Полемика вокруг повышения с нового года бывшего ЕСН, ныне – взносов обязательного медицинского страхования стала одной из центральных тем последней недели.
Сайт НИСИПП уже поместил на своих страницах обзор СМИ по этой теме. А прокомментировать ее для нас мы попросили Юрия Симачева, известного эксперта, в том числе в области налоговой политики.

- Юрий Вячеславович, у нас нечасто бывает, чтобы министр финансов, помощник президента и бывший глава МЭРТ, ныне – руководитель крупнейшего банка страны, публично обсуждая последние действия правительства, принявшего решение о повышении социального налога на бизнес, дружно от этого решения открещиваются.
Даже Алексей Кудрин не нашел для этой меры ни одного хорошего слова.
Между прочим, эксперты обращают внимание и на то, что ЕСН теперь считается не налогом, а страховым взносом, и его можно повышать и дальше. При этом Алексей Кудрин заявляет: «Мы стоим не перед временной мерой, мы стоим перед трендом повышения налогов». То есть налоги будут теперь повышаться постоянно. В Европе они растут, и у нас будут.
Как Вы считаете: почему выбрано именно такое решение вопроса срочного пополнения бюджета? Заметим при этом, что речь идет о повышении социальных выплат в предвыборный период.

- Во-первых, я хотел бы обратить внимание на серьезные предпосылки для такого рода решений. Хотя я не считаю, что повышение налогов – это единственное и наиболее правильное решение.
Тем не менее, среди предпосылок мы сразу можем обратить внимание на очень сложную проблему – дефицит бюджета. И эту проблему надо решать, пока она не стала критической. Необходимо также назвать и проблему балансировки доходов и расходов государства. В условиях, когда достаточно динамично растут социальные расходы, эта проблема становится особенно острой, и я считаю, что во многом это связано с расширением социальных обязательств государства. Здесь, разумеется, возникает баланс, чтобы определенные преимущества получать уже сейчас или какую-то часть преимуществ получать в будущем. Но не будем забывать, что люди живут здесь и сейчас и хотят здесь и сейчас видеть какие-то результаты. В итоге ситуация складывается так, что социальные расходы государства высоки, и снизить их никто уже в принципе не сможет. Это не та тема, которую можно обсуждать.

- Но по этому поводу как раз есть зарубежные примеры, правда не совсем те, о которых говорит Алексей Кудрин.

- Что касается реплики Кудрина: да, есть зарубежные примеры. Ряд стран, находящихся на периферии Европейского Союза, столкнулись с серьезными проблемами, связанными с дефицитом бюджета. И комплекс мер помощи этим странам, как правило, увязан с существенным сокращением государственных расходов, а, с другой стороны, с повышением налогов. Так что некий пример у нас перед глазами есть.
Вот таковы существующие предпосылки к принятому решению.
Справедливости ради должен заметить, что в период кризиса, когда бремя налогов на тот же малый бизнес снижалось, то речь сразу шла о том, что это – временная антикризисная мера, а не на всю жизнь. Мы (я в данном случае имею в виду как наш аналитический центр, так и многих других экспертов) уже тогда предупреждали: как ни говори, что это – временная мера, к снижению налоговой нагрузки разнообразные хозяйствующие субъекты привыкнут быстро. А вот на ее повышение они реагируют очень остро, болезненно, и это очень существенно дестимулирует бизнес-деятельность, а также инновационную активность. Мы в своих исследованиях показывали на основе как эмпирических результатов, так и результатов, которые мы наблюдали: когда государство определенным образом модернизировало налоги (я имею в виду отмену инвестиционной льготы и замену ее более высоким уровнем амортизации), часть предприятий выиграло от этого изменения налоговой нагрузки, а часть проиграла. Но когда мы провели дальнейшие исследования, взяв сопоставимые группы предприятий, то результат получился достаточно интересный. Выяснилось, что у предприятий, выигравших от изменения налоговой нагрузки, этот выигрыш отнюдь не на 100% отразился на росте инвестиций в развитие производства. То есть далеко не все деньги, выигранные от снижения налогов, пошли в развитие бизнеса. В значительной степени эти средства пошли на увеличение текущих расходов – на те же зарплаты, на выплату больших дивидендов.
А у подавляющего большинства тех компаний, чья налоговая нагрузка выросла, произошло сокращение вложений в будущее, инвестиций в производство. Это пример того, как при снижении налогов далеко не вся часть освободившихся средств идет на то, что нам кажется важным и нужным для развития экономики.

- Но ведь когда налоги повышаются, эта часть вообще стремится к нулю.

- Тогда мы сделали вывод, что да, в некоторых случаях налоги надо снижать, но делать это надо очень аккуратно и не резко. Лучше находиться на некоем уровне, не снижая налоги, чем сначала снизить, а потом повышать, пусть даже и до прежнего уровня. По эффекту, оказываемому на бизнес, такие «качели» дают плохой результат. Ситуация становится нестабильной. И когда в период кризиса вводились определенные налоговые послабления для малого бизнеса, мы считали, что это формирует определенную ловушку: моментально возникнет эффект привыкания к такой налоговой нагрузке и в дальнейшем повышение до прежнего уровня (а в данном случае – ее увеличение) будет серьезно дестимулировать бизнес. И риски ухода в тень, особенно в малом бизнесе, я считаю, очень существенны.

- Только что вице-президент и глава аналитического центра общественной организации среднего бизнеса «Деловая Россия» Александр Галушка заявил: вместо повышения налоговой нагрузки на бизнес можно повысить НДПИ, акцизы на табак и алкоголь, налог на недвижимость. Такой налоговый маневр принесет бюджету 3,5 триллиона рублей. В то же время подсчеты Минздравсоцразвития, на которые правительство опиралось, принимая решение об увеличении ЕСН, согласно которым только в следующем году повышение взносов принесет в бюджет 988 миллиардов рублей, а в 2012 году — 1,18 триллиона рублей, хороши только на бумаге.
Ответной реакцией на рост налоговой нагрузки станет уход бизнеса в тень. Как показал опрос, проведенный «Деловой Россией», на такой шаг готов пойти каждый четвертый предприниматель.
А есть, между прочим, инициативы партии «Справедливая Россия» - налог на роскошь, налог на сверхдоходы, ради которого можно отказаться в какой-то части от плоской шкалы подоходного налога. При этом две последних инициативы правительство и Госдума отвергают уже не впервые.

- Видите ли, на теоретическом уровне я согласен с тем, что должен существовать достаточно высокий налог на сверхдоходы. Должен существовать налог на элементы роскоши. Но тут сразу же возникает вопрос реализации: это не должно на практике получиться ударом по среднему классу. Ведь всегда возникает вопрос: а что попадет под действие этих законов, что будет считаться роскошью?
Простой пример: сложилось так, что пожилые люди живут с советских еще времен в центре Москвы, в доме «сталинской постройки», и это начинает считаться сверхдорогой квартирой, оценивающейся по рыночной стоимости. И налог для них будет соответствующий.

- Но эти люди как раз попадут не под действие налога на роскошь, а под действие налога на недвижимость, который готовит правительство и который, судя по всему, вступит в силу сразу после выборов.

- Но в этом, независимо от того, чье это предложение, есть вполне определенное отсутствие логики.

Нам в этой сфере надо меньше шарахаться из стороны в сторону. У нас есть плоская шкала подоходного налога. Была существенная аргументация, зачем надо ее вводить. Потом много спорили о тех результатах, которые мы получили с ее введением. И, между прочим, доминирующее мнение: результаты эти все-таки позитивные.
И хотя я согласен с тем, что нужно вводить налог на сверхдоходы, нужно вводить налог на явную роскошь, но логика, связанная с введением плоской шкалы, меняться не должна. Мы уже проходили все эти проблемы. Мы помним, к чему приводила у нас прогрессивная шкала подоходного налога.

- Хорошо, оставим плоскую шкалу, но обложим неким налогом очень дорогие яхты, элитные коттеджи, драгоценности, начиная с определенной стоимости.

- Я считаю важным не трогать плоскую шкалу, которая действует на доходы, но должно быть достаточно существенное обложение элементов роскоши, о чем мы и говорим. Только перечень должен быть достаточно корректным, и хорошо должны быть проработаны возможности администрирования. Ведь сразу же начнут выясняться интересные подробности: яхты окажутся не в личной собственности, а в собственности компании.

- Ну, и пусть в таком случае компания платит налог на роскошь.

- А дальше выяснится, что фирма занимается перевозками, и как раз на этой яхте возит что-то с одного берега реки на другой.

- Да, песок, а то и органические удобрения. И все это возит исключительно на элитной яхте, которая от одного берега до другого не столько плывет, сколько его носом достает, никуда не отплывая.

- Но это же вам придется доказывать. Так что проблема администрирования – совсем не праздный вопрос. Ведь люди должны платить не просто за то, что они занимаются каким-то определенным видом деятельности, а конкретно за обладание предметами роскоши. За то, что их доходы – это сверхдоходы. А то ведь у нас на уровне деклараций все выглядит очень симпатично, но хотелось бы, чтобы в итоге не пострадали непричастные. Ведь и реформа, о которой мы говорим, - реформа ЕСН тоже вызывает вопросы: почему мы раньше отказывались от такой схемы, почему мы не учитываем уроков прошлого? Ведь назывались причины, почему мы перешли на ЕСН, все это объяснялось. А теперь весь этот опыт забыт, и возникла новая схема. Я считаю очень важным – не забывать, какие мотивы у нас когда-то были, какие аргументы приводились раньше. Эти аргументы надо снова доставать и смотреть: они в нынешних условиях работают или нет. И даже если сегодня они уже не убедительны, забывать их не надо.
Давайте скажем прямо: в развитых странах налогообложение богатых людей очень жесткое. Но все с этим живут. И нам тоже нужно прорабатывать этот вопрос и как-то его решать. Но решать очень аккуратно. А то это просто ударит по среднему классу, который должен быть основой общества, и больше ничего не даст. И в то же время те, кто должен бы платить такой налог, с помощью квалифицированных юристов и различных схем, уйдут от него.

В нашей беседе с Юрием Вячеславовичем Симачевым была также затронута тема сокращения государственных расходов как альтернатива повышению налогов.
Эту часть беседы мы предложим вниманию читателей в ближайшем будущем.

Беседовал Владимир Володин