Это – последняя часть беседы с Виктором Харченко. Мы готовы выслушать и опубликовать аргументированные мнения наших читателей, которым интересны поднятые здесь вопросы.

- Виктор мы остановились на том, что необходимы доступные кейсы с описанием различных ситуаций и различных действий в области государственного регулирования, которые в этих ситуациях опробовались. Но тут возникает самый простой вопрос: зачем?
Лично у меня создается впечатление, что надобность таких кейсов на сегодняшний день для большинства наших чиновников (а основными пользователями должны быть именно они) просто непонятна.

- Непонятна потому, что при государственном управлении власть опирается, как мне кажется, не на кейсы, а на конкретных людей. У нас есть сфера – этот человек. И он должен удовлетворить таких-то людей, например, тех, кто нанял его на работу. Если это – назначаемый губернатор, то он останется на своем месте, как бы к нему ни относились в обществе, если он удовлетворяет федеральную власть. Если это губернатор избранный, то он должен ориентироваться на общество.

- Как я понимаю, Вас не устраивает ни то, ни другое.

- Есть набор функций, набор инструментов. И неважно, кто назначен или избран: он должен эти функции выполнять. Если он их успешно выполняет, с ним продлевается договор. И происходит это вне зависимости от того, является это избранием или переназначением на новый срок. Если он их не выполняет, в любом случае надо искать того, кто справится с возложенной на него функциональной деятельностью.

- У нас пока другие критерии. Основной из них тот, который сформулировал Франклин Делано Рузвельт, говоря о никарагуанском диктаторе Анастасио Сомосе (старшем): это – наш сукин сын.

- Понимаете, я не могу вот прямо сейчас сказать, как нужно все изменить, но ведь каждому гражданину страны хотелось бы влиять на какие-то решения, имеющие прямое отношение к качеству его жизни. Вот я бы хотел влиять на действия главы нашего местного департамента образования. Но это человек, которого назначил вице-губернатор, назначенный губернатором, в свою очередь назначенным президентом, которого, да, я выбирал. Как я могу реально влиять на его деятельность, если она меня не устраивает. А я должен иметь такую возможность.

- Но спор идет о другом. Тот же самый Чепуренко уверен: помогать надо «газелям» - тем, кто уже продемонстрировал свою эффективность. Развивались они бурно два последних года, значит, им надо помогать. Не развивались – не помогать.
Илья Хандриков просто говорит: уберите ваши деньги куда подальше. Главное – не трогайте нас. Уберите своих чиновников. Остальное мы сделаем сами. И деньги сами найдем. Бросим на развитие те средства, которые сейчас уходят на взятки, откаты и так далее.

- Да, есть и такая позиция.

- А речь-то идет об одном: система финансовой помощи государства бизнесу, во-первых, делает самостоятельных людей рентополучателями, во-вторых, она делает эту помощь полностью зависимой от конкретных чиновников.

- Но есть и другая сторона. В интервью тех же самых людей я видел: мы поддерживаем только «газелей», мы убираем помощь, минимум у тех, кто недостаточно активно развивается, максимум – у всех вообще. Но потом ведь начнутся разговоры о том, что государство не видит проблем малого бизнеса и не помогает ему.

- Ну, это будут говорить совсем другие люди.

- Но будут. Это всегда – палка о двух концах.

- Понятно, что малый бизнес состоит из самых разных людей.

- И поэтому человек, если он считает, что он выбирал эту власть, то он хочет, чтобы она ему помогла. Он говорит: у меня есть 50% от того, что мне нужно, а еще 50% я хочу получить.

- Извините, но это не бизнес, а иждивенчество.

- Вот Александр Шамрай, который перешел от нас в МСП-банк, утверждает, что функцию выделения средств бизнесу государству лучше передать банкам. Банки заинтересованы в результате.

- Во всяком случае, более заинтересованы, чем чиновники. Это – коммерческие системы, им нужно, чтобы их деньги работали и приносили прибыль.

- Ну, деньги у них не свои, а выделенные государством, но наши исследования показывали, что выделение денег через банки является более эффективным, с точки зрения влияния на индекс развития малого бизнеса, чем выделение их через госорганы.
Но я скажу и другое: когда речь идет о бизнес-среде, в которой есть здоровая конкуренция, там не нужны никакие финансовые вливания. Тем более, что нельзя поддерживать миллион фирм в стране. Даже, если их всего сто в регионе, то на практике поддерживаются, как правило, 3, ну, 5 из ста. И если есть нормальная конкурентная среда, то таким образом будут созданы неравные условия конкуренции.

- Да, будут созданы лидеры. И если таким лидером становится фирма, связанная с местной властью, то это – лидер навсегда.

- Да.
Моя же позиция такова: сейчас равных условий конкуренции нет. Или есть полный провал, когда работающие на рынке предприятия поставляют только 10% необходимых обществу товаров и услуг. Тогда необходимы конкурсы на создание недостающих предприятий, вплоть до миграции таких предприятий из других регионов. Все это совместимо: в Татарстане, например, в их бизнес-инкубаторы приезжают команды из других регионов.
Если есть спрос, есть ниша, если это все изучено, проведены маркетинговые исследования, то государство получает возможность поддерживать бизнес с выгодой для всех. И здесь можно использовать все инструменты: налоговые, фискальные, земельные (выделять участки под размещение) и денежные. Для того, чтобы существующий спрос был удовлетворен.
Так что, в отличие от позиции того же Хандрикова, я считаю, что поддержка малого бизнеса государством нужна на рынках, где отсутствует необходимый объем предложения.

- То есть поддерживать на рынках, где существует дефицит?

- На дефицитных рынках и на тех, участники которых должны бороться за освоение новых мировых рынков.

- За выход на международные рынки?

- Да, хотя здесь есть и такой путь: ты можешь прийти в зарубежную компанию, допустим, с услугой, которую еще никто не оказывает. А может это быть и просто выход на открытые зарубежные рынки.

- У Александра Юльевича Чепуренко есть одна генеральная идея: помогать надо сильным, чтобы добиваться их эффективного развития. Зачем помогать тем, кто не умеет или не хочет нормально работать.

- Вот здесь надо как следует разбираться. С одной стороны, ясно, что нельзя все время тянуть слабых. Но когда мы начинаем помогать только наиболее сильным, значит, надо искать другие приоритеты. А приоритеты у нас как раз и не расставлены.

- В общем, да.

- У нас есть приоритет – помощь инновационным компаниям, поскольку здесь просто провал. Но я лично считаю, что сначала стоит понять, инноваций на каких рынках мы хотим добиться: на федеральном, на региональных, на местных. Исходя из этого, и надо строить систему помощи: этим занимается федеральный центр, этим – регионы и так далее.
Понимаете, для небольшого городка и появление супермаркета, которого там не было никогда, - инновация в системе торговли. Это тоже, очень может быть, невозможно сделать без поддержки местной власти.

- Виктор, все названные нами предложения экспертов исходят из одного генерального постулата: то, что делается сейчас, делается неправильно. И люди ищут другие возможности работы государства с предпринимателями. При этом каждый ищет то главное неправильное действие власти, которое необходимо изменить в первую очередь.

- А вот я и не согласен с тем, что абсолютно все делается неправильно. На мой взгляд, не совсем ясно, что вообще делается. Для того, чтобы все это понять, нужно проводить специальные исследования. Причем у этих исследований должны быть строгие рамки: как, когда и что исследовать.
Ведь пока мы говорим о пласте недовольства, существующем в том же малом бизнесе, на который мы и ориентируемся. Но кто сказал, что наряду с ним не существует такого же пласта довольства, который мы тоже должны учитывать.

- Да, безусловно, существует.

- Поэтому только четко проведенные исследования могут показать истинное положение вещей. О том, как мы все видим сейчас, мы уже сказали. Теперь нужны новые знания, которые позволили бы двигаться дальше

Беседовал Владимир Володин