Это – заключительная часть беседы с Борисом Мужелевым

- Борис, мы остановились на том, что получить кредит от корпорации МСП в городе Смоленске, как минимум, не просто.

- Корпорация малого и среднего предпринимательства в городе Смоленске, я интересовался, не представлена совсем. Но зато есть микрофинансовая организация, называемая МСП.

- Вы, конечно, извините, Борис, но в корпорацию МСП, насколько я помню, микрофинансовые организации не входят. Это – мимикрия чистой воды, как у хамелеонов.

- Я это знаю. Я поинтересовался: что это. Оказывается, частники взяли себе такое название. Закон позволяет, какие вопросы.

- Вопросы только по процентам.

- Вот-вот. А настоящая корпорация в городе не представлена. А ведь это – 395 километров от Москвы.

Дальше можно говорить про кредиты.

Нет кредитов, нет. И под 15%, и под 20% взять их невозможно. Мы ведь торгуем не оружием, не наркотиками, не сырьём или электричеством за рубеж. У электричества цена рубль? Внутрирассчётная цена. Почём нам его продают?

- Минимум по три рубля.

- Вот: 200% прибыли.  Они, конечно, могут брать кредиты. Но это получается замкнутая система, которая к нам не имеет никакого отношения.

- Что поделать, наши банковские кредиты в принципе нечто такое, за что в развитых странах, как почти 150 лет писал Салтыков-Щедрин, дают в морду.

- Нет, там за это просто сажают. В большинстве стран существует закон о ростовщичестве. Ростовщическая деятельность там запрещена. Я говорю, конечно, о цивилизованных странах, надеюсь, мы к ним тоже относимся.

-Ну, надежда, как известно…

- Я знаю: она должна умереть без последствий.

Но с кредитами всё понятно. А что касается банковских услуг, у меня была возможность с этим столкнуться в разных странах, то тут мы проигрываем. Проигрываем по качеству, по уровню сервиса, по предлагаемым продуктам. Мы проигрываем во всём, здесь даже не в процентах речь.

Мне удалось побеседовать в Германии с предпринимателем, и он рассказал, что есть у них такая вещь, как факторинг, когда тебе фактически пополняют оборотку. Я послушал, мне это понравилось, я вдохновился, особенно, когда немец сказал, что у него нет проблем с оборотными средствами, поскольку он заключил договор с банком, и когда он представляет документы на платёж, то в течение двух недель все его оплаты проходят. А деньги, как только он представляет в банк документы, что он выставил счета на оплату, зачисляются на его счёт в размере 90 с лишним процентов. И у него всегда есть деньги, если он работает. Банк, разумеется, берет свой процент за то, что перегоняет ему средства.

Я подумал: как классно! Я обошёл у нас три банка, заявлявшие, что они предоставляют услуги факторинга. Теперь расскажу, что такое факторинг по-русски.

Выглядит это так: банк после гигантского количества процедур, наконец, решает, что, если ты торговая фирма и торгуешь стандартным товаром, цена которого банку понятна, тебе перечисляется 90% денег, которые  должен тебе перечислить твой заказчик. Ты фактически переуступаешь права эти средства получить, и дальше банк, как говорится, сидит на заднице ровно. Он просто ждёт, когда набегающие проценты съедят недоданные десять, которые им были взяты в залог. После того, как залог съеден, тебе говорят: родной, деньги то верни.

Факторинг по-русски – это классная система, в которой банкиры не делают ничего и сосут деньги.

Тот же немец рассказывал: если идёт задержка платежей от заказчика, к этому подключается менеджер банка. А даже более-менее серьёзная фирма обладает меньшими ресурсами, чем хороший банковский менеджер. Один звонок с текстом: что это вы не платите, у вас кредитная история ни разу не была испорчена? И всем сразу становится проще заплатить. То есть немецкие банкиры деньги зарабатывают. А наши банкиры их получают. В этом и состоит принципиальная разница.

- А если у вас не торговая фирма, а производственная?

- Здесь – просто никак.

- То есть никакого факторинга.

- Нет, что вы: это же по каждому объекту придётся доказывать его состоятельность. Это может быть доказано по объекту, который находится в работе несколько лет, где я могу всё открыть, показать: вот такой он большой.

А у меня, например, 500 договоров, три четверти из них – мелкие государственные заказчики: школы, детские сады и так далее. Они, естественно, задерживают платежи. Никакого факторинга, даже разговора здесь не будет, хотя у меня фактически – госконтракты. Вроде бы, гарантированные клиенты.

- Но это обстоятельство банки не интересует?

- Нет. Какой гарантированный клиент, какая гарантированная оплата?  Хотя я прекрасно понимаю, что банк мог бы совершенно спокойно внедрять в таких случаях какие-то зачетные схемы между бюджетом и имеющимися долгами. Но ему это просто не нужно: для этого работать надо. А работать не хочется. Да и зачем собственно говоря? Извините меня, если я не на собственный капитал, а на оборотный, предоставленный неизвестно кем, получаю 15%  -  что я – работать буду? Да что вы? Ни за что и никогда! 15% годовых – да плевал я на всё. Вот они и плюют.

Те банки, что не имеют государственной подпитки, либо сами дохнут, либо их разгоняют, либо они действительно впахивают. Но, если они впахивают и имеют наработанную клиентскую базу, их быстро выкупают. Такая вот отстроенная система. Но эта система – не банковская. Они может называться спекулятивной, жульнической, какой угодно, но это не банковская система.

- Ростовщическая система. Наши отечественные Гобсеки.

- Да. Я в бизнесе уже лет двадцать и кое-что знаю о тех же банках. У них очень много денег, и они не знают, куда их деть. И всё время идут разговоры: надо заниматься вип-клиентами. Я лично называю это «приступ понтовости»: хочется быть таким – пальцы веером. Работать только не хочется.

Хотя я считаю, что любой банк, который взялся бы, допустим, выдавать кредиты под разумные проценты, мог бы быстро монополизировать весь рынок. А пока за политику на банковском рынке расплачиваемся мы с вами.

Расплачивается малый бизнес, которому не хватает оборотки, средние предприниматели, говорящие, что их кредитами задавили.

Поэтому моя задача сегодня – не попасть в кредитную кабалу, постараться никому не быть должным и работать даже на падающем рынке.

- Непростые задачи Вы перед собой ставите.

- А другие варианты есть?

- Вариантов нет.

- Разве что идти на госслужбу, но там я долго не удержусь: либо постараюсь, чтобы ворьё рядом посадили, либо меня тихо где-нибудь придавят.

И вообще мне тут очень понравилась фраза: «Основная беда современной России – высоко мотивированные низкоквалифицированные люди».

Беседовал Владимир Володин.