В ответ на антикоррупционную кампанию государства чиновники увеличили средний размер взятки втрое
Во многих странах мира следят сейчас, чем кончится история с немецким автоконцерном Daimler AG, против которого в США были выдвинуты обвинения в подкупе чиновников 22 государств с целью получения госконтрактов. В исковом заявлении, поданном в федеральный суд в Вашингтоне, говорится, что более 3 млн. евро в качестве взяток было выплачено российским бюрократам. Любопытно, что в РФ это дело не вызвало большого резонанса в обществе.
В самом деле, в стране, где рынок коррупции оценивается в 300 млрд. долларов в год, несколько миллионов, да еще и выплаченных почти за 10 лет, – сущий пустяк. Между тем в правоохранительных органах отмечают: с начала кризиса средний размер взятки в России вырос в 2,5–3 раза. Это, по мнению независимых экспертов, пока самое заметное достижение объявленной антикоррупционной кампании.
По данным департамента экономической безопасности МВД, средний размер взятки в России в 2009 году превысил 23 тыс. руб. против 9 тыс. годом ранее. Почти троекратное увеличение мзды, которую берут чиновники, возможно, впечатляет обывателей. Но не специалистов. «Эти цифры не являются оценкой взяточничества в России, это средняя сумма взятки в тех делах, которые вели сотрудники ДЭБ, – пояснил «НИ» замдиректора Transparency International Russia Иван Ниненко. – В этом проблема подобной статистки. То есть, если сумма удвоилась, значит, стали ловить более крупных взяточников». Более крупных – вполне возможно, но не крупнейших, в сети все равно попадает чаще всего мелкая рыбешка.
В такого рода отчетности очень многое зависит от того, какого уровня взяточник попадается правоохранителям, уверяют независимые эксперты. К примеру, по информации начальника оперативно-разыскного бюро №3 МВД России Александра Назарова, в прошлом году сумма средней взятки, выявленной сотрудниками его подразделения, достигла 1 млн. руб. И по сравнению с 2008 годом она тоже выросла втрое. Дело в том, что данная служба занимается противодействием коррупции на высшем уровне, где ставки намного выше. По материалам бюро к уголовной ответственности были привлечены ряд заместителей губернаторов (Брянской, Волгоградской, Курганской и Орловской областей) и других высокопоставленных чиновников федерального и регионального уровня. Всего же в 2009 году в высших эшелонах власти было выявлено 156 коррупционных преступлений. Влияют они на общую картину по стране? Вероятно, да, но все-таки, скорее всего, не очень сильно, если учесть масштабы распространения зла.
Последний мониторинг Национального института системных исследований проблем предпринимательства показал: 49,3% предприятий осуществляли в 2009 году неформальные выплаты чиновникам. Это уже ближе к реальности, но тоже наверняка не вся правда. Предприниматели ведь отвечают на вопросы добровольно, однако даже условия анонимности не гарантируют полной откровенности. Так что полученные НИСИПП цифры скорее свидетельствуют о том, что каждый второй бизнесмен не считает нужным скрывать, что ему приходилось давать «на лапу», видимо, полагая (и вполне справедливо), что этим он ничем не отличается от коллег.
Еще одна интересная тенденция, которую отметили исследователи – из-за кризиса доля таких неформальных выплат в общем обороте компаний вынуждена была сократиться. Ну, просто нечего многим стало давать. И если в 2005 году, например, малый бизнес тратил на прямые взятки, подарки и прочие подношения 5% от оборота, то в кризисном 2009-м – 4%.
Но это в целом. А если брать типичное предприятие, которое сталкивается с необходимостью платить мзду чиновникам, то на это у него все равно уходило 8% оборота. «Не меньше, – подтвердил «НИ» руководитель московского городского отделения «Опоры России» Александр Жарков. – Коррупция по-прежнему тормозит развитие бизнеса, специально создавая для него не понятные никому условия. Борьба, конечно, идет, государство пытается исправить ситуацию, но пока это еще все находится на зачаточном уровне».
Против чего действительно сложно спорить, так это против того, что растет число преданных огласке должностных преступлений, связанных с коррупцией. Например, в одной только Свердловской области в 2009 году было совершено чуть более 1 тыс. подобных преступлений, на 9% больше по сравнению с предыдущим годом. Что интересно, средний размер чиновничьей мзды по Уральскому федеральному округу выше, чем в целом по стране: 37 тыс. руб. Но и это мало о чем говорит, если учесть огромную «вилку»: минимальный размер взяток в регионе составляет 25 тыс. руб., максимальный – 25 млн.
Понятно, что аппетиты бюрократов тем выше, чем больше денег в регионе или городе. Недаром же, по данным следственного управления Следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ по Москве, средний размер выявляемых взяток превысил в столице 330 тыс. руб. Это в 14(!) раз больше, чем в среднем по стране. Но и это не в полной мере характеризует масштабы явления. «Средние цифры говорят только о том, что явление сохраняется. Они ведь складываются из несопоставимых величин: от тысячи рублей гаишнику до десятков миллионов долларов в высших эшелонах, – рассказал «НИ» председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов. – Самая показательная цифра – это общая сумма рынка коррупции, у нас это 300 млрд. долларов в год. И с наступлением кризиса меньше он не стал: расценки остались такие же. Просто у нас денег стало больше за счет антикризисных дотаций. Во всем мире количество миллионеров уменьшается, а у нас во время кризиса появляются новые. Это как?»
По статистике Верховного суда, доля работников МВД в докризисном 2008 году составила среди всех взяточников 31%. Более 20% осужденных работали в сфере здравоохранения, 12% являлись преподавателями, 9% – муниципальными служащими. 2,5% трудились во ФСИН, и еще 2% – на таможне. В большей части рассмотренных российскими судами дел речь идет о небольших суммах. В 81% случаев размер взятки не превышал 30 тыс. руб. О чем это говорит? На наш взгляд, о том, что до суда доходят чаще всего мелкие мздоимцы. С ними и боремся.
А еще власть, похоже, приходит к мысли, что если бы взятки не давали, то их бы никто и не вымогал. Во всяком случае, в минувшем году московские суды в пять раз чаще выносили приговоры в отношении дающих взятки, чем в отношении берущих. По информации председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой, в прошлом году 600 человек были осуждены за дачу взятки. Но при этом в 50% уголовных дел по фактам дачи и получения взяток фигурируют суммы от 500 до 5 тыс. руб., а в 70% случаев по этим делам суды назначили обвиняемым условное наказание. Эффектно, но вряд ли эффективно.
Беда в том, что правоохранительные органы практически не трогают чиновников того уровня, который формирует коррупцию, считает Кирилл Кабанов. «Коррупция – это не просто криминальное явление, это самый высокодоходный бизнес в России, – подчеркивает эксперт. – Коррупционная модель – это не один коррупционер, а целая корпорация. Чем выше уровень чиновника, тем больше у него покровителей, в том числе в силовых органах. Естественно, он имеет информацию и ничего не боится».
Член комиссии Госдумы по законодательному обеспечению противодействия коррупции, депутат Виктор Илюхин видит проблему в том, что борьба у нас ведется в основном на словах. «Действительно, принимаются различные нормативные документы и законодательные акты, но что касается их реализации, ее просто нет, – сказал парламентарий «НИ». – Ходим кругами и боимся. Коррупцией пронизано все сверху донизу. Нагромождение планов, предложений, схем…Всего этого больше чем достаточно, а реальной борьбы нет. Власть просто погрязла в коррупции: порой уже трудно понять, где честные люди, а где коррупционеры. А коли так, то, конечно, такая власть сама с собой бороться не будет. Вопрос о коррупции уже давно перерос в вопрос о власти».
Евгения Зубченко