Мы продолжаем беседу с Сергеем Николаевичем Смирновым о ситуации, сложившейся в отечественном бизнесе в связи с эпидемией коронавируса.
- Сергей Николаевич, Вы сказали, что реальные зарплаты снизились всего на 2%. Конечно, есть данные Росстата, но есть и реальные доходы населения в их сравнении с ростом цен. И здесь уже средние цифры (один условный Сечин и три тысячи врачей или учителей) не имеют значения: каждый считает деньги в своём кармане.
Простой пример: мы с конца марта сидим в деревне в карантине, но моей жене необходимо было по делу поехать на два дня в Москву. И там она купила для меня обычную месячную порцию лекарств. Они подорожали с марта в среднем на 20%.
- Абсолютно с Вами согласен.
- Но некоторые – на все 50%.
- Есть такое.
- Медленно, но верно дорожают продукты.
- Есть и такой момент.
- Думаю, как только вернётся спрос на промышленные товары, они тоже начнут расти в цене, и это понятно: продавцам, а, возможно, и производителям, придётся как-то возмещать потери, понесённые из-за коронавируса. Иначе они не выживут.
- Конечно.
- И нам всё время говорят: будет девальвация, а, может быть, и деноминация (а деноминация у нас вполне может сопровождаться и скрытой девальвацией). Если же вспомнить, к чему нас привела в своё время Ельцинская деноминация…
- Я бы не говорил о Ельцинской деноминации: она практически совпала с финансово-экономическим кризисом. А так убирание с денег нолей без конфискации – абсолютно нормальная реформа.
Что касается девальвации, то я не вижу никаких предпосылок к этому: доллар у нас, по сравнению с началом года или с началом марта и так подрос – тогда он был 60 с чем-то рублей, сейчас – 70 с чем-то. Понятно, что это уже некоторая девальвация. Конечно, когда в 98-м доллар стоил сначала 6 рублей с копейками, а потом сразу стал – 25 – это было другое дело. Между прочим, к этому значению (24 – 25 рублей) он потом вернулся где-то летом 2009-го года. Так что зачем проводить девальвацию? Да и деноминация не так уж нужна: у нас цены всё-таки не в сотнях тысяч рублей. И у нас сейчас есть гораздо более важные задачи, чем печатание новых купюр.
Можно, конечно, вспомнить попытку провести конфискационную денежную реформу в 93-м году, когда решили заменить одни деньги другими. Это был реликт советской эпохи, но всё быстро сошло на нет. Во всяком случае, обмен по паспортам быстро отменили, и люди меняли столько, сколько им надо было обменять. И стало понятно, что мы живём не в Павловском СССР 91-го года, а в Ельцинской России, где народу так активно в душу всё же не плевали. И я не думаю, что сейчас у нас произойдёт что-то такого типа.
Что же касается роста цен на те же лекарства, то у каждого своя потребительская корзина, а Росстат считает в среднем.
- Есть и ещё одна тема. Целый ряд экспертов пророчит нам в самое ближайшее время резкий рост социальной напряжённости. По их прогнозам, должны начаться массовые выступления под экономическими лозунгами, которые могут потом дополниться лозунгами политическими. И всё это – следствие того кризиса, который мы сейчас переживаем. Что Вы думаете по этому поводу?
- Я бы хотел, чтобы эти люди оказались плохими прогнозистами.
- Честно говоря, я тоже.
- Но, если исходить из теории марксизма-ленинизма, то лично я не вижу, кто станет движущей силой таких протестов. Я когда-то написал статью о том, что всем есть, что терять, и достаточного числа люмпенов, которые готовы прийти и отобрать у тебя всё твоё имущество, не будет. Нет таких движущих сил.
Бедные пенсионеры не поднимутся. У старших из них, особенно с низким образовательным цензом, есть стойкое убеждение: кто, если не Путин – нет такого.
А сейчас смена правительства тоже повлияла на общественное сознание в лучшую сторону: Медведева не любили и не уважали, считали, что, если Дмитрий Анатольевич что-то анонсирует, то всё будет наоборот. Если же вспомнить его внеэкономические инициативы: отмену ряда часовых поясов, прекращение производства обычных ламп накаливания (хотя они производятся до сих пор), нулевое промилле для водителей (его затем отменили) – это было смешно и печально. Мишустин производит на публику более благоприятное впечатление.
Другое дело – надо посмотреть, что будет дальше. Если будет завинчивание гаек, то возможны региональные всплески, но на них ведь можно ответить, сняв того или иного регионального начальника
- У нас очень не любят снимать начальников под давлением граждан.
- Тем не менее, возможны какие-то моменты в случаях, когда неадекватные местные чиновники слишком уж раздражают население.
- Последний вопрос. Что, по Вашему мнению, правительство могло бы сейчас сделать для улучшения положения как малого и среднего бизнеса, так и простых граждан? Будем честными: эти две категории россиян достаточно тесно связаны, поскольку малый и средний бизнес, в отличие от тех же ТЭКа или ВПК, зависит от простых граждан напрямую.
- Ну, ТЭК отчасти тоже зависит от нас: если сократились продажи бензина, то сразу пошёл рост цен. Я заправляюсь на бензоколонках одной и той же сети и отметил, что в начале июля, по сравнению с мартом, цены поднялись на семь с лишним процентов. Они вынуждены компенсировать потери, то есть тоже от нас зависят.
А вариантов у нас очень мало. Либо надо продолжать раздавать деньги тем же семьям с детьми – это поддержка потребительского спроса, прежде всего, для детей. Дети, как известно, растут, и им постоянно нужно что-то новое.
Тут было предложение раздать по пятнадцать тысяч всем пенсионерам. Хотя известно, что внёс это предложение весьма сомнительный деятель, старающийся привлечь внимание к своей особе. Понятно, что такое предложение развития не получит, но подобные инициативы всё равно время от времени вбрасываются и будут вбрасываться.
А дальше всё сложно. Я, например, не знаю, нужно ли увеличивать тот же налоговый капитал для самозанятых или для малого и среднего бизнеса. В первом пакете мер прошло уменьшение для них в два раза взносов в социальные фонды, и это должно действовать на постоянной основе. Правда, на дальнейшее снижение рассчитывать не стоит, поскольку могут возникнуть очень серьёзные проблемы с наполнением Пенсионного фонда.
Вот так всё закольцевалась: давайте потери мы компенсируем за счёт этих неподтверждённых денег.
С другой стороны, можно, конечно, напечатать побольше денег, но это будет стремительная инфляция. А нам нужно возрождение экономики, нужны налоги, тот же самый НДФЛ для местных бюджетов, эти 13%. Повышение цен, конечно, сыграет свою роль, но наши то средства не безразмерны. Поэтому ещё будет нереализованный товар, отсутствие спроса, закрытие небольших фирм и всё такое. Поэтом основное – стимулировать экономику.
Каким образом нужно её стимулировать? Если создавать какие-то рабочие места, то уже есть на подходе мега-проекты, например, мост на Сахалин вместо сталинского тоннеля. Там высокая степень огосударствление и, конечно, рабочие места. Там, разумеется, будет Ротенберг и все прочие, но, закрывая глаза на это, нужно признать, что речь идёт о рабочих местах и, насколько я понимаю, с достаточно приличной заработной платой. Вот как-то так.
- А не завезут ли туда китайцев? Или северных корейцев? И займут они эти рабочие места при более низкой зарплате.
- Ну, северных корейцев не очень то отпускают. Да и с китайцами я не уверен. Хотя Путин весной говорил о важности трудовой миграции. Но я надеюсь, что этот проект и ему подобные дадут возможность немалому количеству наших граждан прокормить свои семьи.
А вообще ситуация тяжёлая, разная для разных регионов, разных бизнесов и разных людей.
Беседовал Владимир Володин.