В последнее время нам пришлось вновь столкнуться с целым рядом, казалось бы, прочно забытых явлений. Они как будто всплыли из нашего советского прошлого, становясь значимой частью новейшей российской действительности. Одно из таких явлений, неожиданно возродившуюся политическую составляющую нашей экономики. Об этом и о ряде других вопросов, связанных с сегодняшним днем отечественного бизнеса мы беседуем с Александром Чепуренко.


- Александр Юльевич, как Вы объясните, почему через полтора десятка лет после перестройки мы пришли к тому, что экономика опять сливается с политикой? Что происходит? Мы опять наступаем на те же грабли?

- На те же грабли, и не в первый раз. Сейчас понятно, что модернизации снизу не получилось, и начинает выстраиваться жесткая пирамида модернизации сверху.

- А Вы считаете, что до сих пор мы имели дело с попыткой модернизации системы снизу?

- Во всяком случае, была попытка разрушить все до основания, чтобы дать возможность лопухам расти через асфальт. Насколько это была реалистичная попытка, я говорить не берусь, во всяком случае, в разрушительном плане было сделано довольно много. Но в силу того, что не было определенных концепций строительства институтов на базе саморазвития рынка, развитие институтов очень быстро пошло сверху. Опробовавшийся вариант модернизации фактически был заблокирован, и сейчас развивается альтернативный вариант, связанный модернизацией сверху. И в этой ситуации, конечно, экономика опять становится приводным ремнем политических решений.

- Что Вы имеете в виду? Вот Вы говорите: модернизация. Это модернизация только экономики, или это – модернизация всей экономической и общественно-политической системы?

- Я понимаю под этим модернизацию экономической системы, включая сюда самые разнообразные институты. Какие это институты? Это, в первую очередь, институты гражданского общества, такие, как домашнее хозяйство, фирмы. То есть речь идет о модернизации, которая могла бы сформировать механизм стимулов для нормального рыночного поведения. Далее это – институты, связанные с правовым полем. И, наконец, институты, связанные с принуждением к выполнению законов.

Если бы эта общая система сложилась, можно было бы рассчитывать и на формирование какой-то некоей самостоятельно действующей системы стимулов и механизмов. Но из всего этого набора компонентов было сделано немногое: была разрушена прежняя правовая система, и были сделаны отдельные, где-то более удачные, где-то менее – попытки создать альтернативную систему. Практически не было попыток создать систему принуждения к исполнению права. И, наконец, слишком мало было сделано для того, чтобы субъекты домохозяйства почувствовали не только ответственность за ведение хозяйственной деятельности, но почувствовали и возможность решать все те проблемы, которые вытекают из этой ответственности.

Заметим в скобках: административное давление, коррупция, непрозрачность процедур – все, что с этим связано, практически заблокировало развитие системы нормальной мотивации субъектов рыночного хозяйства. В результате никакой системы, из которой может произрастать модернизация, не получилось. Получилась смирительная рубашка. И вполне понятно: если одна модель не реализуется, где-то на уровне политической элиты начинает вызревать другой вариант – модернизация сверху. Это - создание системы ручного управления в экономике: создание сервильных институтов типа РСПП, Торгово-промышленной палаты, ОПОРы и так далее. Это - перевод их тоже на ручное управление: эти институты бизнес-сообщества должны стать проводниками политики власти. И так далее, и так далее.

- Но Вы ведь понимаете: мы уже не раз, не два и не три пытались именно эту систему ручного управления экономикой сверху осуществить. Это никогда, даже при императоре Александре Втором не давало тех результатов, которые предполагались. Последний замечательный пример – реформы Столыпина. Тогда очень жестко была сделана попытка слома устоявшейся системы волей получившего большие полномочия премьер-министра. И что? Премьера убили, старая система, в общем-то, устояла, не дав развиться новой.

- Что я могу сказать: ничего, кроме того, что на эту тему было неоднократно сказано, с чем я полностью согласен. Первое – еще Гегель писал, что размышления над опытом истории человечества показывают только одно: история ничему не учит народы. Второе – это то, что свято место пусто не бывает: если не складывается вариант саморазвития рыночных сил и через это механизм модернизации, то тут же реализуется другой вариант.

- Но те самые силы, которые заблокировали предыдущий вариант, еще больше будут влиять на этот. Ведь они встроены в эту систему.

- Совершенно верно. Только что институт комплексных социальных исследований Российской Академии наук провел вместе с фондом Эберта большое исследование на тему «Экономические элиты России в общественном сознании». И наши рядовые граждане в меру своей компетенции дали совершенно четкие ответы. Они искренне считают, что новая российская элита по своему составу является ново-старой. И в этом ее принципиальное отличие от элиты стран Восточной Европы. А ее отличие, скажем, от стран Центральной Азии, в том, что она все-таки содержит некие новые элементы. И с этой точки зрения понятно, что люди, привыкшие осуществлять властные полномочия, привыкшие работать в рамках определенной матрицы, руководя определенными политическими и экономическими решениями, будут все унифицировать, пытаясь ту же матрицу использовать.

- Не боясь того, что это государство рухнет, как то, которое рухнуло в 91-м?

- Понимаете, как говорится, глаза боятся, а руки делают.

- Мозги же нужны, а не только глаза и руки!

- Мы же говорили о предыдущих опытах модернизации. Они свидетельствуют, что российская буржуазия всегда была сервильна, потому что она всегда получала в системе раздач гораздо больше, чем рассчитывала получить в системе открытой рыночной конкурентной системе экономики. Мы же знаем, откуда растут ноги у большинства крупнейших российских экономических структур.

- Конечно.

- Поэтому их в принципе такая система, не устраивая в частностях, устраивает в общем. Так что альтернативы нет.

И в этом конфликте очень интересно посмотреть на то, что происходит сейчас с политикой в отношении поддержки малого бизнеса.

- Тут, по-моему, вообще полный крах.

- Ну, реальный крах, который мы наблюдали, начался, по крайней мере, с конца 90-х годов (кому-то это не было очевидно в середине 90-х годов). И экспертам, работающим с малым бизнесом, а уж самим малым предпринимателям тем более, давно стало ясно, что система государственной поддержки где-то номинально существует, но реально не работает. И потом: если бы она работала в тех объемах и в тех параметрах, в которых она закладывалась. Но на системе вымогательства участия, на системе различных коррупционных ловушек малый бизнес ежегодно теряет в среднем на два порядка больше, чем мог бы получать при системе государственной поддержки. Повторяю: если бы она даже работала, а объемы финансирования выполнялись так, как были заложены.

Видите ли, эта система напоминает лодку, у которой дыра в днище примерно с ведро. А сидящие в ней люди вычерпывают прибывающую воду кофейной чашечкой.

Из этого можно сделать два вывода. Первый вывод: эта система не работает, давайте рассмотрим причины, по которым это происходит. Но можно пойти и другим путем, в рамках бюрократической логики, которая ближе людям, принимающим решения: эта система не работает – давайте мы ее отменим.

Да, правильно, федеральные программы не работали. Механизмы, которые были прописаны в законе о государственной поддержке малого бизнеса, не работали. Из этой ситуации есть два выхода: нужно сделать то-то и то-то, каким-то образом перестроить этот механизм, и тогда он может быть востребован. И может быть другой, самый простой выход: этот механизм ликвидировать, переложив какие-то ресурсы на другие, столь же громоздкие, столь же неповоротливые структуры. Вот и образец принятия решений: так называемая «гарантийная» программа для малого предпринимательства, которую будет осуществлять Российский Банк Развития. Банк, который никогда с малым бизнесом не работал, который своих филиалов не имеет, технологии не имеет. Какое-то количество денег, видимо, кем-то как-то будет освоено, после чего будет сделан вывод, что эта схема не работает тоже.

Между тем за десять-двенадцать лет кое-что произошло в системе институтов поддержки малого предпринимательства. Во-первых, методом отбора в агрессивной среде сложились определенные структуры, которые вполне органичны для рыночной экономики. Появились, разумеется, и мутанты, которые говорят о каких-то формах саморегуляции, а на самом деле живут на том, что щипают травку (такую жесткую, но тем не менее травку) государственных средств.

Почему не пойти на рыночный вариант? Полномочия государственных структур через систему открытых конкурсов нужно переложить на структуры гражданского общества. Допустим, ту же федеральную программу ужать в разы: может быть, не 500 миллионов выделить, а пятьдесят, но отдать их на хранение частным управляющим компаниям. Сделать это на условиях открытого конкурса: пусть соревнуются. У нас есть сейчас такие управляющие компании, в частном секторе, которые могли бы этим заняться.


Окончание следует...


Беседовал Владимир Володин