Мы продолжаем беседу с Александром Юльевичем Чепуренко. Если в ее первой части речь шла о выступлении Алексея Кудрина и положения с необходимыми для выхода страны из кризиса ресурсами, то теперь разговор – о путях поддержки российского предпринимательства.

- Итак, Александр Юльевич, Вы считаете, что адресатов государственной помощи бизнесу стоит поменять.

- Я уже примерно год говорю и пишу, где только могу, о том, что, как мне кажется, значительно больший эффект дало бы перенацеливание этих фондов (хотя бы частичное), правильнее говоря, средств, которыми они располагают, со стрельбы по площадям на стрельбу по движущимся целям.

- А какие цели у нас движутся?

- Движутся у нас так называемые «газели».
Давайте скажем честно: очень трудно, а иногда просто невозможно сформулировать критерии, по которым можно выделить фирму, в обороте которой значимую долю занимают проекты, допустим, какого-то энергосбережения. А ведь, исходя из этих критериев, программа, нацеленная на поддержку и развитие энергосбережения, может быть предложена именно этой фирме.
Но зато очень легко по бухгалтерским данным, по данным банка, где обслуживается та или иная компания, понять: у этой фирмы на протяжении 3 – 5 лет наблюдается устойчивый рост не менее 15 -20%.
Это – ситуация одинокого путника, попавшего в метель: если дорога потеряна, надо довериться чутью лошади: пусть она сама довезет до ближайшего села. И нечего гнать ее по заснеженному полю: так можно и лошадь потерять, и самому замерзнуть.
Допустим, вы видите фирму, которая, пусть и не занимается нанотехнологиями в вашем понимании, но за пять лет, начав с одного цеха, уже имеет десять предприятий и обслуживает в значительной степени рынки трех федеральных округов. И пусть она выпускает, например, мороженное, но абсолютно ясно, что эта фирма имеет менеджмент, который каким-то образом разработал компетентную стратегию в области инновационного развития. И это значит, что, если они добиваются таких успехов за счет собственных средств…

- То каких успехов они могут добиться, если получат помощь со стороны.

- Разумеется. Поэтому им и надо помочь.
Я не говорю, что надо совершенно отказываться от создания технологических коридоров, от поддержки ученых, инноваторов, начинающих предпринимателей и так далее. Конечно, их надо поддерживать. Но, если мы хотим быстро выйти на траекторию достаточно устойчивого быстрого развития, то, в первую очередь, надо поддерживать именно «газелей». То есть нужно ориентироваться не на отрасли, а на конкретные фирмы. Это первое.
Второе заключается в том, что у нас, к сожалению, государство не хочет замечать: у нас уже существуют некоторые самоорганизующиеся сети поддержки предпринимателей. Те же «бизнес-ангелы», и не они одни. А ведь эти сети сами по себе, без посторонней помощи уже делают что-то полезное. И надо поддержать этих субъектов финансового рынка, расширить их кредитное плечо, а не создавать какой-нибудь новый банк проектного финансирования. Ведь при его создании сначала будут долго прописывать его регламент, процедуру отбора проектов и так далее. А потом выяснится, что основная часть денег была направлена на выплату бонусов менеджерам и вина во всем этом генерального директора, как произошло уже с одним из наших институтов развития в очень неподходящий момент.

- Да, помним такое.

- И произошло это как раз тогда, когда случился кризис.
Я еще раз скажу: конечно, заниматься надо не только этим. Но почему бы не заняться этим тоже? Хоть в какой-то мере. Если бы эти два, достаточно технологически простых, момента были реализованы, то, очевидно, через три – пять лет у нас были бы совсем другие возможности бюджета. Мы вышли бы за пределы тех ограничений, которые накладывают на развитие нынешних мейджоров российской экономики те тенденции, которые сложились на мировых рынках нефти, газа, угля, цветных металлов, одним словом – сырьевых рынках и рынках продукции первичной обработки. Потому что мы поддерживали бы развитие емкого внутреннего рынка.
Да, подавляющее большинство российских «газелей», разумеется, нельзя назвать инновационными в том высоком и чистом смысле, в котором об этом мечтают руководители страны. Они занимаются простым земным делом. Не было в России обувной промышленности? Они ее создали. Не было у нас в стране нормальной дистрибуции почты. Они и с этим справились. Не было у нас ни правовых баз, ни систем поиска в них. Они и их создали.
Да, может быть, все это – не нанотехнологии, и не супер-биотехнологии.

- Но это – то, что нужно стране в настоящий момент.

- Конечно. И я больше чем уверен: менеджмент такого рода фирм не зациклен на технологических коридорах, в которых они развиваются сегодня. Тому есть масса примеров из опыта успешных фирм на Западе: многие такие фирмы начинали работать в одной отрасли, а сегодня занимаются чем-то совершенно другим.
И если сейчас поддержать менеджмент таких фирм, я больше чем уверен, что через какое-то время он, условно говоря, от обуви перейдут к производству каких-то, например, лекарственных препаратов.

- Если увидят, что это выгоднее и в том сегменте они смогут наладить работу, то, безусловно, перейдут.

- Видите ли, это, конечно, гораздо более ресурсоемкое направление, но зато это рынок, который невозможно убить. Ведь последнее, что мы перестаем покупать, это еда и лекарства.
И они это увидят. А поскольку они умеют реализовывать инновационные проекты, уверяю вас, он придут на этот рынок. Просто сейчас у них нет своих ресурсов. Если же институты развития дадут им эти ресурсы под соответствующие проекты, я уверен, они и это поднимут.
И тогда Алексей Леонидович Кудрин, или кто-то другой, занимающий пост главы Минфина, на очередной конференции в Высшей школе экономики, где-то через 5 – 7 лет, будет говорить совсем другие вещи.

Беседовал Владимир Володин