Еще в самом начале года Российский союз промышленников и предпринимателей подготовил оценку состояния предпринимательского климата в 2006–2011 годах. Согласно ей давление власти на бизнес за 6 лет выросло почти в 4 раза.
В документе были приведены данные о динамике условий для бизнеса в России за указанный период: налоговая нагрузка, инфляция, качество инфраструктуры, кадровые проблемы и административная нагрузка. Количество бизнесменов, которые регулярно сталкиваются с нарушением своих прав представителями органов власти, согласно этому исследованию, растет постоянно. Число тех, кто испытывает давление власти регулярно, за 6 лет выросло с 5% до 19%, процент тех, кто ощущает ее в единичных случаях увеличился с 22% до 36%. Доля тех, кто не сталкивался с административным давлением, снизилась с 61% до 48%.
Прошло полгода, и стало ясно, что давление властей на бизнес продолжает расти, а малый бизнес, являющийся опорой многих развитых экономик, у нас готовы вырубить под корень.
Так с 1 июля в Москве прекращают работу двадцать некапитальных рынков. Напомним, что согласно федеральному закону все некапитальные розничные рынки должны были закрыться еще к 1 января 2012 года. По просьбе предпринимателей власти дали им отсрочку на полгода. А теперь, как заверил журналистов газеты «Московские Новости» заместитель руководителя столичного департамента торговли Дмитрий Краснов, управляющим компаниям предложили перепрофилировать их торговые площадки в сельскохозяйственные. И вот уже есть рынки, поменявшие свой ассортимент на фермерские товары.
Зачем? Ответа на это не даст никто. А если дадут, то проверить, говорят ли правду, будет, как минимум сложно. Особенно, когда перед глазами наглядные примеры.
Сколько нам говорили в свое время, что необходимо избавиться от знаменитого «Черкизона» - промтоварного Черкизовского рынка, известного всей стране. И тогда на этом месте сразу возникнет светлое, хотя и малопонятное будущее.
Автор этих строк проезжает на троллейбусе мимо бывшего Черкизона не реже трех раз в неделю. Никакого светлого будущего там нет – там пустырь, заросший бурьяном. И связанные с группой АСТ не снесенные торговые постройки на другой стороне Щелковского шоссе и у станции метро «Черкизовская» тоже не подают признаков жизни.
На Черкизоне торговали контрафактными товарами? А куда смотрели соответствующие контролирующие службы, живущие, между прочим, на наши налоги?
Торговцы с Черкизона не платили налоги? А что, у нас уже распустили налоговую службу? Лично я знаю людей, бизнес которых стараниями налоговиков был уничтожен. Причем как до закрытия Черкизовского рынка, так и после.
А когда речь заходила о продаже контрабандных товаров, так и хотелось спросить: да как же они на этот рынок попадают? Там же нет своего аэродрома, чтобы контрабанда из-за рубежа была доставлена прямо на прилавки. В любом же другом случае спрос должен быть с совсем других людей.
И последнее, между прочим, главное: Китай вступился за своих граждан, торговавших на Черкизоне, хотя далеко не все они работали легально. И российские власти сделали хоть какие-то шаги навстречу могучему соседу. За граждан России не вступился никто: их просто выбросили на улицу. Причем не только в Москве, но и в других городах, где рыночная торговля ширпотребом зависела от Черкизовского рынка.
Я так долго говорю о Черкизоне, поскольку это была показательная расправа. На территории рынка работали тысячи малых фирм, к большинству из которых вообще не предъявлялось никаких претензий. Точно также они не предъявляются и к тем малым предпринимателям, которых гонят сейчас с других рынков. И не только с рынков.
С 1 июля 2012-го в уличных продуктовых ларьках запрещено продавать пиво крепче пяти градусов. Затем должен заработать запрет на ночную торговлю пивом. А с 1 января 2013-го продажа пива будет запрещена в объектах торговли нестационарных форматов. Также обсуждается запрет на продажу в ларьках сигарет. И тогда этот вид малого бизнеса становится нерентабельным. Даже сами чиновники признают, что в системе доходов небольших магазинов и киосков заменить пиво и сигареты нечем. По предварительным расчетам, после изъятия из ассортимента небольших магазинчиков и ларьков пива речь пойдет о сокращении 300 - 500 тысяч рабочих мест. Если запретят и табачные изделия, малому бизнесу в продовольственной торговле делать будет нечего.
Да, это плохо, когда подавляющее число малых предприятий приходится на торговлю. Но другого бизнеса у нас нет. Как нет, на самом деле, реальных причин для его преследования.
Когда-то, более десяти лет назад мне довелось беседовать с известным экономистом, директором Института Европы, академиком Николаем Шмелевым. Среди прочего речь зашла о социальной роли бизнеса. И тут Николай Петрович, уделявший до этого основное внимание всеобъемлющим экономическим программам, проблемам банков, промышленных гигантов и так далее, заговорил о малом бизнесе. Такой социальной роли, по мнению Шмелева, кроме малого бизнеса, не мог сыграть никто.
Наше правительство занято проблемами завода «Уралмаш», но «Уралмаш» у нас один. Стране не нужны сотни таких гигантов. Поэтому социальных проблем в обществе они решить не смогут.
Их решат малые предприятия. Сотни тысяч маленьких пекарен, мастерских по ремонту чего-нибудь, магазинчиков. Именно они могут решить такую проблему, как безработица. Именно они обеспечат средствами для нормальной жизни миллионы людей.
Увы, до сознания наших властей такие простые мысли так и не дошли.
Весной этого года держали довольно длительную голодовку пять липецких женщин-предпринимательниц. Чиновникам моногорода, сидящего на игле Новолипецкого металлургического комбината, малый бизнес не нужен. Простая идея Николая Шмелева им абсолютно чужда. А потому, когда коллектив фирмы «Радуга» решил воспользоваться предоставленной президентом России Дмитрием Медведевым преференцией - льготным выкупом арендуемого (с 1992 года) муниципального имущества (помещения), ему это сделать не дали. Сначала чиновники липецкой мэрии втайне от трудового коллектива выставили помещение «Радуги» на аукцион. Однако тайное стало явным, состоялся митинг протеста, и торговая сеть, собиравшаяся купить помещение, отказалась от участия в аукционе. Тогда чиновники нашли нового потенциального покупателя. Зачем? Неужели все наши чиновники – люди, абсолютно не способные воспринять самые простые вещи? Такого ведь не может быть. Но что тогда может быть?
Ведь в таких условиях у нас в стране не развивается малый и средний бизнес – основа основ западной модели развитой экономики, площадка для формирования среднего класса. Как ни странно, но вторая часть определения во многом объясняет происходящее. О среднем классе у нас говорят давно и много, однако все делается для того, чтобы, как наша демократия, он был «суверенным» и своеобразным. Средний класс – это наша мелкая и средняя бюрократия. И терпеть конкурента в лице предпринимателей, тем более малых и средник, она не хочет.
Созданная у нас система властно-общественной вертикали, на самом деле, копирует банальную средневековую вассальную лестницу. Каждый человек, стоящий на следующей ее ступени, обязан своим благополучием сюзерену, стоящему на ступень выше. В эту схему прекрасно вписываются бюрократы и силовики, считающие себя «новым дворянством», но не вписываются предприниматели, во всяком случае, многие из них.
Когда-то феодализм рухнул под напором набравшей силу буржуазии, и сейчас представители бюрократическо-феодальной вертикали звериным чутьем определяют своих нынешних противников и будущих победителей. Предприниматель, работающий на себя, дающий работу другим и не зависящий от вышестоящего чиновника, опасен для громоздкой, неэффективной и непроизводительной системы как личность и как класс. Тот самый «Уралмаш» милей и ближе чиновничьему сердцу не из-за своих размеров, а из-за того, что он не может оторваться от бюрократической системы, как могут сделать это ларечники с улицы, продавцы с вещевых рынков, крохотные кафе, магазинчики, ремонтные мастерские, занимающиеся своим незаметным, но необходимым делом.
Это совершенно безумная затея – уничтожать малый бизнес, потому что он такой, каким должен быть, а не такой, как хочется. И пока чиновники отнюдь не самого высокого ранга пытаются загнать его в удобные и выгодные для себя рамки, экономика замедляется в своем развитии. А затем происходит то, что было в истории уже не раз и не два: будущее опять оказывается за купцами и ремесленниками. И с этим ничего не сделать.