Следующим экспертом, привлеченным «Газетой» для обсуждения очередного проекта налоговой реформы оказался генеральный директор ОАО «Объединенные машиностроительные заводы» Каха Бендукидзе, возглавляющий комитет РСПП по налогам и бюджетной политике. Господин Бендукидзе, известный своими радикальными взглядами на налоговую реформу, сразу заявил: «Все разговоры об уменьшении налоговой нагрузки – обман». Вообще же его беседа с журналистом «Газеты» стоит того, чтобы обратить на нее внимание:
- Какие налоговые новации последних лет вы считаете разумными?
- Плоскую шкалу подоходного налога. Все остальное - это либо локальные усовершенствования, либо изменения, которые только ухудшают положение налогоплательщиков.
- А как же снижение налога на прибыль?
- Глава НК о налоге на прибыль получилась очень большая и содержит множество ошибок. Чтобы их исправить, правительство подготовило поправки, которые заняли 64 страницы. В этой главе есть много вещей, которые поначалу казались хорошими, а потом оказались вредными. Например, регионам дали право предоставлять льготы по налогу на прибыль в рамках их доли - до 4%. Вроде бы это хорошо. Но сейчас Минфин это обстоятельство использует как аргумент для сохранения контроля над ценами сделок.
В Налоговом кодексе написано, что я не могу вам продать что-то по свободной цене. Потому что если эта цена отличается больше чем на 15% от той цены, которую налоговый инспектор по какой-то причине считает правильной, то мне могут начислить налог на разницу между реальной ценой и вмененной.
Представьте, что вы построили дом и хотите выгодно продать новые квартиры. Формально учетная себестоимость квартиры на первом этаже и на десятом будет одинаковая. Но все понимают, что квартира на первом этаже на рынке будет стоить намного дешевле. А как вы это докажете налоговому инспектору? Он скажет: «У квартиры на десятом этаже «правильная» цена, а внизу вы все деньги получили наличными. Поэтому мы сейчас вменим вам ту цену сделки и возьмем с вас налог».
В той же главе написано, что, если ценные бумаги не котируются на бирже, при их продаже вам могут вменить некую цену этих бумаг. Только представьте себе: Уолл-стрит существует во многом за счет того, что оценивает стоимость компаний. Это огромный бизнес, в нем задействованы выдающиеся аналитики. А наш налоговый инспектор запросто приходит и говорит: «Вы продали бумаги за миллион долларов, а на самом деле они стоят два. Я вам на разницу сейчас начислю налог».
…Я думаю, что лучше было бы ввести одинаковую ставку налога на прибыль повсеместно, но зато отказаться от вмененных цен сделок. Потому что вмененные цены загоняют экономику в тень.
…Но если произошел выход из тени, то налоговая нагрузка не снизилась, а, наоборот, увеличилась. Тогда надо говорить так: мы вывели компании из тени и за счет этого увеличили сбор налогов, сделали нагрузку более равномерной. Но не надо говорить, что вы эту налоговую нагрузку уменьшили.
К тому же, если мы признаем, что у нас есть теневой сектор, который не платит налогов, надо пересматривать и другие аргументы Минфина. Чиновники любят говорить, что у нас налоговая нагрузка составляет 30% от ВВП, а в Европе - 40%.
Но извините, там налоги платят все или почти все, а у нас только белый сектор. Значит, нагрузка на него гораздо выше. Это подтверждается финансовыми результатами нашей компании. В прошлом году мы около 52% добавленной стоимости заплатили государству в виде налогов. Но кто-то в это время не платил ничего. И задача государства - эту разницу сократить.
- Правительство и ставит себе такую задачу - собирается увеличить налоги на добывающий сектор, чтобы он не был в привилегированном положении по сравнению с остальными.
- А причем здесь добывающий сектор? В добывающем секторе сейчас оптимальное налогообложение. Это просто попытка противопоставить добывающий и перерабатывающий сектора. Скорее, надо бы снизить налогообложение всех остальных. Например, снизить единый социальный налог.
- Как стимулировать инвестиции?
- Вопрос надо ставить по-другому - как перестать им мешать.
Ведь как у нас сейчас устроен процесс инвестиций в реальные активы? Возьмем конкретный пример: ваша компания решила построить здание стоимостью 2 миллиона долларов. Вы будете его строить четыре года. Когда оно будет построено, вы его сможете учитывать для целей налогообложения и только тогда сможете зачесть тот НДС, который вы уплачивали на протяжении всех четырех лет (в нашем примере это 400 тысяч долларов). Вы будете вынуждены взять в банке лишний кредит и четыре года платить на него проценты. А у нас еще и девальвация рубля идет. Получается, что вы платили НДС более «тяжелым» рублем, а получите обратно более «легким». А кредит-то вы брали в валюте! Предположим, что вы взяли кредит под 10% годовых, а девальвация составляет 5% в год, хотя на самом деле условия более жесткие. Тогда в нашем примере вы необратимо потеряете 120 тысяч долларов, или 6% от капитала. Это означает, что наше государство вас фактически штрафует за инвестирование в реальные активы.
- Помнится, вы на одной из встреч с премьером Касьяновым говорили об инвестиционных налоговых кредитах. В чем их преимущество?
- Инвестиционный налоговый кредит предусмотрен в Налоговом кодексе, но он не работает. Чтобы он заработал, нужно изменить процедуру его предоставления, сделав ее автоматической. Чтобы не нужно было идти в налоговую инспекцию и там договариваться, на каких условиях я буду брать налоговый кредит, а в законе написать: любой желающий может прокредитоваться налогом на прибыль по ставке ЦБ или по половинной ставке ЦБ на срок три года, например. Но Минфин говорит, что если это кредит, то надо оформлять залог на случай, если налогоплательщик его потом не вернет. Я говорю: не вернет - тогда подайте в суд. Смешно предполагать, что человек инвестировал деньги в реальные активы, а потом сбежал.
- А как вы предлагаете снижать ЕСН?
- Единый социальный налог - это фактически объединенные в налог разные виды страхования: пенсионное, медицинское, социальное. Когда эти государственные фонды возникали, в России еще не был развит страховой рынок. Но сейчас другое дело. Поэтому медицинское и социальное страхование нужно перевести на реальные страховые рельсы. Если медицина будет страховой, начнется конкуренция между медицинскими учреждениями и страховыми компаниями. Тарифы снизятся, а медицина будет более эффективной.
- А что произойдет со ставкой ЕСН?
- Радикальный вариант наших предложений заключается в том, что медицину и соцстрах мы переводим на реальные страховые принципы, и эта часть из налога вообще уходит. Тогда ставка ЕСН автоматически снижается до 28%. Одновременно мы отказываемся от регрессии и переходим на разумную невысокую плоскую шкалу ЕСН. Его ставка должна быть такой, чтобы вместе с подоходным налогом она не превышала 20 - 25%.
Но Каха Бендукидзе – известный критик правительства. Именно он заявил, что после официального упрощения финансовой отчетности ему пришлось набирать в штат дополнительных бухгалтеров, поскольку работники, справлявшиеся с прежней отчетностью, не справились с «упрощенной». Экономические обозреватели крупных изданий выбрали более миролюбивую тактику освещения очередного приступа реформирования налоговой системы.
Вот, например, Галина Ляшенко в двух номерах «Коммерсанта» (от 5-го и 11-го марта) выражает робкую надежду, что «Правительство готово облегчить участь налогоплательщика». Именно так называется вторая ее статья.
В первой же статье («Налоговая трехлетка»), оценивая работу двух задействованных в подготовке реформы министерств, Ляшенко пишет: «Ситуация с подготовкой в правительстве проекта налоговой реформы на ближайшие три года в последние дни все больше напоминает работу двух следователей – доброго и злого. В роли последнего выступает Минфин, твердо отстаивая наиболее консервативный план развития реформы, по крайней мере по части сроков ее проведения, а роль доброго следователя досталась ведомству Германа Грефа, представители которого тешат налогоплательщиков надеждами на светлое будущее». После этого, перечислив возможные параметры реформы, озвученные заместителем Германа Грефа Аркадием Дворковичем, обозреватель «Коммерсанта» останавливается на споре между разработчиками реформы и депутатами Госдумы: «Депутаты даже приняли специальное обращение, в котором выразили «обеспокоенность намерениями правительства замедлить работу, направленную на облегчение налогового бремени, что грозит замедлением уже достигнутых темпов роста экономики страны».
Главное требование парламентариев – снизить ставку налога на добавленную стоимость. Причем не в 2006 году, как это собирается сделать правительство, а уже с 1 января 2004 года. По расчетам депутатов, ставка НДС может быть уменьшена до 17% при условии сохранения всех существующих льгот и до 15% – при условии их отмены (объем льгот оценивается в 181 млрд рублей).
Правда, одновременно со снижением НДС депутаты предлагают вернуть налог, решение об отмене которого с 1 января 2004 года уже принято. Речь идет о налоге с продаж. «Иначе местным бюджетам просто не будет хватать денег»,– убежден зампред бюджетного комитета Госдумы Владислав Резник».
Галина Ляшенко не акцентирует внимания на причинах противостояния представителей исполнительной и законодательной власти, хотя, как нам кажется, они предельно ясны: в год думских выборов депутаты думают в основном о них. Представителям «Единой России», а именно они принимали обращение, хочется еще больше понравиться местным властям.
Во второй статье Галина Ляшенко касается одного из самых больных вопросов реформы: «Камень преткновения заключен в вопросе о том, в какие сроки проводить реформу и снижать единый социальный налог и налог на добавленную стоимость. Варианта два: 2004-2005 годы и 2005-2006 годы. Последний вариант отстаивает Минфин, который упорно не желает ускорить проведение реформы. Хотя именно этого ждет от ведомства Алексея Кудрина премьер».
После этого обозреватель обращается к теме, о которой много говорил Каха Бендукидзе: «Тем не менее споры между ведомствами, причастными к налоговой политике, продолжаются. Минэкономразвития объявило о последних достигнутых договоренностях. В частности, согласован порядок предоставления вычета по НДС при осуществлении капитальных вложений. Если сейчас вычесть НДС, уплаченный поставщиком в ходе строительства, налогоплательщик может только после введения объекта в эксплуатацию, то уже с 1 января 2004 года зачет уплаченного налога будет производиться, не дожидаясь окончания стройки. По словам руководителя департамента налоговой политики Минэкономразвития Михаила Орлова, нынешний «механизм приводит к отвлечению из оборота средств налогоплательщиков, осуществляющих строительство», тогда как «принятие решения о зачете налога до окончания срока ввода объектов в эксплуатацию в 2004 году обеспечит сохранение в обороте средств в объеме примерно 50-60 млрд рублей».
Одним словом, все здравомыслящие люди, будь то олигархи, журналисты или чиновники сходятся во мнениях о том, как и что нужно реформировать. Увы, мнения мнениями, а согласия нет даже внутри правительства.
Когда наш большой обзор уже готовился, газеты и сайты вновь дружно обратились к теме налоговой реформы. Об этих статьях мы расскажем в третьей части обзора. Так что окончание следует.
Обзор подготовил Владимир Володин