Владимир Буев: Итак, если у нас есть какая-то основная претензия к тексту доклада, то звучать она будет так: покажите нам набор альтернатив и программу достижения поставленной цели.
Сергей Мигин: Именно так. За счет чего может быть достигнут высокий стандарт уровня жизни? Скажите мне как экономисты: откуда это все возьмется? Что вы будете развивать? Каким образом вы будете расширять внутренний спрос?
Николай Смирнов: Исходя из макроэкономической политики, расширение спроса нами уже использовалось в 90-е годы. Различные отраслевые векторы развития нами широко применялись еще в период директивной, плановой экономики. А вот о правах собственности и экономике для человека никто всерьез так и не задумывался. Сейчас авторы доклада попытались это сделать, и им тотчас же задают вопросы: «А какая отрасль? А где мы будем в мире? А как мы будем представлять себя на международной арене?».
Да, в советское время было принято: сам человек – ничто, зато государство у нас великое. Ощущение гордости по поводу принадлежности к сильному государству – это типично подданнические настроения при тоталитарном режиме. Речь же идет о системе, при которой человек чувствует себя в своей стране самостоятельным гражданином, когда у него есть четко обозначенные права собственности, когда есть столь же четко обозначенные гражданские ценности, и свои права он имеет возможность реализовать – вот что говорят нам авторы доклада.
С. Мигин: Я тоже не вел речь ни о каких великодержавных амбициях. Я говорил о качестве текста.
Н. Смирнов: В том, что качество текста могло быть и лучше, я согласен.
В. Буев: Но, может быть, возникли и какие-то еще мысли, кроме тех, что мы уже обсудили? Ведь доклад шире того, что уже было сказано. А мы, по-моему, сейчас уперлись в тупик. Кроме роли России и отсутствия инструментов мы можем что-то еще отметить? Да, если говорить только об этом, мы достаточно резко сужаем смысл доклада. Было ведь там еще много идей. Даже если говорить только о сфере наших занятий – экономике и предпринимательстве.
С. Мигин: Давайте скажем честно (об этом, между прочим, не так давно было сказано на портале «Слон.Ru»): в свое время для реализации программы Грефа были все предпосылки. Была политическая воля. Была мощная фигура самого Грефа, продвигавшего свои идеи, в которые он искренне верил. Более благоприятных условий для реализации подобного плана мероприятий, чем были тогда, просто не может сложиться.
Сейчас повестка мероприятий, по сути, та же самая. Но если тогда это не сложилось, то что может быть сейчас?
В. Буев: Между прочим, если обратиться к вопросам административной реформы, то ее тоже можно начинать заново. С того же самого функционального анализа исполнительной власти: министерства, ведомства… Причем, если заново начнем, то, по большому счету, то же самое и сделаем. Мы опять должны будем констатировать, что многие административные функции избыточны, многие друг друга дублируют и так далее.
Все то же самое: процесс был запущен, но до конца ничего не доведено. Теперь все можно начинать сначала.
Возьмите техническое регулирование. Что с ним произошло? Были обнажены интересы различных групп, наличие компенсаторных механизмов. Но в итоге-то все осталось в том же самом состоянии: разворошили осиное гнездо и бросили.
А цели, которые были когда-то заявлены, сейчас пересказаны в докладе ИНСОРа. Но ведь об этом говорится со второй половины 90-х годов! Сейчас это уже становится набором благих пожеланий.
И основной, по-моему, вопрос: как мы должны идти к нарисованному светлому будущему. Идти, как к горизонту, зная, что он недостижим? Или все же делать определенную коррекцию, чтобы сделать будущее реальным? Причем эта коррекция должна учитывать и потребности страны, и интересы конкретных граждан, отнюдь не только избранных. Я имею в виду идеи Николая о том, что людям должно быть комфортно в своей стране, и с точки зрения собственности, и с точки зрения защиты его гражданских прав.
Н. Смирнов: Как мне кажется, важный вопрос, который в докладе прозвучал, но недостаточно: институты в стране должны начать восприниматься не как что-то второстепенное, а как основа. Почему и административная реформа провалилась, и, получив какой-то опыт реформ, сами реформы мы в итоге не провели. А в результате речь идет о том, что не смогли договориться группы специальных интересов, прямо или косвенно участвовавшие в этом процессе. Во всяком случае, такая гипотеза высказывается.
И, я считаю, от авторов доклада требовалось назвать существующие сейчас группы специальных интересов и сказать, в каком формате и по какой повестке им стоит сейчас вести переговоры. И пусть они договариваются, чтобы через некоторое время мы вышли все же к тому самому счастливому будущему. Причем часть авторов доклада именно об этом постоянно говорит. Но в текст доклада эти мысли не вложены даже в самом общем виде. И, мне кажется, что эти идеи на уровне общих слов они уже проговаривают, но никаких конкретных рекомендаций, которые могли бы быть применимы именно к России, пока не выработано.
С. Мигин: Мне кажется, что нам еще требуется самоидентификация элит, чтобы понять, кто же может выступить мотором, двигателем этого процесса, и на что надо ориентироваться.
Александр Шамрай: А я вообще не сказал бы, что цель доклада – показать пути, которыми можно достичь обрисованного будущего. Поэтому те меры, которые принципиально необходимы и описаны в самых общих словах: осуществить ряд экономических реформ, пенсионную реформу и так далее. Так что реализуемость намеченных планов по тексту такого документа определить трудно: для этого необходимо видеть описание конкретных мер. Только тогда можно сказать, достигнем ли мы запланированного идеального состояния в результате реализации этих мер. Или хотя бы оценить вероятность этого. В данном случае это сделать сложно. Предметом для дискуссии пока может быть только определенный сигнал, посылаемый властью. Сложно требовать высокой степени конкретики от изложенного на 100 страницах сразу образа страны сегодня, в желаемом будущем и пути перехода из одного состояния в другое.
С. Мигин: На самом деле, может статься, что, напиши они более-менее взвешенную, продуманную и реалистичную программу, то серьезной общественной дискуссии вокруг нее не возникло бы. Посовещались бы эксперты, и все. Так что, может быть, это – такой своеобразный способ заставить общество включиться в дискуссию, придать этой дискуссии остроты.
Владимир Володин: Любопытный факт. Примерно за две недели до опубликования доклада ИНСОРа, когда он, по признанию Игоря Юргенса, уже был на просмотре в кремле, Владислав Сурков, человек, во многом руководящий нашей внутренней политикой, организовал конференцию политологов. И там рассматривался вопрос: что делать со страной. И одна из основных идей, высказанных там, была: целесообразнее всего – заморозить нынешнюю политическую ситуацию в стране лет на 20, и никакой особой модернизации проводить не надо. Причем многие политологи и эксперты, близкие к команде того же Суркова, считают, что именно так и надо поступить.
Н. Смирнов: А мы этим и занимались последние несколько лет – подмораживали сложившуюся ситуацию. У нашей власти хватает сил, чтобы строить политику, как ей угодно. Но живем-то мы в рамках мировой экономики: цены на нефть упали, и все сразу подумали о модернизации.
В. Буев: Что касается мнения кремлевских экспертов, то тут все понятно: они эту систему создавали, как им сказать, что теперь их собственное детище надо разморозить? У них вполне нормальная реакция.
В. Володин: Не будем забывать, что Дмитрий Медведев, будучи сначала зам руководителя, а затем и руководителем кремлевской администрации, тоже приложил руку к созданию этой системы. Но сегодня он и его советники поняли, что эту систему необходимо модернизировать. Такое понимание ведь не от хорошей жизни приходит. Система стала уже настолько неэффективна, что дальше ехать некуда.
С. Мигин: Когда мы говорим о системе, то это уже, помимо всего прочего, область нашего менталитета, а такие тектонические изменения не могут произойти ни за пять, ни за 10 лет. Но, с другой стороны, это не значит, что такую работу не нужно делать. Ее надо хотя бы начать. Просто при этом нельзя думать, что все остальное получится автоматически. Это – условие необходимое, но недостаточное. Те же самые критические технологии, даже если мы уберем административные барьеры, сами по себе не возникнут из воздуха.
В. Володин: Вы знаете, меня лично насторожило упоминание 2050 года. Это – чистая ссылка на библию: вот Моисей водил народ по пустыне 40 лет, чтобы вымерли все, кто родился в рабстве, и мы обещаем светлое будущее через те же 40 лет, когда произойдет то же самое.
В. Буев: Ну, давайте все же будем оптимистами: может быть, и мы доживем до изменений, предсказанных ИНСОРом.
Материал подготовил Владимир Володин