Теневой сектор в экономике России: влияние на экономический рост

Целью настоящей работы является изучение роли теневого сектора в динамике выпуска в российской экономике. Анализ структуры переходной экономики с точки зрения спада и роста производства представляется особенно интересным теперь, когда первоочередной задачей правительства провозглашается стимулирование экономического роста. Как показано ниже, принятие во внимание теневого сектора может оказаться решающим фактором при выборе стимулирующих политик правительства.

Для достижения поставленной цели необходимо определить, что представляет собой теневой сектор в российской экономике, какие факторы влияют на размеры этого сектора и активность его агентов, какими особенностями он обладает в переходном периоде, как специфика перехода меняет его свойства, как сам этот сектор влияет на экономический рост и другие показатели благосостояния общества.

Сегодня в литературе представлены два взгляда на теневую экономику: как на самостоятельный сектор, с другой, нежели в официальной части, производственной функцией, и как на незарегистрированную деятельность тех же агентов, которые действуют в официальном секторе. В реальной жизни существуют экономические агенты, как одного, так и другого типа. К первому могут быть отнесены, например, криминальные структуры, ко второму – фирмы, так или иначе скрывающие масштабы своей деятельности. В настоящей работе преобладает второй подход. Это вызвано тем, что в России влияние теневой экономики первого типа намного меньше, чем экономики второго типа. Это связано с тем, что правовая система еще не установлена, существует много возможностей безнаказанной работы "серых" фирм, тогда как работа в чисто криминальной среде связана с высоким уровнем риска.

Поскольку экономика второго типа связана очевидным образом с уходом от налогов, то одним из факторов, рассматриваемых в работе, оказывается ставка налогообложения. Естественно предположить, что фирмы, рассматривая все выгоды от работы в определенном секторе (официальном или теневом), руководствуются своими расходами. Такие расходы в официальном секторе отражает так называемая полная ставка налогообложения. При помощи математической модели, построенной в настоящей работе (см. также Matveenko, Bouev, Vostroknoutova, 1998), показано, что имеются некоторые области значения этой ставки, при которых в экономике происходят спад, рост или появляются другие сценарии развития; так, например, при определенных значениях этого параметра рост экономики невозможен при любых значениях производительности или издержек работы в теневом секторе.

Другим важным результатом работы являются модельные расчеты на реальных данных по России, в результате которых оказалось, что полная ставка налогообложения принадлежит интервалу, в котором существует стационар, но при этом является слишком высокой для того, чтобы при существующей эффективности производства был возможен экономический рост.

Присутствие теневой экономики как возможный фактор спада представляется особо важным еще и потому, что он продолжает действовать сейчас, его необходимо учитывать при оценке перспектив роста в России и выработке соответствующих росту политик. Теневая экономика развита в России (и странах СНГ) более, чем в странах Восточной Европы: в 1995 году ее размеры в России, по оценкам Johnson, Kaufmann and Shleifer (1997) достигли 41.6% ВВП. Это является еще одним аргументом в пользу необходимости исследования этого сектора, который производит по крайней мере треть выпуска страны.

Изучая влияние теневой экономики на изменение выпуска, нельзя умалять важность других причин спада. Эта работа должна служить дополнением к многочисленным исследованиям, где детально исследуются различные причины и механизмы спада в России.

Работа имеет следующую структуру. В разделе 2 дается краткий обзор литературы, относящейся к современной макроэкономической динамике (трансформационному спаду) в России. В разделе 3 предлагается динамическая модель с учетом теневой экономики; изучаются возможные механизмы спада и вариантные прогнозы развития экономики в целом. В разделе 4 делаются заключительные замечания.

2. Факторы изменения выпуска в России и других переходных экономиках

Значительное снижение выпуска, последовавшее за либерализацией цен и внешней торговли в странах Восточной Европы и бывшего СССР, называемое трансформационным спадом, стало предметом большого числа публикаций, где либо сопоставляются различные причины спада (Holzman et al., eds, 1994; Kornai, 1994; Rosati, 1994, Полтерович, 1996; Gomulka, 1998), либо проводится подробное исследование механизмов действия отдельных факторов или некоторых их совокупностей (Calvo and Coricelli, 1993; Chadha and Coricelli, 1994; Aghion and Blanchard, 1994; Полтерович, 1995; Matveenko, 1995; Atkeson and Kehoe, 1996; Roland and Verdier, 1997).

Исследователи не достигли консенсуса относительно природы и главных механизмов спада. В качестве причин спада чаще всего называют либерализацию цен и внешней торговли, снижение совокупного спроса, коллапс СЭВ и СССР, снижение правительственных закупок (в первую очередь вооружений, энергии, жилья). Наряду с этими причинами, или вместо них, выдвигают и многие другие. Предлагаемые различными авторами объяснения спада весьма отличаются друг от друга и заставляют предположить, что, по крайней мере в некоторых странах, параллельно действовали несколько факторов, обусловивших спад и реализовались сразу несколько его механизмов. Можно согласиться с Kornai (1994), который писал, что невозможно выделить единственную причину трансформационного спада.

Важно заметить, что рассматривая спад в России, исследователи, как правило, предлагают для его объяснения те же общие причины, которые действовали в странах Восточной Европы, и связывают различия между странами, главным образом, с начальными условиями (такими, например, как степень монополизации экономики), со стратегиями либерализации и с правительственными политиками, проводившимися после либерализации. Между тем, в некоторых публикациях говорится о существенных особенностях российской экономики, более значительных, чем просто различие в начальных условиях. Weitzman (1993) использует параметр "cultural lambda" для обозначения различий между Китаем, Россией и странами Восточной Европы; Matveenko (1995) изучал неценовые взаимные связи агентов (положительные экстернальности), частично замещающие недостаточно развитые рыночные отношения в России; Rühl and Vinogradov (1996) используют в макроэкономической модели идею социальной сплоченности; Полтерович (1996) упоминал коллективистские отношения как особенность российской экономики, усугубляющую рецессию. Вряд ли можно сомневаться в том, что особые отношения между агентами в России значимы для экономического развития; в частности, наряду с другими факторами, они играли определенную роль в спаде производства.

Эта работа следует общей логике тех авторов, которые связывают общий спад выпуска с изменениями в поведении экономических агентов, которые произошли после либерализации (например, Swaan, 1996; Atkeson и Kehoe, 1996; Roland и Verdier, 1997). В России наблюдаются существенные межсекторальные сдвиги труда, но, в отличие от многих других стран, они происходят в форме совместительства и поэтому часто недооцениваются; кроме того, такие факторы, как недостаточная технологическая база, ориентация нового (частного) сектора на непроизводственную сферу (поиск ренты) и желание уклониться от уплаты налогов, перенеся часть деятельности в "тень", снижают продуктивность нового сектора экономики. Здесь рассматривается модель дифференциации деятельности на "формальную" и "теневую", чтобы определить роль теневой экономики в спаде выпуска.

Природа трансформационного спада в переходных экономиках принципиально отличается от, казалось бы, аналогичных процессов, имевших место в разное время в рыночных экономиках. С другой стороны, имеются и существенные различия в процессах, протекающих в странах Восточной Европы и в России. Например, рис.1 показывает, что долгий и глубокий спад в России контрастирует со значительно более коротким и менее глубоким спадом в Польше. Следовательно, необходимо объяснять не только сам факт возникновения спада, но и его черты. Сама проблема объяснения спада имеет разный характер для различных стран. Если для Польши спад позади, и вопрос о его причинах представляет, в основном, теоретический интерес, то для России анализ спада должен содействовать получению прогноза дальнейшего хода экономического развития, который пока весьма неясен.

Приведем здесь некоторые, существенные с точки зрения теневой экономики, специфические черты спада в России.

Наряду со спадом не происходило снижения розничного товарооборота (рис.2) и реальных располагаемых денежных доходов. Росла доля сбережений в доходах домохозяйств.
Уровень безработицы в России был существенно ниже, чем в странах Восточной Европы (за исключением Чехии). Так, в начале 1994 г. уровень безработицы в восточноевропейском регионе составлял до 15%, тогда как число зарегистрированных безработных в России составляло 2%, а уровень безработицы, выявленный в результате обследований, не превышал 7% (Commander, Coricelli, eds., 1995).
В отличие от стран Восточной Европы, в России не было определенного периода массового перехода рабочей силы из государственного сектора в частный, сопровождавшегося ростом безработицы.
Общим явлением стала вторичная занятость. Согласно опросам Хахулиной (1996), доля работников, имеющих дополнительную работу, составлявшая в начале 1990-х годов 14-15%, увеличилась до 20-22%. У 50% имеющих дополнительную работу, она не связана с основной специальностью и не требует того образования, которое они имеют. Руководители предприятий имеют дополнительную работу в 1.5 раза чаще, чем квалифицированные рабочие, и в 2 раза чаще, чем неквалифицированные рабочие. Число тех, кто хочет найти дополнительную работу, в 2 раза превышает число тех, кто ее имеет.

Перечисленные особенности дают основания полагать, что в России существенно развит теневой сектор экономики. Одним из его косвенных проявлений можно считать вторичную занятость. Поскольку теневая экономика является полулегальной, а иногда – и незаконной (см. далее), работники предпочитают не покидать своих старых рабочих мест в государственном секторе (сохраняя таким образом все социальные выгоды, предоставляемые работникам государственного сектора) и работать на двух рабочих местах. Так как это делается неофициально, многие работники официально работают полный день, производительность труда падает, налоги с теневой занятости не платятся. Также, из рис.2 видно, что при резком спаде производства розничный товарооборот не падал. Используя этот показатель для оценки размеров теневого сектора, можно сделать вывод о том, что теневая экономика не испытывала спада производства, как это произошло с официальным сектором. Это говорит о возрастании размеров теневого сектора и приводит к последствиям, которые будут проанализированы в дальнейшем.

Далее приводится классификация причин спада в России (более подробный анализ см. в Matveenko, Bouev, Vostroknoutova, 1998), созданная на основе анализа причин, указанных в литературе. Это позволит описать среду, в которой возникла и действовала теневая экономика и понять механизмы ее расширения.

Первую группу составляют события, предшествовавшие спаду, или происходившие на его начальном этапе:

Коллапс СЭВ, Варшавского договора и СССР. Разрыв хозяйственных связей между странами СЭВ, бывшими советскими республиками и регионами России;
Отмена плановой системы;
Либерализация цен и внешней торговли;
Резкое уменьшение расходов на оборону.

Вторая группа причин касается особенностей российских фирм:

Монопольная структура производства;
Низкая эффективность экономики;
Неумение и нежелание хозяйственных руководителей оперировать в рыночной обстановке;
Коллективистский характер внутрифирменных и межфирменных отношений.

Третья группа причин касается конкретной политики правительства в период спада. Например, Полтерович (1996) перечисляет элементы антиинфляционной правительственной стратегии, усугубившие рецессию:

Жесткое рационирование кредита под оборотные средства или поддержание высокой ставки по кредитам; задержка выплат из бюджета, влекущая за собой высокую задолженность государства и цепочку неплатежей; понижение курса доллара (в реальном выражении), ведущее к повышению импорта и вытеснению отечественных товаров; развитие рынка сравнительно высокодоходных ГКО, что ведет к отвлечению оборотных средств на спекулятивные операции.

К этой группе относятся и другие причины, которые указываются рядом авторов как существенные, что, однако, оспаривается другими авторами (Полтерович, 1996):

Износ производственных мощностей при отсутствии капиталовложений;
Нерациональная система налогов, чрезмерный налоговый пресс.

Наконец, четвертая группа причин относится к реакции экономических агентов на возмущения, вошедшие в первую и третью группу причин, с учетом особенностей, включаемых во вторую группу. Таким образом причины, входящие в четвертую группу, сами являются следствием других. В число часто называемых факторов, которые можно отнести к этой группе, входят:

Снижение совокупного спроса;
Изменение относительных цен, в частности увеличение отношения цен на ресурсы к ценам готовой продукции;
Институциональная и структурная перестройка экономики.

Последнее приводит к подрыву координации, когда, как это определяет Kornai (1994), "бюрократическая координация не применима, а рыночная координация еще не работает, а дезинтеграция, недостаток координации и анархия препятствуют экономической деятельности". Позднее механизм дезорганизации изучался Blanchard и Kremer (1997).

Многие из перечисленных причин, так или иначе, связаны с присутствием теневой экономики, а многочисленные несовершенства законов и правил дают почву для расширения теневой деятельности.

Основной поток литературы, прямо относящейся к трансформационному спаду, посвящен уточнению списка факторов спада (различные авторы предлагают свои собственные перечни и дискутируют о том, следует ли учитывать те или иные причины) и выделению подмножества наиболее важных факторов. Соответственно, предлагаются различные механизмы, объясняющие спад. Обычно в объяснениях спада можно выделить типичные основные механизмы. Перечислим некоторые из них в схематизированной форме.

Либерализация цен вызывает изменение относительных цен. В результате, производство в ряде отраслей сокращается. Рост производства в "выигравших" отраслях ограничен, поскольку ресурсы не могут быть перемещены мгновенно из одних отраслей в другие.
Либерализация цен и внешней торговли вызывает относительное повышение цен на энергию и сырье. В результате уменьшается прибыль и падает производство в других отраслях.
Либерализация цен заставляет монополистов добиваться максимальной прибыли путем повышения цен и снижения выпуска.
Значительное повышение номинальных процентных ставок стало причиной недостатка кредитных средств, получаемых фирмами, а потому – снижения выпуска. Та же причина привела к увеличению личных сбережений и снижению потребительского спроса. В результате уменьшился совокупный спрос.
После либерализации внешней торговли значительная часть потребительского спроса стала удовлетворяться импортными товарами.
Уменьшение государственных субсидий и уменьшение правительственных расходов (в частности, закупок вооружения) приводят к уменьшению выпуска на многих крупных предприятиях, которое через эффект мультипликатора распространяется по всей экономике.
Переход привел к дезорганизации и, в частности, к неэффективным децентрализованным сделкам между продавцами и покупателями факторов производства. Снижение производства на некоторых звеньях производственных цепочек привело к падению выпуска по всем цепочкам.
Для фирм и их менеджеров рентоориентированное поведение (rent-seeking activities) становится значительно более выгодным, чем производство.
В принципе, любой из этих механизмов, или некоторая их комбинация, мог дать первоначальный толчок снижению выпуска. После этого вступил в действие еще один механизм.
По мере снижения производства падают доходы, а потому – совокупный спрос. Это, в свою очередь, ведет к снижению выпуска.
Хотя списки факторов спада, которые предлагаются для различных стран, схожи, значимость, которую придают им различные авторы, может быть совершенно различной. В качестве примера упомянем различные точки зрения на такую причину спада, как разрыв старых хозяйственных связей.
Различие в заработной плате в старом и новом секторах и возможность совместительства приводят к уменьшению фактической занятости в старом секторе по сравнению с официальной списочной занятостью. Перемещение части труда в новый сектор не ведет к общему увеличению выпуска.
Стремясь уклониться от налогов, фирмы частично переносят свою деятельность в незарегистрированную сферу, в результате снижается зарегистрированный выпуск. Усиление деятельности налоговых органов приводит к снижению незарегистрированного выпуска.

Таким образом, теперь могут быть описаны механизмы расширения теневой экономики, которые связаны с особенностями среды, в которой она возникает.

Прежде всего, теневой сектор может расширяться под действием второй группы описанных здесь причин. Низкая эффективность экономики может быть связана в том числе и с неэффективным использованием ресурсов при обеспечении фирмами сокрытия своих операций. Видимое неумение руководителей действовать в рыночной обстановке часто связано с тем, что они владеют посредническими структурами в той же отрасли и могут производить теневые сделки. В третьей группе причин также многие касаются теневого сектора. Так, цепочки неплатежей и бартерных сделок, которые возникли в последнее время в России, могут быть связаны с некоторыми специфическими способами сокрытия теневой деятельности (см. пример в подразделе 3.2). Износ производственных мощностей при отсутствии капиталовложений связан в том числе и с тем, что теневой капитал не инвестируется в официальную экономику, происходит отток капитала за границу (см. пример в подразделе 3.2). Нерациональная структура налогов влечет за собой расширение теневого сектора, снижение налоговых платежей. Институциональная и структурная перестройка экономики (четвертая группа причин) и сопровождающие их несовершенства законодательства создают многочисленные возможности переноса деятельности в тень.

Далее в работе исследуется последний из перечисленных механизм спада, рассматривается роль теневой экономики в спаде производства в переходных экономиках, дается определение теневого сектора, делаются предположения относительно деятельности агентов, и, наконец, строится двухсекторная модель экономики с теневым сектором.

3. Роль теневой экономики в динамике выпуска

В подразделе 3.1 описывается статистическая ситуация в странах с переходными экономиками, сравнивается динамика выпуска и размеры теневой экономики; в подразделе 3.2 определено понятие теневой экономики, которое используется в нашем исследовании, описываются причины ее возникновения и особенности, отличающие ее от регулярных форм деятельности. В подразделе 3.3 обсуждаются возможные механизмы спада, связанные с теневой экономикой; в подразделе 3.4 дается формальное описание модели экономики с теневым сектором; в подразделах 3.5 и 3.6 проведено аналитическое исследование модели и получившейся в процессе ее решения нелинейной динамической системы уравнений, а также приведены численные примеры и сценарии развития; в подразделе 3.7 представлены вычисления, произведенные на российских данных за 1994-1997 гг.

3.1. Теневой сектор в странах Восточной Европы и бывшего СССР

В России и странах СНГ, по сравнению с другими переходными экономиками (например, странами Восточной Европы), теневой сектор имеет несколько иную динамику и размеры. На рис.3 показана динамика размеров теневой экономики в некоторых странах с 1989 по 1995 гг. Можно видеть, что в России теневой сектор растет быстрее и, начав с умеренного значения, производит теперь около 50% ВВП, в отличие от других указанных здесь стран, где он не превышает 30%. В странах СНГ происходит почти то же самое, что и в России (см. рис.4). Можно сказать, что Россия, по размерам своей теневой экономики, является репрезентативной страной СНГ.

Данные, приведенные на рис.3-4, рассчитаны по методике относительного изменения теневой экономики (см. Johnson, Kaufmann and Shleifer, 1997), основанной на изменениях потребления электричества. Методика основана на следующей главной идее: измерить настоящий объем производства в стране по такому показателю, который в большинстве других (в том числе - развитых) стран изменяется вместе с ВВП. Сравнивая изменения этого показателя с изменениями в официальном ВВП, можно получить некоторый индикатор изменений размеров теневой экономики.

Однако, такой подход может нести существенные ошибки для переходных экономик: либерализация цен может привести к подорожанию электричества и переходу к энергосберегающим технологиям в промышленности; с другой стороны, разрыв связей может привести к возрастанию спроса на электричество из-за удаленности от других источников энергии; резкий и существенный спад выпуска (как, например, в странах СНГ) может привести к тому, что предприятия не успеют уменьшить потребление электроэнергии соответственно, даже при отсутствии теневого выпуска.

Принимая во внимание подобные соображения, можно попытаться корректировать полученные показатели при помощи измерения эластичности спроса на электричество, т.е. занизить их в странах СНГ и завысить в странах Восточной Европы. Также, большие искажения вносят начальные значения размеров теневого сектора (здесь – в 1989 г.), которые взяты из обзора 1980-1990 гг., где размер неофициального сектора в СССР был оценен в 12% ВВП. К сожалению, с последней проблемой сталкиваются при любой методике оценки теневой экономики, поскольку измерения динамики показателей могут обнаружить лишь относительные изменения размеров теневого сектора, а не его абсолютные параметры. Так, недооцененность теневого сектора в СССР, может служить одним из объяснений того, что сегодня в странах СНГ оценки размеров теневой экономики показывают значительно более высокий рост, чем в странах Восточной Европы, где могла иметь место переоценка этого сектора в советский период. В защиту данных, приведенных здесь, можно сказать, что по некоторым странам, в которых проводились такие оценки по другим показателям (например, в Венгрии – по доходам и расходам домохозяйств), результаты совпадают с приемлемой точностью. Тем не менее, эти данные нужно воспринимать как оценочные, нежели как окончательные.

Пока остается недостаточно изученным вопрос о причинах столь существенного различия размеров теневой экономики в странах СНГ и Восточной Европы. Многие авторы связывают различие в средних размерах теневой экономики между Россией и странами Восточной Европы главным образом с нестабильностью правительственных политик, которая ведет к высоким издержкам функционирования в официальном бизнесе, а также – с ограниченными возможностями государства в предоставлении приемлемых условий функционирования рынков. Так, уменьшение размеров теневой экономики, наблюдаемое в последние годы в Чехии и Польше (см. рис.3), может быть вызвано улучшением таких условий.

3.2. Место теневого сектора в структуре экономики

Как отмечалось во введении, можно рассматривать два типа теневой экономики в России. Теневая экономика первого типа – это самостоятельный сектор с отличной от легальной экономики производственной функцией. Теневая экономика второго типа – незарегистрированная часть легальной экономики, имеющая идентичную производственную функцию. В литературе теневые экономики того или иного типа рассматриваются раздельно. Экономика первого типа обычно рассматривается как самостоятельный, отделенный от регулярной экономики сектор, включающий только нерегулярные формы деятельности и, следовательно, имеющий другую производственную функцию. Grossman (1977) определяет теневую экономику в СССР как все производство и обмен, для которых выполняется хотя бы одно из следующих двух свойств: деятельность для частной выгоды; деятельность, нарушающая существующее законодательство. Поскольку регулярная экономика являлась социалистической и не могла служить частной выгоде, оба эти свойства определяют теневую экономику первого типа. В работе Welish, Findlay (1986) рассматриваются два сектора: государственный, производящий продукты тяжелой и легкой промышленности, и теневой, производящий только продукцию легкой промышленности; проводится сравнение равновесий в плановой экономике, когда государство принимает или не принимает во внимание теневой сектор, с равновесием в конкурентной экономике. Stahl, Alexeev (1985) и Polterovich (1993) рассматривают особую форму деятельности теневой экономики, "черный" рынок, т.е. перепродажу по рыночным ценам товаров, выпускаемых государственным сектором. Сходный подход принят в работе Lipton, Sachs (1990).

Сходная точка зрения принимается иногда и применительно к экономике промышленно развитых стран. Так, Ginsburgh V., Michel P., Padoa Schioppa F. (1985) рассматривают теневую (иррегулярную) экономику как особый сектор с особой производственной функцией. В этом секторе занята часть рабочей силы, причем эта занятость не регистрируется официально. Они исследуют различие между официально регистрируемым и истинным состоянием экономики и показывают, что результаты правительственных политик существенно различаются, в зависимости от соотношения между регулярным и иррегулярным секторами.

Вторая точка зрения на теневую экономику, равно применимая к России и к другим странам, состоит в том, что теневая экономика представляет собой не отдельный независимый сектор экономики со своими независимыми факторами производства, а нерегистрируемую деятельность тех же самых агентов, которые действуют и в регистрируемой части экономики. Если, следуя Dallago (1994), назвать всю деятельность экономических агентов, которая не подчиняется регулярным правилам и законам или каким-либо образом скрыта от государственных органов управления и контроля, иррегулярной деятельностью (в противоположность регулярной), то можно сказать, что теневая экономика является иррегулярным сектором экономики.

Причины возникновения иррегулярного сектора достаточно изучены (см. Hart, 1987; Dallago, 1994). Представляется естественным появление такого сектора в экономике в ответ на ограничения, вводимые государством, при наличии законных и незаконных способов их избежать. В большей или меньшей степени, теневой сектор существует во всех странах, будь их экономика развитой или развивающейся, плановой или рыночной. Во время перехода иррегулярная деятельность заполняет вакуум, образованный неадекватными институциональными и законными порядками. Предложение труда на иррегулярном рынке и уклонение от налогов являются самыми распространенными иррегулярными формами деятельности. Переходный период сопровождается изменениями в институтах и правилах, в структуре потребления и производства, импорта-экспорта, либерализацией цен; что дает почву для иррегулярной деятельности.

Dallago (1994) выделяет три основных пути влияния иррегулярного сектора на экономику страны: влияние на институты; на будущую структуру экономики; влияние на рост и развитие, особенно в периоды перехода.

Приведем несколько примеров теневой активности. Как было сказано выше, основной формой такой деятельности является уклонение от уплаты налогов, Макаров (1998) указывает четыре основных способа такого уклонения:

Сокрытие объектов налогообложения;
Занижение объектов налогообложения;
Сокрытие средств при наличии недоимки по налогам или с целью неуплаты текущих налогов;
Неправомерное использование льгот.

Первый способ включает в себя как незарегистрированные фирмы или части фирм, так и псевдооперации (оформление фиктивной сделки, благодаря которой денежные средства или товары отражаются формально в учете какой-либо фирмы, а на самом деле выводятся в теневой оборот; псевдоэкспорт). Второй способ состоит в сокрытии части оборота, в том числе – через сопутствующие теневые операции. Третий способ связан с тем, что не существует приемлемого налогового законодательства: некоторые методы уклонения даже не являются незаконными. Четвертый способ связан с неправомерным бухгалтерским учетом.

В той же работе приводятся следующие примеры. АО "Тулачермет" заключило договоры с фирмами "Марк-Рич" и "Дурхам-АГ" (Швейцария) на поставки продукции на общую сумму 7.6 млн. долл., из этих денег 4.2 млн. долл. были незаконно переведены на счета "третьих" фирм в ряде стран Европы. Вся не поступившая на транзитный валютный счет предприятия выручка не была отражена в бухгалтерской отчетности. Дальнейшее движение этих средств также не учитывалось.

АО "КЗАЭ" (Калужская область) поставляло оборудование на заводы "ГАЗ", "АЗЛК", "КамАЗ" и другие и получало в качестве взаиморасчетов автомобили этих предприятий, реализовывало их через посреднические фирмы в Москве, Самаре, Санкт-Петербурге и других городах. Посредники перечисляли полученные деньги по поручениям АО и указанным реквизитам. Таким образом, АО "КЗАЭ" практически проводило теневые операции, не отражая их в своем бухгалтерском учете.

Важная задача состоит в измерении иррегулярной экономики, оценке ее размеров, свойств, влияния на национальную экономику в целом. Это может оказаться важным для принятия адекватных политических решений. Обзор существующих методов оценки размеров теневого сектора дается, например, в Pyle (1989). Поскольку при этом используются различные гипотезы относительно влияния теневой экономики на денежные и не денежные показатели, они часто дают различные результаты относительно размеров теневого сектора (так, оцененный различными способами размер теневого сектора США в середине 70-х годов, колеблется примерно от 3.6% ВНП до 33% ВНП, см. Pyle, 1989, с. 33). Тем не менее, исследователи не оставляют попыток измерения размеров теневого сектора и со временем будут получены более точные оценки.

Необходимо заметить, что оценка результатов правительственной политики может существенно отличаться, в зависимости от того, принимается ли во внимание экономика в целом или только официальная (регистрируемая) ее часть. Например, Глазьев (1995) указывает на неадекватность проводимой в нашей стране политики реальному положению вещей; Ginsburgh V., Michel P., Padoa Schioppa F. (1985) приводят пример экономики, в которой наблюдается безработица при высокой реальной ставке заработной платы; в этом случае при обычных условиях кейнсианские политики не должны влиять на занятость; авторы показывают, что при наличии иррегулярного сектора такие политики положительно влияют на занятость в иррегулярном секторе, из-за чего этот показатель уменьшается (в нашем случае – понижается эффективность труда) в официальном секторе; классические политики в этом случае также ухудшают общую занятость.

Влияние иррегулярного сектора сказывается практически во всех областях: от уровня безработицы, до вливаний иностранного капитала. Полтерович (1996) среди факторов спада называет утечку капитала за границу, связанную с иррегулярной деятельностью, Глазьев (1995) называет "криминализацию экономических отношений вследствие несовершенства легальной системы разрешения хозяйственных споров и больших масштабов теневой экономики" важной причиной продолжающейся экономической депрессии и невозможности перехода к росту.

Важной проблемой представляется выработка политики правительства по отношению к иррегулярной деятельности. В частности, необходимо выяснить, может ли существующий иррегулярный сектор стать фактором роста экономики, если правительство создаст для этого соответствующие экономические условия.

3.3. Присутствие теневого сектора и динамика выпуска

Однозначного ответа на вопрос о том, благоприятно или отрицательно влияет присутствие теневой экономики на динамику выпуска, видимо, не существует. Ответ на этот вопрос зависит от целей, интересов и точки зрения исследователя. Так, например, государство стремится обложить налогом весь выпуск, с его точки зрения теневой сектор оказывает отрицательное влияние и должны проводиться политики, направленные на снижение доли теневого выпуска в экономике. С другой стороны, если встать на более широкую точку зрения и считать, что теневой сектор возникает естественно, как ответ экономических агентов на ограничения, которые вводит государство (см. подраздел 3.2), его существование может считаться благоприятным для экономики в целом.

В период перехода, когда происходят серьезные институциональные изменения, возникновение и развитие теневой экономики определенных масштабов действительно неизбежно. Но вопрос заключается в том, насколько может этот сектор расширяться, не причиняя вреда экономике. Даже если предполагать, что производственная функция у официального и теневого сектора одинакова (а значит, различие между теневым и официальным выпуском существует только с точки зрения государства), присутствуют и другие стороны теневой активности. Так, например, полученные в этом секторе деньги, не могут сразу законно вкладываться в официальную экономику. Например, Полтерович (1995) указывает утечку капитала за границу как одну из важнейших причин спада в России. Этот отток капитала существенно связан с существованием теневой экономики, поскольку через оффшорные зоны выводится в том числе и теневой капитал (см. например, Макаров, 1998), который мог бы быть использован для инвестиций в Российскую экономику. Так же, в теневую экономику России включаются т.н. псевдооперации (см. подраздел 3.2), которые не могут увеличивать эффективность. Можно привести множество примеров того, что присутствие теневой экономики не просто добавляет выпуск к официальному, но и препятствует развитию официального сектора и экономики в целом. Такие примеры были приведены в подразделе 3.2.

Поскольку макроэкономическая динамика в России в настоящее время носит черты спада, необходимо определить, каким образом этот спад может быть связан с теневой экономикой.

Среди причин спада в России, предложенных в разделе 2, можно выделить несколько касающихся теневого сектора:

неблагоприятная для производителя налоговая политика;
более выгодные условия функционирования в теневом секторе по сравнению с официальным, связанные с законодательством (не нужно платить налог с зарплат, можно использовать льготы для малых предприятий, не тратить деньги на социальное обеспечение типа платежей в социальные фонды и т.д.);
износ производственных мощностей при отсутствии капиталовложений;
неэффективное распределение ресурсов.

Спад в России сопровождался переходом части производства из регистрируемой сферы в нерегистрируемую. Этот процесс стал и одной из причин спада. Описывая схематизированный механизм спада (раздел 2) более подробно, можно выделить три его составляющие: (1) снижение зарегистрированного выпуска из-за перехода части производства в теневой сектор ведет к официальному признанию спада, (2) переход части инвестиций в тень ведет к дальнейшему упадку оставшейся официальной части производства, (3) неэффективное распределение ресурсов, связанное с присутствием теневого сектора уменьшает производительность как официального сектора, так и экономики в целом.

В условиях существования теневой экономики фирма должна решать, какую часть своего выпуска декларировать (см. рис.5). Это решение зависит от налоговой политики правительства и от совершенства существующего законодательства (чем менее оно совершенно, тем больше возможностей работы в теневом секторе и тем более сильные налоговые органы требуются для контроля). Открытым пока остается вопрос о том, связан ли перенос части производства в теневой сектор с дополнительными издержками для экономики страны, или этот процесс проходит лишь "номинально", т.е. изменяется ли выпуск в экономике в целом при переносе части производства в тень. Рассмотрим рис.6 и рис.7 (расчеты произведены по Gomulka, 1998; Johnson, Kaufmann and Shleifer, 1997), где показаны ВВП в процентах к 1989 г., размеры теневой экономики в процентах к ВВП 1989 г. и сумма этих двух показателей, приведенная к 100% в 1989 г. и имеющая смысл полного выпуска экономики в процентах к 1989 г.

На рис.5 можно видеть, что в России и Польше наблюдается строгая обратная корреляция между падением выпуска и ростом теневого сектора на протяжении 1989 – 1995 гг. (Здесь UE = Unofficial Economy, доля теневой экономики в ВВП) Хотя данные приведены в различных форматах: выпуск измерен в процентах к 1989 году, а теневая экономика – в процентах к ВВП в текущем году, такое представление выбрано как более наглядное (на рис.6 и 7 данные приведены к одному масштабу и приведены оценочные кривые полного выпуска экономик России и Польши в 1989-1995 гг.). Таким образом, предположение о том, что фирмы решают задачу о выпуске в теневом или официальном секторе под влиянием условий для деятельности в них, представляется вполне естественным.

Итак, оценки динамики выпуска и размеров теневой экономики показали, что в основу модели должно быть заложено предположение о поведении фирмы, которая решает задачу о выпуске в официальном и теневом секторах, руководствуясь ставками государственного и "теневого" налогов. Эти цифры свидетельствуют и о том, что теневой сектор играет важную роль в динамике выпуска. Так, например, приведенные данные по России и Польше (рис.6,7) подтверждают известный тезис о том, что динамика выпуска экономики в целом и динамика теневого сектора противоположны.

3.4. Модель экономики с теневым сектором

На основе описанных выше предположений о теневой экономике построена математическая модель, основу которой составляет представление о репрезентативной фирме, следующее из микрооснований макроэкономики. Фирма участвует в официальной экономике и, в то же время, фирма может скрыть часть своего выпуска, участвуя таким образом в теневом секторе. Предполагается, что в том и другом случаях фирма несет определенные издержки и имеет определенный доход. Цель фирмы состоит в максимизации суммарного дохода от работы в обоих секторах при наличии имеющихся ограничений. Модель позволяет рассчитать выпуск в течение ряда последовательных периодов, что позволяет определить динамику выпуска в зависимости от различных предположений о значениях параметров.

Репрезентативная фирма принимает решение относительно того, какую долю своего выпуска декларировать (а значит, платить соответствующие налоги), а какую – скрыть от налогов. Недекларирование части выпуска также связано с определенными издержками (например, взятки), размер которых зависит от величины скрываемого выпуска и от состояния контроля в текущий момент. Состояние контроля связано, например, с развитием материальной базы и человеческого капитала налоговой инспекции, налоговой полиции, органов юстиции и т.д. Это состояние описывается некоторым значением H_t; предполагается, что, подобно физическому и человеческому капиталу в стандартных моделях роста, H_t имеет тенденцию "изнашиваться" и может пополняться посредством инвестиций; последние делаются за счет налогов.

Пусть y_t – полный выпуск экономики в период t;

z₁t – декларируемый выпуск;

z₂t – недекларируемый (теневой) выпуск;

y_t= z₁t + z₂t

H_t – величина, отражающая состояние контроля в момент t;

H_t+1=m H_t+r z₁t

0£ m £ 1 – коэффициент "сохранности" для контроля;

0£ r £ 1 – коэффициент инвестирования в контроль из декларируемого выпуска;

0£ (1-t )£ 1 -налоговая ставка

t z₁t – доход фирмы от декларируемого выпуска после сбора налогов;

g(z₂t,H_t) - доход фирмы от недекларируемого выпуска.

Предполагается, что функция g возрастает по z₂t и убывает по H_t, а также обладает следующими свойствами:

, " H_t; ¶ ²g(z₂t,H_t)/¶ (z₂t)²<0. (1)

Полный доход фирмы в период t равен

Z_t=t z₁t+ g(z₂t,H_t).

Этот доход определяет выпуск в следующий период: y_t+1 = F(Z_t).

Фирма решает задачу максимизации дохода:

max t z₁t+ g(z₂t,H_t), при ограничениях (2)

z₁t + z₂t = y_t, z₁t ³ 0, z₂t ³ 0

В следующем подразделе мы исследуем решение этой задачи в частном случае, при определенном виде функции g(z₂t,H_t) и некоторых предположениях относительно производственной функции F(Z_t).

Необходимо сделать ряд замечаний по поводу ограничений на неотрицательность выпусков обоих секторов. Эти ограничения естественны, если под выпуском сектора понимается количество произведенной продукции. Если рассматривать переменные z₁t и z₂t как потоковые величины, равные выпуску сектора в денежном выражении, то они могут быть и отрицательными; можно объяснить отрицательное значение выпуска в каком-нибудь из секторов как некий заем, сделанный им в другом.

Без условий неотрицательности задача превращается в следующую:

max t z₁t+ g(z₂t,H_t) при ограничении (3)

z₁t + z₂t = y_t.

Решение задачи (3) сводится к решению задачи максимизации для одной переменной:

max t (y_t - z₂t)+ g(z₂t,H_t) (4)

3.5. Крайние случаи и устойчивость

Рассмотрим функцию, удовлетворяющую необходимым свойствам (1), которая имеет следующий вид: g(z₂t,H_t)= z₂t—(z₂t)₂H_t.

Пусть последовательность H_t ограничена снизу некоторым числом h>0. Тогда последовательность g(z₂t,H_t) ограничена сверху.

Также предположим, что F(Z_t)=a Z_t, a >1.

Соответственно, решением (3) будет пара: z₂t=(1-t )/2H_t, z₁t=y_t — z₂t.

Легко видеть, что z₁t<0 при малых y_t и H_t, т.е. при

y_tH_t<(1-t )/2 (5),

Следовательно, при этом условии решение задачи (2) будет краевым: z₁t=0, z₂t=y_t. Т.е. при начальных условиях, удовлетворяющих неравенству (5), будет работать только теневая экономика, этот сектор будет производить весь выпуск в экономике, официально будет наблюдаться полный спад производства, и официальный сектор будет оставаться в упадке все время.

С другой стороны, из выражения для z₂t, очевидно, что при H_{t® ¥}, z₂t® 0. Таким образом, теоретически может наступить момент, когда теневая экономика почти исчезнет и весь выпуск будет производиться официальным сектором.

Надо заметить, что именно этим и отличаются решения задач (2) и (3): если в задаче (2) на каком-либо шаге i либо z₁i=0, либо z₂i=0, то для любых t=i+k, k=1,2,…, z₁t=0, либо z₂t=0 соответственно. Таким образом, для задачи (2) возможны случаи, когда выход официального сектора из кризиса невозможен, однако возможен неограниченный рост теневого сектора и, соответственно, полного выпуска.

При любых начальных условиях существуют траектории, на которых происходит спад в экономике в целом, но рост в одном из секторов. Примеры таких траекторий будут даны далее в подразделе 4.5.

Если начальные условия таковы, что присутствуют как официальная, так и теневая активность (z₁₀>0, z₂₀>0), то характер развития экономики зависит от значений параметров: процента отчислений на нужды органов контроля, коэффициента "сохранности" органов контроля, коэффициента производственной функции, уровня налогов (соответственно r , m , a , t ). Если воздействие первых двух параметров представляется монотонным и вполне прогнозируемым, то последние два представляют собой некоторые "степени свободы", в зависимости от значений которых может меняться качественная картина работы всей экономики. Исследуя полученную систему уравнений, мы попытаемся выявить условия на эти параметры, при которых экономика функционирует в различных режимах.

При рассматриваемом виде производственной функции F(Z_t) и функции располагаемого дохода в теневом секторе g(z₂t,H_t), мы получили следующую нелинейную динамическую систему уравнений для задачи (3):

, (6)

Стационар описывается уравнениями:

, (7)

Решая эту систему относительно y и H и учитывая все ограничения на параметры, можно получить необходимое и достаточное условие существования стационара:

a t <1, a (1+t )>2 или

(8)

Таким образом, если выполняются условия (8), стационар существует и может быть вычислен из системы (7). Условия (8) означают, что налоговая ставка, 1-t , принадлежит интервалу ().

Исследуем теперь устойчивость стационара системы (6), используя стандартные методы исследования нелинейных динамических систем (см., например, Azariadis, 1993). Якобиан системы имеет вид:

J(y,H) = (9)

Характеристический многочлен: p(l )=l 2-Tl +D, где T=l ₁+l ₂=a t +m +0.5r (1-t )/H2 ¾ след матрицы (9), D=l _{1l 2}=a t m +0.25a r (1-t 2)/H2 ¾ определитель матрицы (9). Легко видеть, что Т>0, D>0. Тип стационара зависит от соотношения между значениями T и D (см. рис.8). Первый квадрант делится на пять областей кривыми T²-4D=0, p(1)=0 и D=1. Существуют следующие случаи:

Область 1: Собственные значения действительны, находятся по разные стороны от 1, стационар является седловой точкой.

Область 2: Собственные значения положительны, больше 1, стационар имеет вид неустойчивого узла, траектории монотонны.

Область 3: Собственные значения комплексные, по модулю больше 1, стационар имеет вид неустойчивого узла. Имеют место осцилляции траекторий.

Область 4: Собственные значения по модулю меньше 1, стационар имеет вид устойчивого узла, траектории представляют собой стабильные спирали. Имеют место осцилляции, но стационар асимптотически устойчив.

Область 5: Собственные значения одного знака, по модулю меньше 1, траектории монотонны, стационар асимптотически устойчив.

Итак, учитывая условия существования стационара, можно найти условия асимптотической устойчивости стационара. Это происходит, когда пара (T,D) находится в заштрихованных областях 4, 5 на рис. 8, которые описываются неравенствами T<D+1, D<1. Искомое условие имеет вид:

H2 > max .

Условия для задачи (2) несколько отличаются от условий для задачи (3). Например, если H₀ не удовлетворяет условию (10), на некотором шаге i получаем краевое решение Н_i=0, z_2i+k=0. На этом развитие экономики в случае задачи (2) закончится, так, возможно, и не выйдя на стационар, тогда как решение задачи (3) еще может, пусть и неасимптотически, придти к стационару или оставаться в цикле.

3.6. Возможные варианты развития экономики

Параметрами модели являются: 0£ m £ 1 – коэффициент "сохранности" для контроля; 0£ r £ 1 – коэффициент инвестирования в контроль из декларируемого выпуска; 0£ t £ 1 – доля дохода от декларируемой деятельности, остающаяся после сбора налогов; a >0 – коэффициент производственной функции. Величины m и a естественно считать неизменными на коротком промежутке времени. Величины r и t являются управляющими параметрами. Эксперименты показывают, что модель не чувствительна к малым изменениям параметра r (сравните рис. 10 и 13). Наиболее интересным оказывается исследование модели на чувствительность к изменениям параметра t .

Пусть m =0.1, r =0.05, t =t ₀, a =1.2. Как было показано, существуют значения параметра t , разграничивающие области существования и устойчивости стационара. Действительно, не удовлетворяющие условию (8) траектории, не ведут к стационару (см. рис. 12); траектории в некоторой окрестности границы интервала, заданного условиями (8), также являются неустойчивыми, что, видимо, объясняется строгостью неравенств (8).

Также, существует значение t ₀, которое является границей между спадом и ростом. Так, для нашего примера t ₀=0.8. При значениях параметра, меньших 0.8, наблюдается спад, при значениях, больших 0.8, рост, а при t ₀=0.8 экономика находится в стационаре.

На рис. 9, 10, 11 показаны примеры при значениях t ₀, лежащих в интервале устойчивости стационара, причем на рис. 11 мы видим бесконечное колебание вокруг стационара выпусков теневого и официального секторов, в этом случае экономика находится в состоянии динамического равновесия.

На рисунках 9, 10 показана медленная сходимость к стационару, с осцилляциями, эти рисунки соответствуют областям 5, 6 на рис. 8.

На рисунках 10, 11, 13 можно наблюдать условия, при которых происходит спад в экономике в целом. Временный (циклический) спад при наличии стационара имеет место на рис. 10, 11, полный спад – на рис.13.

На рисунках 14, 15 показаны случаи, когда имеет место, соответственно, спад и рост в экономике в целом при отсутствии стационара.

3.7. Оценка параметров модели и динамика выпуска российской экономики

В предыдущем подразделе были приведены примеры траекторий развития моделируемой экономики. В зависимости от значений параметров, экономика находится в стационаре, выпуск растет или падает. В этом подразделе мы попытаемся вычислить параметры модели, исходя из самой модели и реальных данных.

По данным бюджета РФ можно, используя расчеты из статьи Егоровой, Петрова (1996), приближенно найти полную налоговую ставку (1-t ) и параметр r , показывающий долю отчислений на нужды государственной налоговой службы в выпуске официального сектора. Ставка (1-t )=0.58, т.е. 58%. Следовательно, доля выручки, остающаяся предприятию в качестве располагаемого дохода, t =0.42. Если предположить, что r =n(1-t ), где n – доля расходов на Госналогслужбу и налоговую полицию среди всех расходов бюджета (этот коэффициент был вычислен по бюджету 1995 г.: сложены все статьи расходов на налоговую службу и полицию и найдена их доля в расходах бюджета в целом), получается, что r =0.012, т.е. ежегодные отчисления на нужды Госналогслужбы составляют примерно 1.2% от официального выпуска.

Способность экономики к росту, определяемую параметром a , мы вычислили из модели, используя уравнения из пункта 3.4, предполагая при этом, что

(12)z₂t=i y_t, (11)

. (12)

Для нахождения величины a остается определить темп роста экономики и долю теневого сектора во всей экономике, i. Поскольку статистические данные, касающиеся этих величин, весьма противоречивы, мы воспользовались двумя альтернативными источниками для определения a . По данным Госкомстата, в 1997 г. в экономике России наблюдался рост 0.4%, а доля теневой экономики в ВВП составила 25%. Тогда, i=0.25, y_t+1/y_t=1.004. Из (12) получаем вычисленное по этим данным значение a =2.039. По данным EBRD (1997), со ссылкой на исследование Johnson, Kaufmann and Shleifer (1997), в 1994 и 1995 гг. соответственно, ВВП должен быть поправлен на 40.3% и 41.6% с учетом теневой экономики, а рост в 1995 г. составлял –4%. Пусть 100а=(40.3+41.6)/2=40.95, тогда i=a/(1+a)=0.29; y_t+1/y_t=0.96. Вычисленное по этим данным значение a =1.904. Поскольку эти значения вычислены для разных лет и по различным данным, но при этом не сильно отличаются, вполне возможно взять среднее значение: a =1.971.

Из неравенства (8) можно определить интервал значений параметра a , при которых существует стационар: 1.408<a <2.381. Оба вычисленных значения (и среднее) принадлежат этому интервалу, а значит, существует стационар.

Рис. 16 представляет типичное поведение экономики при таких значениях параметров. На рис.16 представлен случай, когда происходит спад в официальном секторе, рост теневого сектора и спад в экономике в целом. При других значениях Н₀ и m , картина примерно такая же, временами возможен кратковременный рост, который либо обусловлен локальной неустойчивостью решения, либо составляет не более 0.5% за период.

При оцененных таким образом параметрах, невозможен рост экономики в целом, даже при растущем теневом секторе (см. рис. 16). Единственной возможностью для перелома ситуации представляется увеличение параметров t и a , влияние на процесс параметра r оказывается незначительным: при небольшом его увеличении теневая экономика становится меньше, но и официальный сектор уменьшается. Параметрa в коротком периоде не может быть изменен, в длинном же периоде, он может быть увеличен при помощи инвестиций, смены оборудования, обучения работников и т.п. Чтобы перейти к росту при неизменных остальных параметрах, необходимо чтобы a =2.37, при этом значении наблюдается рост до 0.6% за период. Таким образом, при неизменной налоговой ставке эффективность экономики должна вырасти почти на 20% по сравнению с текущим значением, для наступления роста. Напрашивается вывод: может быть, в более эффективной экономике полная ставка налога и может быть назначена на таком высоком уровне, но в переходной экономике учитывая устаревшее оборудование, недостаток инвестиций в производство, рентоориентированное поведение агентов, разорванные связи и связанные с ними внешние эффекты и т.п., текущая налоговая ставка слишком высока и должна быть снижена. Это не только простимулирует рост, но и приведет к более быстрому увеличению эффективности экономики, что в свою очередь станет предпосылкой роста.

На сколько же нужно снизить налоговую ставку, (1-t ), чтобы при существующей эффективности экономики начался рост? Тестирование модели показало, что для этого, при неизменных остальных параметрах, должно быть (1-t )=0.49, т.е. t =0.51. Происходящее в этом случае видим на рис.17. Такие значения параметров не принадлежат интервалу существования и устойчивости стационара, но находятся правее его границы, в области, где имеет место рост при отсутствии стационара.

4. Заключение

Итак, в экономике, где уровень терпимости формальных законов и правил высок, а способность правительства обеспечить права собственности и условия выполнения контрактов низка, предприятия имеют стимулы к деятельности в неофициальном секторе. Более того, одной из особенностей экономики переходного периода является то, что этот сектор состоит в основном из недекларированной деятельности тех же предприятий, которые действуют в официальном секторе и используют в теневой деятельности те же ресурсы и активы, что и в официальной. Таким образом, неофициальная (или теневая) экономика очень чувствительна к относительным изменениям в экономическом законодательстве, налогообложении, изменениям условий на рынках, изменениям в издержках функционирования на теневых рынках (таких как взятки налоговым органам, охрана и т.п.).

Необходимо заметить, что работа в теневом секторе, как показывают некоторые исследования, гораздо более тяжелым грузом ложится на новые маленькие фирмы, чем на большие и средние бывшие государственные предприятия. Также, издержки работы в теневой экономике препятствуют росту маленьких фирм. Как уже было упомянуто выше, резкое увеличение теневой экономики в России может быть связано не только с невыгодными условиями работы в официальном секторе, но и с нестабильностью правительственной политики. Таким образом, правительство может сделать многое для увеличения официального сектора за счет теневого; например, поддержка малого бизнеса и стабильность политики могут положительно сказаться на динамике официального выпуска.

Модель показывает, что наличие теневого сектора существенно влияет на официально регистрируемый и фактический выпуск в экономике. Так, например, изменяя только уровень налогообложения, правительство может серьезно повлиять на динамику выпуска в официальном секторе, заставляя фирмы переносить часть выпуска из теневой экономики.

Оказалось, что существует только ограниченный интервал изменения уровня налогообложения, внутри которого возможно стационарное или циклическое развитие экономики, находящейся в равновесии со своим теневым сектором. Если величина 1-t лежит левее этого интервала, то немедленно наступает спад. Если 1-t находится правее указанного интервала, то имеет место рост при отсутствии стационара.

Исходя из этой модели, можно сформулировать некоторые рекомендации относительно возможной политики правительства. При существующей эффективности производства налоговое бремя в целом является слишком тяжелым для производителя, и для стимулирования роста необходимо уменьшить некоторые ставки налогов. Исходя из веса налогов в коэффициенте t , это могут быть налоги на прибыль, добавленную стоимость, фонд оплаты труда. Например, может быть снижен НДС до 15% и одновременно налог на прибыль – до 25%. Надо заметить, что к подобному выводу приходят и другие отечественные и зарубежные исследователи, в частности - при проведении межстрановых сравнений эффективности экономики и налоговых ставок. Егорова и Петров (1996), например, отмечают высокий уровень налогообложения в России даже по сравнению с такими странами, как Швеция, Дания и США.

Помимо указанных налогов, и другие фискальные механизмы могут привести к спаду: примером могут служить налоговые льготы для малых фирм или высокий налог с фонда оплаты труда.

Как уже было упомянуто выше, возможен спад в официальном секторе, но рост в экономике в целом, стимуляция роста в таком случае может привести к непредвиденным последствиям. Возможен спад в обоих секторах, и снятие его причины, например, снижение ставок некоторых налогов, не только напрямую увеличит выпуск, но и добавит к нему часть активности из теневого сектора. В связи с этим могут повыситься заработные платы в официальном секторе, а с ними – производительность труда, что тоже стимулирует рост. Здесь можно заметить связь с одним из механизмов спада, рассмотренных в разделе 2: перенос части выпуска в тень связан и с перетеканием занятости (частичной или полной) в теневой сектор, что не ведет к росту.

Линейность производственной функции по выпуску официального сектора является, конечно, сильным упрощением и слишком резко разграничивает траектории роста и спада. Представляется, однако, что использование такой функции не искажает качественную картину динамики. Важно было показать возможности, которые несет в себе присутствие теневой экономики: что может происходить и при каких условиях, что необходимо для стимуляции роста, существование каких сил правительство должно принимать во внимание при стимуляции роста, потребления, предоставлении льгот и т.д.

Мнение о том, что теневой сектор является благом для экономики не представляется теперь неоспоримым. Если экономическая интуиция подсказывает нам, что такая деятельность не просто производит дополнительный выпуск в экономике, но при этом снижает эффективность официального сектора и экономики в целом, то некоторые статистические данные (см., например, раздел 3.1), наблюдения работников налоговых органов (см., например, Макаров, 1998), а также расчеты по предложенной в подразделе 3.4 модели, подтверждают это предположение. Это происходит в том числе и потому, что теневая экономика тесно связана с рентоориентированным поведением, которое влечет за собой сеть непроизводящих структур, которые отбирают часть средств из производства. Так, на рис.14 можно видеть крайний случай, когда ставка налога слишком высока для существующей производительности, наблюдается бесконечный рост теневого сектора и спад производства в официальном секторе до нуля. При этом, не происходит роста в полном выпуске экономики, более того, в модели, допускающей отрицательность выпусков по секторам полный выпуск колеблется около нуля, не превышая 10% от первоначального.

Таким образом, положительные стороны теневой активности не могут компенсировать отрицательные, и борьба с переходом части экономической активности в неофициальный сектор носит не только принципиальный характер, но и должна являться одним из главных направлений деятельности государства.

Литература

Глазьев С. (1995) Перспективы экономического роста в 1996 году.- Вопросы экономики. №5.

Егорова Е.Н., Петров Ю.А. (1996) Оценка полной ставки налогообложения добавленной стоимости в России и зарубежных странах. Экономика и математические методы, т.32, в.2, с.54-66.

Макаров Д. (1998) Экономические и правовые аспекты теневой экономики в России. Вопросы экономики №3, с.38-54.

Полтерович В.М. (1995) Рационирование кредита, инфляция и трансформационный спад. Экономика и математические методы, т.31, вып.3, с.50.

Полтерович В.М. (1996) Трансформационный спад в России. Экономика и математические методы. Т.32, вып.1, с.54.

Симагин Ю. (1998) Об оценках масштабов дополнительной занятости населения. Вопросы экономики, вып.1, с.99-104.

Хахулина Л. (1996) Поведение работников на рынке труда в условиях перехода к рыночной экономике. Социальная политика в период перехода к рынку: проблемы и решения. Московский Центр Карнеги.

Aghion P., Blanchard O.J. (1994) On the Speed of Transition in Central Europe. In S.Fischer and J.J.Rotemberg, eds., NBER Macroeconomics Annual. Cambrige, MIT Press, pp. 283-320.

Atkeson A., Kehoe P.J. (1996) Social Insurance and Transition. International Economic Review, v.37, No 2, pp. 377-401.

Atkeson A., Kehoe P.J. (1997) Industry Evolution and Transition: a Neoklassikal Benchmark. Working Paper 6005, NBER.

Azariadis (1993) Inertemporal Macroeconomics. Oxford and Cambridge, Blackwell.

Blanchar O., Kremer M. (1997) Disorganization. Quarterly Journal of Economics, v.112(1), pp.1091-1126.

Calvo G.A., Coricelli F. (1993) Output collapse in Eastern Europe. IMF Staff Papers, v.40, No 1, pp. 32-52.

Chadha B.,Coricelli F. (1994) Fiscal Constraints and the Speed of Transition. Discussion Paper No 993. Centre for Economic Policy Research, London.

Commander S., Coricelli F., eds. (1995) Unemployment, Restructuring and the Labor Market in Eastern Europe and Russia. Washington, IBRD, The World Bank.

Dallago, B. (1994) The Irregular Economy in Transition: Features, Measurement and Scope. In Holzmann et al., eds.

EBRD (1997) Enterprise Performance and Growth. Economic Transition in Eastern Europe and the Former SU.

Gaerther, W., Wenig, A. eds. (1985) The Economics of the Shadow Economy. Studies in Contemporary Economics. Springer-Verlag Berlin Germany, xiv, 401 p.

Ginsburgh V., Michel P., Padoa Schioppa F. (1985) Macroeconomic Policy in the presence of an irregular sector. In Gaerther W., Wenig A. (eds.) The Economics of the Shadow Economy.

Gomulka S. (1998) Output: causes of the decline and the recovery. Forthcoming in P.Boone, S.Gomulka, and R.Layard (eds.) Understanding transition. MIT Press.

Grossman G. (1977) The ‘Second economy’ in USSR. – Problems of Communism, v.26, No 5, pp. 25-40.

Hart K. (1987) Informal Economy.- The New Palgrave: Dictionary of economics. Eutwell J. ed.

Holzmann R., J. Gacs, G. Winkler, eds. (1994) Output Decline in Eastern Europe, Unavoidable, External Influence or Homemade? Luxemburg, IIASA.

Johnson S., Kaufmann D. and Shleifer A. (1997) Politics and enrtepreneurship in transition economies, Working paper series, no. 57, The William Davidson Institute, University of Michigan.

Kornai J. (1994) Transformational Recession: The Main Causes. Journal of Comparative Economics.

Lipton D., Sachs J. (1990) Creating a Market Economy in Eastern Europe. The case of Poland. Brookings Papers on Economic Activity, 1, pp. 75-147.

Matveenko V. (1995) Development with Positive Externalities: the Case of the Russian Economy. Journal of Policy Modeling, v.17(3), pp. 207-221.

Matveenko V., Bouev M., Vostroknoutova E. (1998) Transformational Decline and Preconditions of Growth in Russia. EERC Working Papers, gr#R96/1-095.

Polterovich V.M. (1993) Rationing, Queues, and the Black Markets, Econometrica, vol.61, No 1, pp.1-28.

Pyle D.J. (1989) Tax Evasion and the Black Economy. Hampshire, Macmillan.

Roland G., Verdier T. (1997) Transition and the Output Fall. Discussion Paper Series, No 1636, Centre for Economic Policy Research, London.

Rosati D. (1994) Output Decline during Transition from Plan to Market. Economics of Transition, v.2, No 4, pp. 419-442.

Rühl C., Vinogradov V. (1996). The Blind Man's Subsidies: Output, Inflation and Unemployment in Transition Economies – A General Framework. East European Series No 35. Institute for Advanced Studies, Vienna.

Stahl D.O., Alexeev M.A. (1985) The Influence of Black Markets on a Queuerationed Centrally Planned Economy. Journal of Economic Theory, 35, No 2.

Swaan W. (1996) Behavioural Constraints and the Creation of Markets in Post-Socialist Economies. In: Dallago B., Mittone L., Eds. Economic Institutions, Markets and Competition: Centralization and Decentralization in the Transformation of Economic Systems. Cheltenham, Brookfield: Edgar.

Weitzman M. (1993). Economic Transition: Can Economic Theory Help? European Economic Review, v.37, No 2/3.

Welisz S., Findlay R. (1986) Central Planning and the ‘Second Economy' in Soviet-Type Systems. The Economic Journal, v.96. September, pp. 646-658.

Социальные комментарии Cackle

НИСИПП