Это наша вторая за последнее время беседа с Николаем Смирновым. Первая (её можно посмотреть на нашем сайте) была посвящена вопросу необходимости для развития отечественной экономики полноценной стратегии.

Сегодня мы говорим о том, каковы могут быть способы поддержки экономики и почему далеко не всё, что делается сейчас, ведёт к успеху.

- Николай! Я начну с высказанной Вами в заключение предыдущей беседы мысли, что развитие экономики подменяется стабилизацией бюджета. Во время спада экономики государство должно снижать налоговое бремя, снижать ставки по кредитам, чтобы стимулировать активность бизнеса, стабилизировать национальную валюту, чтобы инвестиции шли в реальный сектор, а не в валютные спекуляции. У нас происходит ровно противоположное, потому что рассматриваются частности. Бюджет отдельно, невзирая на развитие экономики. Что такое бюджет? Это фактически карман государства. То есть первоочередной является забота о государственном кармане за счет остальной экономики. Налоги и борьба с инфляцией за счет инвестиций и так далее.

Речь идёт о том, что экономическую политику нужно менять целиком и полностью?

- Для этого нужна система правил, модель, если хотите. И долгосрочные цели, конечно, непосредственно связанные с развитием и безопасностью. Вот модель достижения этих целей и будет по определению нашей стратегией. Стратегия – это же конституция развития и есть. Институты динамики, устремленные в будущее.

А что касается государственного кармана, то он существует не сам по себе. Из него часть идёт на ту же поддержку различных социальных групп, на стимулирование той же самой экономики, на поддержку малого бизнеса.

Но многие вещи, проходящие сейчас через бюджет, могут быть сбалансированы другим образом. Не за счёт кармана всех других участников экономики, а различными способами, которые хорошо известны, но, к сожалению, не применяются.

Для того чтобы сбалансировать бюджет, есть всевозможные способы, в том числе и в сфере монетарной политики, которая последнее время на слуху. Она у нас сегодня носит явно ограничительный характер. Мол, денег не дадим, чтобы не было инфляции и валютной спекуляции. Но она все равно есть, потому что условия для этого созданы. Плавающий валютный курс и отсутствие ограничений. Кто же будет инвестировать в реальный сектор, когда это одновременно более рискованно и менее доходно, чем просто купить доллар подешевле, а потом продать подороже? Поэтому валютные спекуляции все равно есть, несмотря на высокий процент. А инвестиции в реальный сектор не окупаются. Может все-таки дать денег реальному сектору под нормальный процент и контролировать их как следует, а не валютных спекулянтов финансировать?

- В этом вопросе можно возразить: какой-то опыт действий наши руководители держат в голове. Они помнят, что было в 90-е годы. Вспомним, как премьером стал Черномырдин. Он сказал: это – не базар, это – рынок, и тут же напечатали энное количество денег. Инфляция исчислялась, по-моему, тысячами процентов.

- В начале 90-х инфляция была в большей степени вызвана кардинальными изменениями в структуре экономики. Если меняется структура экономики, то меняется система цен, а когда меняется структура цен, возникает инфляция, потому что снижать их никто не хочет, остается только повышать.

- Но у нас инфляция росла безумными темпами столько лет…

- Извините, но когда экономические преобразования совпадают с кардинальными политическими изменениями, падает доверие к национальной валюте.

К тому же опыт рыночной экономики на тот момент был у нас почти нулевой.

- А то и со знаком минус.

- Правильно. И контроля над монополиями в это время не было практически никакого. А монополизм, если у вас нет за ним контроля, является одним из основных факторов роста цен. У них есть рыночная власть, они могут это делать, почему бы нет.

Далее: когда в стране плановая экономика, хозяйственные связи определяются сверху. Когда вы переходите на рыночную экономику, хозяйственные связи у вас начинают перестраиваться, а это колоссальные трансакционные издержки. Нужна новая логистика, маркетинг и так далее. И рентабельность даже эффективных производств у вас может быть весьма невысокая по сравнению с валютными спекуляциями. Плюс к этому в страну приходит массово импорт. Это еще сильнее подстегивает спрос на иностранную валюту. В результате капитал уходит из производства и идёт на спекулятивный рынок. Спрос на рубль падает, и он обесценивается. Курс иностранной валюты растет. Инфляция растет, не имея никакого отношения к печатанию денег. Почти как сегодня, спасают только всплески цен на нефть и то, что структурных реформ, то есть передела собственности, нет, хотя в Правительстве заговорили о новой волне приватизации.

- А печатание денег – это милые шалости?

- Это не милые шалости, когда лишние напечатанные деньги идут на потребление – тогда возникает инфляция.

Но нужно различать инфляцию спроса и инфляцию предложения. Если товарная масса остаётся такой же, а денежная масса у потребителей увеличивается, понятно, что это стимулирует инфляцию спроса.

Но если увеличение денежной массы у потребителей сопровождается увеличением товарной массы, инфляции у нас не будет.

- У нас было расширение товарной массы…

- Совершенно верно.

- А инфляция тоже была.

- Правильно, ведь есть вторая сторона инфляции – инфляция предложения.

Когда правительство гордится тем, что в следующем году тарифы вырастут не более, чем на 20%, а прогноз инфляции – 10%, возникает вопрос: почему тарифы растут вдвое быстрее. Если у вас в любой сделке зашито 10 – 15% коррупционных расходов, причем здесь аппетиты постоянно растут, понятно, что это подстёгивает инфляцию. Когда постоянно растёт стоимость перевозок, причём не важно, какой именно это транспорт, когда постоянно растёт стоимость электроэнергии, различных других факторов – вот вам инфляция предложения. Инфляция, не зависящая от того, стало ли у людей больше денег, чем товаров на прилавках. Цена товаров повышается потому, что производить их становится дороже. Инфляция предложения не зависит от того, сколько напечатано денег.

Хотя от монетарной политики в принципе она еще как зависит. Логика наших денежных властей состоит в том, что, чем выше ставка по кредиту, тем меньше инфляция. Это называется таргетированием инфляции (комплекс монетарных мер, принимаемых государственными органами власти в целях контроля над уровнем инфляции в стране – В.В.).

Какой в этом смысл? Если больше процентная ставка, значит, сложнее взять кредит. Значит, денежная масса в экономике будет меньше, и это будет сдерживать рост цен. Но это – инфляция спроса, которой у нас и так нет.

А если посмотреть со стороны предложения? В любой современной рыночной экономике производство основано на кредите. Любое производство требует кредитования, следовательно, кредит является одним из видов издержек производства. Процентная ставка – это и есть издержки кредитования: чем выше процент, тем выше издержки. Задирая ставки по кредиту, вы тем самым увеличиваете цену на конечный продукт и взвинчиваете инфляцию. А когда рост цен у вас вызван ростом издержек, бороться с ним путём отъема денег у населения – достаточно странная политика. На самом деле, губительная для экономики: она означает сокращение доходов, вызванное этим сокращение спроса и, в конце концов, экономический спад.

Так что деньги нужно не под спекуляции давать, а под обязательства инвестиций в реальный сектор. Но это нужно внимательно контролировать. Наш Центробанк же умеет контролировать, вон сколько банков закрыл за последнее время. Так что за работу, товарищи.

Беседовал Владимир Володин