Беседы с Ильёй Хандриковой давно стали традиционными на нашем сайте. Сегодня мы с ним пытаемся подвести промежуточные итоги и спрогнозировать дальнейшую судьбу малого и среднего бизнеса России в этом году.

- Илья Николаевич, новый год встретил нас, во-первых, увеличением НДС, во вторых, законом о самозанятых. Последнее, с моей точки зрения, - безумная попытка вывести людей, работающих в тени, или, как ещё говорят, в «гаражной экономике», на свет из гаражей.

С другой стороны, наше правительство привычно обещает, что в течение ближайших шести лет налоги подниматься не будут. В эти обещания никто уже не верит, тем более, что деятели того же правительства в других своих выступлениях честно заявляют о своей уверенности, что налоги движут экономику и их надо поднимать.

Насколько я понимаю, малый бизнес сейчас оказался в очень тяжёлой ситуации. С одной стороны по нему сильно бьёт любое повышение налогов: уровень жизни наших граждан неудержимо снижается, рынок сжимается, а пространства для манёвра практически не остаётся. Торговые сети могут распродавать товар со скидкой аж до 50%, у малого бизнеса такой маржи нет. Если малое предприятие что-то производит, оно тоже не может сбрасывать цену, беря объемом.

Не кажется ли Вам, Илья, что малый бизнес у нас, наконец, убьют окончательно?

- По этому поводу давно всё сказано, но тема остаётся актуальной. Почему?

Вот сейчас у нас был День предпринимательства – праздник «со слезами на глазах». А ведь мы когда-то верили, что это будет светлый день, и никто не сможет изменить его. Ведь мы видим пример цивилизованного мира, где свобода предпринимательства является одной из высших ценностей. Но надо понимать, что она может развиваться только в условиях, когда соблюдаются и другие свободы.

А мы всё время сталкиваемся с непрозрачностью рынка. И вообще, как сказал недавно наш уважаемый председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, у нас нет правового государства. Значит, мы живём в неправовом государстве. Мы находимся, по словам Зорькина, на переходном этапе развития, правда, он не сказал, откуда и куда мы переходим.

Во всяком случае, сейчас мы получили просто потрясающие результаты. Вы сказали о возросших налогах на бизнес, прямых и косвенных. А я, например, впервые услышал в этом году общий тон: беда, у нас средний бизнес вымирает, а малый держится из последних сил. Предприниматели из разных регионов и разных сфер деятельности кричат и стонут. Во многих регионах, где налоговики или другие службы немножечко передавливают ситуацию, бизнес начинает просто рушиться. И такие регионы я готов перечислить. Так что речь идёт о том, что второй квартал этого года многие предприниматели могут не пережить. И представители правительства, и экспертное сообщество говорили, что в связи с повышением НДС и рядом других новаций у нас серьёзно пострадают предприниматели и может быть сильный откат назад. Хотя потом всё может начать якобы успокаиваться.

- Как пел очень давно один известный артист: «А на кладбище всё спокойненько».

- Вы знаете, я вижу, как некоторые мои коллеги отказываются от намеченных к выполнению проектов. Кто-то отказывается от своих филиалов. Угроза, действительно, достаточно страшна.

При этом, когда мы говорим о малом и среднем бизнесе, у нас уже чётко сформировался круг людей, у которых всё хорошо и всё в порядке.

Помните недавние цифры исследования ВШЭ и ВЭБа, какой частью активов, наличных сбережений и срочных вкладов владеет 3% населения?

- Да, там цифры пляшут вокруг планки 90%.

- А ФАС утверждает, что 70% ВВП в стране производится окологосударственными структурами. При этом нам говорят, что малое предпринимательство развивается: в 2017 году на его долю приходилось 19% ВВП, а сейчас – 22,3%.

- Ну, так общий объём ВВП падает.

- Да, и мы знаем наш Росстат: он сейчас использует новые методики, по которым что-то удивительным образом досчитали, и эти досчитанные проценты выросли аж до 22,3. Хотя, на самом деле, это, скорее всего, дутый рост.

На сегодняшний день люди из самых разных регионов, с которыми я связывался через интернет, дружно рисуют какие-то страшные картины. Можно назвать всего несколько сфер деятельности, где нет тотальной беды. Например, IT-сфера. Там большинство имеет работу, поскольку цифровая экономика заявлена во всех планах уже давно, и без этого жить нельзя. И учтём, что находящемуся под санкциями государству приходится искать альтернативы в этой области и вкладывать в неё гигантские деньги.

Но, когда мы говорим об основной массе малых предпринимателей, – это просто беда. Например, я знаю, что в Волгоградской области закрылось 10 тысяч малых предприятий: им некуда сбывать свою продукцию. Торговые сети её не берут, а своей кооперации нет.

- В самых развитых странах, в тех же, например, США, малые предприятия тоже закрываются сотнями и тысячами. Вопрос в том, сколько их возникает на том же месте. Там, как правило, больше, чем закрылось.

-За прошлый год в России ликвидировали в два раза больше компаний, чем открыли. Откуда эти новые предприятия возникнут? Взять ту же кооперацию: её нужно инициировать.

Если государство заявляет, что оно – помощник малому бизнесу, то ему нужно собирать людей, которые могут предложить какие-то подходы, поскольку сам бизнес живёт в условиях тотального недоверия.

- Недоверия кому?

- Да, всем! Мы живём в стране, где люди не доверяют друг другу. И чем больше государство себе позволяет, тем хуже ситуация во взаимоотношениях.

И поэтому в той же Волгоградской области, а это достаточно благополучная область для сельского хозяйства, остановился рост сельскохозяйственного бизнеса. В первом квартале закрылось 60 предприятий АПК. И это при том, что у нас провозглашено первостепенное значение сельского хозяйства, в частности фермерства.

Но мы отлично знаем, что агрохолдинги, эти монстры, поделили сельскохозяйственные угодья России между собой, и конкурировать с ними безумно сложно. Яркий пример деятельности такого агрохолдинга – «Мираторг», за которым стоят, сами знаете, кто.

А что делать независимым аграриям? Казалось бы, АПК поддерживают, дают субсидии, кредиты…

- Вот насчёт кредитов мы с Вами в своё время были на встрече в «Яблоке» с Василием Мельниченко. Он на эту тему высказался очень чётко:

«Уж если мы вступили в ВТО, то должны быть у меня условия, как в других странах, в Словакии, например. Чтоб я мог зайти в банк, а там меня просят взять кредит под 1- 2% на 30 лет. Чтобы я купил себе хороший трактор, комбайн, хотя бы белорусского производства.

Но, когда мне дают 26% по кредиту, причём это по блату, надо как-то договориться, упросить, а ему – под 1 – 2% - это уже не равные условия. И все остальные условия: технологические, доступ к семенам, ко всему – можно уже не рассматривать. Банковский процент убивает всякое движение к развитию, к модернизации».

- Ну, это ж давно было.

- А Вы уверены, что за прошедшие три года ситуация изменилась к лучшему?

- Я объясню: дело в том, что мы прекрасно знаем, как было, но жизнь меняется. У нас заявлено, что уже к концу этого года в рамках нацпроекта по малому и среднему бизнесу будут выделены какие-то огромные деньги.

- Вы знаете, я на днях читал материал по этому поводу, так там прямо было сказано: деньги, о которых идёт речь, дадут банкам, а сколько те отдадут малому и среднему бизнесу– большой вопрос. И под какой процент это будет отдано – тоже вопрос.

- Отлично. Давайте поговорим про банки. К этой истории есть сложившийся подход: банкам невыгодно работать с малым и средним бизнесом. Но при этом государство выделяет 70 банков, как бы уполномоченных для работы с малым и средним бизнесом, для его льготного кредитования. В число этих банков входят и крупные федеральные банки, и банки региональные.

Сейчас, когда год далеко ещё не завершился, мы занимаемся неблагодарным делом: пытаемся обсуждать вещи, которые были заявлены, но еще не проявили себя во всех своих плюсах и минусах. Хотя при этом я вполне понимаю Вашу иронию относительно банков: понятно, что, если картина в первых двух кварталах этого года складывается негативная, то всё это должно быть отражено в балансе. Твои долги, твоя непроданная продукция и другие показатели, по которым тебя оценивает финансовая структура как потенциального получателя денег. И я не знаю, что в этой ситуации может придумать государство, чтобы дать эти деньги предприятию, которое ни при каких обстоятельствах не имеет права их получить. Представим себе банкира или человека, представляющего государство, который считает, что можно закрыть глаза на несоответствие в финансовых документах. Я шучу, но человеку, который придумает, по какому праву нищие предприниматели получат от банков кредиты, можно дать Нобелевскую премию.

Продолжение следует.

Беседовал Владимир Володин