Сначала немного не по теме, вернее – по теме, лишь косвенно касающейся того, что принято называть «содержанием».

Совсем скоро, 15 мая с.г., должно состояться заседание Правительства РФ, на котором планируется подвести «черту (?) под анализом результатов полутора-двух лет дебюрократизации и дерегулирования предпринимательской деятельности». И, между прочим, здесь же должен быть подведен итог (хочется надеяться, пока не окончательный) процессу снижения административной нагрузки на бизнес, прежде всего – на малый и средний.

Вокруг этого заседания, «отгремев, закончились бои», но напряжение не спало, поскольку точно пока никто не знает, станет ли данное заседание скучным и протокольным или снова «грянет полтавский бой».

А сначала был доклад Министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства, подготовленный по поручению Правительства, адресованный Правительству же и затем разосланный им же по «всем заинтересованным министерствам и ведомствам», а также в субъекты Российской Федерации. Затем был «альтернативный» доклад Минэкономразвития России, разосланный в те же адреса. Разумеется, были и отклики на то и на другое (для себя отмечу тот отрадный факт, что практически везде, даже при обосновании разных позиций, использовались данные опросов малых предприятий, проведенных некоммерческим информационно-консультационным центром «Бизнес-Тезаурус» и Национальным институтом системных исследований проблем предпринимательства, - опросы, фиксирующие субъективную оценку того, как влияет административное регулирование и дерегулирование на реальную хозяйственную практику бизнеса. Это как стакан, который то ли наполовину полон, то на наполовину пуст – как взглянуть и какой изначальной позиции придерживаться).

Интрига с заседанием Правительства РФ только усилилась после назначения вице-премьером Правительства Бориса Алешина, который до этого был «всего лишь» председателем Госстандарта. С высоты своего нового положения, новой «площадки» г-н Алешин будет теперь курировать и Грефа (Минэкономразвития России) и Южанова (МАП России) и давать поручения и тому, и другому, а попросту говоря – «рулить» обоими. Объективно по поводу проблем дебюрократизации и дерегулирования Алешин и Южанов являлись и являются тактическими союзниками, поскольку эти процессы тесно завязаны как на реформу технического регулирования (включая трансформацию сущности стандартизации и изменение направления движения государственных и корпоративных финансовых потоков), так и на реформу системы государственной поддержки малого бизнеса (в последнем случае еще проще: эта реформа даст ответ на вопрос, будут давать на такую поддержку государственные деньги или нет). А это – в том числе сохранение или распад старых команд с их темами и сферами деятельности. Конечно, самого малого бизнеса эти «интриги на высшем уровне» мало касаются (точнее – мало интересуют), но от них зависит то, в каком направлении дальше двинется по крайней мере «верхушечное» реформирование системы административного регулирования предпринимательской деятельности (иногда «верхушечное реформирование» сильно влияет на «низовое» или даже становится «низовым»), изменится ли сущность технического регулирования, которое (через 7 лет?) коснется весь бизнес без исключения.

Стоит отметить, что «полтавский бой» или «скучная протокольность» заседания Правительства зависят от того, насколько действительно ослабели позиции «ключевого реформатора» в Правительстве Касьянова – г-на Грефа (согласно опросу экспертов, проведенному во второй половине апреля с.г. по заказу "НГ" центром исследований общественного мнения "Глас народа" в 13 российских городах, Герман Греф сильно потерял в своем политическом и аппаратном весе, опустившись по сравнению с предыдущим опросом на 7 позиций ниже).

Стоит отметить, что вице-премьером назначен человек, с которым грефовская команда особо-то и не считалась (подумаешь – всего лишь председатель комитета, статус не тот и влияния никакого); более того – человек, в отношении которого со стороны топ-менеджеров Минэкономразвития России нередко делались не всегда дружественные шаги, а то и откровенные выпады.
Конечно, это назначение недолговечно, предвыборные правительства долго не живут, а с учетом того, что Алешин – креатура Касьянова, слишком долгий срок на посту вице-премьера ему вряд ли гарантирован. Однако, мы живем в сегодняшней реальности и очевидно, что процессы дерегулирования (еще точнее – технического регулирования) в ближайшее время могут пойти вовсе не по сценарию, задуманному в Минэкономразвития, а по сценарию, задуманному в Госстандарте. А на голову прежних реформаторов (или даже «просто участников» процесса дерегулирования) может обрушиться шквал сильных и порой заслуженных публичных обвинений в непрофессионализме или даже провале реформ. Без Грефа Минэкономразвития придется или сдавать позиции по многим направлениям или (что маловероятно) бросаться «в последний и решительный», либо без оценки последствий либо слишком хорошо эти последствия прогнозируя.

Тем более, что реформы действительно имели недостатки (собственно говоря, были и некоторые удачи, как, например, сокращение числа лицензируемых видов деятельности с 2000-2500 до сотни, незначительные, но все же ограничения проверок предпринимателей со стороны контрольных органов; но кто вспомнит об этих успехах!?).

…Возвратимся к нашей теме (к вопросу о неудачах реформы, которые МОГУТ СТАТЬ УДАЧАМИ).

Вступивший в действие летом 2002 года закон «О государственной регистрации юридических лиц» был отнюдь не самым лучшим актом из пакета документов, получивших впоследствии обозначение «законов первой волны дебюрократизации экономики». Не лучшим прежде всего потому, что процесс вхождения юридических лиц (бизнеса) на рынок изначально настраивался под налоговые органы, у которых в структуре федеральной исполнительной власти в принципе определена другая задача – пополнять доходную часть бюджетов всех уровней. Конечно, в законе налоговики прямо не были названы органом, ответственным за регистрацию юридических лиц – установление такого органа отдавалось на откуп российскому правительству, но практически уже тогда все знали, кто будет этим органом. Кстати, впервые идея необходимости того, что именно налоговый орган должен стать одновременно и регистрирующим, была ПУБЛИЧНО озвучена самим малым бизнесом (вернее, теми, кто считает себя его основными представителями) – одним из видных деятелей ОПОРы (сейчас об этом на публике представители ОПОРы стараются не вспоминать).

Настройка процедуры регистрации под налоговые органы была бессмысленной еще и потому, что, согласно Налоговому Кодексу, эти органы уже и так ставили все возникающие юридические лица (как и индивидуальных предпринимателей) на «налоговый учет». При сведении прохождения двух отдельных процедур («регистрация» и «постановка на налоговый учет») в один орган становилось абсолютно очевидной избыточность самой процедуры регистрации: согласно закону, регистрирующий орган (налоговая инспекция) должен только механически принять учредительные и иные документы и, если пакет документов полный и представлены они в регистрирующий орган по месту нахождения юридического лица, механически зарегистрировать. Никакой иной нагрузки процедура регистрации, согласно закону, не несет.

Однако, после этой процедуры сразу начинается другая, регулируемая Налоговый Кодексом – постановка на налоговый учет, без прохождения которого, есть регистрация или ее нет, все равно не может начать функционировать ни одно юридическое лицо, будь оно коммерческим или некоммерческим. При том, что закон «О государственной регистрации юридических лиц» изначально писался под налоговые органы, вполне можно было совместить эти две процедуры в одну и назвать все «постановкой на налоговый учет» (которая могла бы быть немного скорректированной с учетом некоторый требований «регистрации»), т.е. сам факт такой постановки и являлся бы фактом государственной регистрации юридического лица.

Однако, хотели как лучше, а получилось то, что… получилось. Два окна (две процедуры) в одном органе. Теперь при последовательном (одна за другой) прохождении двух разных процедур в одном и том же органе представляются практически одни и те же документы: Уставы, протоколы решений и т.д.. Стоит отметить, что никакие другие «окна» (постановка на учет в орган статистики, Пенсионный и иные социальные фонды) при этом также не исчезли.

И еще один момент (отклонение в сторону). Если раньше, когда регистрационные палаты входили в структуру региональной или местной власти, предприниматели имели возможность (и не боялись) судиться с ними в случае спорных ситуаций (взаимодействие «одноразовое», только по поводу регистрации, больше жизнь с регпалатой уже вряд ли пересечет), то теперь этого делать боятся. Зачем ссориться с налоговым органом, с которым теперь будешь иметь дело на протяжении всей оставшейся «жизни бизнеса» и который может нагрянуть с проверкой в любой момент?

Таким образом, единственный выход из создавшейся ситуации – «механическое» объединение двух процедур в одну. И единая процедура эта может называться так, как и называется сейчас по Налоговому Кодексу: постановкой на учет. Да, собственно говоря, неважно, как она будет называться, может и так: «регистрация и постановка на учет». Хоть горшком обзови, только в печь не сажай. Главное – чтобы это было реальное «единое окно», а не мифическое, дискредитирующее и саму идею, и термин. Только в этом случае объединение двух процедур в одном органе можно назвать положительным моментом, имея в виду, что прежний шаг явился промежуточным, усыпляющим «бдительность» всевозможных «разрешителей», «контролеров» и «регистраторов», чтобы впоследствии двинуться дальше (ведь по прошествии времени можно дать и такую интерпретацию неспособности спрогнозировать последствия принятых решений).

…Но для этого опять надо что-то ломать (например, ликвидировать новые подразделения в структуре МНС, занимающиеся регистрацией). Сомнительно, что на это сегодня пойдут.