- Николай, в ноябре месяце мы беседовали о проекте, выполняемом институтом для ФАС и посвященном борьбе с коррупцией. Прошло почти полгода. Как складывалась судьба проекта за это время и что с ним теперь?

- Работы в ФАСе пока остановились. Дело в том, что проект антикоррупционной программы, разработанный нашим институтом в прошлом году до сих пор так и находится на стадии проекта и не принят пока в качестве официального документа.

- Почему?

- Это связано с двумя моментами. Во-первых, Минэкономразвития в прошлом году, наконец-то, разработало типовой проект антикоррупционной программы. Сейчас ФАС работает над тем, чтобы привести свою программу в соответствие с этим документом. Во-вторых, есть момент, заключающийся в некоторой финансовой неопределенности, связанной с очередным конкурсом, который проводит Минэкономразвития. Вопрос состоит в том, что сейчас определяются мероприятия, которые ФАС может реализовать на собственные средства, и мероприятия, для выполнения которых необходимо выигрывать тендер на предоставление средств из федерального бюджета.

- У меня возникает сразу несколько вопросов. Первое – если был разработан проект для ФАС, и он был первым…

- Одним из первых.

- Так зачем нужен проект Минэкономразвития, под который надо подгонять то, что было сделано раньше?

- В этом и заключается принцип обобщения лучшей практики. В прошлом году три ведомства делали пилотные проекты в этой области. Это были ФАС, Росрегистрация и Рособоронзаказ. Затем МЭРТ собрало отчеты по результатам проведения административной реформы и обобщило их. Это и вылилось в разработку типового проекта.

- И именно в этом проекте оказалась замечательная фраза о том, что «риск коррупции должен быть усилен».

- Да, именно в этот текст вкралась такая опечатка.
Но, на самом деле, сейчас волна борьбы с коррупцией посредством разработки антикоррупционных программ очень сильно распространилась среди федеральных органов исполнительной власти, а также среди высших органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации. В частности наш институт занимался мониторингом в этой области, и мы выяснили, что ряд регионов собирается в этом году подавать заявки на разработку своих региональных антикоррупционных программ.

- Это теперь стало модно или есть какие-то другие причины?

- Дело в том, что это соответствует принципам бюджетирования, ориентированного на результат, и управления по полученным результатам. Чиновники оказываются заинтересованы в получении дополнительных средств из федерального бюджета и стараются приводить планы своих мероприятий в соответствие с приоритетами, определяемыми на федеральном уровне. Антикоррупционные программы являются одним из таких приоритетов.

- То есть речь идет о получении денег за борьбу с коррупцией?

- По-моему, это вполне соответствует рыночным принципам, в частности принципам бюджетирования, ориентированного на результат.

- Не странно ли это: вы боретесь с коррупцией среди самих себя, а мы вам за это платим.

- Что касается борьбы с коррупцией внутри себя, то этот процесс имеет важные положительные последствия для общества. Тем не менее, это является реализацией идеи простого и эффективного механизма – заинтересованность чиновников в достижении некоторых результатов. Это является альтернативой затратному бюджетированию (по процессу).

- То есть бюджет у нас раньше формировался просто по затратному принципу, а теперь он ориентируется на некие результативные показатели. Причем речь идет о результативности бюрократических действий.

- Да. Причем нельзя сказать, что сегодня принцип ориентированности на результат реализован в полной мере, но вводятся как бы отдельные детали этого механизма, которые, как мне кажется, работают вполне успешно. Сейчас можно наглядно видеть, какие федеральные органы власти, какие органы власти субъектов федерации достигли неких положительных результатов, в какой степени их достигли и так далее. Сейчас вся информация находится в свободном доступе в интернете, и каждый желающий может с ней ознакомиться.

- Но, возвращаясь к проекту, разработанному институтом в прошлом году, в итоге слегка пострадала ФАС, поскольку, во-первых, надо приводить проект в соответствие, а, во-вторых, набежало много желающих. И будет новый тендер.
Правда, желающие могут тоже обратиться в НИСИПП. И, скорее всего, обращаются.

- Естественно. В этом году, поскольку мы уже продемонстрировали умение создать хорошую антикоррупционную программу, речь идет о распространении нашего опыта на других участников конкурса Минэкономразвития. И такие попытки делаются, их результаты станут известны при объявлении результатов конкурса.
Сейчас мы помогаем с подачей заявок на конкурс многим федеральным и региональным органов исполнительной власти.

- А сколько сегодня работает таких институтов, как НИСИПП, или подобных им структур, занимающихся составлением подобных проектов?

- Их не очень много. Боюсь ошибиться, но, по-моему, порядка 10 – 15-ти. Я имею в виду наиболее крупные и наиболее опытные организации.
Есть, конечно, отдельные регионы и отдельные органы исполнительной власти, которые в области административной реформы либо работают сами, либо имеют специализированные структурные подразделения, специализированные подведомственные организации, которые этим занимаются.

- Но могут ли подведомственные организации заниматься проведением административной реформы в головной структуре так, как независимые институты?

- Есть организации, занимающиеся такой работой на достаточно высоком уровне. Это, например, Высшая школа экономики.

- По-моему, НИСИПП работает в тесном контакте с ней.

- У нас схожие методы, схожие подходы, поскольку во многом они определяются требованиями Минэкономразвития, и мы занимаемся одним и тем же делом, помогая органам государственной власти в реализации административной реформы. Так и должно быть: принципы административной реформы таковы, что этим занимается федеральный центр в лице Минэкономразвития. Однако система бюджетирования, ориентированного на результат, заставляет чиновников выбирать организацию таким образом, чтобы она в наибольшей степени способствовала победе данного органа в конкурсе. Так что сами государственные органы заинтересованы в выборе наиболее успешных и опытных партнеров.

- Поскольку они получают дополнительные бюджетные деньги за выполнение таких программ, им нужно, чтобы разработкой программ занимались специалисты.

- Естественно.

Окончание следует.

Беседовал Владимир Володин