Уже свыше 20 лет по страницам СМИ кочуют утверждения, что россияне по своей природе не склонны к предпринимательству, не доверяют бизнесменам и хотели бы жить при социализме. И что виновато во всем наше социалистическое прошлое. Мне представляется, тут мы имеем дело с мифами. Мифы живучи, потому что не предполагают аргументов, доказательств, бороться с ними сложно. Но попробую.
Первое. Россияне вовсе не так уж плохо относятся к предпринимателям. Об этом говорят, например, данные многолетних опросов «Левада-центра», согласно которым в 2003-2010 гг. доля респондентов, негативно оценивающих роль малого и среднего бизнеса в экономике, колеблется около 30%, а испытывающих такое же отношение к крупному бизнесу — около 40%. Но это отнюдь не большинство. Этот показатель недоверия обеспечивают в основном выходцы из села и малых городов (даже в крупных городах они составляют около 1/3 жителей); со средним и ниже образованием (72% населения, по данным переписи 2010 г.); низкодоходные группы (13-15% населения России живет в абсолютной бедности, еще 26% испытывает относительную бедность). Если бы мы взяли данные исследований любой среднеразвитой страны Европы или Латинской Америки, то получили бы похожие данные для этих групп населения.
К малому и среднему бизнесу россияне относятся лучше, к крупному — хуже. Откровенно не любят представителей так называемого «этнического предпринимательства». В этом во многом виновато разрушение сельской жизни, в том числе в перенаселенных кавказских регионах. Оно привело к притоку в города носителей архаических ценностей, некоторые из которых ведут бизнес достаточно цинично, что и привело к нарастанию фобий в отношении бизнесменов у части городских жителей.
Но ведь все познается в сравнении: к Госдуме и полиции население относится намного хуже, чем к частному бизнесу!
Второе. Россияне и вправду не стремятся заниматься предпринимательством. По данным «Глобального мониторинга предпринимательства», доля взрослого населения России, находящегося на начальных этапах создания собственного дела, колеблется в 2006-2013 гг. между 3,7 и 5,8% и является самой низкой среди стран постсоветского типа, за исключением разве что Словении. Каковы причины?
По таким показателям, как статус предпринимателя в обществе, оценка выбора бизнеса в качестве карьерной перспективы и даже (может быть, благодаря ряду деловых изданий) по степени благоприятности имиджа предпринимательства в массмедиа, Россия выглядит по сравнению с другими (постсоциалистическими) странами Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) достаточно неплохо. Зато мы сильно проигрываем остальным странам с переходной экономикой по следующим параметрам: 1) самооценка способностей к предпринимательству (только 33% россиян, по данным «Глобального мониторинга», позитивно оценивают собственные способности к бизнесу — это меньше, чем у жителей всех стран ЦВЕ); 2) боязнь неудачи, которая отвращает от попыток создать свой бизнес (44% боятся — это выше, чем в других странах, по этому показателю мы в самом хвосте стран с переходной экономикой).
Возможно, при должном обучении основам предпринимательства (начиная со средней школы) и самооценка у россиян была бы повыше, и страх неудачи ниже. Причина не в «социалистических» ценностях россиян. Просто образование должно готовить к жизни, а не к сдаче ЕГЭ. Каковы же подлинные причины того, что взрослые россияне не торопятся в бизнес?
Прежде всего, это сложившееся в силу многих причин в российской экономике господство «непроизводительного предпринимательства», т. е. бизнеса, основанного не на умножении, а на делении. Не на создании новой стоимости, а на перераспределении уже созданного. Чтобы быть успешным в такой среде, нужно иметь связи среди государственной бюрократии — «осваивать» бюджетные средства,«пилить» госзаказ и т. п. Понятно, что такими возможностями располагают далеко не все, а только те, кто вхож в определенные кабинеты. Такая ситуация порождает даже у вполне себе прорыночно настроенных людей отчужденность от богатых и успешных. Олигархи воспринимаются как часть системы власти. Низкое доверие к большинству институтов власти проецируется на олигархов, а недовольство олигархическим капитализмом — на власть.
Аморальность престижного потребления, которое пропагандируют светские журналы и ТВ, и бессмысленность гламура приводят к отрицанию вестернизированного образа жизни, который связывается в глазах населения с прослойкой богатых и праздных.
Живучесть патерналистских конструкций определяется в большой мере условиями, при которых формировалось предпринимательское сословие (ваучерная приватизация), и промежуточными результатами этого процесса (олигархат). Значительная часть населения испытывает депривацию, и в этих условиях надежды на идеальное государство (при недоверии к государству реальному) — это социально более приемлемая реакция, чем открытый бунт. В некоторых бедных балканских странах такой бунт уже происходит.
Широко распространенная среди россиян уверенность, что «государство должно обеспечить нормальный уровень благосостояния всем гражданам», объясняется не особенностями русской души, а крайне высоким уровнем социального неравенства и отсутствием социальных лифтов. Усиление перераспределительного элемента в налоговой и социальной политике, которое неизбежно должно произойти в грядущие несытые годы, и дебюрократизация рынков могут снизить градус общественного недовольства сложившейся сословной системой.
Цикл «Шкала ценностей» подготовлен совместно с Фондом Егора Гайдара
Автор — научный руководитель Научно-учебной лаборатории исследований предпринимательства НИУ ВШЭ