В отношении малого и среднего предпринимательства необходима «умная политика» — та, которая понимает ограниченность ресурсов, поэтому грамотно распределяет их между целевыми группами и формами поддержки

Малый и средний бизнес (МСБ) — категория предпринимательства одновременно и наиболее уязвимая, и самая мобильная, способная при наличии внятной политики государства демонстрировать устойчивость к внешним факторам. Эту амбивалентность сегмента выявил кризис еще 2009 года: одни предприниматели не выдержали прессинга и ушли с рынка, другие быстро перестроились и нашли новые ниши. Тогда эксперты много говорили о выводах, которые должны были сделать институты, связанные с сектором МСБ. Сегодняшняя ситуация свидетельствует — выводы не последовали. Проблемы и перспективы малого и среднего бизнеса на пороге нового кризиса стали темой конференции, проведенной аналитическим центром «Эксперт-Урал» в Екатеринбурге.

Копай глубже

Мы располагаем статистическими данными только за 2013 год. Этот период еще можно считать относительно благополучным, однако количественные показатели МСБ уже тогда вызывали настороженность. В целом по стране число малых предприятий в расчете на 100 тыс. населения за год не увеличилось. В Уральском федеральном округе прирост составил 9%, во многих других, в частности Южном, Приволжском, зафиксировано сокращение. Прироста средней численности занятых на малых предприятиях не было практически по всем территориям. Президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства, научный руководитель научно-учебной лаборатории исследований предпринимательства НИУ ВШЭ (Москва) Александр Чепуренко объясняет это тем, что в связи с ростом отчислений в фонды обязательного страхования и увеличением нагрузки на бизнес часть собственников сократила количество персонала, экономя на зарплате и налогах. Вторая версия, проверить которую невозможно, — бизнес уходит в тень. Оборот у малых предприятий во всех округах фактически не рос. Причем в 2013 году кризисные явления в полной мере еще не проявились. Значит, негативные тенденции начали складываться в силу других обстоятельств.

Выявление причин торможения стало целью исследования, проведенного аналитическим центром «Эксперт-Урал» совместно с УрФУ (опрошено 400 предпринимателей, организовано шесть фокус-групп). По его результатам ключевыми проблемами бизнес называет высокие налоги, неэффективное налоговое администрирование и высокие бюрократические барьеры. Так, барьеры в большей степени препятствуют развитию торговли: 53% предпринимателей считают важным их снижение. Высокие налоги критичны для предприятий обрабатывающей промышленности и строительства: треть опрошенных в этих сегментах назвали фактор ключевым. Аграриев одинаково не устраивают и налоги, и администрирование. Для сферы услуг важна нехватка кадров. В ходе обсуждений на рабочих группах сформировано пять блоков проблем: чрезмерная зарегулированность, недоступность банковских кредитов, недостаток инфраструктуры поддержки, слабая информированность, отсутствие кадров.

По словам директора департамента развития предпринимательства и туризма министерства инвестиций и развития Свердловской области Александра Породнова, результаты исследования лягут в основу Стратегии развития малого и среднего предпринимательства Свердловской области, над которой министерство работает.

Вертикаль острием вверх

В России система поддержки предпринимательства, которая и должна снимать для малых и средних компаний риски и ограничения, сложилась в 2004 году и с тех пор кардинально не менялась. Основные форматы создаются на федеральном уровне и спускаются на уровень субъектов: если те хотят получить деньги, то должны вкладывать часть своих ресурсов. В судьбе программ, как правило, участвуют несколько ведомств, интересы которых принципиально расходятся. Можно сколько угодно выдвигать правильные идеи поддержки малого бизнеса, но всемогущий Минфин зарежет их в любой момент.

— В разных странах дизайн поддержки предпринимательства выстроен по-разному, но везде есть головное ведомство, которое отвечает за разработку стратегии и политики, есть финансовый институт, который является институтом развития. На мой взгляд, идеальная система создана в США, где агентство развития малого предпринимательства по закону имеет прямой выход на президента. И практически везде главное отличие состоит в том, что политика в отношении малого предпринимательства строится по принципу субсидиарности, то есть не сверху вниз, а снизу вверх, — подчеркивает Александр Чепуренко. — Муниципалитеты отдают регионам только то, чего не могут сделать сами, то же делают регионы в отношении федерального центра. У нас субъекты или муниципалитеты вынуждены следовать общей программе, хотят они этого или нет.

В России все инструменты поддержки МСБ сконцентрированы на уровне федерации, и региональные программы должны быть с ними синхронизированы. В качестве реперных точек берется количество малых предприятий, их вклад в ВРП и так далее. Каждый год чиновники отчитываются, сколько грантов, субсидий, дотаций выдано бизнесу, чтобы повысить эти показатели. Все это, безусловно, важно. Но ученые уже много лет говорят о том, что нужны другие инструменты измерения результативности: на качество целевых показателей влияет масса факторов, в том числе макроэкономическая политика правительства. Кроме того, цели и инструменты воздействия должны быть разными, только так можно учесть специфические ограничения бизнес-среды в России.

Лечение обучением

В числе таких явных ограничений — низкий уровень вовлеченности населения в предпринимательство. Последнее исследование «Глобальный мониторинг предпринимательства» откровением не стало: 65% опрошенных сказали, что считают карьеру предпринимателя привлекательной, при этом бизнес готовы открыть только 3%.

— В отличие от стран Центральной и Восточной Европы, население России отличается низким уровнем уверенности в собственных силах. Это «лечится» за счет обучающих программ и получения практических навыков, которые позволяют если не всему населению, то определенной его части перестать бояться неудач, — объясняет Александр Чепуренко.  

В условиях кризиса массовая раздача небольших грантов для открытия собственного дела может оказаться контрпродуктивной

К сожалению, задачи такого рода в качестве целей федеральных программ не рассматривается, а самостоятельно далеко не все регионы могут их реализовать, поскольку под это не заложены ресурсы. Между тем опыт отдельных субъектов, которые увидели в этом потребность и начали решать задачу на свои средства, подтверждает результативность инструмента.   

Так, в Тюменской области, которая демонстрирует одни из самых высоких показателей численности МСП (двукратный рост с 2005 года) еще в 2007 году начали проект по обучению молодых предпринимателей.

— Мы подготовили специальные программы, обучающие курсы, которые быстро нашли отклик среди тех, кто хочет начать бизнес, — делится заместитель начальника управления государственной поддержки департамента инвестиционной политики и государственной поддержки предпринимательства Тюменской области Елена Аверина. — Затем мы поняли, что этого недостаточно: важно не только читать теоретический курс, но и передавать опыт. Большое внимание уделялось участию в проекте уже состоявшихся предпринимателей, которые проводили мастер-классы.
 
В ходе этой работы сотрудники департамента увидели еще один канал повышения квалификации — через организацию стажировок на действующих предприятиях и России, и за рубежом:

— Три дня назад представители 24 наших компаний приехали из Германии и Сингапура, — рассказывает Елена Аверина. — В течение недели они работали на предприятиях, обменивались опытом, налаживали контакты. Мы считаем, что эффект от этой программы будет очень силен, поскольку наши предприниматели привезли не только идеи создания новых видов продукции, приобретения импортного оборудования и технологий, но и наладили контакты с иностранными специалистами для привлечения их в экономику Тюменской области.

Директор института государственного управления и предпринимательства УрФУ Алексей Клюев на практике видит снижение интереса молодежи к занятию бизнесом и поддерживает курс на создание мотивации.

— Мы такой странный институт: с одной стороны — государственного управления, с другой — предпринимательства. Поэтому мы можем отслеживать тенденции. Так вот, если лет пять назад были развиты предпринимательские настроения, то сегодня все хотят стать чиновниками. Мы думали, что поколение 90-х будет передавать бизнес детям. Ничего подобного не происходит. Почти 70% молодежи говорят, что бизнес им интересен, но психологическое давление очень сильно. Нужно менять экосистему, делать ставку на молодежь. Отсутствие этого курса в политике аукнется в перспективе, мы заплатим за короткий горизонт нашей мысли.

Большой хоронится за малого

За относительно благополучный период в экономике ответа на все эти вызовы не дано. А сейчас ситуация осложняется кризисными явлениями. В ходе дискуссии на конференции мы выделили две тревожные тенденции.

Начальник департамента корпоративного бизнеса банка «Кольцо Урала» Данил Абрамов видит, что крупный бизнес, как и в кризис 2009 года, пытается решить свои проблемы за счет малых предприятий, задерживая им платежи за уже оказанные услуги и поставленные товары: «В итоге у малых предприятий уменьшается запас прочности, многих это подкашивает». Результат — предприниматели сворачивают начатые было проекты. Начальник отдела департамента кредитования ЧелиндбанкаСветлана Сорокина наблюдает эффект сжатия каждый день:

— Ожидания у бизнеса негативные. У нас в банке сегодня — на 100 млн рублей утвержденных заявок. Клиенты от них отказываются, так как это заявки на длинные деньги, от шести месяцев до двух лет. Многие предприниматели не видят перспектив в части реализации продукции и получении денежных потоков.

Безусловно, определенное влияние на это оказывает и повышение стоимости ресурсов и пересмотр банковских стратегий в части кредитования МСБ: почти все банки, увлекающиеся технологиями «кредитных фабрик», отказались от этой модели. По оценкам заместителя директора по банковским рейтингам «Эксперт РА»
Михаила Доронкина, прирост кредитования МСБ в 2014 году составит 2%, тогда как в предыдущие три года превышал 15%. Главная тенденция 2014-го — динамика роста кредитования малого и среднего бизнеса впервые оказалась ниже, чем крупного. Это фактически означает стагнацию сегмента.

Формирование среды

Ученые в очередной раз призывают чиновников пересмотреть подходы к поддержке МСБ. Александр Чепуренко уверен: при ограниченности ресурсов, а мы сейчас вступаем именно в этот период, правильнее было бы сократить число используемых инструментов, но финансировать их в таком объеме, чтобы эффект ощущался для всего сектора. В частности, нужно избежать соблазна вернуться в целях недопущения роста безработицы к практике раздачи грантов.
 
— В условиях кризиса массовая раздача небольших грантов для открытия собственного дела может оказаться контрпродуктивной. В свое время американский исследователь предпринимательства Скотт Шейн проанализировал эффективность аналогичной программы в Соединенных Штатах и пришел к выводу: чтобы в течение десяти лет создать девять новых рабочих мест, власти нужно было поддержать 49 стартапов. Я полагаю, в РФ нет средств, чтобы топить ассигнациями окружающую среду.

Весьма неоднозначен и эффект от субсидий и дотаций: число их получателей даже в самом развитом регионе в лучшем случае дотянет до сотни, хотя субъектов предпринимательства не менее 150 — 170 тысяч. Это капля в море. Логичнее сосредоточиться на точках роста, которые дадут эффект для сегмента в целом.

Александр Чепуренко считает, что необходима «умная политика» в отношении малого и среднего предпринимательства. На его взгляд, это политика, которая понимает всю ограниченность своих ресурсов, поэтому пытается их грамотно распределять между целевыми группами и формами поддержки.

— Следует четко выделить потенциальные группы роста, а их не так много — это инновационный стартап и растущий средний бизнес. И вот им нужно помогать в решении их специфических проблем всеми доступными путями. Потому что эти категории компаний при росте размеров дают рост производительности и занятости. Поддержка инноваций должна быть адресована отдельным компаниям, потому что они вырастают в кластеры. Эти кластеры, как правило, формируются вокруг университетов или крупных конгломератов, правильнее будет поддерживать формирование такой среды. Я убежден, что надо ставить вопрос о том, чтобы меры финансовой поддержки осуществлять не через государственные структуры, а через субъекты финансового рынка, которые обладают компетенциями и сами рискуют оценивать проект. Государство должно входить деньгами в капитал венчурных частных компаний, привлекать к этим процессам бизнес-ангельские ассоциации. Они сами рискуют, поэтому есть некоторое основание полагать, что результативность их действий будет выше. На мой взгляд, еще очень важно учесть потребности среднего бизнеса, в частности создания для него производственных площадок «под ключ». И наконец, начать применять инструменты поддержки предпринимательской активности населения.

Все эти тезисы эксперты излагают уже много лет. Приводя их в очередной раз, мы, честно говоря, в чудо не верим. Можно обеспечить рост малого бизнеса, предоставив равный доступ на рынок? Можно. Это дешевле, чем раздавать деньги. Но с точки зрения приложения усилий политиков — гораздо труднее.