Автор: Леонид Заико,
Президент Аналитического центра "Стратегия"

Мы всегда считали себя страной образованно, даже очень. Это убеждение сохранилось до сих пор, хотя не все так прекрасно с нашими знаниями в различных областях современной жизни. Попытались лет десять назад начать учиться, когда стали с жадностью слушать лекции приезжих профессоров, которые "открывали Америку". Восторг кончилсяся, хотя у части образователей не все прошло бесследно. К месту или нет упоминается не то американский, не то свазилендский опыт. Не умея отвечать на вопросы реальной жизни, но все чаще понимая, что "у них" и "у нас" что-то не совпадает.

Проблемы сбыта, ряд неудач на внешних рынках, не оправдавшиеся надежды руководителей многих предприятий заставляют все чаще обращать внимание на проблемы специального образования для "капитанов" и штурманов бизнеса. Самое интересное, что мы находимся только в начале пути. Это образование также стало бизнесом и несет в себе черты первой фазы становления, где иррационального больше, чем обычно.

Реструктуризация секторов экономики: рост спроса на специалистов

И при и после Советского Союза у всех нас было одно замечательное отличие. Суть его заключается в том, что наши потребности в образовании формировались не экономически, а социально. При этом социальная потребность в образовании явно опережала экономическую, что было особой приметой советского социализма. До сих пор маленькая Литва выпускает больше инженеров, чем вся Германия. Сейчас они идут в Европу и перед лидерами страны вопрос: резко уменьшать количество обучающихся, так как по "европейским меркам" это неэффективно. Странно, но это так.

К нашей особой любви к образованию, но не воспитанию прибавилась и особая структура экономики, которая отражала интересы большой страны. Отрасли были явно не для малой открытой страны. Мы до сих пор производим некоторые виды продукции, которые характерны для больших экономик. Естественным следствием стала спонтанная реструктуризация и формирования внутреннего рынка, в том числе и нового для нас рынка рабочей силы.

Особые ситуации возникали в ряде сфер деятельности, которые создавал рынок сам по себе. По этой причине приведем наиболее характерные данные по изменению занятости в ряде сфер экономической активности (диаграмма 1).

Диаграмма 1

Хитрость нашей диаграммы заключается в том, что мы специально обращаем внимание на "яркие" факты. При всей транзитивной кризисности, падении доходов и занятости, ухудшения жизни был рост. Росли торговля, финансы, управления и образование. Впечатляют финансисты: их стало в 2 раза больше. Денег у предприятий и домашних хозяйств стала меньше, а финансистов в 2 раза больше. Дело здесь не в эффективности работы денежных потоков, а в том, что возникла уникальная возможность, которой больше никогда не будет, приватизировать деньги, или, по крайней мере, приватизировать управление денежными потоками. Это было и сделано очень быстро. Понятно, что спрашивать: куда пропали наши деньги не стоит. Причина не в инфляции. Реальный капитал остался и перераспределился, деньги конвертировались в полноценные деньги и недвижимость.

Неплохо "поднялось" и управление. Разное такое, нужное и не очень-то. В течение своего транзитного десятилетия только в сфере административного управления мы создали целый город новых специалистов. Это не шутка, 63 тысячи человек стали с энтузиазмом или без, руководить страной, областями, отраслями. Они контролируют поступление налогов, сами их расходуют, регистрируют предприятия и регулируют нашу жизнь. Если это представить зрительно, то новых управленцев необходимо было посадить в 1000 пассажирских вагонов и отправить на учебу. Страна меняется, работает международная конкуренция, надо "хватать налету", учиться достигать успеха в менеджменте, как государственном, так и частном.

Отправить 1000 вагонов с "новыми белорусскими" менеджерами на учебу- задача планетарного масштаба и никогда не ставилась нашими полисимейкерами. Более того, привычно мнение, что мы и сами с усами, умеем и производить товары, и продавать их у себя, и на внешних рынках. Это не так, ситуация в легкой промышленности показывает, что "проспали" десять лет и жизнь нас ничему не научила. По этой причине стали все громче раздаваться призывы защищать отечественное производство. От кого - от конкурентов из Юго-Восточной Азии, челноков и нашего беспризорного малого бизнеса. Если наши менеджеры в частном бизнесе учились в полевых условиях, то из коллеги из государственного сектора рассчитывали на субсидии, льготы, "особые условия" не просто по привычке, а по причине "мягких бюджетных ограничений". Сейчас, когда ? предприятий стала убыточными деваться некуда и надо меняться. Может не очень хочется, но иначе как?

При всей неказистости жизни в переходном обществе у нас возникло и ряд преимуществ. Профессии быстро обесценивались. Что делать преподавателю научного коммунизма? А инженеру, который проектировал автоматические линии, которые просто оказались ненужными? Еще более драматичная складывалась ситуация в научном секторе. В результате резкого уменьшения финансирования, низкой зарплаты только из сферы науки ушло свыше 60 тысяч человек, точнее занятых стало меньше на эту величину. Анализ показывает, что значительная часть ученых переквалифицировалась в бизнесменов. В отличие от России, где старшие и иные научные сотрудники становились миллионерами и миллиардерами (вспомните Б.Березовского) наши "м.н.с." и "с.н.с." пошли в малый бизнес. Это было действительно уникальное преимущество, которое мы так и не реализовали. По уровню образования, знаний, подготовке наш новый бизнес мог стать самым продвинутым, чего нет ни в одной развитой стране. Кандидаты и доктора наук могли создать новые наукоемкие сектора и виды производства, позволить стране быстро вырваться вперед в венчурном и инновационном бизнесе. Не дали, не смогли, не реализовали это преимущество. Конечно, соединить науку с бизнесом не просто, но в середине 90-х годов именно полисимейкеры не отличались "продвинутостью", что сохранили в себе и до сих пор. Вина эта лежит и на тех бестолковых политиках, которые руководили Беларусью в те годы.

Таким образом, выдавив десятки тысяч самых образованных людей в новые сферы: финансы, торговлю, малый и средний бизнес, и не дав им возможности там себя реализовать, мы закопали сами себя, не использовали уникальный шанс, которого больше не будет.

Рынок профессионалов

Развивающийся рынок, однако, требовал новые знания и новые управленческие технологии. Степень рецепции этих факторов в значительной мере определяется и уровнем образования и возможностями и способностями специалистов в разных отраслях. Сейчас было бы неверным утверждать, что в одних сферах деятельности надо больше "умников" и образованных людей, а в других - меньше. Конкуренция между секторами и видами деятельности растет, и быть эффективными позволяет хорошее управления, финансовый риск, знания в области теории и практики сбыта. То есть менеджмент, маркетинг. Способны ли мы учиться в области теории и практики бизнеса всеми нашими отраслями и секторами экономики. В определенной степени ответ на этот вопрос дает представление о насыщенности специалистами высшей квалификации секторов экономики. Посмотрим, о чем же свидетельствует графическая диаграмма 2.

Диаграмма 2

Представленные данные расставляют наш бизнес и не только его по "росту". Формально наилучшие шансы для развития "продвинутого бизнес образования" в секторе финансов и управления. А сколько работы в аграрной сфере, хотя просто себе трудно представить председателей колхозов, стремящихся получить степень магистра делового администрирования. А, вообще-то, начинать надо именно с этого. Дать знания и "экономическую навигацию". Это пора делать с размахом нашему научному и профессиональному экономическому сообществу.

Однако парадокс состоит в том, что ни представители вертикали, высшего аппарата территориальных органов нигде не учатся и не повышают квалификацию. Да, есть академия управления, ряд факультетов повышения квалификации, но это от прошлого и часто на базе прошлого. Есть и курсы, школы, семинары по бизнес образованию, которые также претендуют на подготовку высших управляющих. Парадокс заключается в том, что в таком образовании приходится выбирать между "модернизированным" преподавателем истории КПСС, который стал преподавать основы социального управления и учителем физкультуры, ставшим специалистом в области маркетинга. Причем и те, и другие скрывают эти свои профессиональные "истоки". Парадоксы возможны, вспоминаю, как один из минских профессоров еще лет 40 тому назад рассказывал нам, студентам на лекции, что когда он работал в институте материнства. Он был, на мой взгляд, весьма представительным мужчиной, а ему приходилось выступать с лекциями и проводить занятия, на которых он обучал молодых мам, как надо кормить грудью детей. Наш обаятельный профессор всегда говорить об этом с иронией и юмором, чего не приходилось делать во времена развитого социализма.

Такое обучение имеет место в нашей стране до сих пор. Это наши реальности и о них не принято говорить, хотя суть проколов в нашем обществе и экономики состоит именно в том, что очень много людей стали заниматься не своим делом. Наше бизнес-образование пока крикливое как родившееся дитя, неумелое, и детское, по сути. Не зная современной экономической теории, реальной деловой транзитивной практики, выхватывая те или иные разделы и предметы курсов западных школ бизнеса, мы находимся в детских штанишках, из которых пора вырастать. Иначе, найдется тот, кто снимет их и отшлепает "за дело".

Конечно, наши "образовательные дети" повторяют своих родителей. Иногда они хватаются за все, что попадает под руку: вешают на себя ярлыки, как "прослушавшие такие-то королевские" или иные курсы, участвовавшие в таких-то, порою странных, семинарах. Это очень забавно. Есть и похлеще. Приходилось встречаться за рубежом со студентами минских вузов, которые, отпечатав визитные карточки, называют себя экспертами по экономике Восточной Европы. Это, кстати уже правнуки Остапа Ибрагимовича Бендера, нынешние швондепоперы, как я их сейчас называю. Мутанты с генетическими линиями от Швондера и Карла Попера. Уникальный горючий материал, просачивается повсюду.

Понятно, что, как и весь постсоветский бизнес, образовательный бизнес несет в себе черты челночества (продают низкокачественный западный товар"), обычного надувательства и обмана, советской кондовости, от которой лет за 10 просто не уйти. Конечно, времена меняются, конкуренция постепенно возникает и в этой сфере. Появляются и "нормальные" профессионалы. Шансы на развития бизнес-образование у нас есть. Вопрос в том, как мы сможем сами себя развить, отталкиваясь и от интерэкономики и от нашей реальной экономической идентичности. Сверхсложная задача, но достижимая. Она будет решаться не в "королевских колледжах", а в наших новых образовательных центрах, лидерами бизнес-технологий и без лишней пыли и шума. Информационного, по крайне мере.

Вместо резюме

Когда в 1992 году мне пришлось стать первым руководителем школ по макроэкономике и экономической политики, которые проводились Всемирным Банком для государственных служащих Беларуси, было ясно, что мы формируем новую образовательную систему. Смысл - в переподготовке специалистов "на марше", не в западных аудиториях, а здесь на месте. Эти проблемы приходилось обсуждать с самыми высокими руководителями Всемирного Банка, многими западными экономистами и с неизбежностью приходило убеждение - мы должны создавать свои сильную системы образования и информирования национальной экономической элиты. Если этого не сделаем, то будем кормить "чужую", иностранную экономическую элиту. Время стремительно тает, но шансы для нас пока еще остаются.