Буквально на днях на нашем сайте была опубликована беседа с Юрием Симачевым, посвященная вопросам модернизации и становления инновационной экономики в России. И вот теперь на вопросы, связанные с развитием инноваций в Москве, отвечает Виктор Харченко, в качестве эксперта занимающийся этой темой.
- Виктор, Юрий Симачев, достаточно подробно останавливался на мерах поддержки модернизации и инноваций на федеральном уровне. О регионах он говорил довольно мало, но, по его мнению, именно регионы должны создавать соответствующую инфраструктуру, без которой модернизация невозможна.
Что же можно сделать для улучшения инновационной ифраструктуры в Москве? Некоторые наши эксперты даже считают, что лучше всего – завести специальных жандармов, которым можно жаловаться и которые будут «разруливать» ситуацию с зарвавшимися чиновниками.
- Да, это, конечно супер-либеральное мнение.
На самом деле, для начала нужно сказать о том, что уже есть. Московские власти в этом вопросе проявляют наибольшую заинтересованность среди других регионов. Законодательство в этой области в Москве – одно из самых прогрессивных в России. В нем есть понятие «инновационная продукция», есть понятие «инновационная деятельность», разработан закон об инновационной деятельности на территории города Москвы, регулирующий действия органов власти по ее стимулированию и поддержке.
Разработано несколько программ. Одна из них поддерживает крупные городские предприятия, реализующие проекты, связанные с выпуском инновационной продукции. Это – многоаспектная программа, одна из составляющих которой – поддержка крупного столичного бизнеса в трудные кризисные времена. В рамках этой программы предоставляются субсидии на разработку серийных образцов инновационной продукции, на запуск какой-то конвейерной ленты, на патентование продукции за рубежом, на поддержку молодых ученых, на создание кафедр при ведущих вузах, где будет готовится персонал для этих предприятий. То есть программа поддержки крупных московских предприятий охватывает многие направления их деятельности, хотя в кризисные времена основной ее целью была элементарная поддержка этого бизнеса в сложившихся тяжелых условиях.
Хотя скажу: в ней есть и целый ряд недостатков. Здесь и поблажки, делающиеся ряду предприятий, когда речь заходит о том, насколько инновационна его продукция. Есть целый ряд вопросов и к критериям отбора предприятий для включения в программу. Но в целом наличие такой программы – явление, безусловно, положительное.
- Когда говорят о поддержке инноваций, модернизации экономики, речь очень часто заходит о создании соответствующей инфраструктуры.
- Существуют проекты по созданию инновационной инфраструктуры, например, по созданию различных технопарков. Увы, в них пока что достаточно пустующих площадей.
- То есть необходимость в данном виде инфраструктуры пока не столь велика, как хотелось бы?
- Да. Создается технопарк под несколько десятков фирм, а их приходит пять – шесть. Мы много говорим о том, что власть не осознает необходимость помогать развитию бизнеса в нужном направлении. Но нужно сказать и о том, что сам бизнес эту необходимость еще не осознал и стремится по большей части торговать, а не производить высокотехнологическую продукцию.
Причем это – ситуация, характерная не для одной только Москвы, но и для большинства регионов России. Я знаю лишь о двух – трех технопарках, которые работают в полном объеме. Наиболее известен химический технопарк в Татарстане, который развивается и растет, поскольку на его продукцию существует большой и устойчивый спрос.
А ведь известны и обратные примеры, когда создается технопарк, а там три человека сидят в небольшой комнатушке. И такой вот «технопарк» должен выращивать инновационные предприятия.
Есть в Москве и достаточно серьезный пакет программ поддержки малых инновационных предприятий. При департаменте поддержки малого и среднего бизнеса создано агентство, которое возглавляет Алексей Костров, и через это агентство проходит где-то до 70 субсидий в год. Это, конечно, меньше, чем хотелось бы, поскольку в Москве около трех тысяч инновационных предприятий, и, можно сказать, что это – капля в море, но, с другой стороны, это все же – реальная помощь хотя бы некоторым из малых предприятий.
Более того, под эту работу подведена законодательная база, а это – большое подспорье для будущего развития.
- Это – то, что есть. А что можно еще сделать, что можно изменить?
- В первую очередь, необходимо точно разобраться с вопросом, что такое инновационная деятельность. Понятие уже есть, но оно требует существенных уточнений.
Я бы предложил разобраться с инновациями таким же образом, как с конкуренцией. У конкуренции определены границы товарного рынка, на котором она существует, есть понятие «естественных монополий», «доминирования на рынке» и так далее. А инновация у нас определяется по-разному. Либо как внедрение чего-то нового, либо связывается с производством нового товара, услуги, процесса, аналогов которого нет в мире, или хотя бы в России. Хотя, на мой взгляд, инновацией в полном смысле слова можно называть лишь те ноу-хау, которых в мире на данный момент не существует.
Ведь когда мы закупаем оборудование, которое на Западе уже произведено, внедряем здесь и называем инновацией – что же это такое. Это можно назвать модернизацией, техническим перевооружением, но никак не инновацией. Хотя в зарубежных рекомендациях по измерению инноваций это признается одним из видов инновации – так называемой заимствованной инновацией.
Если же вы хотите называть это именно так, то давайте тогда введем географические границы, согласно которым будут определяться инновации. И тогда будет понятие – «инновация на территории города Москвы». А можно ввести и понятие инновации на территории конкретного района. И давайте, исходя уже из этих определений, строить механизм поддержки инновационных предприятий.
Грубо говоря, если у нас в процессе продажи хот-догов в рамках отдельно взятого района будет внедрено что-то новое, что будет признано инновацией, то разработчиков ее можно дальше поощрять и поддерживать.
- К вопросу о поддержке таких разработчиков.
Когда-то, во второй половине 90-х я работал в фирме, торговавшей полиграфическим оборудованием. И к нам приходил человек из одной полугосударственной структуры, который регулярно покупал расходные материалы для переплетных работ.
Однажды мы разговорились с ним, и он спросил, существует ли в природе некий прибор. Я ответил, что существует, называется он барабанный сканер, и его можно купить в фирме, с которой мы сотрудничаем. Человек загорелся, взял у меня координаты фирмы (она находилась на соседней улице с их конторой) и ушел довольный.
Появился он через месяц, очень печальный, и сказал, что из-за меня его увольняют.
Оказывается, при их конторе существует НИИ, который уже лет пятнадцать пытается изобрести этот самый барабанный сканер. Там полсотни сотрудников, десяток кандидатов наук и даже два доктора. И вот человек приходит и говорит, что барабанный сканер продается на соседней улице.
Руководство конторы проверило у фирмы - продавца эту информацию, после чего приняло соломоново решение: никому про существующий уже аппарат не говорить, а возмутителя спокойствия уволить.
В ситуации с географическими границами речь может зайти о такой же ситуации: инновационный товар в пределах одной улицы. Поддержим инноваторов, создающих то, что на соседней улице уже есть в свободной продаже. Так мы, между прочим, поддерживаем систему ГЛОНАСС.
- До абсурда можно довести все, что угодно.
Но теперь скажем о том, зачем все же может понадобиться введение географических границ и признание в этих пределах чего-либо инновационной деятельностью. Одним из минусов ситуации в Москве я бы назвал то, что предприятия сами должны обращаться, чтобы их признали инновационными. Создается реестр инновационных организаций, реестр инновационной продукции. И предприятие само доказывает, что оно инновационное.
- Это затем, чтобы получить какие-то субсидии?
- Казалось бы, да. Но на деле получается, что нет. Если ты и получил бумажку, что являешься инновационным предприятием, и объявлен конкурс на субсидию, ты должен еще раз пройти тот же самый путь. Подать все те же документы. Документ о том, что тебя признали инновационным предприятием, не является поводом для получения субсидии.
Внесение в реестр может дать некий статус, имидж, но не дает право, предъявив документ, быть признанным инновационным предприятием и автоматически получить субсидию. Реестр отдельно – субсидия отдельно.
- А если ты не состоишь в реестре, то можно ли претендовать на субсидию?
- Можно. Только в рамках получения субсидии тебя должны признать инновационной организацией. Если же ты уже внесен в реестр, то комиссия говорит: мы его уже таковым признали, давайте теперь его заявку рассматривать по существу. Но ты опять предоставляешь все документы, включая бизнес-план на пять лет, и все это вновь рассматривается. И речь опять пойдет о том, какую продукцию ты будешь выпускать, какие аналоги есть в России, какие в мире, какую долю рынка ты занимаешь и так далее. Поэтому меня смущает необходимость доказывать, что ты – инновационная организация.
- Ну, это – ставшая инновационной необходимость доказать, что ты не верблюд.
- Да. С моей точки зрения, идеальная модель такова: есть организация, доказавшая свою эффективность на рынке, производящая востребованную продукцию. И государству необходимо ее поддержать, чтобы она производила продукцию для государственных нужд. То есть именно государство (в лице регионального или районного органа власти) находит компанию, само признает ее инновационно активной и оказывает поддержку для выполнения поставленных самим же государством целей. Эта модель работает в ряде развитых стран. Там чиновники сами приходят в компанию и за те заслуги, которые всем известны, начинают с этой фирмой работать: рекомендуют закупать для государственных нужд ее продукцию, прорабатывают вопросы о поддержке продукции этой компании за рубежом и т.д.
А у нас она не работает, поскольку, когда выбирают, кому давать деньги, то дают их «своим».
Окончание следует.
Беседовал Владимир Володин