О том, на каких условиях Россия будет строить экономические отношения с партнерами по ВТО, рассказал директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития России Максим Медведков.

   В: Как можно оценить положительный эффект для экономики в целом или для отдельных отраслей от вступления в ВТО?

   О: В расчетах эксперты опирались не столько на положительный эффект, а пытались просчитать возможный отрицательные последствия от того, что мы уступим по тем или иным параметрам. Исследования говорят о том, что при самом худшем повороте событий, с точки зрения влияния на ВВП, негативный эффект от принимаемых нами условий будет в пределах статистической погрешности.

   В: Расскажите о тех обязательствах, которые приняла Россия в сфере финансовых услуг.

   О: В банковском секторе может быть установлена квота, ограничивающая участие иностранных инвестиций в совокупном уставном капитале российской банковской системе, на уровне 50%. Есть еще один важный момент: иностранцы не смогут открывать прямые филиалы. Они могут учреждать дочерние банки, как российские юридические лица.

   В: А какие условия для страхового сектора?

   О: В страховании такая же картина с 50% квотой в совокупном капитале, но сейчас эта квота установлена в законе на уровне 25%, и в этом смысле вступив в ВТО мы даем более благоприятные условия для иностранных инвестиций по сравнению с действующими законодательством.

   В течение первых 9 лет будет действовать запрет на открытие прямых филиалов. Через 9 лет мы должны формально прямые филиалы разрешить, но фактически те условия их деятельности, которые мы в своих обязательствах зафиксировали, дают нам возможность применять примерно такое же регулирование, вплоть до установления некого эквивалента требований к минимальному уставному капиталу, на любом уровне. И де-факто мы сможем сделать условия для открытия филиала такими же, как для работы юридических лиц в страховом секторе. Вся деятельность организаций будет регулироваться российским законодательством и российским регулятором.

   У нас еще есть переходные периоды для отдельных видов страхования для иностранцев. Сейчас для иностранцев есть ограничения, которые не разрешают компаниям с иностранным участием более 49% работать, например, в секторе страхования жизни. Но это довольно условное ограничение, которое практически не действует в отношении европейских инвесторов. То есть, компании из стран ЕС со 100% капиталом могут у нас работать уже некоторое время. Таким образом, наши партнеры получили частичную либерализацию в финансовом секторе.

   В: Среди острых вопросов на переговорах по доступу на рынок услуг были такие сферы, как транспорт и телекоммуникации. Какие компромиссы достигнуты здесь?

   О: В секторе телекоммуникаций на практике ничего не меняется, потому что те инвестиционные ограничения, которые записаны у нас в обязательствах, сейчас не применяются. В области транспорта было требование открыть доступ к трансграничным перевозкам, этого не произошло ни по одному виду транспорта. Шли переговоры по мультимодальным перевозкам и вспомогательным услугам по всем видам транспорта, но результаты этих переговоров соответствуют требованиям нашего законодательства и ни к каким изменениям не приведут. Мы просто гарантируем то, что есть сейчас: система международных перевозок регулируется двусторонними соглашениями, мы эту систему сохраняем. Кроме того, мы ушли от дополнительных обязательств по транзиту энергоресурсов по трубопроводу, и сохранили право устанавливать тарифы на транзит.

   В: Возможность сохранения поддержки сельского хозяйства была урегулирована на последних неформальных консультациях. Каковы итоги? И как долго будет действовать такая мера нетарифной защиты, как квоты на импорт мяса?

   О: На поддержку сельского хозяйства в 2012-2013 году можем тратить 9 миллиардов долларов, сейчас у нас среднегодовые объемы где-то порядка 5 миллиардов. Потом плавно снизимся до 4,4 миллиарда в 2018 году. Вся программа поддержки АПК, которая уже у нас принята, будет полностью выполняться в соответствии с теми обязательствами, которые Россия принимает на себя в рамках ВТО. Мы перенесли эту программу без всяких потерь, ее согласовали партнеры по ВТО. Но это только поддержка, которая, по мнению ВТО, нарушает конкуренцию. Все что идет на развитие инфраструктуры, поддержку, не искажающую условия конкуренции - это можно применять, несмотря на эти ограничения.

   Квоты на импорт говядины и птицы будут действовать бессрочно, до тех пор, пока мы не решим их отменить. По свинине - другая ситуация, квота действует до 31 декабря 2019 года. Эти квоты определены с учетом внутреннего производства потребления. Но если будет необходимость, в соответствии со спросом, мы можем увеличить квоты, но уменьшить не можем.

   В: А будет ли у нас возможность экспортировать?

   О: Можно удивляться, но сейчас много запросов на экспорт птицы из России. Как раз сельскохозяйственный комплекс от ВТО выиграет больше всего, Во-первых, сельскохозяйственный рынок в мире традиционно очень закрытый, и особенно он закрыты для нас, пока мы не члены ВТО. И речь не только о квотах на ввоз сельхозпродукции, которые для нас закрыты, но и ветеринарном и фитосанитарном регулировании, которое в ряде стран для российских товаров более жесткое. А участие в ВТО создает довольно неплохие предпосылки для расширения рынков сбыта, не с первого дня, конечно, но в перспективе, потому что мы создадим более лучшие условия, поскольку сейчас нет вообще никаких правовых рамок.

   В: Насколько в целом облегчится доступ нашей продукции на внешние рынки?

   О: Партнеры берут обязательства применять к нам нормы ВТО, сейчас такие обязательства есть только в части применения тарифов. В части нетарифного регулирования, где больше всего барьеров для доступа на внешние рынки, таких обязательств нет. И мы этими правами будем активно пользоваться. Потому что одна из задач нашего присоединения к ВТО - расширение возможности для экспорта российских товаров и услуг. Один пример: экспорт нашей продукции металлургии в ЕС ограничен квотами, с даты присоединения эти квоты отменяются. И таких примеров много.

   В: Какие еще товары это затронет?

   О: Наиболее актуальны сейчас металлургия и химия. Но у нас много нарушений наших прав и интересов в других секторах - в услугах, в некоторых видах капиталовложений, в сфере интеллектуальной собственности, где наши права достаточно часто нарушается, и у нас нет эффективного инструмента защиты этих прав.

   В: А молочная продукция и сахар?

   О: Все, что касается импорта этой продукции из Белоруссии, Украины и других стран СНГ, с которыми у нас подписано новое соглашение о свободной торговле, там ситуация не изменится, потому что нет тарифов. У нас основной поставщик молочной группы из-за границы - это Белоруссия, и она, скорее всего, лидером и останется. Импортные пошлины на молочную продукцию у нас снижаются очень незначительно, поэтому серьезного перекоса не произойдет, структура торговли останется такой же.

   Что касается сахара, то у нас остается та же формула, которая действует сейчас - пошлина на сахар-сырец будет зависеть от биржевой цены. У нас есть обязательства в 2012 году принять меры по либерализации сахарного режима, но параметры этой либерализации не записаны.

   В:  Когда закончится переходный период, в течение которого мы можем применять запрещенные ВТО методы - предоставление преференциальных импортных тарифов на ввоз комплектующих для автопромсборки и требования по закупке узлов и комплектующих на внутреннем рынке?

   О: С 1 июля 2018 года мы эти меры должны будем отменить. Но будут введены иные меры поддержки, которые должны соответствовать нормам ВТО. И мы сможем те соглашения с автоконцернами, которые не будут меняться, довести до завершения, тем более, что у соглашений сроки действия обозначены.

   В: Получается, что до этого времени они успеют здесь, в соответствии с требованиями соглашений по автопромсборке, построить заводы по производству запчастей и необходимости завозить их из-за границы не будет.

   О: Совершенно верно. К 2016 году все требования по инвестициям автопроизводители уже осуществят, и будет не выгодно закрывать только что созданные производства.

   В: На переговорах еще шла речь о некоторых преференциях ЕС по ввозу автокомпонентов из-за рубежа. На чем в итоге остановились?

   О: Это будет двусторонняя договоренность, но она будет применяться на принципах наибольшего благоприятствования, и ей, фактически, будут пользоваться и все другие страны. Ее смысл в том, что если будет падение ввоза комплектующих относительно 2010 года, то будут снижены импортные тарифы.

   В: А что касается пошлин на импортные автомобили и авиатехнику?

   О: С даты присоединения мы вернем пошлину на уровень 25% на новые автомобили и она будет действовать в течение 3 лет с даты присоединения. Начиная с 4 года до 7 года - она будет снижаться с 25% до 15% примерно равными долями. Мы считаем, что это достаточно высокий барьер, чтобы отечественная промышленность, которая представлена сейчас не только чисто российскими компаниями, была эффективной. На подержанные автомобили старше 7 лет остаются запретительные пошлины, на автомобили между 3 и 7 годами пошлины снижаются до уровня 20% тоже за 7 лет.

   Также предусмотрено снижение на широкофузеляжные самолеты с 20% до 7,5% за 4 года и на узкофузеляжные - с 20 до 12% в течение 7 лет. В то же время, мы сохраним ту же формулу, которая сейчас применяется по экспортным пошлинам по нефти и нефепродуктам и 30% на газ.

   В: Что нового можно ожидать после присоединения к ВТО относительно правил фитосанитарного и ветеринарного контроля?

   О:  Принципиального изменения не будет, кроме повышения транспарентности и предсказуемости работы этих систем. И это будет только польза для бизнеса.

   В: Если через какое-то время в экономике сложится такая ситуация, что возникнет необходимость выйти за рамки обязательств ВТО, как это можно сделать?

   О: Есть процедура пересмотра и тарифов и обязательств в сфере услуг, но это не значит, что вы можете пересмотреть все, но точечные вещи, вполне возможно. Для этого есть механизм, это возможно.

   ИА "Альянс Медиа" по материалам РИА "Новости"

Источник: http://www.allmedia.ru/newsitem.asp?id=911179