По заказу Минэкономразвития НИСИПП выполняет проект, связанный с вопросами развития конкуренции в регионах России. С просьбой рассказать об этом проекте мы обратились к генеральному директору НИСИПП Евгению Литваку.
- Евгений Геннадьевич, с кем сейчас ни начинаешь говорить о целом ряде вопросах отечественной экономики и бизнеса, слышишь одно и то же: мы не конкурентоспособны. Вот, например, в последней беседе Александр Юльевич Чепуренко прямо сказал: какие к нам придут иностранные инвестиции, если мы по всем рейтингам занимаем места ниже сотого, в том числе и по конкурентоспособности. И вот институт проводит исследование именно по развитию конкуренции.
- Да, мы выполняем проект, посвященный анализу региональных программ развития конкуренции и подготовке предложений по совершенствованию методики их разработки. Есть федеральная программа развития конкуренции, и каждый регион также должен принять и реализовывать свою региональную программу. Задачи такой программы: создать благоприятные условия для развития бизнеса, для развития честной конкуренции, снизить административные барьеры, устранять препятствия в доступе на рынок, развивать инфраструктуру, повышать открытость и так далее.
- Вы знаете, по этому поводу была у нас не так давно беседа с Ильей Хандриковым, главой движения «За честный рынок». Это движение имеет свои отделения во многих регионах. И, опираясь на опыт своих коллег, Илья Николаевич сказал, что «сегодня можно жить только, либо выступая в паре с чиновником, либо находясь под крышей чиновника, либо управляя чиновничьим бизнесом». Если же ты независим…
- То, как говорится в известной рекламе, «мы идем к вам».
- Совершенно верно. Такой предприниматель отстранен от всех муниципальных и региональных заказов, он не может выкупить свое помещение на льготных условиях, хотя это предусмотрено законом, и так далее, и так далее. А главное – он не в силах конкурировать с бизнесом, подконтрольным представителям госаппарата. При этом такого предпринимателя не стараются обязательно обанкротить, но его аккуратно подводят к решению вступить во вполне определенные отношения с кем-то из местных чиновников.
И вот в таких условиях заходит речь о развитии конкуренции.
- Да, именно в таких условиях этот вопрос и встает. Более того, именно в связи с этими условиями от него нельзя отказываться. Все, что Вы процитировали, лишний раз подтверждает остроту проблемы.
Другое дело, что теми инструментами развития конкуренции, которые сегодня у нас существуют, наверное, не всегда можно решить существующие проблемы. В первую очередь потому, что чиновники, которые должны развивать конкуренцию, и те, кто ее зажимает, - одни и те же люди. И пока у них, по той или иной причине, не произойдет переворота в мозгах…
- Сажать начнут за такую деятельность.
- Или снимать с должностей.
Но без встряски, без этого самого поворота, никаких изменений в судьбе бизнеса в лучшую сторону не произойдет. Я говорю о массовом явлении. Некие очаговые изменения происходят регулярно: где-то становится чуть лучше, где-то – чуть хуже. Но глобальных изменений за счет реализации программ развития конкуренции и поддержки бизнеса без названного мною условия не произойдет.
Это видно уже на примере написания самих программ. По их качеству можно сделать вывод, что конкуренция среди прочих приоритетов стоит в регионах где-то месте на 25-м, и это в лучшем случае, месте.
- Но мы ведь понимаем: то, как развита конкуренция в регионах, прямо воздействует не только на конкуренцию на внутреннем рынке, но и на то, насколько Россия оказывается конкурентоспособной на мировом рынке. Невозможно ведь сделать так, что тут у нас все тяп-ляп, а там мы соперничаем с крупнейшими мировыми производителями.
- А кто у нас отвечает за конкурентоспособность национальной экономики и конкуренцию в глобальном смысле? Председатель правительства Российской Федерации. А кто отвечает за программы развития конкуренции на региональном уровне?
- Очень может быть, что он же.
- Может быть. Но уследить за 83-мя субъектами федерации он не в состоянии. Да это, строго говоря, и не совсем его задача, а задача его подчиненных.
- Ну, это понятно: он один, а в сутках 24 часа и ни минутой больше.
- Вот поэтому это больше вопрос к властной вертикали. И пока она (властная вертикаль) не настроится отвечать за все, боюсь, что достигать результатов будет крайне тяжело. При этом, я считаю, не делать попытки постоянного давления с федерального уровня на региональный для снижения административного давления на бизнес, снижения барьеров, тоже неправильно. Ждать, что чиновники на нижних уровнях вертикали начнут нормально работать сами, в общем-то, наивно. Надо вытягивать их на поверхность, показывать через критерии, индексы и прочие сравнительные инструменты, через показатели работы губернаторов, кто и как работает. И если кто-то с этой работой не справляется, ставить вопрос о соответствии занимаемой должности.
- Вот у нас Алексей Шестоперов постоянно составляет рейтинги, показывающие работу регионов по развитию бизнеса. И говорят, что в Краснодарском крае по итогам наших рейтингов кто-то из чиновников был уволен.
- Я не знаю, по итогам ли нашего рейтинга, или это был только повод, но это – свидетельство того, что регионы обращают внимание на такие вещи. Правда, чаще обращают, когда попадают на топовые места.
- В таком случае у меня прямой вопрос: программа, над которой сейчас работают эксперты НИСИПП, подразумевает, что в целом ряде случаев надо власть употребить? Что необходимо заставлять сделать то, что нужно.
- Видите ли, мы ведь разрабатываем не саму программу, а методологию того, как можно работать с регионами. В нашей программе есть анализ региональных программ: насколько они качественные, проработанные, отвечают ли они целям и задачам развития конкуренции. Мы провели такую экспертизу практически всех региональных программ. Они, правда, написаны и приняты не во всех регионах: где-то они в проектах, где-то – в концепциях. При этом после изучения вторых, доработанных редакций этих программ заметно, что в большинстве регионов к этому стали постепенно относиться более серьезно. И качество вторых редакций уже заметно лучше, чем качество первых.
Еще один момент: все-таки раз в год Минэкономразвития России отчитывается перед Правительством Российской Федерации о состоянии конкуренции как в стране в целом, так и на уровне регионов. Так что материалы о том, как регионы ведут себя в деле развития конкуренции, попадают в правительство. Сейчас мы выстраиваем систему мониторинга того, как эти программы реализовываются на местах. Мы будем различными способами собирать отчетность с мест, обрабатывать, и она, в том числе, будет выноситься на заседания правительства в качестве аналитического материала. Возможно, что в этих материалах будут появляться и определенные выводы: такие-то регионы не занимаются конкуренцией, такие-то не занимаются снижением административных барьеров, такие-то – поддержкой малого бизнеса. Может быть, будет некий рейтинг, который будет доведен до ответственных за конкурентоспособность. У Минэкономразвития России есть такой посыл. Они хотят сделать так, чтобы регионы были заинтересованы не провалить эту работу, поскольку она будет публична на всех уровнях.
Следующий момент – это распространение лучшего регионального опыта. Речь идет о том, что не всегда правильно только ругать, делить на группы и т.п. Надо давать и какой-то материал, помогающий в работе. Ведь наверняка в регионах есть и примеры положительного опыта. Есть примеры, как на отдельных рынках решаются отдельные проблемы, но этого за пределами региона никто не знает: в одном субъекте у нас могут не знать, как живут соседи. И мы, совместно с коллегами из Минэкономразвития России, посчитали правильным сделать некий свод лучших примеров, чтобы распространить его среди регионов: «Вы не знаете, как решить такую вот проблему? Посмотрите, как это делается в регионе Н». И вслед за этим дать суть проблемы, механизмы, которые использовались для ее решения. Показать результаты, которых они добились, риски, которые они получили, проблемы, с которыми они столкнулись при реализации.
Надо сказать еще и следующее: Минэкономразвития России не может заставить конкретных людей на региональном уровне решать эти проблемы. Можно показать, что их надо решать, можно предоставить механизмы и инструменты, можно проконтролировать, но не более того.
- Тогда у меня вопрос: понятно, что положительные примеры должны быть. А в каких отраслях они чаще всего проявляются?
- Перед нами не стоит задача провести классификацию отраслей по числу имеющихся положительных примеров. Наоборот, мы смотрим отрасль и ее проблемы и ищем там один, два, три примера.
Так, например, в Пермском крае была проблема острого дефицита детских садов. Для того, чтобы записаться и попасть в детский сад стояли колоссальные очереди. И решить проблему можно было, только построив много новых детских садов. Для этого текущие капитальные вложения должны были вырасти в разы. Альтернативный вариант – развитие частных детских садов. И вот пермская администрация начала выделять гражданам, у которых есть дети, не попадающие в детский сад, адресные субсидии. Поскольку невозможно оказать услуги, связанные с посещением муниципального детского сада, этим людям выдали деньги на то, чтобы человек мог нанять няню, отправить ребенка в частный детский сад или самостоятельно заняться его воспитанием.
Да, не совсем обычный механизм в слишком обычной ситуации, но острота проблемы спала. Скорее всего, временно, но факт имеется.
- По крайней мере, люди получили деньги и как-то решили свои проблемы.
- Вот именно: как-то решили, может быть, они на этом даже что-то выиграли.
Во всяком случае, была проблема, был найден механизм ее решения. И он законодательству не противоречит.
- Увы, но это к конкуренции прямого отношения не имеет. Это – социальная проблема, решенная нетривиальным путем.
- Не имеет прямого отношения лишь на первый взгляд: был создан стимул для появления частных детских садов. И кто-то смог заняться вполне легальным бизнесом на местном уровне. Появились предложения услуг по решению социальной проблемы. Вернее, скажем так: предложения были, но теперь они стали легальными.
Это – частный мини-пример. Здесь тяжело говорить, что кто-то решил проблему доступа на рынок нефтепродуктов или аграрный рынок соседнего региона, но в таких масштабах никто проблемы и не думает решать. Или сколько регионов решили проблему с предоставлением земельных участков для строительства, обеспеченных инфраструктурой. Да если есть один-два таких региона – уже хорошо.
Так что искать приходится примеры, может быть, показывающие не некий значимый вклад в создание регионального продукта, но отношение – то, что региональные власти готовы рассуждать и действовать нестандартно и именно в направлении снятия ограничений на развитие частного бизнеса в условиях конкуренции.
Окончание следует.
Беседовал Владимир Володин