченным в суде» 3.

Принципиальная разница между прокурорами и уполномоченными по правам предпринимателей состоит лишь в том, что последние – больше эксперты, чем прокурорские работники.

Окончание следует.

Беседовал Владимир Володин

1 Ализада Я. В. о. О финансовом омбудсмене // мнение на сайте АНО НИСИПП 06.05.2013

2 Смирнов Н.В., Ализада Я.В. Институт бизнес-омбудсмена в России: правовое положение, экономические эффекты, антикоррупционный потенциал // Общество и экономика. – 2014, № 2-3.

3 Смирнов Н.В., Ализада Я.В. Институт бизнес-омбудсмена в России: правовое положение, экономические эффекты, антикоррупционный потенциал // Общество и экономика. – 2014, № 2-3.