Вопрос о том, что будет завтра волновал людей всегда. И наши дни – не исключение. Российские СМИ с удовольствием помещают на своих страницах самые разные прогнозы, в том числе и экономические.
Так старший экономист Центра экономических и финансовых исследований и разработок, член научного совета Московского центра Карнеги, ведущий экономист Российско-Европейского центра экономической политики Ксения Юдаева опубликовала 23 ноября в «Независимой Газете» статью «Три экономических кризиса на фоне светлого будущего»:
«Недавно экспертному сообществу был представлен доклад Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования «Долгосрочные тренды российской экономики», привлекший внимание прессы и общественности, прежде всего, прогнозами грозящих нам кризисов. Таковых авторы доклада предвидят три, причем все они замечательным образом совпадают с выборными циклами.
Документ этот содержит довольно полное описание различных тенденций развития мировой и российской экономики на ближайшие 10–15 лет, а в последней его части приведены даже численные прогнозы по четырем основным сценариям.
…Авторы доклада приходят к выводу о том, что наиболее сбалансированного и наименее подверженного кризисам экономического развития России можно ожидать при наличии достаточно активной промышленной политики. Последняя должна включать в себя крупномасштабные государственные инвестиции и умеренный внешнеторговый протекционизм. Об институциональных реформах документ умалчивает, что отличает его от стратегий развития, которые писались в прошлые годы.
Итак, по мнению авторов доклада, в 2007–2008 гг. ожидается социальный кризис, связанный с недовольством населения высоким уровнем неравенства. В 2011–2012 гг. Россию ждет инфраструктурный кризис, связанный с массовым выбытием из строя объектов инфраструктуры и жилого фонда. (Напомню, что в предыдущий раз инфраструктурный кризис предсказывался на 2003 г.) Наконец, в 2015–2017 гг. нам предстоит кризис, связанный с истощением запасов некоторых природных ископаемых и необходимостью ввиду этого изменить структуру экономики.
…Доклад рассматривает четыре сценария долгосрочного роста. Самый оптимистичный сценарий – это тот, при котором государству удастся проводить идеальную промышленную политику. Самый пессимистичный – отсутствие каких-либо действий государства. При всех рассматриваемых сценариях российская экономика в ближайшие годы будет развиваться темпами в 4–6% роста ВВП в год. Возможно, этого и мало для того, чтобы удваивать ВВП каждые 10 лет. Однако по мировым меркам это весьма солидные и устойчивые темпы роста, позволяющие России в долгосрочной перспективе сравняться по уровню развития с развитыми странами. Интересно отметить, что, по мнению авторов, такому устойчивому развитию скорее всего не помешают ни социальный, ни инфраструктурный кризисы. В случае последнего сценария, когда экономическое развитие будет чисто инерционным, истощение полезных ископаемых в 2015–2017 гг. может способствовать снижению темпов роста до 1–2% в год, но и в этом случае не ожидается резкого падения ВВП.
…Чтобы понять, почему это так, надо уяснить, что же на самом деле является причиной экономического роста, наблюдаемого в России в последние 7 лет. Мнение авторов доклада ЦМАКП совпадает с самой распространенной точкой зрения на этот вопрос: в 1999–2000 гг. экономический рост происходил за счет девальвации рубля, сделавшей российские товары более дешевыми по сравнению с импортными, а источником экономического роста в последующие годы стали растущие цены на нефть.
…Действительно, девальвация 1998 г. преодолела такое важное макроэкономическое препятствие росту, как переоцененность валюты. Но дефолт имел и еще один эффект: на некоторое время вера во всемогущество государства в экономической сфере была подорвана и многие российские предприятия занялись жесткой структурной перестройкой, которой помогла хорошая внешняя конъюнктура. Более того, государство выглядело настолько слабым, что те, кто привык извлекать прибыль из хороших отношений с ним, были вынуждены заняться управлением тем, что у них уже есть.
Этому способствовало и то, что к тому моменту был более-менее закончен первый передел собственности в российской экономике. Хорошее управление уже имеющимися активами стало более выгодной стратегией развития, чем полная концентрация внимания на захвате новых активов. Влияние цен на нефть и макроэкономическая стабильность способствовали росту собственных ресурсов предприятий, многие из которых были направлены на инвестиции.
…Высокие цены на нефть сейчас мало влияют на ситуацию в сырьевых отраслях, где высоки политические риски и инфраструктурные ограничения. Наоборот, динамично растут преимущественно отрасли, производящие потребительские товары, спрос на которые подогревается за счет высоких цен на нефть. Их влияние на доходы граждан компенсирует негативный эффект от удорожания рубля и снижения ценовой конкурентоспособности российских товаров по отношению к импортным. Однако выживают только те предприятия, которые поставляют сравнительно качественную продукцию. Это стимулирует бизнес к внедрению инноваций.
…Эти структурные изменения по сути своей являются не результатом девальвации или высоких цен на нефть, а результатом реформ, начатых в 90-е гг. и успешно продолженных в первый президентский срок Владимира Путина. По всей видимости, в сфере глубинных структурных преобразований сильны инерционные процессы. Именно поэтому ухудшение институционального климата, имевшее место в последние два года, почти не сказалось на экономическом росте и развитии экономики. Вывод доклада ЦМАКР о том, что на одной инерции Россия сможет достаточно быстро развиваться еще лет 10, в этой связи не звучит чрезмерно оптимистичным. Идущие сейчас процессы профессионализации управления компаниями, рост популярности переобучения работников и т.д. продолжатся при почти любой государственной политике, что позволит России сохранять высокие темпы роста за счет более эффективного использования имеющихся внутренних ресурсов. Государство своей разумной политикой могло бы существенно ускорить процессы реструктуризации и создать у владельцев бизнеса дополнительные стимулы для развития производства. Но и при соблюдении нейтральной политики государства возможно быстрое экономическое развитие. Проблема состоит в том, что в последнее время реальная, а не декларируемая политика государства становится все менее и менее нейтральной, что может существенно затормозить процесс реструктуризации российской экономики, а значит, и экономический рост.
…Существуют два основных канала, через которые политика государства может оказать негативное влияние на экономику. Первый – захват собственности новой элитой. По этому поводу написано уже много. Хочется верить, что процесс передела не достигнет масштабов 1990-х гг., что ввергло бы российскую экономику в хаос.
…Не менее, если не более опасной проблемой является то, что российское государство плохо справляется с уже взятыми на себя функциями, но при этом набирает все больше новых. Неэффективность государственного аппарата наряду с коррупцией – одна из причин того, почему в России столь широкое распространение получили все виды посредников. Ухудшающееся состояние инфраструктуры и жилищного фонда также во многом вызвано недостатками управления, а не нехваткой денег.
…Предположение об эффективности работы государственных институтов является большой натяжкой, и было бы интересно посмотреть на расчеты, в которых государство берет на себя многочисленные функции, но реализует их неэффективно.
…Неэффективность государственных институтов может сказаться не только на обобщенных показателях развития экономики, но и на ее структуре. В докладе ЦМАКП предполагается, что Россия имеет сравнительные преимущества (то есть может производить товары, в покупке которых могут быть заинтересованы не только отечественные, но и зарубежные покупатели) только в четырех отраслях: углеводороды, наукоемкие производства, производство зерна и транспортировка грузов. Остальные отрасли относятся к сектору, который может работать только на внутренний рынок. Такой взгляд на структуру российской экономики принципиально неверен. Очевидно, что перечисленные четыре отрасли не смогут обеспечить занятость всему или даже значительной части населения России. Это означает, что постепенно у России выявятся сравнительные преимущества и в некоторых из тех отраслей, которые сейчас производят товары, в принципе не конкурентоспособные на мировых рынках. Экономика будет становиться более специализированной, но и более эффективной. А качество работы государственных институтов и инфраструктурных компаний, так же как способность российского государства создать финансовый рынок, определит, какие именно это будут отрасли. От качества бизнес-среды зависит, превратится ли Россия в страну, где располагаются трудоемкие, но использующие сравнительно дешевую рабочую силу, сборочные производства, или вместо этого она будет производить более требовательные к квалификации работников компоненты, готовая продукция из которых будет собираться в менее развитых странах».
28 ноября журнал «Эксперт» (№45) поместил сразу несколько статей теме нашего обзора. Речь в них шла о том, как России вернуть лидирующее положение в мировой экономике. Статья Андрея Винькова называлась «Сливки сняты. Заведем ли новую корову?»:
«…Казалось бы, что за пафосный призыв к «глобальному лидерству»? Что мешает тихо набирать вес и перемещаться вверх по национальному списку крупнейших корпораций?
Для большинства компаний это тупиковый путь. Для России неприемлема изоляция, мы должны подключаться к внешнему спросу.
Это касается даже самых благополучных российских компаний. Например, президент МТС Василий Сидоров считает, что в его телекоммуникационной отрасли потенциал роста в России далеко не исчерпан. По его словам, резерв есть в «уровне денежного проникновения» (определяется исходя из доли суммарной выручки операторов мобильной связи в совокупных потребительских затратах населения). В текущем году «реальный уровень проникновения», основанный на показателях затрат, достигнет лишь 52-55%. Если исходить из того, что к 2010 году затраты россиян на мобильную связь приблизятся к средним показателям развитых телекоммуникационных рынков, получается, что в ближайшие пять лет совокупная выручка российских операторов мобильной связи может удвоиться.
…Тем не менее МТС мобилизует крупные суммы на инвестиции за пределами России. Компания уже присутствует в четырех странах СНГ, есть масштабные планы дальнейшей экспансии. За счет масштабирования бизнеса (бренд и технологии прекрасно работают в большинстве стран бывшего СССР) и освоения территорий с «низким уровнем проникновения» компания может значительно увеличить темпы роста и укрепить свои позиции в первой десятке международных телекомов.
…Глобализация нашим компаниям нужна не только для получения новых рынков сбыта. Многим российским компаниям не хватает сырья или производственных мощностей. Наконец, транснациональное присутствие дает возможность диверсификации бизнеса, снижения рисков. И в глобальном контексте компании заботят уже более масштабные проблемы. Так, вице-президент «ЛУКойла» Леонид Федун указал на такие проблемы, как зависимость российской экономики от доллара и нерациональное использование золотовалютных резервов страны: «Если мы говорим о том, что стремимся к лидерству, пытаемся определить свое место в глобальной экономике, то надо создавать такую систему, которая бы зависела в первую очередь от своих рисков и в меньшей степени - от тех идей, процессов, которые нам подбрасывают соседи справа и слева».
…Мы переходим к роли государства. Как показала прошедшая в июле-октябре это года на страницах журнала «Эксперт» дискуссия о промполитике, правительство постепенно начинает предпринимать действия по стимулированию экономики. Например, по мнению министра регионального развития Владимира Яковлева, генераторами экономического роста в рамках частно-государственного партнерства могут стать несколько секторов. Первый - жилищно-коммунальное хозяйство. …Второй сектор - сопоставимый с ЖКХ рынок - жилищное строительство. …Еще один сектор - транспорт. Именно в транспортных проектах переплетены интересы рынка и частного бизнеса.
Тезис о партнерстве государства и бизнеса подверг резкой критике Андрей Илларионов, советник президента России. Он категорический противник промышленной политики. «Промполитика подразумевает прежде всего неравные условия ведения бизнеса, - заявил г-н Илларионов. - Инструменты промышленной политики - госинвестиции, налоговые льготы, импортные пошлины, так называемые свободные экономические зоны. Государство тем самым создает различные условия для ведения экономической деятельности, то есть в части бизнеса происходит переток ресурсов от более эффективных компаний к менее эффективным». Промполитика, по мнению советника президента, «должна заключаться в равных условиях всем регионам, всем отраслям, а государство должно заниматься общим снижением издержек».
…В полемику с Илларионовым вступил главный редактор "Эксперта" Валерий Фадеев: «Я не спорю с тезисом, что, чем равнее условия в экономике, тем лучше. Но я боюсь, что одной только этой линии недостаточно. Ведь посмотрите, что представляет собой Россия. Может ли Россия куда-нибудь встроиться? В ЕС, например? Совершенно ясно, что Россия - совершенно другое образование. У нас свое геополитическое бремя. Мы граничим с тридцатью странами. У нас есть проблемы в связи с гигантским ростом Китая, с ситуацией на Кавказе. Россия не может никак встроиться в какой бы то ни было европейский союз. Наша страна должна стать сильной суверенной страной. Однако с ВВП в семьсот миллиардов долларов это сложно. Наш ВВП раз в пять должен быть больше. Для того чтобы выйти на такой уровень ВВП, недостаточно лишь равных условий везде и во всем».
Следующая статья в этом же номере «Эксперта» называлась «Вернуть лидерство»:
«Несколько лет назад об этом трудно было даже подумать, но сегодня это кажется очевидным: Россия имеет все условия для того, чтобы стать лучшим местом на Земле
…Нам представляется, что необходимо принципиально изменить сам подход к выстраиванию экономической стратегии/доктрины. Сегодня важно рассматривать Россию не с точки зрения ее «внутреннего здоровья», или, иначе, ее соответствия неким внутренним характеристикам, например нормам производительности труда, степени рыночности экономики, степени открытости экономики, - а с точки зрения ее внешних качеств как игрока, а именно:
• какими ресурсами для внешнеэкономической борьбы располагает наша страна;
• на каком поле ей надо будет играть;
• на каком поле она будет способна играть;
• каких технологий/ресурсов ей не хватает;
• как нарастить/получить эти ресурсы.
…Чтобы попытаться понять, какими будут хозяйственная парадигма и международное разделение труда через двадцать лет, необходимо для начала оценить нынешнее состояние мировой экономики. Для этого мы позволим себе воспользоваться концепцией длинных волн.
Мировое хозяйство после Второй мировой войны успело пережить одну полную длинную волну и прошло две трети второй длинной волны. Наши расчеты показывают, что после Второй мировой войны продолжительность длинных экономических циклов, которые описываются одной хозяйственной парадигмой и, соответственно, не меняющимися тенденциями в международном разделении труда и способах ведения экономических войн, составляла тридцать лет. Каждая из волн четко (согласно экономическим показателям) делится на три этапа, которые мы назвали: этап развития (формирование новой хозяйственной парадигмы), этап роста (резкий рост экономики соответствующего типа) и этап стагнации (все старые инновации реализованы, а новых решений еще нет).
…Таким образом, волну, стартовавшую в 80-е годы, можно идентифицировать как волну компьютеризации и глобализации.
(Эту волну Россия пропустила полностью. Ее централизованная экономика оказалась не способной не столько произвести инновации - компьютер в России появился лишь немногим позднее, чем в США, - сколько создать механизмы их хозяйственного использования. Этот пропуск фактически двадцати лет настоящего экономического развития - одна из основных причин столь глубокого кризиса, который пережила Россия в 90-х.)
Деталь, важная для наших дальнейших рассуждений: первые движения в сторону глобализации, которая стала основой хозяйственной парадигмы второй волны, были произведены в середине 50-х годов, то есть за 25 лет до старта самой волны.
…Вторая длинная волна еще не закончена. Прошли два ее цикла - развития (80-е годы) и роста (90-е) с их знаменитым американским фондовым бумом и замеченным чуть позже экстремальным ростом стран с большим количеством населения - прежде всего Китая и Индии.
Сегодня глобальная мировая экономика находится в стадии стагнации.
…Если следовать тому, что продолжительность длинной волны составляет тридцать лет и два десятилетия второй волны уже пройдены, то надо принять, что сегодня глобальный экономический мир переживает третье десятилетие - десятилетие стагнации, которая должна закончиться примерно в 2010 году.
…С точки зрения формирования экономической доктрины для России на этой стадии рассуждений уже можно определить основную задачу: в 2010-2020 гг. Россия должна вернуться в глобальную экономику в качестве игрока, в заметной степени формирующего хозяйственную парадигму следующей длинной волны. Это значит, что наши позиции в международном разделении труда будут формироваться не по «остаточному принципу», а нами самостоятельно.
…Более амбициозная задача - Россия должна стать цивилизационным лидером, подобно тому как в свое время им была Голландия, затем Англия, затем США. Здесь заметим, что за несколько десятилетий до того, как стать явным лидером западной цивилизации, Штаты, как и мы сейчас, видели в качестве альтернативы открытости абсолютную замкнутость страны и ее хозяйства. Этот консервативный закрытый сценарий обсуждался в США после Великой депрессии, однако последующие события, прежде всего Вторая мировая война, которая сделала довольно бедные США финансовым лидером мира, создала объективные условия для разворота США к цивилизационному лидерству, которое они и удерживали на протяжении последующих 60 лет. На наш взгляд, сегодня в отношении России формируются такие же серьезные предпосылки для принятия ею функции лидерства в западной цивилизации.
…Россия объективно имеет все возможности, чтобы играть роль ключевого элемента в новой парадигме развития, поскольку она имеет почти полный перечень условий, необходимых для того, чтобы начать формировать оба главных тренда новой волны.
Сырье. Мы можем быть поставщиком сырья для всех заинтересованных стран без ущерба для собственных потребностей.
Сырье и инновации. На базе сырьевого и энергетического секторов как потребителей и научно-технологического задела в бывшем оборонном комплексе как производителей мы можем развить ресурсосберегающие технологии и стать их поставщиком.
География. Географическое положение страны позволяет ей стать одним из главных элементов новой транспортной инфраструктуры евразийского континента. Оно же плюс политическое прошлое России и ее военный потенциал позволяют ей стать гарантом безопасности для азиатских стран.
Территория. Большая территория открывает пространство для новой урбанизации. Она же создает перспективу для нового наземного транспорта (Транссибирская магистраль будущего).
Образование. Образованное население открывает пространство для новой рабочей среды. Зачатки нового образования, основанные на научной базе русского развивающего обучения, позволяют создать принципиально новую систему образования.
Новый средний класс. Новый средний класс создает предпосылки для формирования исключительно большого для западного мира спроса на высококачественные товары и услуги. Западный спрос тоже велик, но там велика и доля людей в возрасте, отсюда тренд на развитие медицинских, пенсионных услуг и спокойного туризма. В России совершенно исключительная ситуация – «молодое благополучие». Это обеспечивается спецификой российского потребления - наш средний класс готов платить много за высокое качество того, что ему интересно, экономя при этом на чем-то неважном. Эта особенность позволяет сохранить высокие цены на товары и услуги, что необходимо для инновационных или полуремесленных товаров.
Новое предпринимательство. Возникло в условиях хаоса и отсутствия господдержки. Отличается динамичностью. Это небольшие самостоятельные компании, предоставляющие основную часть рабочих мест для нового среднего класса. Они и формируют новую рабочую среду.
Таким образом, у нас есть множество предпосылок для того, чтобы стать ключевым местом формирования будущей длинной волны.
…Существует иллюзия, что Россия обладает огромным внутренним рынком, который способен сам обеспечить рост хозяйства. Однако прямое сопоставление не только сегодняшних размеров ВВП (700 млрд долларов), но даже и тех разумных величин, которых мы можем достичь к 2020 году (3,5-4 трлн долларов), с размерами стран - лидеров мира (15-20 трлн долларов в 2020-2030 гг.) и тем более со всем глобальным рынком (60 трлн только у основных стран) показывает, что, будучи подключенными к мировому рынку как к источнику спроса, мы можем развиваться и быстро, и долго.
…Другая причина недопустимости изоляции - невозможность построить сверхиндустриальную экономику, не освоив технологический и профессиональный базис индустрии Запада. В течение ближайших лет нам потребуется интенсивный импорт технологий и профессионалов из Европы. Что, собственно, уже и происходит.
Все это не означает, что нам не надо защищать свой рынок. Надо. Прежде всего от экспансии азиатских товаров, особенно в тех зонах, где они посягают на качественные рынки.
…Готова ли Россия к эффективному участию в следующей длинной волне? Каких ресурсов/условий ей не хватает?
Принято считать, что в России за последние пятнадцать лет сформировалась однозначно плохая по структуре экономика и требуются экстраординарные меры по ее диверсификации. Отсюда идея необходимости установления высоких налогов на сырьевой сектор и создания особой системы перераспределения денег в сектор высокотехнологичный. На наш взгляд, нет ничего более обреченного на неудачу, чем попытка сломать сложившуюся в последние годы экономическую систему. Эффективная экономическая политика может быть направлена только на поддержание позитивных трендов, которые возникли в нашем хозяйстве, и на снятие ограничений, которые мешают их продолжению.
Из трендов мы бы назвали два. Первый - формирование контура сырье-инновации.
….Второй важный тренд - формирование потребительского рынка высокого качества.
…Стихийное формирование этих трендов в предыдущие пятнадцать лет - главный аргумент в пользу того, что у России есть будущее в постиндустриальном мире. Главный, так как по-настоящему инновационные тренды невозможно сформировать централизованным решением. Однако в нашем хозяйстве существует целый ряд ограничений для дальнейшего инновационного развития экономики. Они стали особенно заметны в 2004-2005 годах.
Первое ограничение - финансовое. По мере расширения новой экономики произошло естественное снижение рентабельности конкретных проектов (речь идет о рентабельности проектов, требующих инвестиций в основной капитал). Снижение примерно двукратное - с 20-25 до 12-15% рентабельности. Это снижение означает, что сегодня срок окупаемости любого нового проекта стал вдвое выше, чем в прежние годы.
…Второе ограничение - неразвитость индустриальной базы экономики, которая ведет к дефициту сырья практически на всех рынках и, соответственно, к инфляции издержек. Наиболее явно эта ситуация проявилась на рынке бензина и цемента, но так же обстоит дело и на других рынках.
…Третье ограничение - отсутствие стратегического видения у государства. …Четвертое ограничение - неравномерность территориального развития, которое тоже ведет к ощущению эфемерности существования единого российского, в том числе экономического, пространства.
Эти четыре принципиальных ограничения приводят к тому, что уровень инвестиций в российскую экономику, прежде всего национальных игроков, оказывается ниже необходимого для быстрого развития хозяйства.
…Помимо этих принципиальных ограничений можно назвать несколько технических:
• неразвитость национального финансового сектора экономики;
• неразвитость транспортной инфраструктуры;
• изношенность энергетической инфраструктуры;
• неразвитость внешнеторговой инфраструктуры и вообще отсутствие национальной экспортной политики;
• нерешенность вопроса интеллектуальной собственности».
Поскольку объем обзора имеет свои границы, мы вынуждены прерваться. Во второй части обзора мы вернемся и к статьям в 45-м номере «Эксперта», и к публикациям на нашу тему, появившимся в декабре.