Это – завершающая часть беседы с Антоном Стамплевским.
- Антон Владимирович, Вы говорите: задача малого бизнеса, да и бизнеса вообще, - жить и работать. Но малый бизнес привык всё время работать, шевелится.
- Даже если посмотреть в знакомом Вам Кимрском районе: там есть фабрика Горького, которая шьёт респираторы и другие средства индивидуальной защиты. Вроде бы она ожила, работает с Росатомом. Когда туда пришёл руководителем наш бывший министр промышленности, предприятие встрепенулось, пыталось провести перевооружение, внедрить «бережливое производство».
А в том же городе станкостроительный завод, вокруг которого собирались создать целый кластер, пока чем-то прорывным похвастать не может. Здесь нужна серьезная федеральная поддержка.
Поэтому ситуация в бизнесе зависит не столько от конъюнктуры, сколько от действий конкретных руководителей и собственников.
А малый бизнес – это чаще услуги, торговля. Тут люди, видимо, я не могу это утверждать, но они тоже начинают как-то экономить, что-то не показывать, не выплачивать и поднимать цены. Ведь постоянные затраты выросли, например, коммунальные платежи, налоги не уменьшились. Да и роста доходов нет.
К тому же есть серый бизнес, и есть легальный бизнес. И они не в равных условиях. Как правило внимание контролеров чаще приковано к тем, кто работает в белую, а нелегалов часто не замечают.
- Как Вы считаете, насколько сейчас взлетели цены?
Сложно сказать, по официальным данным в годовом выражении сейчас говорят о замедлении до 13%. Но это среднее значение. И понятно, что если материалы, оборудование и т.п. стали для бизнеса дороже в разы, то он был вынужден нагрузку переложить на потребителей.
Как обыватель я могу оценить уровень потребительских цен: я тоже хожу каждую неделю в магазины и вижу, что происходит.
- О ценах в магазинах, по-моему, сложно говорить: кто-то утверждает, что они выросли на треть, кто-то уверяет, что меньше, кто-то – что больше. Видимо, в разных городах и в разных торговых сетях они росли по-разному.
- Я думаю, что минимально этот рост умещается в коридоре от 20-ти до 40-ти процентов. По некоторым позициям потребительской корзины было выше. В нашем регионе идет постоянный мониторинг цен в объектах торговли всех форматов. Учитывается и сезонность.
- Видимо, подорожание не одинаково в разных сетях и на разные товары.
- Вы знаете, мы все видели весной галопирующие цены на автомобили. У меня были обращения от предпринимателей, хотевших в то самое время, когда была паника, приобрести какой-то автотранспорт. Кому-то были нужны автобусы, кому-то – автомобили. И были уже заключены договоры… Только вот машина, которая должна стоить, допустим, три миллиона, неожиданно вырастала в цене до пяти миллионов. Покупатель соглашался купить её по новой цене, но оказывалось, что якобы машина ещё не собрана, что она только едет к продавцу…
Приходилось подключаться, проводить переговоры, чтобы её отдали хотя бы за названные 5 миллионов, а не за семь, неожиданно всплывавших в процессе общения продавца и покупателя. Такие вот коллизии были. Так что влияние паники очень ощутимо было в короткий период. Сейчас поспокойнее.
А ещё отсутствие комплектующих к различным станкам – это, конечно, вызывает скачки цен.
И зависят от импортных компонентов не только автосалоны и автосервисы, которые сейчас при поддерживаемом курсе рубля формируют новые предложения для автолюбителей.
Те же машиностроители в непростой ситуации, так как импротозамещение дело небыстрое. Да и не по всем компонентам возможно. А постоянные издержки никуда ведь не делись: электричество, фонд оплаты труда, налоговые отчисления.
В такой ситуации требовались дополнительные программы поддержки, и мы, честно говоря, рассчитывали, что будет какая-то история с налогами. Поэтому я и мои коллеги неоднократно обращались на федеральный уровень: кто-то – по налогу на имущество, кто-то – по спецрежимам. Но пока эти вопросы очень туго идут.
- На федеральном уровне?
- Да. На региональном уровне всё проще: берутся «ковидные» законы и их продлевают. Упрощёнке – не шесть, а три, айтишникам – полтора. Но, честно говоря, если бы кто-то задался целью проанализировать, сколько предпринимателей реально получили поддержку в виде налоговых льгот, эти цифры во всех регионах, не только в нашем, будут не очень большими.
Потому что всегда есть оговорки, например, «для вновь созданных компаний». Почему для вновь созданных? Нам надо сохранить тех, кто работает пять – десять лет и больше. Причём даже налоговые органы с нами во многом соглашаются, говорят: мы видим, что по тому или другому закону мало кто воспользовался льготным налогообложением. Значит, нужно искать другие пути: не через налог на прибыль, а через пониженные страховые взносы, может быть, размером патента поиграть – разные показатели применить можно.
- А бывает, что не только не помогают, но и подталкивают к банкротству, к закрытию?
- Бывает, что отдельные непродуманные решения осложняют ведение бизнеса. У нас в Твери был вопиющий случай, когда арендную плату за землю для отдельных видов деятельности резко повысили. Несмотря на ковид, на сложнейшее время. Мы, конечно, в суде опротестовали это решение. Суд принял нашу с прокуратурой сторону, но перерасчёта пока нет. То есть судом установлено, что мы правы, чиновники приняли это решение без обоснования.
- А решение принято было городской властью?
- Это сделала городская Дума вместе с администрацией: там сложности с городским бюджетом, видимо дело решили таким образом поправить. Причём по видам деятельности надо разбираться: кому-то повысили намного, кому-то повысили, но не так сильно, кому-то вообще не повысили. Так что двойные стандарты тоже наблюдаются. Но мы боремся, в том числе и в судах.
- Как я понимаю, бизнес-омбудсмены без дела не останутся. Вам ещё защищать и защищать предпринимателей.
- Да. Вот завтра совместный приём с прокурором. Люди приходят.
- Раз приходят, значит, доверяют.
- Доверять то доверяют, только мы не всегда можем им помочь.
Но вот что мне не нравится: больше стало жалоб предпринимателей на предпринимателей.
- Вам жалуются?
- И нас хотят использовать, и правоохранительные органы, чтобы решить какие-то свои проблемы.
Мы стараемся такие жалобы не брать в работу, если только там не идёт речь о бездействии органов власти.
- А на что в основном жалуются?
- Один предприниматель повздорил с другим, или сособственники поругались. И начинается: полицейская история, или уголовное преследование, или просьба проверки провести и так далее. Это нехорошо.
Я, конечно, понимаю объективную сторону: в определённый момент был мораторий на банкротства. Но, с другой стороны, то, что происходит сейчас в экономике, приводит к каскаду неплатежей: ты тому не заплатил, этот тебе должен. Вот в определённый момент и нервы сдают, и всё остальное уже не работает. культуре ведения дел нам еще учиться и учиться.
Увы, отличительная черта последнего времени – таких обращений стало больше. И это говорит об определённых проблемах в бизнесе.
- Да, как говорится, пришла беда открывай ворота.
- Хорошо было бы, если бы, открыв ворота, люди начали бы вместе кооперироваться. И это тоже бывает: мы видим какие-то новые платформы, институты развития, корпорации. По-хорошему, это – государственная задача: помогать в трудные времена бизнесу. И у нас центр кооперации появился при ФРП. Люди стали плотнее между собой коммуницировать. Я же вижу в предпринимательских чатах: у кого есть хорошие контакты в такой-то стране? У кого есть юристы здесь? Кому нужны поддоны? Забирайте бесплатно. И так далее. Обмен стал более интенсивным, взаимовыручка чувствуется.
- Слава Богу.
- Но было бы хорошо, чтобы это стало государственной задачей, чтобы отраслевые министерства помогали в такой кооперации. У нас же это выглядит так: давайте создадим некий центр, посадим туда людей на зарплату, и они будут что-то делать. Или создадим новый сайт, где люди будут сами кувыркаться. А это нужно делать в постоянном и более плотном режиме: сводить тех, у кого что-то есть, с теми, кому это нужно. Конечно, это – предпринимательская история, но и государство, мне кажется, вот в этом оно могло бы помочь.
У нас создано немало различных фондов, центров, которые должны бы помогать бизнесу. Но, когда говоришь с их сотрудниками, слышишь: а к нам не обращаются. Почему к ним должны обращаться, тем более, что я знаю случаи, когда у предпринимателей, обратившиеся в какой-то из таких фондов один раз, пропадает желание обращаться туда повторно.
Если государство тратит средства на какие-то центры, фонды, платформы, хочется, чтобы они реально работали. Но вот вчера мне прислали новую ссылку: будем тестировать сервис, работающий по размещению заказов крупных государственных корпораций. Широкого рекламируют. Но чтобы понять их эффективность, нужно попробовать воспользоваться поддержкой. Дать обратную связь.
Считаю, что необходимо инвентаризировать работу различных институтов развития, всевозможных платформ, исключить дублирование их функций, переориентировать затраты на них в пользу поддержки реального сектора экономики. В нынешнее трудное время она очень нужна.
Беседовал Владимир Володин.