Автор:
После давосской дискуссии стало очевидно, что в феврале ставки ЦБ будут снижены. Пойдет ли это на пользу экономике?
Если бы Давосского форума не существовало, его стоило бы придумать. То ли пьянящий воздух свободы тому виной, то ли неистребимая вера россиян в силу посланий «из далека», но в который раз важные для страны проблемы озвучиваются в полный голос именно на высокогорном швейцарском курорте.
На сей раз полем битвы добра со злом стала процентная политика Банка России. Недовольство ее чрезмерной жесткостью в ходе форума было заявлено видными представителями крупнейшего промышленного и банковского бизнеса — владельцем «Базового элемента» Олегом Дерипаской и главой Сбербанка Германом Грефом. Если учесть, что ранее в пользу снижения ставок высказывались и руководители экономического блока правительства (в частности, первый вице-премьер Игорь Шувалов), то коалиция сформировалась неслабая. Первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев был вынужден отважно сражаться с противником фактически в одиночку и даже пообещал не пожалеть в этой борьбе собственной крови.
Прежде всего, российская статистика за декабрь подтвердила воцарение в экономике стагнации. По оценке экспертов ЦМАКП, весь прирост промышленного производства в конце года можно объяснить увеличением выработки электрической и тепловой энергии из-за нехарактерных для последних зим холодов.
После исключения погодного фактора говорить о каком-либо промышленном росте не только в декабре, но и в целом за четвертый квартал 2012 года не приходится.
Такой результат, в общем-то, не стал неожиданностью для профессионального сообщества. Но атмосфера, в которой формируется экономическая политика, кардинально изменилась: былые шапкозакидательские настроения уступили место легкой панике. В середине января президент Путин впервые за долгое время публично выразил озабоченность складывающимися в экономике тенденциями. А затем появилась информация о представленном президенту докладе его советника, академика РАН Сергея Глазьева о необходимости резкого наращивания нормы накопления и инновационной активности. Обрисованная академиком сверхмягкая монетарная политика ведущих стран мира действительно разительно контрастирует с подходом Банка России, который не далее чем в сентябре даже повышал свои ставки. К тому же текущий уровень инфляции хотя и слегка подрос (почти до 7% в годовом исчислении), но все равно остается заметно ниже ставки рефинансирования ЦБ (8,25%). В этих условиях защитная аргументация Улюкаева о необходимости сдерживать инфляцию и о том, что возможностей для стимулирования экономики в связи с «примерным соответствием фактического роста потенциальному» нет, выглядит политически проигрышной. А в чуткости к малейшим политическим веяниям видным представителям отечественного бизнеса никак не откажешь: переход к яростному штурму процентной политики ЦБ стал лишь делом времени.
Между тем в 2012 году кредитование банками предприятий нефинансового сектора хоть и отставало от скорости выдачи потребительских займов, но в общем наращивалось весьма неплохими темпами (+13%). Заметим, что это происходило на фоне сжатия ресурсной базы банковской системы; в частности, по данным ЦБ, за год на 2 процентных пункта сократилась доля наиболее дешевого пассива — остатков на клиентских счетах (одной из причин этого послужил хронический отток капитала). В свою очередь, конкуренция за привлечение дополнительных средств населения становится все напряженнее, так что банки вынуждены повышать ставки по розничным депозитам.
В этих условиях Банк России как мог поддерживал кредитные организации: объем выделенных им средств увеличился за 2012 год на 122% (с 1,2 до 2,7 трлн рублей). В результате доля централизованных ресурсов в совокупных банковских пассивах выросла вдвое, превысив 6%. Но дальнейшее расширение кредитования со стороны главного банка страны проблематично, поскольку практически весь портфель принадлежащих кредитным организациям ликвидных активов уже находится в залоге у ЦБ.
Даже если Банк России снизит процентные ставки, дефицит ликвидности и недостаток качественных залогов никуда не денутся; эти проблемы будут продолжать оказывать самое негативное влияние на доступность и стоимость кредита в экономике. Кроме того, зампред ЦБ Михаил Сухов недавно предупреждал, что из-за фактора процентного риска снижение ставок может привести к ухудшению финансового положения многих коммерческих банков. Напомним, что совокупный показатель достаточности банковского капитала и без того находится на рекордно низком за всю новейшую российскую историю уровне, а предстоящее в течение 2013 года ужесточение ряда нормативов резервирования, по оценкам, приведет к дополнительному снижению этого показателя.
Таким образом, Банк России оказался в трудном положении: во многом логичное смягчение монетарной политики может и не принести ожидаемого экономического результата, а лишь обострить ситуацию в банковском секторе.
На январском заседании Совет директоров ЦБ никаких решений о корректировке процентных ставок не принял, но коммюнике заседания не содержало и сакраментальной фразы о приемлемости текущего уровня ставок с точки зрения развития экономических тенденций. Тем не менее ожидаемого направления изменений обозначено не было: тот же Улюкаев, которого многие считают самым вероятным кандидатом на пост будущего главы ЦБ, заявлял, что, сигнализируя о готовности менять ставки, Совет директоров на заседании в первой половине февраля может как понизить их, так и повысить.
Теперь же, после давосской дискуссии, стало очевидно: в феврале ставки ЦБ будут снижены. Хочется верить, что не очень сильно: ведь даже меняя ставки и проливая в борьбе кровь, лицо нужно сохранять.