Мы продолжаем беседу с Алексеем Сушкевичем, комментирующим текст нового антимонопольного закона.
- Итак, Алексей Геннадиевич, мы с Вами остановились на 9-й статье закона. Что дальше?
- Давайте перейдем сразу к статье 11. Здесь впервые появилось определение картеля, и что важно: картель в российском праве определен очень оригинально. На мой взгляд, он несколько сужен по кругу субъектов, которые могут быть участниками картеля, зато расширен по набору действий, которые характеризуют соглашение, признаваемое картелем.
Картелем является соглашение, заключенное между хозяйствующими субъектами – конкурентами, а дальше написано: «то есть осуществляющими продажу товаров на одном товарном рынке». Но ведь конкурентами могут быть и покупатели товара. И есть картели покупателей. Например, картели крупных закупщиков молока – молочных комбинатов, которые договариваются, что закупочная цена у фермеров…
- Будет, грубо говоря, 3 рубля и не выше.
- Совершенно верно – не выше трех рублей за литр. Так что зря картель покупателей исключили из перечня картелей, признаваемых таковыми по российскому праву.
Хотя я думаю, что такая терминологическая неувязка будет со временем устранена. Ничего фатального здесь нет.
По целям картелем признается соглашение конкурентов-продавцов следующего характера. Это соглашение должно вести к установлению и поддержанию цен, либо к повышению или снижению цен на торгах, к разделу товарного рынка по территориальному принципу, по объему продажи – покупки товаров. Оно также может вести к установлению определенного ассортимента товаров, определенного состава продавцов или покупателей, либо к сокращению или прекращению производства товаров, а также прекращению или отказу от определенных договоров с определенными продавцами или покупателями – заказчиками.
Надо сказать, что здесь мы полностью совпадаем с мейнстримом: и с правом Евросоюза, и с традицией, которая сложилась сейчас в американской юриспруденции. Так что наше понимание картеля по целям можно считать международным и апробированным на практике в разных странах.
Это, конечно, большое достижение: нам удалось выявить круг соглашений, которые запрещены сами по себе, независимо от того, применялись они или нет, оказали негативное последствие или не оказали. Сам факт заключения подобного соглашения влечет за собой ответственность.
Далее в том, что касается запрещенных соглашений, никаких революций не произошло. Исключения из запретов остались прежними, все критерии допустимости остались прежними.
Так что я перехожу сразу к главе 4-й. Называется она «Антимонопольные требования к торгам». Теперь все антимонопольные требования к торгам применяются и к запросу котировок. Сделано такое терминологическое уточнение.
В этой же главе появились детализированные требования к аукционам, на которых продается государственное или муниципальное имущество, а также права на использование этого имущества (в частности права аренды). Эти вопросы достаточно подробно регулируются в антимонопольном законодательстве. И, как ни странно, это работает.
Введена процедура, которая во многом аналогична процедуре рассмотрения жалоб на нарушение законодательства государственным заказчиком – организатором торгов при размещении им государственного заказа. В случае госзаказа государство покупает, а в случае продажи или предоставления в аренду госимущества оно продает. Но административная процедура обжалования во многом совпадает.
Это невозможно объяснить в двух словах, но, я думаю, заинтересованные лица этой процедурой овладеют быстро и научатся защищать свои права в антимонопольных органах. Туда они могут обращаться с жалобами на заказчиков и организаторов торгов в связи с нарушением их процедуры и получением результатов, не соответствующих законодательству.
Появились в законе также следующие интересные полномочия антимонопольного органа. Он получил право выдавать предостережения о недопустимости нарушения антимонопольного законодательства. Такое предостережение выдается в случаях, если становится известно из публичных выступлений должностных лиц о планируемом поведении на товарном рынке.
Предостережение – достаточно обширный вариант регулирования, который невозможно так кратко описать: когда оно выдается, на каких основаниях, кому, когда и как принимается решение о направлении такого предостережения.
- Но, как я понимаю, предостережение – это первый этап, это – еще не предписание?
- Да, это меньше, чем предписание. И если предостережение исполнено, то нет оснований для возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства.
- Понятно.
- Логика такая: антимонопольный орган, узнав из открытых источников о неких планах, дает возможность исправиться, показать, как не совершить нарушение антимонопольного законодательства. Такова основная цель предостережения.
В принципе это – такая благая идея, и бизнес ее понял: вы уж скажите нам, что делать, чтобы не нарушить. И теперь мы получили законную возможность объяснить, что делать, чтобы не нарушать законодательство.
Окончание следует.
Беседовал Владимир Володин