Как меняется российское село?

"Нам сегодня важнее дом по­строить работнику, чем трактор купить..." Александр Орлов, руководитель СПК "Искра", что в селе Фунтики Топчихинского района, не лозунги толкает – не на первомайской демонстрации все же. Говорит, как есть.

Российское село меняется. Меняется со скрипом, с издержками. Кто-то из сельчан и сегодня предпочитает сидеть на лавочке и, философствуя, вспоминать старые времена. Опять же муниципальные бюджеты как были нищими, так нищими и остались. Старое с новым переплелось и перепуталось – как ниточки в ткани...

Люди и технологии

В коровнике "Искры" – пластиковые окна. Через одно из них мы (я и коллеги из Общественной палаты) заглядываем внутрь: в доильном зале  "Европараллель" от шведской фирмы стоят или бродят черно-белые пеструхи в ошейниках с микрочипами. В каком состоянии корова, не пора ли ей "замуж", сколько выдает продукции – все знает компьютер.

Молоко от коровы по трубе из нержавейки поступает в накопитель, где быстро охлаждается до 4 градусов. Рука человеческая не касается его ни разу, отсюда и качество: продукция с этой фермы закупается дороже, чем в среднем по району.

Народу для такой технологии много не надо: две доярки на 560 буренок в смену. Зато выкладываются они на полную.

– В шесть утра пришла, в три сменилась, – говорит Орлов.

– Неужто никто ни разу не проспал?– спрашиваю я.

–  Не проспит даже 1 января... Никто не верил, что наше сельское хозяйство может работать по графику. Может! Люди, которые на молочно-товарной ферме работают, должны быть физически здоровы, технологически грамотны и по-человечески приятны. Все это позволяет платить им гарантированную зарплату.

Люди и машины

Мы стоим у края поля. Рядом притормозили два "американца" – тракторы "Кейс" и "Джон Дир". На "американцах", само собой, русские парни. Им, вообще-то, просто так останавливаться не положено (только когда обед привезут): техника дорогая – дорога и каждая минута. Один "Джон Дир" по производительности заменяет три "Вектора". Ясно, что и механизаторов надо меньше.

– В 2000 году в "Искре" работали 500 человек, сейчас 190, и еще есть резервы интенсификации, – говорит Орлов. – А объем производства вырос в 10 раз.

То, что новые технологии вытесняют людей, – явление не новое. Одни страны проходили это в XX веке, российское село – только в последние годы. Кто-то просто на пенсию ушел, кто-то не вынес интенсивности труда, у кого-то "философия жизни" не совпала: нынче из хозяйств зерноотходы тащить уже не принято,  по крайней мере, в Фунтиках. При этом Орлов против ЧОПов: подбор кадров, зарплата, атмосфера  – все должно быть таким, чтоб люди сами тащить не хотели.

…Раньше в селе зачастую оставались не лучшие, а самые толковые всеми правдами и неправдами уезжали в город. В Фунтиках процесс явно пытаются развернуть в другую сторону. На молочной ферме есть зоны отдыха и питания – условия труда совсем другие. В растениеводстве на импортной технике работать – это вам не на "Кировце" трястись.

Но на технику ценой 7–11 млн. рублей и возьмут не каждого. Зато те, кто прошел отбор, вроде не обижены: в сезон у механизатора в "Искре", по словам Орлова, зарплата 20–25 тыс. рублей в месяц (остальные полгода 7–10 тыс.). Плюс новое жилье: семь домиков в селе уже построены.

– Наши механизаторы получили это жилье за 10 процентов стоимости, основные затраты – за счет федерального и краевого бюджетов, часть взяло на себя хозяйство,  – говорит Орлов. – Время такое: решение социальных задач – прямая производственная задача любого бизнеса.

Люди и колхозы

Что говорить, жизнь на селе меняется. А между тем крупное хозяйство, как это было еще при колхозах-совхозах, и сегодня остается центром жизни: здесь и деньги, здесь, по существу, и власть. Хорошо ли, плохо ли – но вот так. И пока существенных изменений не предвидится.

– У нашего главы поселковой администрации главная задача – сделать все без денег, и получается, – улыбается Орлов.

А как получается, понятно любому: за три года СПК заплатил во все бюджеты порядка 20 млн. рублей, а на обучение студентов, ремонт скважины, помощь обществу охотников, хоккейную форму и клюшки ребятишкам и прочее ушло порядка 3 млн. Такой вот добровольный налог. А в бюджете Фунтиков­ского сельсовета откуда деньги?

– 40 процентов налогов, собранных на территории района, идет в районный бюджет, из них только 10 процентов – в бюджет поселения, – говорят в администрации района.

Только вот крупные хозяйства и Орловы есть не в каждом селе. Остальным как выживать, никто пока, увы, не понимает.

Свинокомплекс на миллиард

Сегодня таким путем, как СПК "Искра", может пойти каждое хозяйство, уверен Александр Орлов. Нет денег – иди в банк. Ставки по кредитам, если с компенсацией, 2–4% годовых – считай, европейский уровень. Нечего заложить – строй постепенно, рассчитывай риски и управляй ими.

Сам Орлов в свое время пошел непростым путем: хозяйство выкупило землю у пайщиков, землю заложили в банке, взяли кредит, купили технику. Начали с выкупа 6 700 га, сегодня же в собственности у СПК уже 13 тыс. (а всего в обработке 30 тыс. га).  Выкуп паев не всем кажется справедливым. Но ведь большинство пайщиков в хозяйстве давно не работают, живут, как рантье, – это справедливо? Хозяйство без земли – значит без ресурсов для развития. В "Искре" сейчас продолжается оформление новых паев в собственность хозяйства.

– В прошлом году мы прибрели технику на 24 миллиона рублей, в этом году планируем построить завод по углубленной переработке зерна пшеницы и свинокомплекс на 30 тысяч голов, сметная стоимость комплекса – миллиард рублей, – поясняет Орлов.

Новым проектом руководитель "Искры", честно говоря, удивляет и радует: с одной стороны, дело это для хозяйства новое и непривычное, с другой – руководитель вместе с новосибирцами интенсивно вникает в проект строительства биогазовой установки на свинокомплексе. Что за новосибирцы, какая мощность установки – пока секрет. Александр Орлов поясняет: дополнительная энергия к свинокомплексу нужна не будет.

Справка

Село Фунтики расположено примерно в 10 км от райцентра Топчиха. Основатель села Иван Григорьевич Тагильцев имел вторую фамилию Фунтиков, по которой и было названо село. В селе живут  1 322 человека, в том числе 400 пенсионеров. Есть краевой реабилитационный центр (около 60 работающих), 10 торговых точек, в сельсовет входят два села.