Михаилу Мокрецову, главе Федеральной налоговой службы, еще не приходилось работать в таких условиях. В налоговые органы он пришел в 2000 г., а с тех пор в России не было ни одного дефицитного бюджета. До этого года, когда собираемость налогов вновь стала проблемой. ФНС получает противоречивые сигналы от начальства. Премьер Владимир Путин и к практике «терроризирования бизнеса» возвращаться не велит, и бизнесу не советует сокращать налоговые платежи, «ссылаясь на кризис». Экономика ведет себя подозрительно: в январе, по данным Росстата, общий убыток по российской промышленности превысил прибыль на 184,4 млрд. руб. Налоговики не могут спокойно на это смотреть. Наверняка компании что-то скрывают.
Ольга, генеральный директор промышленной компании с оборотом в прошлом году 1,3 млрд. руб., ощутила кризис не только по падению выручки. Никогда еще за 15 лет работы фирмы налоговики не действовали так жестко. «Приезжает налоговая, говорит, что у них выездная проверка и они будут доначислять штрафы. На вопрос „За что?“ следует ответ: „Нам все равно, у нас план — 2% от оборота“», — рассказывает предприниматель. В приватных разговорах инспекторы открытым текстом говорили, что не насчитать не могут, так как сами лишатся работы или части зарплаты. Поэтому представители государства предложили «добровольно» заплатить 1 млн. руб. штрафа. Судиться не советовали, да и личный опыт Ольги это подтверждал: около пяти лет назад у нее уже была неудачная тяжба с налоговиками. Пришлось и в этот раз заплатить, да еще самой предоставить на себя компромат. Чтобы было за что штрафовать, Ольга представила в налоговую инспекцию ксерокопии двух счетов-фактур — по закону представляться могут только оригиналы. «Сама на себя возвела напраслину, а что еще оставалось делать?» — разводит руками гендиректор. В итоге государство свой миллион получило.
По оценкам Яны Яковлевой, главы общественной организации «Бизнес Солидарность» и финансового директора компании «Софэкс», антикризисная активность налоговиков привела к взрывному росту числа встречных налоговых проверок, когда инспекторы идут к контрагентам проверяемой компании, чтобы установить подлинность заключенных сделок. В одну фирму с разных сторон может в день зайти до восьми таких проверяющих. У Яковлевой работает бухгалтер, который ничем, кроме подготовки бумаг для налоговой, не занимается. «Пока нам просто везло», — признает Наталия Гандурина, генеральный директор компании NR-Group, управляющей сетью магазинов импортной детской одежды. «Нашему бизнесу меньше года, он пока убыточный, а нас замотали налоговыми проверками, — жалуется Гандурина. — Мне кажется, что нужно принять закон, чтобы в первые 2−3 года оставлять людей в покое, тем более если они платят все налоги. Мы сейчас ждем возмещения НДС, а налоговики нам не верят. Так построена система, органы не вчитываются в документы». Между тем сейчас бизнесу Гандуриной как воздух нужны оборотные средства: кризис особенно сильно ударил по импортерам. Продажи NR-Group упали на 30%. Падение спроса ощутил и Рубен Арутюнян, основной владелец группы компаний «Биайна» — импортера одежды, которому принадлежит марка Henderson.
По словам Яковлевой, налоговики шантажируют компании угрозой начать проверку всех поставщиков. «Либо компания подписывает штраф, либо инспекторы начинают шерстить по поставщикам. Я как предприниматель не поручусь за каждого своего поставщика, особенно если их много», — рассказывает Яковлева.
Невозврат НДС не единственный способ потерять деньги в налоговых спорах. Владелец торговой компании, категорически отказавшийся назвать имя, сейчас судится с органами ФНС, которые признали его вид деятельности экономически нецелесообразным. «Какой-то налоговый инспектор посчитал, что деятельность нецелесообразна и неэффективна! У меня арестованы счета, судимся, через пару лет выяснится, что инспектор не прав, но бизнеса-то уже к тому времени не будет!» — сокрушается собеседник.
Логика государства понятна: оно ужесточает налоговый контроль в условиях кризиса, когда нужны деньги, а компании, чтобы выжить, всячески стремятся сократить издержки, в том числе за счет налогов. Статистика подтверждает серьезность ситуации. Если поступления налога на прибыль будут таять так же, как в начале 2009 г., то даже сокращенный из-за кризиса прогноз бюджетных доходов на этот год (6,7 трлн. руб.) покажется оптимистичным. Минэкономразвития прогнозирует падение прибыли в экономике (у тех, у кого она вообще будет) на 9% по сравнению с 2008 г., а сбор налога на прибыль в январе-феврале рухнул в 2,6 раза.
Но как мобилизовать налоги, которые не научились собирать и в спокойные времена? Например, расчеты, выполненные в прошлом году консалтинговой компанией «Экономакс» по заказу Минэкономразвития, показали, что собираемость НДС не превышает 66%. В такой ситуации быстро пополнить казну можно только с помощью громких кампаний, когда оказавшихся под рукой налогоплательщиков «просят» доплатить нужную государству сумму.
В Минфине вроде бы понимают, что проблема не только в нечестном бизнесе, но и в качестве работы налоговиков. По словам начальника департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина Ильи Трунина, то, что налоговые органы предъявляют компаниям претензии, а потом проигрывают суды, совершенно ненормально. «Надо сдвинуть ситуацию с места, — говорит чиновник. — Если это не удастся ФНС, то придется делать нам».
Но пока самые громкие инициативы исходят как раз от ФНС. На минувшей неделе стало известно, что глава службы Михаил Мокрецов предложил премьеру Путину повысить со следующего года налоговую нагрузку на экономику на 1,3 трлн. руб. Около 400 млрд. руб. должен дать новый налог на финансовые операции: компании и индивидуальные предприниматели должны будут заплатить 0,5% с любого перечисления денег со счета в уплату товаров, услуг, работ, покупки имущества или имущественных прав. Такой налог просто собирать: никаких мучений с определением налоговой базы или проверкой вычетов. В трудное время налоговики предпочли легкий путь — стричь всех под одну гребенку.
Радикальные инициативы ФНС не нашли поддержки ни в Минфине, ни в Минэкономразвития. «Задача пополнения бюджета никуда не делась, — говорит Сергей Беляков, советник министра экономического развития, — но нельзя одной рукой облегчать, а другой одновременно душить». Но речь идет лишь об одном из вариантов повышения налогов. В правительстве и так обсуждается непопулярная идея — замена со следующего года ЕСН страховыми выплатами в социальные фонды. В Белом доме спорят, какой вариант реформы ЕСН выбрать, насколько возрастет нагрузка на работодателей. Сейчас с зарплат большинства работников они платят 26% от фонда оплаты труда, но со следующего года эта доля может вырасти до 34%, а может, как предлагает щадящий вариант реформы, до 27−28%. Обойтись совсем без повышения будет сложно: дефицит в Пенсионном фонде образовался и без всякого кризиса.
Между тем в кризис налогоплательщики вправе рассчитывать на послабления — это помогло бы сохранить рабочие места и хоть какой-то уровень инвестиций. Правда, в конце прошлого года правительство предложило, а с января ввело в действие несколько мер по снижению налогов, которые должны были облегчить выживание компаний в кризис, например, снизили с 24 до 20% налог на прибыль, облегчили принятие к вычету НДС с авансовых платежей.
«Эффективность всего этого, на мой взгляд, равна нулю», — возмущается главный налоговый эксперт «Опоры» Михаил Орлов. Действительно, какое уж там снижение налога на прибыль, когда нет самой прибыли. Для мелких предпринимателей, которые платят единый налог на вмененный доход (ЕНВД), заменяющий все основные налоги, нагрузка даже возросла. Сумму ЕНВД рассчитывают по оценке средних годовых доходов малого бизнеса, которую меняют раз в несколько лет. «Базовая доходность осталась неизменной с прошлых лет, однако доходы уже не те», — замечает Орлов.
То есть, оказав минимальную и далеко не всегда ощутимую помощь, государство в реальности усилило налоговое давление на бизнес. К чему это может привести, указывает руководитель налогового направления Национального института системных исследований проблем предпринимательства Алексей Шестоперов. Кризис, дополненный действиями налоговиков, которые щелчком пальца могут обанкротить любую компанию, приведет к тому, что уже к концу года налогоплательщиков-юридических лиц в России станет на 25% меньше, а через два года — вдвое меньше. И не факт, что выживут самые эффективные, скорее уж те, кто научится хорошо платить главный, похоже, налог в России — коррупционный.
По материалам Юлии Говорун, money.ru