Опубликовано в «Качество, инновации, образование»

Философы различным образом объясняли мир, но дело состоит в том, чтобы изменить его.
Карл Маркс

1. Экономическая наука

Наши экономисты взросли на воспевании достоинств социалистического образа хозяйствования. Теперь они в том же составе решают задачи поворота на капиталистический путь. Это уже достаточно много говорит о них как о людях. Но главный их недостаток состоит в том, что они – научные работники. Хороша русская экономическая наука или плоха, но это только наука. Согласно «Советскому энциклопедическому словарю», наука это «сфера человеческой деятельности, функция которой – выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности». Чтение трудов современных отечественных экономистов рождает подозрение, что экономическая наука как род деятельности сплошь состоит в изучении чужих трудов и статистических таблиц. Проблема же состоит в том, чтобы управлять, а не объяснять и изучать.

Современное состояние русской экономической науки хорошо иллюстрирует недавно изданная книга «Инновационный путь развития для новой России» [1], в составе авторов которой три академика, шесть докторов и пять кандидатов экономических наук, по-видимому, весь цвет отечественной экономической науки. Можно предположить, что она представляет лицо современной русской экономики.

В книге много интересных сведений экономического и социологического характера, объяснений, статистических данных. Сделаны хорошие замечания о том, что нормативные документы расширительно толкуют понятие «инновация», позволяя трактовать как инновацию любое усовершенствование или новое оборудование, тогда как проблема состоит в поощрении именно научно-технических инноваций основанных на НИОКР.

В ней раскрывается суть многих явлений, названных своими именами без оглядки на власть предержащих. Она содержит обширный фактический материал, многое объясняет и заслуживает того, чтобы её прочитали.

Однако большинство читателей ожидают, что в книге с таким названием этот самый путь будет достаточно чётко намечен. К сожалению, чёткости не наблюдается. В отдельных местах она представляет яркие примеры ограниченности и беспомощности наших ведущих экономистов. Со всеми своими достоинствами и недостатками она даёт картину состояния умов в нашей экономической науке. Говоря словами из той же книги: «Наука замкнулась на понятийно-структурных исследованиях, мало пригодных для конкретных разработок и предложений» [1, стр. 7]. Ниже отмечены некоторые особенности.

1. Главное – то, что экономисты не подозревают, что ключевым моментом является правовая охрана изобретений. Смысл её они не понимают, воспринимают её как институт для спекуляций исключительными правами, и потому сосредотачивают своё внимание на вторичном – налоговых льготах, венчурном финансировании, технополисах. Это вводит в заблуждение читателя.
Так, один из соавторов, академик высказывается так: «Что же касается налогов на доходы, то они должны быть сохранены лишь в форме налога на сверхприбыль (как элемент борьбы с естественным или временным монополизмом)» [1, стр. 130]. Это при том, что весь смысл правовой охраны изобретений состоит в предоставлении изобретателю временной монополии, чтобы получаемая за счёт монополии сверхприбыль позволила окупить затраты на разработку. Изъятие этой сверхприбыли мгновенно остановит всякий научно-технический прогресс. Что, впрочем, и произошло в России.
Подобное невежество, простительное из-за отсутствия учебников студенту, для академика преступно. Если он консультирует правительство и законодательные органы в том же духе, то неразбериха в отечественной экономике обретает своего автора. Невежество подтверждается последующим высказыванием того же автора [1, стр. 139]: «…а система патентной и лицензионной защиты может гарантировать эксклюзивность информации о любых ноу-хау». Замечания по этой фразе займут больше места, чем она сама:
- система патентной защиты не то что не гарантирует эксклюзивность любой информации, но, напротив, ставит обязательным условием опубликование существа изобретения и свободный доступ к патентному описанию;
- ноу-хау не имеет никакого отношения к патентной защите, патенты на ноу-хау не выдаются;
- лицензия, или, правильнее, лицензионный договор, это название договора по которому передаётся часть исключительных прав на охраняемый результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации. Говорить о том, что договор от чего-то защищает, не принято;
- система патентной защиты гарантирует только право патентообладателя обратиться в суд, если он считает, что его права нарушаются. Выявлять нарушения должен он сам. «Патент стоит ровно столько, сколько предприятие готово потратить на его защиту» [2].
Если бы академик допустил только эти ошибки, то не стоило бы об этом говорить – возможности человека ограничены. Эти ошибки лишь подтверждают, что товарищ незнаком с основами патентного права. Но высказывание на стр. 130 – чудовищно.
В книге [1] названо много причин, препятствующих ИД. Слабость стоящей на грани развала системы патентных прав в ней не отмечена.

2. Всерьёз и много обсуждается вопрос о роли государства в управлении экономикой – сравниваются крайние и промежуточные модели, обсуждается достоинства и недостатки каждой. Но ведь и без всякого экономического образования ясно, что государства в управлении экономикой должно быть не много и не мало, а столько, сколько нужно. Простой человек с опытом успешного управления даже небольшим хозяйством понимает это. Он никогда не станет вмешиваться в то, что и так идёт хорошо, и будет уделять всё своё время проблемным местам.
Создана видимость большого напряжения научной мысли на пустом месте. Схожее явление имеет место и в технических науках: много математики, ссылок, утверждений о большом прикладном значении. Чем больше математики, тем меньше способных разобраться в том, что практической ценности нет, например, из-за сделанных при анализе упрощений или неактуальности рассматриваемой проблемы.

3. Значительная часть объёма книги посвящена вопросам налоговых льгот, отмечаются недостатки системы налогообложения. Но как только дело касается практических рекомендаций, мер по предотвращению злоупотреблений льготами, беспомощность, точнее, бесплодность, налицо: «… как только в России появляется возможность получения льгот, на них начинают претендовать все хозяйствующие субъекты. Уменьшить число «страждущих» можно только тогда, когда удастся определить тех, кто имеет право на льготы или бюджетное финансирование, а кто такого права не имеет. Пока экономическая наука не может достоверно ответить на этот вопрос» [1, стр. 30]. Но ведь это же главнейший вопрос! Если на него не ответить, то все остальные рассуждения об оптимальном налогообложении останутся наукообразной болтовнёй. Чем же заняты господа экономисты?
Возможно беспомощность в практических вопросах объясняется тем, что наши экономисты – это практически поголовно научные работники и преподаватели. Но наука и учебный процесс – это совсем не то, что практическое управление. Целью науки является получение нового знания. Целью преподавания является вколачивание знания, не только нового, в юные головы. Целью техники является приспособление, использование нового знания для нужд производства. Так вот, техников среди наших экономистов почти не видно.
Задача экономической науки состоит в переходе от изучения инновационных процессов, то есть от констатации фактов и выявления закономерностей к практическому управлению инновационными процессами. На худой конец, к выработке дельных рекомендаций.

2. Новые знания

Один из авторов рассматриваемой книги совершенно серьёзно полагает, что основными направлениями административной поддержки инновационной деятельности являются:
«А) Законодательное (!) обеспечение требования открытой публикации научных исследований и разработок, финансирование которых осуществлялось за счёт бюджетов всех уровней.
Б) Формирование и поддержание инфраструктуры, обеспечивающей широкую и открытую публикацию полученных результатов…».
В) …одним из требований к арендаторам может быть публикация информации о деятельности и полученных результатах». [1, стр. 161].
Для какого законодательного органа вырабатывались эти рекомендации, неизвестно. Можно предположить, что редактор книги счёл их, если не абсолютно верными, то имеющими право на жизнь. Но рядовой-то читатель воспринимает их как руководство к действию. Вопрос заслуживает подробного рассмотрения.

Знания как товар

Так как Шанжи изобрёл свои лампы с целью извлечения прибыли, то он не заслуживает имени учёного и Академия не должна заниматься его работами.
Из решения Особой комиссии Французской Академии наук, 1880-е годы.

Со времён вынесения решения по делу Шанжи в науке многое изменилось. Новые знания, научные открытия, будучи результатами интеллектуальной деятельности, не дают своим создателям исключительных прав, не считая права объявить их секретом производства и требовать от контрагентов конфиденциальности. Авторское право охраняет форму изложения и образный строй произведения. Для новых знаний форма изложения не имеет особого значения. Любой научный отчёт заканчивается выводами, любые выводы можно сократить до нескольких строк, максимум до одной страницы.

Наука это производство новых знаний. Всякое производство выпускает продукцию. Научной продукцией являются новые знания. Для того чтобы получить новые знания всегда требуется потратить определённые средства. Сюда войдут зарплата научных сотрудников и вспомогательного персонала, содержание и эксплуатация научного оборудования и зданий, расходы на отопление, электроэнергию и воду. Поэтому получение любой крупинки нового знания обходится в некоторую денежную сумму, которая по существу является себестоимостью получения знаний.

Расходы могут быть возмещены, если научную продукцию удастся использовать или продать. Как только начинают предпринимать направленные к этому действия, научная продукция становится товаром. Если товар пользуется спросом, то на него найдётся покупатель. Если добытые знания не пользуются спросом, это означает, что либо произведено то, что никому не нужно, либо продукция низкого качества, либо надо учиться торговать. Можно утешаться тем, что человечество ещё не созрело, не готово воспринять результаты вашего труда. Но понесённые расходы возмещены не будут.
Если находится покупатель, то с него требуют сумму, превышающую фактическую себестоимость создания продукции. Разница между запрашиваемой суммой и себестоимостью составит прибыль. Если находится много покупателей, то знания можно продавать в розницу по умеренной цене, оставаясь, тем не менее, с хорошей прибылью. Разумеется, с каждым покупателем в отдельности понадобится заключить договор о конфиденциальности, чтобы предотвратить копирование и бесплатное распространение знаний.

Внимательное изучение истории науки показывает, что не существует так называемой «чистой» науки. Не существует выраженной границы, отделяющей чистую, или фундаментальную, науку от приземлённой практической и прикладной. С какого момента «чистая» теория электромагнитного поля, созданная Максвеллом, переходит в практическую радиосвязь?

Не расходуя время на углубление схоластических вопросов о фундаментальной и прикладной науке, примем за аксиому, что результаты любых по-настоящему научных исследований:
- обошлись в определённую сумму денег;
- имеют или будут иметь практическую ценность, а, следовательно, являются потенциальным товаром.
Мы допускаем, что для некоторых результатов практическая ценность на данном этапе развития человечества, может быть ещё не установлена. Но времена, когда учёные спешили бескорыстно сообщить всему миру о своих открытиях, давно прошли. Если сейчас и прорываются некие, претендующие на абсолютную новизну сообщения, то либо их практическая ценность близка к нулю и нет никаких надежд, что она когда-нибудь увеличится, либо это просто недосмотр цензуры. Кто же будет раздавать даром плоды своего труда. Или, ещё циничнее, кто же из тех, на чьи деньги проводятся исследования, позволит научным работникам бесплатно раздавать результаты всему миру?

Напомним, что инновация – это всегда доведённый до рынка, до практического использования, внедрённый результат инновационной деятельности. Фундаментальные исследования остались где-то там, лет на пятьдесят позади. А чем ближе к инновации, тем выше коммерческая ценность подпитывающего её знания.

О бескорыстии в науке

Над чем бы ни работал учёный, в результате всегда получается оружие
N N

Можно возразить, что встречается и бескорыстный обмен идеями, результатами, научными работниками. Да, встречается. Но примерно на тех же основаниях, что и безвозмездная помощь развивающимся странам. Мы вам гранты, а вы нам идеи в пропорции пятьдесят заявок с идеями и предварительными результатами за один грант. Всем совместным мероприятиям: полётам, экспедициям, экспериментам предшествует подготовительная работа, включающая дискуссии о том, что, на что поменять и кто от этого больше выиграет, инструктажи участникам, о чём можно, а о чём нельзя говорить.

Мы видим репортажи о научных конференциях, где, как пишут восторженные журналисты, «учёные со всего мира плодотворно обмениваются своими идеями». В действительности, между научными сотрудниками, работающими по схожим тематикам, всегда существует жёсткая конкуренция. В науке все лавры получает первый. Конференции полезны. Они действительно являются источником новой информации, служат для обмена идеями, правда, не самыми свежими. Непосредственное общение с коллегами и даже размышления по ходу прослушивания докладов порождают новые идеи. Но для того, чтобы тебя пригласили, ты должен предложить свой доклад. Доклад должен быть достаточно информативным и оригинальным, так как это привлекает внимание и поднимает уважение к докладчику и его организации.

Хорошо, если есть эффектная и завершённая работа, о которой можно с блеском доложить. А если ты ещё только в пути, а поучаствовать в конференции очень хочется? Жалко же отдавать свои кровные идеи и результаты за просто так своим прямым или косвенным конкурентам. Поэтому подготовка доклада всегда сопровождается мучительными оценками – что отдать, а что придержать. Чтобы и доклад приняли и ничего лишнего не сказать. Поскольку что-то приходится отдавать, определённая утечка новой информации всё же происходит. Её улавливают, подвергая материалы конференции тщательному процеживанию.

В ст. 9 Федерального закона № 127-ФЗ от 23.08.96 «О науке» сказано: «1. Субъекты научной и (или) научно - технической деятельности имеют право на обмен информацией, за исключением информации, содержащей сведения, относящиеся к государственной, служебной или коммерческой тайне». Именно так. Не получение информации, а обмен: ты мне, я – тебе.

Учитывая вышеизложенное, все результаты научных исследований и технического творчества следует рассматривать как товар, имеющий определённую, чисто денежную, ценность и принадлежащий, оговоримся, пока не произошла утечка, определённому собственнику. Сразу уточним, что не только результаты, но и идеи тоже. Хотя идеи не охраняются патентным правом, они могут иметь товарную стоимость. Иногда приходится допускать небольшую долю альтруизма бескорыстно, делясь идеями, но отпуск этих замечательных движений души должен быть тщательно дозирован и рассчитан.

Среди разных видов изобретений почётное место занимают изобретения, основанные на новом знании. Научные работники, обеспокоенные увековечением своего имени, могут решить эту проблему оптимальным образом. Им надо всего лишь добыть новое знание, разработать и запатентовать основанное на нём техническое решение (или много решений). После того, как из нового знания будут выжаты все возможности создания технических решений, и все решения будут оформлены в виде заявок и отосланы в Патентное ведомство, можно будет подумать и о возможности открытой публикации. Если, несмотря на поданные заявки, новое знание продолжает оставаться ценным для конкурентов, обнародовать его неразумно.

Здесь есть противоречие между интересами живого человека, добывающего новое знание, стремящегося во имя если не славы, то учёной степени, приумножить число своих публикаций, и интересами предприятия, где он работает, и которое тратит деньги на получение нового знания. Лучший способ предотвратить утечку – устранить это противоречие. Лучшее решение – патентование.

ЛИТЕРАТУРА

1. Инновационный путь развития для новой России / Отв. ред. В.П. Горегляд. – М., «Наука», 2005.
2. Энни Брукинг. Интеллектуальный капитал. – СПб.: «Питер», 2001.