В конце мая прошлого года долгая дорога в дюнах завершилась «конституированием» Евразийского экономического союза (ЕАЭС): три страны (Россия, Казахстан и Белоруссия) подписали договор о его создании. В октябре под договором поставила подпись Армения, присоединившись почти к трем десяткам документов, ранее заключенных в рамках Таможенного Союза и единого экономического пространства (ЕЭП). А в самом конце года – еще и Кыргызстан (присоединился к 34 ранее принятым договорам и соглашениям). Разные по масштабам, потенциалу, структуре экономики страны, тёплое с мягким. Но основная цель у всех одна - формирование единого рынка со свободным движением товаров, услуг, капитала и рабочей силы.

Однако «завершение» одного этапа – это начало еще более длительного пути. Многие годы и даже десятилетия, чтобы достичь того уровня интеграции, который сегодня достиг европейский Союз, начинавший в 1950 году с межстрановой либерализации (Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург) «рынка стали и угля».

На сегодня выгоды участников ЕАЭС пока немногочисленны, а издержек и негатива уже хватает.

Многие экономические сферы в рамках ЕЭП до сих пор так и не «либерализованы», продолжают оставаться не общим рынком, а обособленными национальными. Хотя перейти к единому в рамках общего экономического пространства национальному режиму – дело одной недели («в товарищах согласья нет»). Вот примеры, может быть, не самые яркие.

- В странах ЕАЭС продолжает существовать роуминг, хотя не является проблемой быстро перейти в унификации тарифов на внутристрановой режим.

- РЖД (а соответственно, и наши партнеры) не открывает рынок для перевозчиков из стран ЕАЭС (поезда в рамках российских железных дорог «тянут» локомотивы РЖД (при единых технических стандартах, идентичной колее жд-полотна, одинаковой квалификации и подготовке специалистов либерализовать рынок не представляет труда).

- Не создан единый национальный режим для авиаперевозок. Авиакомпании продолжают летать друг к другу «в гости» на основании межправительственных соглашений, где расписываются маршруты, их количество, частота (кто куда сколько раз «перемещает»), уполномоченные перевозчики. Хотя это регулирование должно быть вообще отменено, а на перевозки должна быть простая договоренность между авиакомпаниями и аэропортами без участия национальных государств и зависеть этот поток должен исключительно от спроса и предложения со стороны пассажиров на такие перевозки.

В прикладном экономическом плане пока очень много политики, а основная часть экономического позитива для бизнеса и потребителя – средне- или даже долгосрочная перспектива (быстро, как известно, только кошки родятся).

Какие же текущие выгоды может получить, а отчасти и получает российский бизнес? Пока их можно рассматривать «под лупой».

Налоговые режимы во всех странах разные, что создает своего рода «конкуренцию налоговых режимов» внутри ЕАЭС. До реализации соглашения о гармонизации косвенных налогов (НДС, акцизы, налог на недвижимость) ещё далеко. Прямые налоги еще предстоит гармонизовать. Но с этого года гражданин любого государства–члена ЕАЭС может открыть предприятие у соседа и считаться резидентом уже на следующий день (уплачивая налог не в два разных бюджета, а только в один – уходит двойное налогообложение). При том, что НДС в России – 18% (в Белоруссии ещё выше), в Казахстане – 12%, налоги на доходы физлиц в России выше, чем у двух основных партнеров из ЕАЭС, а стоимость рабочей силы в России дороже, чем в Белоруссии и Казахстане, понятно, что производство каких-то видов товара российскому бизнесу выгодней открывать в Казахстане (тут и административный контроль значительно ниже). Массового «бегства» российского бизнеса в Казахстан не наблюдается, но незначительная миграция производственного капитала ранее уже наблюдалась. Есть конкретные «кейсы», когда некрупные и наиболее мобильные российские компании, связанные с производством стройматериалов перекочевывают к соседу вместе с уже действующим оборудованием (перевозятся даже видавшие виды станки по металлочерепице и профлисту, линии резки и т.д.). Даже с учетом транспортной логистики это оказывается дешевле – не пропал бы в условиях обозначившегося кризиса спрос (сбыт планировался и в России, и в Казахстане). Но в условиях резкого падения курса рубля даже по отношению в тенге почти на 50% (тенге тоже обесценивался по отношению к доллару и евро, но в гонке девальваций за рублем не поспевал) к началу этого года из потенциально рентабельного производство пришло к тому, чтобы стать убыточным и остановиться, только запустившись (возможно, снова будет переведено в Россию).

Стоит отметить, что в Казахстане предусмотрено десятилетнее освобождение от уплаты корпоративного подоходного и земельного налогов и восьмилетнее от налога на имущества для инвесторов, кто вкладывает деньги в приоритетные для страны обрабатывающие отрасли (а после ввода объектов в эксплуатацию возмещается 30% от капрасходов), гарантируется стабильность налогового режима. Какой-никакой, но стимул для российского бизнеса, вопрос только – какой экономический стимул «перевесит».

Отметим при этом, что при пусть и скудной, но миграции наиболее мобильного российского бизнеса в Казахстан, небольшой белорусский бизнес мигрирует в Россию (зачастую вообще никак тут не оформляясь).

Потенциальный и реальный негатив

В ЕАЭС продолжает оставаться множество ограничений и изъятий в торговле. Решения созданного Евразийского экономического суда имеют только рекомендательный характер. Что это за суд такой, если решения можно не выполнять? Совещательный орган, а не суд… Нет единого финансового регулятора - единого Центрального банка, решение о его создании отнесено аж до 2025 года, то есть с высоты сегодняшнего дня – почти никогда. Нет общей электронной платежной системы. Финансовые системы и рынки у всех стран разные, у Белоруссии и рынка-то в этой сфере почти нет.

Стоит отметить, что доля сделок, заключаемых внутри ЕЭП в рублях, сокращается (в настоящее время – около половины, ранее было около 60%), растет доля сделок в долларах; доля сделок в валютах стран-членов Таможенного Союза и ЕЭП никогда не превышала 10%. Неравномерные колебания валютных курсов внутри стран ЕАЭС (валютные риски растут) в дальнейшем могут еще более увеличить долю сделок, заключаемых в долларах США. То есть двукратная девальвация российской валюты, дестабилизировав валютные рынки стран-соседей, удешевила и без того недорогую рабочую силу и экономически «выдавила» из России значительную часть гастарбайтеров, в том числе, например, из Киргизии (своя при этом в реальном выражении тоже подешевела).

Разговоры о длинных и дешевых кредитах так и остаются разговорами: в текущих условиях постоянной девальвации валют стран-участников (особенно усилившейся после валютного кризиса в России) решить эту задачу становится нереально. У созданного в рамках Союза Евразийского банка развития возможностей для серьезного инвестирования в экономические проекты стран-участников ЕАЭС нет.

Россия и Казахстан – ресурсодобывающие страны, политика в области торговли энергоносителями внутри ЕАЭС не либерализована и не унифицирована (много ручного управления по части пошлин), что делает сферу предметом не экономических, а политических договоренностей с Белоруссией, Арменией и Киргизией. Технические и санитарные требования к продукции и процессам производства (регламенты) унифицированы в незначительной степени.

Протекционизм внутри ЕЭП: по словам одного из экономистов, Казахстану, например, приходится закупать произведенные в России машины более низкого качества, а не те, которые можно закупить на свободном глобальном рынке.

Уже в рамках единого экономического пространства между Россией и Белоруссией в прошлом году разразилась «таможенная война». Формально Белоруссия, реэкспортируя «подсанкционое» европейское продовольствие в Россию, не нарушала никаких условий договоров в рамках Таможенного Союза и ЕЭП (завозимая в Белоруссию продукция перерабатывалась или просто упаковывалась/переупаковывалась, поэтому уже считалась произведенной в Белоруссии, к санкциям против Запада страна не присоединялась – это было самостоятельным решением России). Тем не менее российский Россельхознадзор запретил белорусским фирмам экспорт (реэкспорт) такой продукции в Россию (причина нашлась в сфере «бактерий» и «антибиотиков», в ответ Россия получила таможенный контроль и досмотр российских товаров на своей границе (что полностью противоречит наработанной в рамках Таможенного союза и ЕЭП нормативной базе).

Были ограничения на поставки российской продукции (топливо, водка, пиво) и со стороны Казахстана, правда, они были быстро сняты.

Такие «войны» возможны и в будущем, когда будет обнаруживаться разность интересов, а механизмов «урегулирования» (кроме волевых решений лидеров стран) или нет или они не срабатывают.

Потенциальный позитив и возможности для России

Девальвация рубля удешевила производство практически всех российских товаров. До такой степени, что даже нефтепродукты стало выгодней из России завозить в Казахстан. Из России в соседнюю страну хлынули промышленные и продовольственные продукты: помимо нефтепродуктов, металлы, аккумуляторы для автомобилей, стеклотара, курица, яйца, мясопродукты, макароны и прочие мучные продукты, кондитерка, соки. Даже автомобили (а Казахстан пытается развивать свою автосборку). Причем. Многое из этого потока официальная статистика не учитывает.

…Любой «убыток» для одной страны в какой-то сфере – «маржа» для другой. И наоборот. Особенно если возникают элементы протекционизма для товаров таможенного и экономического Союза. Россия и Казахстан – ресурсодобывающие страны, спрос на природные ресурсы даже если сокращается и дешевеет, при нашей жизни не пропадет никогда. Это основные преимущества двух стран в сравнении с другими участниками Союза. Россия и Белоруссия – более развитые в промышленном отношении. Поэтому Россия и российские предприятия имеют по обоим направлениям свои преимущества и там, и сям (для Белоруссии – ресурсы, для Казахстана – продукция действующих предприятий из обрабатывающих отраслей, которая в России конкурентоспособнее казахстанской). Российские и белорусские предприятия этим преимуществом уже воспользовались: отрицательное сальдо Казахстана в торговле с двумя партнерами в 2013 году достигло свыше $12 млрд (российский экспорт в Казахстан за год вырос более чем на 4%, казахстанский экспорт в Россию упал более чем на 5%). Для России расширились рынки именно для экспорта машин, оборудования и транспортных средств – продукции с высокой долей добавленной стоимости – того, что на мировом рынке гораздо менее конкурентоспособно или неконкурентоспособно вообще (а казахстанский экспорт в Россию усиливает свой сырьевой характер).

Что касается Киргизии и Армении (да и Белоруссии тоже, но в меньших пропорциях), то они в значительной мере сидят на российской бюджетной и небюджетной (платежи частных лиц, работающих в России) «финансовых иглах», поэтому их «товаром с добавленной стоимостью» является российский геополитический интерес (геополитическое положение плюс дешевая рабочая сила: в Белоруссии и в определенной степени в Армении – более квалифицированная, в Киргизии – низкоквалифицированная, но способная «брать» своей еще более высокой дешевизной для российского бизнеса). Армения даже будет получать 1% всех таможенных пошлин от ввоза товаров в ЕАЭС.

P.S. Хотя сугубо экономических эффектов для всех стран Союза пока немного, не надо расстраиваться: теплое с мягким тоже может дать их всплеск. Когда-нибудь…

Тем более из официальных и экспертных оценок нам известно, что эффектом объединения может стать 20%-ти или даже 25%-ный рост валового внутреннего продукта каждого участника ЕАЭС (а общий годовой ВВП всех стран достигнет почти триллион долларов США). Когда-нибудь…

Данный текст в сокращенном виде был опубликован в апрельском номере журнала "Финансовый директор" № 4 - http://fd.ru/