В связи с юбилеем дефолта отечественные экономисты не только рассуждали о его причинах и последствиях. Отдельной темой стали прогнозы возможного нового кризиса.

18 августа в «Газете.Ru» появилась статья руководителя Экономической экспертной группы Евсея Гурвича «Чего нельзя делать с экономикой»:
«Есть только один способ избежать кризиса – годами проводить сбалансированную политику. Правильное поведение в первой половине 2000-х годов защитило Россию от текущего международного кризиса, но сейчас нужно уже думать, как не допустить следующего.
…Продолжающийся ровно год международный финансовый кризис, исходно зародившийся в США на рынке нестандартных (sub-prime) ипотечных кредитов, стал первой после дефолта серьезной проверкой нашей экономики на прочность. Результаты таких испытаний позволяют объективно судить, извлекли ли мы уроки из своего кризиса десятилетней давности, подошли ли к новой встряске более защищенными.
…Нашу макроэкономическую политику в предкризисные годы можно включать в учебники как пример того, чего нельзя делать ни в коем случае.
Прежде всего, она страдала отсутствием сбалансированности. Консолидированный и федеральный бюджеты хронически исполнялись с огромным дефицитом, а «дыра» в бюджете покрывалась краткосрочными займами на рынке ГКО. Это делало правительство полностью зависимым от инвесторов (российских и зарубежных банков): без их участия было невозможно не только профинансировать новые расходы, но даже расплатиться по прежним долгам. В середине 1998 года требуемое ежемесячное погашение ГКО превосходило суммарные доходы бюджета (!). Обменный курс рубля был завышен, а золотовалютные резервы составляли $15–20 млрд (сейчас они ежемесячно прирастают на такую величину). Таким образом, налицо были условия одновременно для бюджетного и валютного кризиса. Скорее всего, кризис рано или поздно произошел бы в любом случае. Даже будь у правительства время провести финансовое оздоровление, оно в тот период не демонстрировало политической воли хоть что-то для этого сделать.
…Неожиданным и для экономистов, и для правительства оказалось то, что кризис буквально живительно подействовал на нашу экономику. Гораздо чаще подобные кризисы надолго останавливают развитие экономики. В России же производство начало расти уже через два месяца после дефолта. Более того, стала сама собой, без всяких усилий, разрешаться казавшаяся вечной проблема бартера и неплатежей (за которую нам присвоили не очень почетное звание «виртуальная экономика»). Здесь все произошло по поговорке «не было бы счастья, да несчастье помогло».
…Послекризисная политика властей может уже служить образцом того, как правильно извлекать уроки из прошлых ошибок. Бюджетные расходы были быстро приведены в соответствие с доходами, при планировании всегда готовился план действий не только для наиболее вероятного, но и для «плохого» сценария, на «черный день» был создан Резервный фонд. Результатом стал не только многолетний рост экономики, но и ее защищенность от новых кризисов. Россия, в отличие от многих других стран (таких, как, например, достаточно успешно развивавшийся Казахстан), оказалась практически не затронута нынешним международным финансовым кризисом.
Нельзя, однако, считать, что накопленные нефтедоллары в Резервном фонде и золотовалютные резервы на десятилетия вперед гарантируют нам безопасность. Как это обычно бывает, по мере того как кризис становится далеким прошлым, готовность учитывать его уроки ослабевает.
…Следует понимать, что с кризисом трудно, почти невозможно справиться, когда он уже начался. Есть только один способ обезопасить себя от кризисов – годами проводить здоровую, сбалансированную политику. Правильное поведение в первой половине 2000-х годов сделало нас защищенными от текущего международного кризиса, но сейчас нужно уже думать, как не допустить следующего.
Какие же опасности могут грозить нам в будущем? Их источник, прежде всего, в несбалансированном росте экономики: импорт увеличивается в несколько раз быстрее, чем физический объем экспорта. Пока это маскируется уникальным повышением цен на нефть, но когда оно прекратится, у нас за 2–3 года образуется дефицит внешнего баланса. Это не обязательно будет иметь немедленные фатальные последствия, но мы вновь попадем в зависимость от внешних инвесторов. Учитывая, как мы с ними обходимся, такая зависимость достаточно опасна. Следствием той же проблемы стал быстрый рост в последние годы внешнего долга банков и нефинансовых компаний. Пока он остается умеренным, но темпы роста внушают тревогу. «Лидерство» в наращивании внешних заимствований принадлежит госкомпаниям.
…Для того чтобы предотвратить будущие проблемы, необходимо «остудить» экономику – притормозить чрезмерно быстрый рост спроса. Для этого есть два рычага: ограничение бюджетных расходов и ограничение кредитования, отход от политики чрезмерно «дешевых» денег.
Правительство и Банк России уже начали принимать меры, которые смягчат проблему. Последовательно проводить ограничительную политику нелегко, она не может быть популярной. Однако у нас перед глазами свежий пример: кризис на американском рынке ипотечных кредитов, по оценкам, уже обернулся для мировой экономики потерями порядка $700 млрд в год. А начинался он с политики «дешевых денег» в начале 2000-х годов. Нужно не забывать, что «дешевые деньги» действуют, как наркотик: сначала вызывают эйфорическую легкость, а потом подрывают здоровье. США потребовалось 5–6 лет, чтобы пройти этот путь. Мы вступили на него примерно 2 года назад. Время еще есть, но нужно действовать, чтобы не пострадать от следующего кризиса».

Сразу две статьи на ту же тему опубликовали в тот же день «Ведомости». Статья Ольги Кувшиновой озаглавлена «Долговая угроза»:
«Внешний долг растет на 70% в год и достигает 101,1% ВВП, причем половина займов приходится на банки; кризис на мировом финансовом рынке совпадает с пиком выплат по кредитам; приток капитала сменяется оттоком — в банковском секторе чистое привлечение (займы минус выплаты) составляет во втором полугодии минус $1,1 млрд (при том что в первом полугодии было плюс $12 млрд); Центробанк теряет во втором полугодии 25% резервов; S&P понижает страновой рейтинг и ставит по нему негативный прогноз. Это случилось не в России, а в Казахстане в прошлом году. Но Россия вполне может повторить этот путь, считает экономист ЦМАКП Олег Солнцев.
…В России кризис тоже могут спровоцировать трудности с перекредитованием на мировом рынке. Компании начнут сокращать издержки — затормозится рост зарплат в промышленности, финансовых компаниях, крупных госкомпаниях, предупреждают эксперты Центра развития в обзоре экономики. Падение фондового рынка, девальвация, банковская паника, вспышка инфляции, обеднение населения, перечисляют симптомы «финансовой инфекции» ректор Финансовой академии при правительстве РФ Михаил Эскиндаров и профессор академии Яков Миркин в докладе о рисках финансового кризиса в России.
…Долговая нагрузка России пока не вышла на казахстанский уровень: за 2007 г. общий внешний долг увеличился на 49,2%, составив 35,9% ВВП ($463,6 млрд). На государство приходится всего 8%, а основной рост обеспечили займы банков (+61,8% за год) и компаний (+57,7%). За последние восемь лет внешний долг российских банков вырос в 16 раз, предприятий — более чем в 10 раз. На 1 апреля 2008 г. банки задолжали $171,4 млрд, предприятия — $264,6 млрд, причем 37,5% и 33,7% этих сумм соответственно предстоит вернуть до апреля 2009 г. Критический уровень долга по отношению к ВВП — 50-60%, отмечают Эскиндаров и Миркин, более половины пути уже пройдено.
…Избежать паники и серьезной девальвации рубля России помогут международные резервы ($597,5 млрд на 8 августа), которые превышают внешний долг более чем на 20%, но по мере их сокращения давление на рубль будет расти, отмечает эксперт Центра развития Сергей Пухов. Бюджет, по расчетам Центра развития, даже при снижении нефтяных цен до $50 за баррель сможет выполнить все взятые на себя до 2010 г. обязательства.
…Беды не будет — будет мягкая посадка…: 1998 год, когда люди теряли все сбережения, не повторится, но потребительский аппетит придется умерить, отвыкнув от быстрого роста зарплат (более 30% в номинальном выражении в 2007 г.) и доступных кредитов».

В том же номере газеты появилась статья Михаила Оверченко «Заработать на кризисе»:
«Кредитный кризис, спровоцированный обвалом на рынке ипотечных облигаций, уже заставил финансовые компании разных стран списать более $500 млрд. Среди немногих, кто предвидел, что дефолты по этим бумагам участятся, а цены на недвижимость пойдут вниз, были Джон Полсон, основатель и управляющий нью-йоркской Paulson & Co., и глава калифорнийской Lahde Capital Эндрю Лэхде.
Полсон, чья компания управляет фондами с активами в $28 млрд, выбрал инструменты, которые должны были больше всего пострадать от кризиса. Лэхде также сделал ставку против самых рискованных траншей ипотечных бондов, цена которых, по его мнению, могла упасть чуть ли не до нуля. Фонды Paulson, играя на понижение ипотечных бондов, заработали в 2007 г. $15 млрд, один из них получил доход 590%.
…Один из фондов Lahde получил по итогам 2007 г. доход в 870%.
Полсон и некоторые другие управляющие играли и против акций банков, бизнес которых был связан с ипотечными бондами. Фонд Harbinger Capital Partners держал короткую позицию по акциям Bear Stearns с лета 2007 г. по середину марта 2008 г.; за это время они подешевели со $150 до $5.
…Пострадавшие от кризиса банки сейчас распродают обесценившиеся активы. В начале кризиса на их балансах зависли кредиты, обещанные фондам прямых инвестиций для выкупа компаний, на $230 млрд. Банки не смогли перепродать их инвесторам, как делали раньше, и теперь вынуждены сбывать их с дисконтом. Средняя цена таких кредитов (Standard & Poor's оценивает кредиты на сумму более $500 млрд) упала в феврале до минимальных 86,3% от номинала (до кризиса — 100%).
…В марте фонды прямых инвестиций GSO Capital Partners, Apollo Management и TPG выкупили у Citigroup портфель таких кредитов на $12 млрд по 83% от номинала. Если к моменту погашения цена будет 90% от номинала (все это время фонды будут получать проценты), доход составит 20%. Если она упадет до 75%, доход будет 8%. «Сегодняшние сделки мы совершаем не столько с проблемными долгами, сколько с проблемными продавцами», — говорит Трипп Смит, сооснователь GSO».

Сайт «RBC.Ru» 18 августа публикует информацию «Экс-замглавы Минфина: В РФ есть предпосылки для нового кризиса»:
«Некоторые особенности российской экономики могут стать причиной нового кризиса, подобного тому, который разразился в августе 1998г. Такое мнение высказал сегодня, 18 августа, на пресс-конференции в Москве бывший замглавы Министерства финансов РФ Сергей Алексашенко.
Среди таких особенностей он назвал недостаточные меры по борьбе с инфляцией, фактическую потерю Центробанком своей независимости и быстрорастущий импорт.
…При этом он подверг критике высказывания нынешнего главы Минфина Алексея Кудрина, который частично возложил ответственность за дефолт 1998г. на Международный валютный фонд. «Меня удивило заявление А.Кудрина», - отметил С.Алексашенко, подчеркнув, что вся ответственность за кризис лежит исключительно на органах, проводивших в то время экономическую политику РФ, которые не следовали рекомендациям МВФ. По словам эксперта, хотя в нынешнем финансовом ведомстве России поняли пагубность «безудержных заимствований», а также необходимость поддержания сбалансированного бюджета, тем не менее в современной экономической политике есть ряд негативных моментов.
В частности, по словам С.Алексашенко, действия Центробанка зачастую продиктованы интересами Минфина и правительства. «Складывается впечатление, что Центробанк не просто зависим от правительства, а непосредственно проводит интересы Минфина», - сказал он. По мнению эксперта, такая ситуация потенциально опасна для финансовой системы страны».

Последний материал нашего обзора, вышедший в свет 18 августа, – статья «Неразменный червонец кризиса» Евгения Мазина, Елены Мельниковой и Александра Саргина в «Газете»:
«…Удивительное совпадение: этот юбилей она отмечает в ситуации, во многом напоминающей август 1998 года.
Налицо мощный отток иностранного капитала, резкое падение цен на нефть, обвал фондового рынка, рост импорта при грядущем сокращении поступлений от экспорта. Имеет место даже головокружительное падение курса рубля, чего не наблюдалось долгие годы. И наконец, существует огромный внешний долг. Разница лишь в том, что 10 лет назад это были долги государства, а теперь в них увязли отечественные компании и в первую очередь крупнейшие госкорпорации.
…Конечно, сейчас все выглядит совсем не так печально, как 10 лет назад. По данным Росстата, в январе - мае 2008 года сальдо торгового баланса России составило $84,1 млрд. Экспорт, на три четверти обеспеченный сырьевыми товарами, составил $193,8 млрд, а импорт вырос до $109,7 млрд.
Конечно, результаты первого квартала не учитывают цен на нефть, которые росли и в последующие месяцы, достигнув своего пика к середине июля. Очевидно, что во втором квартале сумма экспорта окажется даже выше. Однако во втором полугодии поступления заметно упадут. Ведь, достигнув рекордных показателей в $147,27 за баррель, мировые цены на нефть начали решительное падение.
Одновременно из России начался бурный исход иностранного капитала, порой перерастающий в паническое бегство. Например, только за время проведения боевых действий в Южной Осетии отток капитала из России составил около $7 млрд.
Безусловно, нынешние масштабы движения средств в Россию и из нее несопоставимы с объемами 10-летней давности. В 1998 году такой отток за неделю устроил бы кризис - все золотовалютные резервы страны составляли тогда $12-13 млрд. Сейчас это не так страшно, однако тенденция не может не настораживать.
…Наблюдаемая сейчас потеря интереса инвесторов к товарно-сырьевым рынкам связана с опасениями, что темпы потребления сырья снизятся на фоне возникших в результате разрастания ипотечного кризиса проблем в экономиках многих стран. «Надежды на то, что Россия будет тихой гаванью для иностранного капитала на фоне углубляющегося мирового экономического кризиса, никак не подтверждаются. Вся история мировых кризисов говорит о том, что инвесторы в такие моменты выводят деньги с развивающихся рынков и размещают их в американские казначейские бумаги», - говорит заместитель начальника аналитического управления ИГ «АнтантаПиоглобал» Александр Потавин. По его словам, в этой ситуации российским участникам рынка следует просто запастись терпением и надеяться на то, что снижение цен на сырье увеличит потребление.
…Что касается долга России, то он за 10 лет претерпел, пожалуй, лишь одно принципиальное изменение. В 1998 году главным отечественным должником выступало российское государство. При этом корпоративный долг составлял ничтожную долю.
Сейчас ситуация изменилась зеркально. Нынешний внешний долг России составляет $40 млрд, зато российские компании в общей сложности должны около $400 млрд. При этом, по неофициальным сведениям чиновников Минфина, около 80% этих долгов приходится на госкомпании.
Так что следующие проблемы России с внешними долгами вполне могут быть связаны с корпоративными долгами. Тем более что начиная с конца мая по внутренним долгам российских корпораций дефолты уже идут один за другим».
А затем ряд экспертов ответил на вопрос: «Каким будет следующий кризис?»:
«ГАРЕГИН ТОСУНЯН, президент Ассоциации российских банков
Кризис - это неотъемлемая часть развития рынка. Поэтому когда-нибудь и какой-нибудь кризис придет. Но он будет обычным и адекватным состоянию нашего рынка. Ничего сокрушительного и чрезвычайного не предвидится, потому что от чрезвычайных болезней мы на обозримое будущее, надеюсь, приобрели иммунитет. Бескризисное развитие - это все равно что жизнь без простуд. Но так не бывает, и простуда рано или поздно возникнет.
…ВАЛЕРИЙ ДРАГАНОВ, депутат Госдумы (фракция «Единая Россия»)
Боюсь, что он может быть глобальным. Это уже будет кризис управления миропорядком. Доминантные игроки, в роли которых последние несколько десятилетий (до распада Советского Союза) выступали США и СССР, решили, что предложенный ими вариант противостояния гарантирует миру большое будущее. Но Союз развалился, и США стали, увы, единственным игроком. Но теперь, когда Россия обрела политическую и экономическую мощь, восстановив утраченные возможности, уже США не готовы к тому, чтобы заявить себя равноправным партнером и ответственным за поддержание глобальной безопасности игроком. Глобальный политический кризис может отрицательно повлиять и на финансовые, и на экономические, и на экологические системы.
…АНДРЕЙ НЕЧАЕВ, президент банка «Российская финансовая корпорация», министр экономики России в 1992-1993 годах
В ближайшее время нам точно не грозит кризис, аналогичный дефолту 1998 года. Но нам потенциально может грозить долговременный кризис, связанный с нерешенностью проблем пенсионной системы, здравоохранения и того подобного. Скажем, в течение ближайшего десятилетия нас, безусловно, ждет кризис пенсионной системы. И от того, какие решения мы будем принимать уже сейчас, зависит, преодолеем мы его или нет.
МИХАИЛ ЖВАНЕЦКИЙ, писатель-сатирик
Это может быть что-то связанное с управлением государством. Может, там начнут разбираться, кто есть кто? Я могу предполагать, основываясь только на каких-то интуитивных вещах. Уж больно у нас в управлении все то ли родственники, то ли друзья, то ли просто подобраны по такому дружескому принципу. Вот я сейчас смотрю Олимпийские игры (нашими спортсменами руководит тоже один из друзей) - и не вижу ничего хорошего. Так что кризис может разразиться именно из-за этого самого большого количества друзей в высших эшелонах власти. А вот приближение финансового кризиса я пока не чувствую.
АРКАДИЙ ДВОРКОВИЧ, помощник президента России
Никакого кризиса не будет. Извините, я нахожусь в отпуске. Спасибо».

И еще две аналитические статьи, появившиеся 19 августа в «Ведомостях».
Авторы статьи «Как создаются кризисы» - ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев и профессор Йельского университета и Российской экономической школы Олег Цывинский:
«…В январе 2000 г. Ларри Саммерс прочитал почетную лекцию «Международные финансовые кризисы» на ежегодной конференции Американского экономического общества. Эта лекция для экономистов одно из важнейших событий года. Ларри Саммерс выступал тогда не только как профессор экономики, но и как один из высокопоставленных экономических чиновников. Вместе с Аланом Гринспэном, председателем ФРС, и Робертом Рубином, министром финансов США, он уже побывал на обложке журнала Times под заголовком «Комитет по спасению мира». Саммерс считает, что финансовые кризисы, поразившие в то время Южную Корею, Индонезию, Таиланд, Бразилию и Россию, несмотря на некоторые различия, были очень похожи один на другой и по причинам, и по воздействию на экономику.
…Что же знают экономисты о причинах и механизмах валютных кризисов? Ответы постарались суммировать Крэг Бернсайд из Университета Дюка, Мартин Эйкенбаум и Серхио Ребельо из Северо-Западного университета в статье «Модели валютных кризисов» (Currency Crisis Models), которая в 2008 г. войдет в Palgrave Dictionary of Economics. Кризисы первого типа связаны с фундаментальными экономическими проблемами — например, с дефицитом или ожиданием дефицита бюджета, с растущим долгом и падающим уровнем резервов. Экономисты описывают такие причины, используя «модели кризисов первого поколения», и говорят о том, что такие кризисы, в принципе, предсказуемы.
Кризисы второго типа связаны с тем, что инвесторы все меньше обращают внимание на экономические показатели стран, а все больше — на поведение других инвесторов. Такое стратегическое поведение экономисты описывают, используя теорию игр, и называют «моделями кризисов второго поколения». …Иными словами, есть два возможных варианта развития событий (два равновесия) — экономисты называют такую ситуацию «неединственностью равновесий».
Не все экономисты согласны, что валютные кризисы можно объяснить с точки зрения концепции «множественного равновесия». Чтобы в модели с одними и теми же фундаментальными характеристиками возникало несколько спекулятивных равновесий, требуется, чтобы рыночные игроки могли точно угадывать поведение друг друга: только скоординированная атака большого числа спекулянтов приводит к кризису. Однако спекулятивные атаки, основанные на догадках о том, как себя ведут другие игроки, слишком рискованны. Именно поэтому инвесторам приходится учитывать прежде всего фундаментальные характеристики, а не смотреть на поведение других спекулянтов…
…А вот когда происходит переход из одного равновесия в другое, экономистам предсказать очень трудно — возможно, поэтому кризис 1998 г., как и финансовые кризисы и в Азии, и в Южной Америке, произошел так неожиданно.
Можно ли было предотвратить кризис? Если бы МВФ пришел на помощь с достаточным количеством денег, момент кризиса, скорее всего, возможно было бы отдалить. Однако фундаментальные проблемы — бюджетный дефицит, слабость финансовой и банковской системы, политическая нестабильность — в конце концов привели бы к кризису, возможно, даже более серьезному и продолжительному. Ведь, например, долговую пирамиду можно было бы и продолжать строить. Да и вливание дешевых кредитов МВФ не спасло бы от хронического бюджетного дефицита. Вспомним об Аргентине, которую МВФ вытягивал из кризиса практически все 90-е годы, что так и не помогло решить фундаментальные экономические и политические проблемы страны. А в России, которой МВФ не успел предоставить масштабную помощь, кризис оказался глубоким, но недолгим — после резкой девальвации сыграли свою роль и рост экономики за счет замещения импорта, и очень своевременное повышение цен на нефть.
Сейчас Россия, несмотря на недавние колебания фондового рынка, остается и, скорее всего, останется одним из островков стабильности в мире, где бушует ипотечный кризис».

Статья председателя правления «Ренессанс капитала» Александра Перцовского озаглавлена «Десять лет спустя: 1998-2008-2018»:
«Вряд ли я когда-нибудь забуду, как 19 августа 1998 г. пришел на работу и не поверил своим глазам: российская финансовая система погружалась в коллапс. Возможно, это было крупнейшее в истории списание долгов. …Казалось, что мир уже никогда не будет прежним. Я помню, как некоторые инвесторы продавали российские акции по любой цене, опасаясь, что из-за нехватки денег на оплату работы регистраторов они прекратят свою деятельность и акции просто негде будет регистрировать. Тогда никто не мог подумать, что спустя 10 лет Россия станет одной из самых привлекательных стран для инвестиций. Что российская финансовая система не просто восстановится, но и окажется одной из крупнейших в Европе. По иронии судьбы сегодня кредитные и фондовые рынки в России опасаются последствий кризиса, разгоревшегося в развитых странах.
…Сейчас оборот фондового рынка иногда достигает $10 млрд в день — это объективно один из самых ликвидных рынков в Европе, а 10 лет назад дневной оборот составлял меньше 5% от соответствующего показателя в Турции. Во многом благодаря усилиям Минфина компании сумели привлечь рублевое финансирование вместо внешних заимствований. Объем корпоративных займов составляет более 1,5 трлн руб. — ранее он был близок к нулю. Развивается рынок сложных, специализированных продуктов, фьючерсов и опционов — сейчас на RTSI он превышает $2 млрд в день; это больше соответствующих показателей CAC во Франции и DAX в Германии.
Оптимизм может показаться нездоровым: разве не российский рынок ценных бумаг потерял 25% за последние два месяца? Да, но есть фактор еще более волатильный, чем рынок, — отношение инвесторов к России.
…В начале этого года инвесторы называли Россию «тихой гаванью», а сейчас говорят как о стране с высокими рисками. На мой взгляд, нынешний спад связан почти исключительно со снижением цен на нефть и другие сырьевые товары, и это не чисто российская специфика… …Я уверен в том, что в течение года российские ценные бумаги вновь станут фаворитами у международных инвесторов.
Чего же ждать в будущем, что мы увидим еще через 10 лет? Нынешний спад стал неприятным напоминанием о том, что рынки никогда не движутся по прямой. Однако фундаментально российский рынок находится в стадии роста, и сегодняшняя нестабильность не является сменой тренда. Очевидный сдвиг экономической мощи с Запада на Восток будет главным фактором, который определит развитие рынков в следующем десятилетии. Рост Индии и Китая неудержим. Россия в этой связи оказывается почти в фантастической ситуации. Благодаря своей истории и географическому положению Россия будет играть роль проводника между Западом и Востоком. И спрос на все, что может предложить Россия — от сырья до проектов развития национальной инфраструктуры и технологий, — будет только расти.
Последние месяцы портфельные инвесторы проявляли по отношению к России осторожность. Но общее настроение делового сообщества — долгосрочный оптимизм. В I квартале этого года прямые инвестиции достигли $18 млрд — это исторический максимум.
…Согласно прогнозу МВФ, объем российской экономики к 2013 г. составит $3,5 трлн — примерно вдвое больше, чем сегодня. В 2018 г. российская экономика имеет шансы стать крупнейшей в Европе и одной из пяти крупнейших в мире.
…Сегодня может показаться смешным прогноз о том, что спустя 10 лет Москва как мировой финансовый центр будет конкурировать с Лондоном или Нью-Йорком. Но еще смешнее было предсказывать сегодняшнюю российскую действительность 10 лет назад, 19 августа 1998 г».
К нашему сожалению 19-м августа завершаются наиболее интересные публикации на тему нашего обзора. Юбилей дефолта прошел, и отечественные СМИ переключились на другие темы.