Влияние глобализации на развитие национальных экономик достаточно давно находится в центре внимания как теоретических, так и прикладных экономических исследований. Как правило, эти исследования показывают, что глобализация повышает общую эффективность мировой экономики, как за счет более глубокого разделения труда и, соответственно, более эффективного распределения ресурсов, так и за счет более быстрой передачи знаний, технологий, навыков. Принято считать также, что на уровне фирм процессы глобализации, с одной стороны, создают дополнительные конкурентные стимулы к инновациям и повышению эффективности, с другой - новые возможности для бизнеса за счет проникновения на новые рынки и доступа к новым технологиям.

Следует, впрочем, отметить, что эмпирические доказательства позитивного влияния глобализации на поведение и эффективность фирм в основном основаны на данных экономики развитых стран. В переходных и развивающихся странах ситуация не столь однозначна, а для России эмпирических исследований этих процессов не так много. Среди наиболее заметных работ последних лет стоит упомянуть работы Wilhelmsson and Kozlov, 2007, Bessonova and Aghion, 2006, Gorodnichenko et al, 2010.

Принято считать, что доля российских обрабатывающих компаний, участвующих в глобализационных процессах, незначительна в силу их низкой конкурентоспособности на международных товарных рынках Это действительно так, если рассматривать участие российских промышленных предприятий в экспорте. Не слишком многочисленны пока и случаи интеграции в международные цепочки создания стоимости, а там, где эти процессы имеют место, российские фирмы встраиваются в основном в низкодоходные звенья (Авдашева и др. 2005), например, через создание производств «отверточной сборки». О невысоком уровне встроености России в глобализационные процессы и отсутствии видимого прогресса в этой области свидетельствует и статистика (Таблица 1): между 2005 и 2009 гг. совокупная доля внешнеторгового оборота (экспорт плюс импорт) в ВВП снизилась с 57% до 48%. В обрабатывающих отраслях «встраивание» в мировую экономику носит ярко выраженный односторонний характер: доля продукции этих отраслей в экспорте снижается, а доля в импорте, напротив, возрастает. В 2009 году доля продукции обрабатывающих отраслей в экспорте составила 17 %, в то время как в импорте эта продукция составляла 79%.

Таблица 1. Динамика глобализационных процессов в России

Источник: World Development Indicators, 2010, The World Bank. http://data.worldbank.org/indicator/NE.EXP.GNFS.ZS

Вместе с тем, многолетние наблюдения за процессами, происходящими в обрабатывающих отраслях российской промышленности, показывают, что в предкризисный период наблюдалась тенденция к большей интеграции отечественных производителей в мировую экономику, к расширению масштабов как экспортной деятельности, так и закупок импортных сырья и комплектующих. В предкризисные годы расширялось участие иностранных инвесторов в капитале российских обрабатывающих предприятий, интенсифицировались процессы заимствования не только производственных технологий, но и управленческих «know-how” (Предприятия и рынки, 2010). Предприятия (в основном, крупные) нанимали на работу иностранных менеджеров, привлекали рабочую силу из зарубежных стран. В какой мере изменения инновационной активности, управленческих практик и других поведенческих характеристик фирм связаны с расширением участия в глобализации? Наблюдаются ли для России те же эффекты «обучения» фирм в процессе экспорта и импорта, которые отмечены в исследованиях для других стран?

Ответы на эти вопросы не вполне очевидны. Так, например, ряд исследователей полагают, что, по меньшей мере, в 90-х годы внешняя торговля российских фирм продолжала носить черты старых дореформенных отношений, и поэтому глобализация не влияла на процессы трансформации фирм (Robinson, 1999). Более поздние исследования указывают на гетерогенную реакцию фирм на стимулы от глобализации (Bessonova, Aghion, 2006). В этой работе мы сделали попытку оценить обучающие эффекты глобализации на новых эмпирических данных, полученных в ходе двух раундов опроса предприятий обрабатывающей промышленности. В отличие от предшествующих работ, данные опросы позволяют нам измерить некоторые параметры поведения фирмы в 2009 г. и в 2005 г. напрямую и оценить последствия принятых ранее управленческих решений, связанных с участием в двусторонней торговле.

Работа опирается на литературу, в которой обсуждается взаимосвязь международной торговли с эффективностью и поведением фирмы. Основная теоретическая модель монополистической конкуренции с гетерогенными фирмами была предложена Melitz (2003), который объяснил, почему экспортирующие фирмы больше и производительнее, чем фирмы, работающие только на внутреннем рынке. Начиная с Bernard and Jensen (1999), в центре дискуссии стоит вопрос о наличии или отсутствии обучающих эффектов экспорта, причем большинство работ продемонстрировали, что фирмы становятся более производительными еще до того, как они выходят на внешний рынок в силу того, что издержки входа, транспортировки, преодоления барьеров приспособления к новым покупателям и новым законам «по карману» только крупным и производительным фирмам. Обзор литературы по этой теме представлен в статьях (Greenaway and Kneller 2007 и Wagner, 2007).

Тестирование этой гипотезы на данных стран с переходной экономикой в основном показывает, что и в переходных экономиках высокая производительность предшествует экспорту, Но, вместе с тем, обучающий эффект наблюдается, как в форме пост-экспортного роста производительности в течение 2-4 лет, так и в форме большей склонности экспортирующих фирм к обновлению технологий и обучению персонала. К таким выводам пришли, например, De Loecher, 2007 на данных фирм Словении, Yang and Mallick, 2010 на китайских данных, Hagemejer and Kolasa, 2011 на польских. Особый интерес представляет работа Bustos (2011), в которой продемонстрированы обучающие эффекты роста торговли в результате либерализации торгового режима между Аргентиной и Бразилией. Есть также целое семейство публикаций, в которых обучающие эффекты связывают с географическим направлением экспорта: торговля переходных стран с развитыми странами с большей вероятностью приводит к росту производительности и иных признаков обучения, чем с развивающимися, из-за большей требовательности западного покупателя к качеству, условиям поставки товара и сервисному обслуживанию. Такие эффекты показаны в работах Damjan et.al (2004) and Djankov and Heokman (1997). Отметим также работы, в которых продемонстрированы позитивные экстерналии не только экспорта, но и импорта (Acemoglu (2003), Keller (2009), Seker, 2009).

Что касается выводов работ, основанных на российских данных, Wilhelmsson and Kozlov, 2007, показали так называемый self-selection effect (сначала у фирм растет производительность, затем они выходят на экспорт) на данных реестра предприятий с присоединением данных таможенной статистики и сведений из реестра предприятий с иностранной собственностью. De Rosa, 2006 на тех же данных показал важность предшествующего опыта работы на внешних рынках. Gorodnichenko et al. 2010, на данных опросов большого числа фирм в 27 переходных экономиках (BEEPS), включая Россию, показали, как глобализация ведет к росту инновационности фирм.

Итак, в работе проверяются следующие исследовательские гипотезы:

1. На внешние рынки выходит более производительные и крупные фирмы
2. Новые экспортеры, не связанные с предреформенной моделью внешней торговли, с большей вероятностью обладают высокой производительностью до момента выхода на внешние рынки, чем старые экспортеры
3. Географическое направление экспорта оказывает влияние на проявление эффектов высокой доэкспортной производительности («self-selection»): фирмы, торгующие с не только со странами СНГ, с большей вероятностью демонстрируют такие эффекты, чем фирмы, ориентированные исключительно на страны бывшего Советского Союза
4. Фирмы, вовлеченные в двустороннюю международную торговлю, с большей вероятностью приобретают новые компетенции и квалификацию чем те, что не имеют такого международного опыта
5. Чем выше участие фирм в глобализации, тем они более склонны к инновационной деятельности

В работе использовались данные двух раундов опроса предприятий обрабатывающей промышленности, собранных в 2005 и 2009 годах в ходе проектов ИАПР ГУ ВШЭ, осуществленных по заказу и в сотрудничестве с Министерством экономического развития РФ. В опросе участвовало около 1000 крупных и средних предприятий, выборка репрезентативна в разрезе ВЭДов и размерных групп предприятий, панельная часть выборки включает 499 наблюдений. Панель, расчеты по которой и ведутся в данной работе, в целом отражает отраслевую и размерную структуру полной выборки.

Описательная статистика используемых в анализе первых трех гипотез представлена в таблице 2 , где мы различаем несколько групп предприятий, выделенных по времени начала экспортной активности и ее географической структуре.