Бесконечный кризис

Когда Эльвира Набиуллина еще возглавляла Минэкономразвития (МЭР), была у нее мечта — чтобы вклад малого бизнеса в ВВП рос, рос и достиг 50%. Году примерно к 2013-му должен был успеть. Но не то ошиблась она в расчетах (чтобы все сложилось, малый бизнес должен был прибавлять 20-30% в год), не то помешал мировой экономический кризис, а только утроить вклад малого бизнеса в ВВП не удалось: точных оценок нет (говорят, и быть не может), но в прогнозе на 2012 год само Минэкономразвития называло скромные 21,5%, и прогноз на 2013-й не сильно оптимистичнее — 21,8%.

А вот статья федерального бюджета «субсидии на государственную поддержку малого и среднего предпринимательства» (МСП) на почве кризиса выросла в несколько раз. И продолжает расти. До 2009 года на поддержку МСП выделялось от 1,5 до 3,5 млрд руб. в год, позже, в рамках антикризисных мер, сумма увеличилась до 17 млрд руб. В 2012 году на эти цели будет выделено почти 21 млрд руб., в том числе субсидий регионам на господдержку МСП — 19 млрд.

Конкретное содержание программ поддержки регионы вольны определять сами — в чем видят нужду, на тот вид деятельности и подают в МЭР заявку. Основные средства, по словам заместителя директора департамента развития малого и среднего предпринимательства и конкуренции министерства Андрея Медведева, распределяются примерно так: гарантийное обеспечение по кредитам и микрофинансирование — 5-6 млрд руб., субсидии на лизинг оборудования и субсидирование процентной ставки по кредитам — 5 млрд руб., поддержка инновационных компаний — 2,5 млрд руб., гранты начинающим — 2 млрд руб. «Мы поддерживаем порядка 10-12 тыс. новых бизнесов в стране в различных сферах деятельности. Каждый десятый предприниматель может получить нашу поддержку, и порядка 91-95% из них работают дальше», — утверждает Медведев.

<>По его словам, в целом по стране ежегодно создается порядка 120-130 тыс. субъектов МСП. Эти данные учитывают не только малые предприятия (их, согласно Росстату, на конец 2011 года насчитывалось 232 тыс. против 220 тыс. на конец 2010-го, итого прирост за год — 12 тыс.), но также микропредприятия и индивидуальных частных предпринимателей. На субсидии не могут рассчитывать только предприятия торговли — торговля, говорят, «сама себя может поддержать».

В поисках эффективности

В Москве из всего возможного разнообразия субсидий малому и среднему бизнесу в этом году оставили только три варианта: субсидии для начинающих предпринимателей, чьим предприятиям менее двух лет, компенсации лизинговых платежей (до 30% стоимости оборудования) и компенсация ставки по банковским кредитам (в размере ставки рефинансирования ЦБ). Сокращение, как говорит Дмитрий Князев, заместитель руководителя департамента науки, промышленной политики и предпринимательства Москвы, связано отнюдь не с уменьшением средств на эти цели (на субсидии предполагается направить 1,5 млрд руб. из 2,4 млрд, выделенных городом на поддержку малого бизнеса), а с тем, что эффективность некоторых субсидий не совсем очевидна.

«Когда речь идет, к примеру, о субсидиях начинающим предприятиям, мы можем говорить, что в результате было создано столько-то рабочих мест, произведено столько-то продукции, получено столько-то налогов. То же самое с лизингом: есть закупленное оборудование, есть новые рабочие места. Но, например, была очень популярной компенсация затрат на выставки. Проблема в том, что мы не можем посчитать отдачу от предоставления этих средств. Предприятие, конечно, выигрывает — а городу что?» — поясняет Князев. Наличие понятных критериев наряду с прозрачностью процедуры отбора проектов (заседания финансовой комиссии, где рассматриваются заявки кандидатов на субсидии, открыты для всех желающих) снимает по крайней мере часть вопросов предпринимателей о целесообразности расходования бюджетных средств.

«Раньше все финансирование шло через 30 с лишним организаций. Некоторые из них (например, центры развития предпринимательства — были такие некоммерческие партнерства) даже работали. А некоторые были достаточно мертвыми. Это была так называемая инфраструктура поддержки предпринимательства города Москвы. Все деньги шли через эту инфраструктуру, и большая их часть в этой инфраструктуре и оставалась», — вспоминает исполнительный директор московского отделения «Опоры России» Алексей Даутов. Теперь, верит он, «деньги теряться не будут» — уследить за ними в одном ГБУ «Малый бизнес Москвы» должно быть проще, чем в трех десятках структур разнообразных организационно-правовых форм.

Столичные предприниматели, с которыми беседовали «Деньги», испытывают умеренный оптимизм. «Это, конечно, лучше, чем было. Насколько реально получить поддержку сейчас, я, наверно, буду проверять», — поделился намерением инженер Константин Таратыркин, чьи попытки получить господдержку несколько лет назад не увенчались успехом. Впрочем, он сомневается в том, что сейчас можно всерьез говорить о перспективах малого бизнеса: «У нас же нет институтов. Не работает суд, не работает вся остальная система. Завтра кто-то сделает один звонок — и все поменяется».

Правила дороже денег

Бизнес-климат для развития малого бизнеса куда важнее господдержки, полагает вице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП) Владимир Буев. Федеральная программа поддержки малого предпринимательства, по которой регионам выделяются субсидии из бюджета, действует с 2005 года. Но за два раунда исследований (результаты последнего опубликованы в июле 2012 года) НИСИПП не удалось обнаружить статистически значимой связи между объемами поддержки и развитием МСП. В ряде регионов, где расходы на поддержку малого бизнеса сравнительно невелики, его показатели лучше результатов, зафиксированных там, где на эти цели выделяются значительные суммы. Акценты госполитики в области развития предпринимательства необходимо смещать — «от прямого распределения материальных и финансовых ресурсов к совершенствованию институциональной среды, к улучшению предпринимательского климата», — заключают эксперты НИСИПП.

Дмитрий Князев призывает не противопоставлять финансовую поддержку и меры по улучшению бизнес-климата: «Надо делать и то и другое. Надо совершенствовать бизнес-среду, и финансовую поддержку тоже надо совершенствовать — делать ее более адресной, более точной, прогнозируемой, открытой. Эти направления работы не исключают друг друга».

При столичном департаменте науки, промышленной политики и предпринимательства, к примеру, действует штаб по защите прав и законных интересов субъектов малого бизнеса. По словам заместителя руководителя департамента Андрея Уварова, диапазон подзащитных довольно велик — от мелких палаток с их традиционными сложностями вроде подключения к электросетям до крупных корпораций (например, в какой-то момент пришлось вступаться за PepsiCo и Coca-Cola — их холодильники стали без предупреждения убирать с улиц). Задача штаба, говорит Уваров, не только решать проблемы «в ручном режиме», но и оценивать регулирующее воздействие нормативных актов, выявлять пробелы или случаи избыточного регулирования в законодательстве. Правда, ларечникам, чьи киоски сносят по прошлогоднему постановлению правительства Москвы (26-ПП), это пока не помогло — хотя обсуждать проблему столичные власти не отказываются. Части предпринимателей продлили договоры аренды, но сейчас «взялись за стационарные объекты на остановках, которые относятся к транспортникам, — они продлевать договоры не хотят». «Сложная ситуация. Мы эти ларьки отбиваем, но не можем всюду успеть», — сетует глава комитета по поддержке и развитию молодежного предпринимательства Московской торгово-промышленной палаты Диана Гуц.

В регионах на попытки диалога столичных активистов-предпринимателей с властями смотрят без энтузиазма. «Эти общественники... Я их воспринимаю как пиарщиков, — говорит саратовский предприниматель Сергей Чумаков. — У нас по всей стране сносят киоски, потому что их «доить» тяжело. Система, если за кого взялась, все равно того разорит. Поэтому говорить людям «Мы вас защитим» — цинично, подло и жестоко. Надо говорить правду: «Вас, ребята, закроют». Я больше 15 лет все это наблюдаю, меня не раз закрывали... Вся эта поддержка — игры. Есть одна поддержка от власти — спасибо, что недобили».