Мы не первый раз беседуем с Михаилом Михайловичем Вириным о проблемах отечественного предпринимательства. Сегодня речь пойдет о том, как изменилась атмосфера в российском бизнесе, где наш собеседник работает уже пятнадцать лет.
- Михаил Михайлович, сегодня очень много пишут о состоянии российского бизнеса. Например, Игорь Бунин, генеральный директор Центра политических технологий, рассказал на страницах «Независимой Газеты», как в 94 году центр опубликовал книгу «Бизнесмены России: 40 историй успеха». И сейчас, начав готовить новую книгу, они выяснил, что из ста двадцати героев исследования семеро погибли, а многие просто уехали из страны. Причем целый ряд отечественных бизнесменов, уехав на Запад, стал там наемными менеджерами.
И Бунин пишет, что отечественный бизнес претерпел очень резкие изменения. У него сейчас три основных чувства: пессимизм, усталость и осторожность. А главное – бизнес и государство взаимно отторгаются.
Каково Ваше мнение по этому поводу?
- Я в принципе разделяю опасения Игоря Бунина: ситуация в корне изменилась за последние, примерно, лет десять.
Десять лет назад была совсем иная ситуация с чиновничеством. В тот момент государство было настолько слабым, что реальная власть принадлежала бандитам и бизнесменам. Я бы это именно так сформулировал. Конфликты, конечно, были, но бизнесмены с помощью денег, а иногда и с помощью бандитов решали все свои вопросы.
Чиновники же влачили в то время жалкое существование: взяток им никто не давал, их просто пугали, и они делали то, чего от них хотели. Потому что в то время могли безнаказанно убрать человека, не боясь, что это убийство будет раскрыто.
Сейчас картина совершенно иная. За десять лет чиновничество очень укрепилось, силовики воскресли, как птица Феникс. У чиновников появилась устойчивая экономическая база. Те коммерческие структуры, которые контролируются ими самими, или через родственников и друзей, приносят им хороший доход и служат опорой их чиновничьей власти.
Многие губернаторы, мэры крупных городов выстроили серьезные коммерческие структуры, где зря не расходуется ни один бюджетный рубль, будь это рубль субъекта федерации, города и так далее. Все бюджетные деньги оприходованы, никаких случайностей с ними не происходит. Они растекаются ручейками по привилегированным, допущенным, уполномоченным коммерческим структурам.
Именно в те годы, когда чиновничество начинало свое восхождение на вершины экономической власти, и появился термин «уполномоченный».
- Да, уполномоченный банк: в Москве это – банк «Москвы». А было время, когда уполномоченные банки регулярно менялись, и бюджетные организации столь же регулярно переводили свои счета из переставшего быть «уполномоченным» банка в новый, ставший «уполномоченным».
- Конечно. Ведь что это такое? Это – банк (частный, естественно), который принадлежит доверенным людям администрации какого-то субъекта. В нем даже может быть пакет акций, этой администрации принадлежащий. И сюда стекаются бюджетные деньги. И там они уже грамотно оборачиваются. Ведь достаточно, ничего не делая, просто держать на счетах государственные средства. Их даже не надо воровать, они просто лежат определенное время, разумеется, немалое. Это называется «остатки по счетам». И на этих остатках можно построить колоссальный банковский бизнес: давать эти остатки в кредит, получая проценты, играть на биржах, покупать ГКО и прочее, и прочее.
Это – банковское направление. Другое направление – подрядные отношения. Причем раздача строительных подрядов в тех же городах проходит как бы строго по закону. Все идет на конкурсной основе.
- Конечно. Но конкурса ведь как такового нет.
- Разумеется! Конкурсы ведь организуют те же самые чиновники, и на них выставляются либо фирмы одного хозяина, либо одна своя и кто-то для вида. И побеждают, конечно, «уполномоченные» фирмы.
- Либо нужная фирма подает документы на конкурс последней, заранее зная, что предложили конкуренты.
- Да. И добавляет десять тысяч рублей сверху.
При этом, опять же, бюджетные деньги не теряются, не уходят в чужие руки, все идут, куда надо.
При этом что-то делается, что-то строится. Прихвачены колоссальные средства, которые растут год от года. Бюджет Москвы, например, за эти десять лет вырос многократно в долларовом исчислении и сейчас достигает 15 миллиардов долларов на 2006 год.
Нетрудно догадаться, какой примерно процент автоматически оседает в руках различных чиновников.
- Между прочим, если разговор зашел о Москве, сейчас одна за другой прошли две информации. Первая – в Москве предлагают заменить сбор налогов с малого бизнеса патентами: заплатил за патент – и все налоги. И тут же появилась вторая: в рейтинге привлекательности для бизнеса европейских городов занимает одно из последних мест.
- Это не удивительно: Москва настолько бюрократизированный, коррумпированный город, здесь нелегко вести бизнес. И западные рейтинговые агентства в этом разобрались.
Я хотел еще сказать вот о чем: как устроилось чиновничество, примерно понятно. Соответственно и комбинации, когда муж обеспечивает жене или отец сыну благоприятные условия для бизнеса…
- Это мы знаем очень хорошо.
- Строится инфраструктура, чтобы потом нужная фирма снимала сливки. Мы знаем, как попадают той или иной фирме земельные участки. Мы знаем, что существуют тарифы за выход постановлений правительства – все это более-менее известно. Фактически в Москве создан порядок, когда строить по закону невозможно: можно годами согласовывать проект со все более увеличивающимся количеством ведомств. И собирается громадное количество подписей, а строительство так и не начинается.
- Но зато мы знаем, что есть люди, которые за 30% от стоимости проекта мгновенно сделают все разрешения.
- Да. Такие люди есть, и через них можно поучить все подписи.
Но есть еще одна тенденция: поднялись и укрепились не только чиновники. Силовики тоже время даром не теряли. Выросло такое явление, как поглощение бизнеса, причем не обязательно «дружественное».
- Между прочим, сейчас открыто говорят и пишут о том, что для нормального ведения бизнеса нужно делать взносы в фонды ветеранов силовых структур.
- И это есть, но мы видим и прямые захваты бизнеса. Они проходят по абсолютно простой схеме: более 50% бизнеса ведется «в серую» или «в черную».
- Ну, у нас же 40% бизнеса «в тени».
- Да. Это официальные сведения. Но мне кажется, что пропорция может оказаться и обратной: 60% в тени, и только 40 наружу. И, естественно, бизнес получается полукриминальный. Его всегда можно взять на крючок.
Силовики, по сути, поводят специальные операции, в результате которых вскрываются криминальны наклонности нашего бизнеса. Далее следует просто вхождение в бизнес.
- Но те, кого мы называем «силовики», интересуются достаточно крупным бизнесом, а у нас громадные проблемы именно с бизнесом малым.
- А этот бизнес по сути дела задушен. Он еле дышит: вести его по закону – он убыточен. Если платить все налоги…
- То он умрет сразу.
- Разумеется. И поэтому он начинает нарушать закон. И его в связи с этим трясет каждый, кто захочет. И в этом отношении сейчас очень усилилась районная власть. Она капитально нагнула мелкий бизнес и может с ним делать все, что хочет. Сегодня для главы московской районной управы не проблема собрать на какое-нибудь районное мероприятие несколько миллионов рублей: он возьмет их у «подневольных» предпринимателей. И все, к кому он обратиться, вынуждены будут откликнуться на его «просьбу». Все ведь что-то нарушают, и вопрос в том, будут ли на районном уровне закрыты глаза на эти нарушения. И пока такая противозаконная связь между предпринимателями и представителями власти существует, бизнес так и будет подневольным.
Беседовал Владимир Володин