Не хватает прав доступа к веб-форме.

Записаться на семинар

Отмена

Звездочкой * отмечены поля,
обязательные для заполнения.

Сектор МСП: Банковское кредитование и государственная финансовая поддержка

Как «дорожной картой» легализуется и консервируется государственно-монополистический капитализм. Новые мифы о господдержке МСП

В самом конце мая с.г. премьер-министр подписал распоряжение, утвердившее в качестве плана мероприятий «дорожную карту» о мерах по расширению доступа малого и среднего предпринимательства к закупкам инфраструктурных монополий и компаний, где доля государства и муниципалитетов превышает 50%. Национальная предпринимательская инициатива «продвинулась» ещё на один шаг вперед.

Судя по сайту правительства, это одиннадцатая по счету дорожная карта, принятая за неполный год (всего-то без одного месяца): с конца июня 2012-го по май текущего. И вторая в этом году (первой была попытка правительства в марте ослабить «нестерпимый бюрократический гнёт» со стороны процедуры регистрации бизнеса: юрлиц и индивидуальных предпринимателей).

Тезис-антитезис-… синтез?

Для начала остановимся на некоторых ключевых тезисах так называемого «Общего описания проекта», которые по сути послужили «базисом» для последующей «надстройки» – конкретных мероприятий плана.

Исходная информационная база карты – объём закупок со стороны госсектора (монополий и компаний) составляет не менее 7 трлн. рублей в год, а у малого и среднего бизнеса закупается при этом не более 10%. Цель – расширить доступ «госкорпоративного» заказа для МСП в 2018-му году до 25% (прямых закупок – с 2 до 10%, остальные проценты – субподрядные договоры 1-го уровня).

Экономика должна быть не только экономной, но и частной, именно в этом случае мотивационно-стимуляционные связки «спрос-предложение» имеют естественный и стремящийся к симметрии характер, во всяком случае направленный в сторону экономического совершенства. Между тем провозглашенные когда-то цели ухода государства из хозяйственной жизни страны давно забыты и на их месте произрастают суррогаты: вместо приватизации и стимулирования развития независимого частного производства – подключение к «иглам» государственных финансовых потоков, искажающим суть конкурентного рынка. Когда у покупателя есть реальный интерес приобрести качественный товар по более дешевой цене, он будет искать и обязательно найдет такого поставщика (или простимулирует его появление). Когда такого интереса нет, административное понуждение безо всяких оговорок приведет к «освоению» и развитию различного рода обходных путей-тропинок с соответствующими финансовыми «оптимизационными схемами».

Именно поэтому изучение документа позволяет выдвинуть две версии, как и почему такая карта смогла появиться на свет. Одна – обычная: «хотели как лучше – получилось как всегда». Вторая – «конспирологическая»: «я слишком много знал». Эксперты, готовившие «карту-план», или плохо себе представляют экономику как науку о стимулах (тем более в госсекторе как хозяйственной деятельности), или, напротив, слишком хорошо кухней знакомы с реальной кухней подряда в госсекторе (во всяком случае с тем, какие стимулы в экономике госсектора реально работают). Я склонен думать о людях лучше и, соответственно, сам склоняюсь к правильности второй версии.

В 2012 году оборот малых и средних предприятий (юридических лиц) составил 27 трлн. 394,2 млрд. рублей. Весьма сомнительно, что монополии и госкомпании в качестве подрядчиков привлекали индивидуальных предпринимателей. А если кого-то привлекали, то вероятней всего значение показателя настолько мало, что им можно пренебречь. С учётом того, что МСП получил «не более 10 процентов» закупок монополий и госкомпаний (700 млрд. рублей), это не более 3% в выручке сектора. Вряд ли даже 2,5-кратное увеличение закупок такого рода (при неизменном обороте) способно повлиять на реальное развитие конкурентной и неаффилированной части сектора МСП.

Итак, о базисных «тезисах» из «Общего описания проекта», будто бы способных «снять административные, финансовые и информационные барьеры» для малых и средних предприятий, «существенно увеличить их долю в закупках» и сделать «закупочные процедуры более простыми, прозрачными и эффективными». На каждый тезис, как известно, есть антитезис, из чего и получается синтез (в другой /не философской, а литературной/ «транскрипции» этот метод звучит так: на каждого мудреца найдется своя простота).

Тезис первый. «По экспертным оценкам, доля субъектов малого и среднего предпринимательства в указанных закупках составляет суммарно не более 10 процентов, что во многом связано с ориентацией системы закупок заказчиков на интересы крупного бизнеса, в первую очередь дочерних и аффилированных компаний заказчиков».

Диагноз болезни в целом верен. Но что даёт разработчикам Карты основания предполагать (или «прогнозировать»), что административное решение об увеличении такого рода закупок непременно приведет к переориентации системы заказов с крупного аффилированного бизнеса на малый и средний неаффилированный? Пока без анализа конкретных «мер» отметим, что фактически появляется прямая и открытая возможность легализовать те же самые схемы, на которые в сфере электроэнергетики обрушился в конце 2011 года тогдашний премьер-министр (а ныне президент) Владимир Путин:  «заказы своим карманным поставщикам (строителям, проектировщикам) отдаются», «энергетические комплексы целых регионов РФ оказываются подконтрольны просто семейным кланам», «в Западной Сибири группа лиц из числа руководителей энергетических компаний … создала сеть по ремонту и обслуживанию объектов электроэнергетики», «оборзели!». Тогда после грозных заявлений сверху ФСК ЕЭС стала расторгать контракты со многими своими подрядчиками. Сейчас такую же по сути «схему» предлагается не просто легализовать, а более того – стимулировать ее развитие (один из инструментов – создание разного рода «госреестров»)!

Тезис второй. «Доступ движущей силы современной экономики – инновационных компаний малого и среднего предпринимательства – к закупкам в значительной степени ограничен из-за низкого спроса на инновации со стороны заказчика…».

С одной стороны, всё верно – спроса на инновации уже укоренившийся государственно-монополистический тип российского капитализма не продуцирует (если не решать проблему трансформации этого типа экономики, все остальное будет «заплатками», никого ни к чему не стимулирующими).

С другой – разработчики Карты речь вели явно не об отечественной, а об экономике развитых стран. Доля малого и среднего предпринимательства в нашем ВВП составляет немногим более 21% в то время, как в США – 44%, а в странах Европейского Союза – 60%. Не надо к тому же забывать, что в структуре сектора непроизводственная сфера (прежде всего торговля) занимает и всегда занимала лидирующие позиции (и не только у нас в стране). Никогда за весь постсоветский период истории развития российского малого предпринимательства этот сектор не был «движущей силой современной экономики» - жаль, что разработчики дорожной карты этот факт из вида упустили, внедрив в «общее описание проекта» миф, штамп-мантру. А движущей силой (источником развития экономики) всегда во всех экономиках было наличие платежеспособного спроса со стороны потребителя.

С третьей стороны, чтобы понять, в каком размерном сегменте корпоративного сектора экономики современной России находится "инновационность", достаточно иногда заглядывать в статистику. Если не иметь в виду организационные, маркетинговые или экологические инновации, а только технологические (именно на них, как представляется, в первую очередь фокусируется «дорожная карта»), то имеющаяся росстатовская цифирь в пух и прах разбивает мифы о значительном инновационном потенциале нынешнего отечественного малого предпринимательства (во всех без исключения производственных видах деятельности). В существующих условиях неблагоприятной деловой среды малый бизнес генерирует инновации гораздо меньше и хуже, чем это делает средний и крупный бизнес (см. рисунок ниже, пример 2009-го года).


Увеличить

Сегмент малых инновационных компаний (МИПов) при вузах, под которые в 2009-м году по сути было написано специальное законодательство (инкорпорированное в последующие годы во множество других нормативно-правовых документов), так и не заработал. Ни движущей силой, ни источником серьезных инноваций, ни даже составной частью модернизации малый сектор экономики не был, не является сейчас и стать пока не готов. Зачем же основываться на ложных посылках (мифах)?

Тезис третий. «Менеджмент заказчиков не стимулирован на активное привлечение субъектов МСП к закупкам и развитие полноценной конкурентной среды, наличие которой позволяет заказчикам осуществлять свои закупки у ответственных и квалифицированных исполнителей по оптимальным ценам».

Всё верно, не стимулирован и что еще важнее – не мотивирован. И не будет мотивирован, как ни стимулируй – наемный менеджмент распоряжается-то не своими деньгами и не частными, а по сути – общественными, государственными (пусть и в виде «корпоративных»). И объём этих средств колоссален. К чему это может мотивировать? Простимулировать же в таких случаях можно только развитие коррупционных механизмов и схем с использованием «заказопроводящей сети» из аффилированного «малого и среднего бизнеса» (как на прямых договорах, так и на субподрядах 1-го уровня, а ещё больше – во взаимоувязке первого и второго).

Тезис четвертый (самый важный). В описании декларируется, что реализация «дорожной карты» позволит добиться «увеличения числа производственных предприятий среди компаний малого и среднего предпринимательства, количества инновационно активных российских компаний и, как следствие, валового внутреннего продукта страны и роста уровня жизни ее граждан».

Какую федеральную программу поддержки малого бизнеса с середины 1990-х до начала 2000-х годов, и затем с 2005-го по настоящее время ни возьми – везде собирались делать именно это же самое (правда, формулировки допускали значительные по форме вариации). Никому пока сколько-нибудь по-серьёзному изменить структуру малого предпринимательства, увеличить его долю в ВВП не удавалось. Очень хочется надеяться, что «тезис» не окажется тем, что стихотворно обозначается как «уж сколько их упало в эту бездну, разверстую вдали…». Но в том-то и дело, что в 2018 году мы даже не сможем понять и проверить, получилось ли достичь того, что в Карте сегодня лихо задекларировано. Ибо среди контрольных «показателей эффективности» (со своими значениями) таковые не значатся, а следовательно, этот тезис – просто слова, за которые даже Карта ответственности не несет (не придется «краснеть» ни её разработчикам, ни подписанту, ни формальным исполнителям). Контрольных показателей всего четыре: два касаются доли закупок у МСП к 2015 и к 2018 году, один – доли закупок в электронной форме. И один – увеличения закупок инновационных товаров, НИОКРов и технологических работ у сектора МСП. Притом, что текущее значение четвёртого показателя никому неведомо (в карте – прочерк), к 2015 году планируется его увеличение на 100%, а к 2018-му – на 300%. Что называется, кто быстрей умрет: падишах или ишак.

Пора переходить к конкретике и инструментам...

То ли план мероприятий, то ли «план мероприятий»

Перечень мероприятий производит впечатление салата, ингредиенты в котором плохо порезаны, не заправлены сметаной или майонезом и не смешаны. Нет взаимосвязанного единства. Что они из себя представляют?

  • Мероприятия, в которых четко прописан конечный «продукт» -принятые нормативно-правовые акты (НПА) и поименованы ответственные за их разработку.

Примером такового является постановление правительства «Об особенностях участия субъектов малого и среднего предпринимательства в закупках товаров, работ, услуг отдельных видов юридических лиц», принять которое планируется в октябре с.г. планируется. Под одно постановление в Карте прописаны четыре мероприятия. В агрегированном виде они выглядят так:
- Выделить долю для МСП, которые или сами что-то производят или аффилированы с этими производителями и торгуют их продукцией, в общем ежегодном объеме закупок госкомпаний. Согласно Карте, в октябре такое постановление принимается, а к декабрю 2013 года доля таких закупок у МСП из нынешних «не более 10 процентов» должна вырасти до «не менее 10 процентов». С учетом зыбкости «экспертных оценок» вполне вероятен вариант, что реальная доля даже упадет – это всё равно не может быть корректно посчитано.
- Установить особенности закупок у получателей заказов, кто представит план привлечения производственных МСП-субподрядчиков 1-го уровня. В чем состоит хотя бы общий смысл этих «особенностей», неясно. Формально пункт можно будет считать выполненным, если в постановлении появится сама лексема «особенность», даже если она ничем не будет наполнена.
- Установить требования по разработке и утверждению перечней товаров (работ, услуг) по договорам с МСП, а также условия и порядок их применения.
- Установить требования по введению в положения о закупке критериев закупок у МСП (в том числе начальной цены контрактов/лотов, в пределах которой заказ размещается).

Как видим, сугубо «процедурные» мероприятия, которые могут лишь «оформить» то, что реально захочет (или не захочет) менеджмент монополий и госкомпаний.

Второй из разряда поименованных НПА с конкретными исполнителями – постановление правительства «Об установлении приоритета товаров российского происхождения, работ и услуг, выполняемых и оказываемых российскими лицами, по отношению к товарам, происходящим из иностранного государства, работам и услугам, выполняемым и оказываемым иностранными лицами». Цель документа видна из его названия (нечто протекционистское и патерналисткое). Но что конкретно должно быть в этом документе, кроме «приоритетности» российского при закупках, Карта умалчивает. Наверняка имеется в виду тоже что-то инновационное, высокотехнологичное и при этом очень дешевое.

  • Мероприятия, в которых НПА и конкретные исполнители не названы.

Пример – п..6, согласно которому в июле с.г. «нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти» должны быть «установлены критерии отнесения товаров, работ и услуг к инновационной и (или) высокотехнологичной продукции».

Между тем ещё до появления правительственной Карты ряд министерств издал приказы, утверждающие такие «критерии» (например, приказ Минобрнауки № 881 от 1 ноября 2012 года зарегистрирован Минюстом 22 февраля 2013 г.; приказ Минпромторга № 1618 от 1 ноября 2012 года зарегистрирован Минюстом 11 марта 2013 г.). И приняты они со ссылкой на часть 4 статьи 4 ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц».

Минздрав, как и предписывалось Картой, к июлю (а ранее законом – в принципе) подготовил «свой» проект приказа «Об утверждении критериев отнесения товаров, работ, услуг к инновационной и высокотехнологичной продукции для целей формирования плана закупок такой продукции» (помимо ссылок на закон как основания для разработки приказа, появилась еще и ссылка на «дорожную карту»). Проект приказа СЛОВО В СЛОВО дублирует уже действующий приказ Минобрнауки (к слову, приказ Минпромторга тоже является его более «упрощенным вариантом»).

Не удивлюсь, если над проектом приказа Минздрава «трудилась» целая группа высококвалифицированных экспертов. Но даже если сотрудник, решавший задачу «разработки» критериев, измерялся одной единицей (кому-то же надо было скачать файл, поменять в нём название ведомства и затем пройти все бюрократические процедуры сначала внутренних, а потом и внешних «согласований»), то и это какая-никакая, но трудовая «издержка». Её тоже можно рассчитать в бессмысленно потраченных государством денежных знаках. Хотя бы простенький анализ издержек без выгод (cost-without benefit analysis) как «нагрузка» на бюджет.

Теперь этот проект «минздравовского» приказа проходит «публичные консультации в целях оценки регулирующего воздействия», сопровождением которого занимается профильный департамент МЭР в лице конкретного специалиста, указанного в уведомлении о проведении ОРВ.

Можно только риторические вопросы задавать по поводу того, сколько ещё появится стопроцентных «копипастов» приказа Минобрнауки «об утверждении критериев», которые тоже пойдут (всё как положено!!!) по процедуре ОРВ? И какое общее количество народа из многочисленных ведомств и профильного департамента Минэкономразвития будет заниматься «разработкой» проектов таких НПА, а затем и «оценкой» их регулирующего воздействия?

  • Мероприятия, никакого специфического отношения к развитию заказа у МСП не имеющие, а имеющие отношение к развитию конкуренции как таковой, снижению коррупции, экономии издержек в целом по экономике. С учетом того, что сектор МСП – это и есть «наше всё» (в нем структурно представлена все отрасли, сферы и виды экономической деятельности), то в Карту можно было включать любые меры, связанны с развитием системы закупок у монополий и госкопаний.
    Примером такового является мероприятие «Увеличение доли закупок в электронной форме в общем ежегодном объеме открытых конкурентных закупок».
  • Мероприятия, связанные с директивным внедрением инноваций в деятельность инфраструктурных монополий и госкомпаний.

Установка на административно-директивное внедрение инноваций в деятельность госсектора сквозит через весь текст Карты, является ее буквой и духом, поражая воображение своей новизной. С помощью директив (поручений) правительства представителям государства в органах управления заказчиков планируется:

- увеличить долю закупок в электронной форме;
- создать различные совещательные органы;
- разработать положения о порядках и правилах внедрения инновационных решений;
- установить обязательства заказчиков обязательного ежегодного выделения лотов на закупку инновационной продукции взамен традиционной;
- разработать (все совместно со всеми) пилотные программы партнерства;
- подготовить предложения по упрощению для МСП процедур закупок;
- разработать методики определения жизненного цикла закупаемой продукции (работ, услуг);
- разработать и внедрить критерий оценки и сопоставления заявок «стоимость жизненного цикла инновационного и высокотехнологичного товара», а затем провести закупки по этому критерию и т.д. Далее – везде.

В общем, директивы-директивы-директивы. Вся «инновационность» монополий и госсектора по сути должна быть выстроена на этих директивах. Так сказать, директивная инновационная и высокотехнологичная экономика.

  • Есть мероприятия, ожидаемые результаты по которым «перекопипасчены» с других. Пример: у двух («Разработка […] программ партнерства и планов работы по обмену и внедрению новых технологий между заказчиками и субъектами МСП» и «Обеспечение […] своевременного и полного информирования субъектов МСП о […] технических и технологических решениях, материалах, изделиях, конструкциях, оборудовании, процессах, услугах…») в результатах значится одно и то же «внедрение […] процедур и планов работы по обмену и внедрению новых мехнологий между заказчиками и субъектами МСП». По смыслу понятно, что результат имеет отношение к первому мероприятию, а во второй попал «по случайности», «по недосмотру» (видимо, методом «копипаста»). Множество мероприятий просто пустых, их сложно даже комментировать.
  • В исполнителях почти по двум десяткам мероприятий значится госкорпорация по атомной энергии «Росатом», лишь в 6% закупок которой (по открытым данным) гипотетически может участвовать малый и средний бизнес (это касается закупок в части административно-хозяйственной деятельности). Остальное – строительство энергоблоков, обращение с радиоактивными отходами, поставка высокотехнологичного оборудования, оборонная тематика, строительство за рубежом. Тут рынок чрезвычайно узкий и, если можно так сказать, «штучный». Почему именно «Росатом» «отдувается» в качестве исполнителя за все «монополии» и «госкоркорации», Карта оставила за скобками. Три других, например (Роснано, РВК, Внешэкономбанк), общим списком как ответственные исполнители упомянуты только в одном мероприятии: «Формирование реестра инновационных продуктов, технологий и услуг, рекомендуемых к использованию в РФ».

Заключение

Когда социально-экономическое строение государства для производственного бизнеса неблагоприятно и недружественно, некоторые стандартные (для развитых экономик) действия власти (стимулирование госзаказа и закупок со стороны госкомпаний) приводят к перераспределению ресурсов и усилению рыночной власти непроизводительного предпринимательства, тесно сросшегося с государственной бюрократией. Последствия – дальнейшая маргинализация предпринимательства производительного.

Бессмысленно и опасно искусственно вовлекать МСП (и его «инновационную» часть) в работу по госконтрактам, заказам монополий и госкомпаний. Это – наиболее коррупционная сфера экономики, и любой крупный поставщик легко «нарисует» несколько МП, которые будут вместе с ним осваивать бюджетные средства. Государство редко – за исключением оборонного заказа – через госзаказ стимулирует разработку действительно инновационных изделий. Так зачем, говоря об инновациях (и даже о модернизации), поощрять тех, кто выпускает пусть даже добротную, но вполне традиционную продукцию под видом «инновационной»?

Мнение редакции сайта и коллектива НИСИПП может не совпадать с мнением автора.

Консорциум компаний по цифровизации социальной сферы
Учебник "Национальная экономика"

Поделиться

Подписаться на новости