В последние год-два, как в средствах массовой информации, так и в правительстве, часто говорят о небходимости построения инновационной и высокотехнологичной экономики. Эта идея тесно связана с созданием благоприятных условий для роста малых и средних предприятий, частного предпринимательства, поскольку, как показал мировой опыт, именно подобные мелкие и средние экономические агенты наиболее гибки и успешны в инвестициях в различные сферы экономики. Именно производительность мелких и средних компаний, "локальных фирм", а не только производительность крупных экспортеров, является фундаментально важным для конкурентноспособности страны на мировой арене.

Однако, какой бы привлекательной ни была эта идея нового высокотехнологичного мира, многие к ней относятся с достаточной долей скепсиса: слишком многие факторы в нашей стране отнюдь не способствуют ведению предпринимательского бизнеса - здесь и коррупция, и неэффективная бюрократия, и просто сама грандиозность задачи переориентации экономики с отраслей добывающего сектора на секторы с более высокой добавленной стоимостью. Тем не менее, в свете текущего мирового экономического кризиса, у меня есть основания полагать, что другого пути развития у России уже нет.

Настоящий кризис выявил три главных проблемы мирового масштаба, решение которых в долгосрочном периоде и предопределяет путь России. Проблемы эти:

Рассмотрим эти проблемы по порядку.

В последние лет десять-пятнадцать перед кризисом, в мире в целом наблюдался устойчивый экономический рост. В прессе это время называли даже самым продолжительным периодом процветания за всю историю. Рост затронул большое количество стран, и, как следствие, спрос на ограниченные ресурсы (нефть, газ) существенно возрос. Грубо говоря, мир оказался разделенным на два лагеря: с одной стороны, развитые страны с хорошо диверсифицированными экономиками, нуждающиеся в энергоресурсах, но не обладающие достаточным их количеством; а с другой стороны – развивающиеся или переходные страны, богатые нефтью и газом, но в то же время сильно зависящие от их экспорта в силу узкой ориентации экономик этих стран на сектор добывающей промышленности.

При отсутствии недорогих альтернативных источников энергии, повышенный спрос на энергетических рынках привел к тому, что страны с традиционно низкой производительностью труда стали более конкуретноспособными на мировой арене. Произошло искажение так называемых реальных обменных курсов, т.е. реальной относительной стоимости товаров, производимых в различных странах. С одной стороны, при прочих равных условиях, а именно при одинаковом спросе на товары различных стран, конкурентноспособность любой страны определяется относительной производительностью ее экономики по сравнению с другими странами. Иными словами, страна имеет конкурентное преимущество, если на единицу затрат она производит больше товаров, чем другая страна при тех же затратах. С другой стороны, если по какой-либо причине товары определенной страны пользуются большим спросом на рынке, - например, они более качественные, - эта страна также получает конкурентное преимущество, поскольку стоимость ее товаров, выраженная в товарах других стран, будет больше. Иначе говоря, на единицу затрат, эта страна как бы производит больше товаров, чем другие страны при тех же затратах.

Конкуретноспособность России в последние несколько лет определялась исключительно спросом на энергетические ресурсы – основного экспортного продукта нашей страны. Рост конкуретноспособности был вызван внешними факторами. Действительно, при низкой в целом производительности экономики, и даже низком качестве самого экспортного продукта, его дефицитность определяла высокую цену этого продукта, а также высокую конкуретноспособность страны. Это позволило нашей стране накопить огромные золотовалютные резервы и жить в условиях профицита бюджета и положительного сальдо торгового баланса.

В то же время, многие страны-потребители нефти, с более высокой средней производительностью экономик, и более конкуретноспособные, чем Россия при прочих равных условиях, были вынуждены жить в условиях двойных дефицитов - бюджета и баланса внешней торговли. Исключением здесь является лишь Китай, где быстрый рост производительности за последние 30 лет позволил этой стране оперировать двойным профицитом.

Таким образом, устойчивый рост в последние десять-пятнадцать лет во всем мире, в итоге привел к сильному дисбалансу в международной торговле, который, в свою очередь, по сути, и спровоцировал кризис. К реальному дисбалансу, вызванному неадекватным изменением в относительной конкуретноспособности стран, добавился номинальный дисбаланс, где решающую роль сыграла неразвитая мировая финансовая система, в которой американский доллар был не только средством взаиморасчетов, но, фактически, одним из немногих средств сохранения ценности, резервной валютой. При невозможности адекватно диверсифицировать риски в условиях глобальной торговли, отсутствии необходимых финансовых инструментов, и адекватной резервной валюты, страны с положительным сальдо торгового баланса стремились сохранить накопленные богатства, инвестируя в доллар США. Так, например, поступали как Россия, так и Китай. Инвестируя огромные золотовалютные резервы в, главным образом, долговые обязательства другой страны – США, Россия и Китай поддерживали доллар, в каком-то смысле искусственно укрепляли его по отношению к другим валютам, и снижали долгосрочные процентные ставки в Америке; низкие процентные ставки, в свою очередь, побуждали американские домохозяйства активно влезать в долги по ипотеке, что, при неправильных банковских политиках и попустительстве регулирующих органов США, и привело к лавине – сначала невыплат домохозяйств по займам банкам, как только ставки поползли вверх, а потом уже и межбанковских невыплат по производным финансовым инструментам, имевших в своей основе ненадежные займы. Таким образом, мы видим, что в основе текущего кризиса изначально лежит сильная зависимость стран от цен на традиционные энергоресурсы. Кризис показал необходимость ликвидации реальных и номинальных дисбалансов в мировой торговле и, как следствие, совершенствование международной финансовой системы и переоценки доллара как резервной валюты, средства сохранения ценности. Что из этого следует?

Во-первых, сейчас, как никогда, становится актуальным поиск дешевых альтернативных источников энергии. Многие финансовые аналитики сходятся во мнении, что следующий экономический бум как раз и будет связан с этой областью.

Во-вторых, реформы международной финансовой системы, улучшение возможностей диверсификации рисков, поиск резервной валюты, не выпускаемой одной единственной страной, должны способствовать, в долгосрочном периоде, установлению обменных курсов более адекватно отражающих различия в производительности между странами.

При подобном сценарии, в длительном периоде следует ожидать, что с большей диверсификацией западных экономик, росте инвестиций и производительности в Китае, спрос на традиционные источники энергии, такие как нефть и газ, будет снижаться. Им найдут более эффективную и дешевую замену. А следовательно, Россия, при прочих равных, будет терять свою конкуретноспособность на мировой арене. Избежать подобного исхода можно только за счет улучшения позиций нашей страны в областях, отличных от традиционной добывающей промышленности. Иными словами, необходимо создавать благоприятные условия для инвестиций в новые технологии и методологии – повышения производительности предприятий, секторов, и экономики в целом. Как показывает мировой опыт, именно предпринимательский сектор (в широком смысле этого слова) и должен стать двигателем подобной высокотехнологичной экономики. Другого пути у России не будет, и промедление со структурными реформами, направленными на улучшение перспектив инновационного бизнеса в стране, будет стоить нам позиций на международной арене.