Москва, 2001

Авторы: Н.Е.Егорова, ЦЭМИ РАН

Аннотация

Доклад на семинаре "О роли малых предприятий (МСП) в экономике страны: международный опыт и будущая политика в России".

Малое предпринимательство как необходимый элемент рыночной экономики, позволяющий решать важные социально-экономические задачи. Опыт развитых стран, развитие малого предпринимательства в России. Развитие взаимоотношений малых и крупных предприятий (два периода). Примеры взаимодействия крупных и малых предприятий на материале двух отраслей: нефтяной и пищевой.

Малое предпринимательство – необходимый элемент рыночной экономики, позволяющий решать важные социально-экономические задачи. Это подтверждается опытом развитых стран, где малый бизнес занимает прочные позиции в развитии национальных хозяйств.

Так, в США предприятия малого бизнеса, производящие около 40% валового продукта, обеспечивают занятость почти половины трудоспособного населения, осваивая вдвое больше нововведений, чем крупные фирмы. Они представляют собой основные генераторы инновационных процессов в промышленности, динамично реагируя на изменение структуры потребления. Малые фирмы активизируют структурную перестройку отраслей, преодолевая монополизм в экономике, влияют на структуру цен потребительского рынка и т.д.

Аналогичная картина наблюдается также в Германии, Канаде, Великобритании, где доля малого бизнеса в производстве составляет 60-70%.

Показательным является также участие МБ в экспорте продукции ведущих стран. По оценке экспертов, доля малых и средних фирм в промышленном экспорте ряда развитых стран составляет: Германии и Нидерландов – примерно 40%, Италии – 20-25%, США и Японии – 15%. Если же учесть их участие в комплектации готовой продукции, вывозимой за рубеж крупными фирмами, то их доля в стоимости экспорта промышленных товаров приблизится к 60% в Италии, 50% - во Франции, 40% - в Японии. При этом сфера, где малый бизнес приобрел особое значение, - международная торговля технологиями. Например, 50% лицензий, проданных США, приходится на малые предприятия, инновационные фирмы. Помимо технологий важными статьями экспорта малого бизнеса является продукция машиностроительной, металлообрабатывающей, химической, электротехнической, текстильной и других отраслей промышленности [1].

Следует заметить, что для западной экономической стратегии 60-х годов была характерна недооценка роли малого бизнеса как существенного фактора развития рыночной экономики. Тогда предполагалось, что мелкие предприятия представляют собой не что иное, как пережиток предшествующих ступеней экономического развития, а потому они должны быть либо вообще устранены, либо реорганизованы в более крупные образования. Однако, предпринимательский бум, развернувшийся на Западе в 70-е и 80-е годы, заставил западных исследователей отказаться от прежних представлений относительно малого бизнеса. Малые предприятия стали играть лидирующую роль в таких прогрессивных отраслях экономики, как электроника, биотехнология, информационные услуги и т.п. Это означало, что малое предпринимательство приобрело качественно новую роль, став одной из важнейших форм реализации современного этапа научно-технической революции, что делало игнорирование малого бизнеса лишенным каких-либо оснований. Разумеется, и в новых условиях по прежнему «несущей конструкцией» экономики продолжают оставаться крупные предприятия и объединения, те самые «пятьсот крупных корпораций», в которых ряд авторитетных экономистов, в частности Дж. К. Гэлбрейт, видят «основу индустриальной системы».

Итак, без малого бизнеса рыночная экономика ни эффективно функционировать, ни развиваться не может. При этом существует явная взаимосвязь эффективности экономики, уровня общественного благосостояния и уровня развития малого бизнеса. Должна лишь соблюдаться известная сбалансированность между малым и крупным капиталом.

В Российской Федерации (по данным Государственного комитета по статистике) на 1 января 2001 г. функционировало около 879,3 тыс. малых предприятий с численностью постоянно занятых свыше 6 млн. человек, причем показатель числа предприятий держится приблизительно на одном и том же уровне в течение 4-х – 5-ти лет. С учетом работников, выполняющих работы по договорам, и совместителей, а также предпринимателей, работающих без образования юридического лица, в малом предпринимательстве занято более 12 млн. человек. По экспертным оценкам, на доходы от малого предпринимательства живут 20% россиян [2]. В 2000 г. малыми предприятиями произведено продукции, работ и услуг по всем видам деятельности на 613,7 млрд. рублей, что составило почти 5,3% выпуска продукции, работ, услуг всех отраслей экономики России, занимающихся производством товаров и услуг.

Большинство показателей, характеризующих развитие малого предпринимательства в России, свидетельствует об определенной устойчивости этого сектора экономики. Однако, остается открытым вопрос, достигнет ли Россия того уровня развития малого бизнеса, какой сложился в развитых странах, а если и достигнет, то когда. К числу основных показателей, используемых в страновом анализе малого предпринимательства, относят количество малых предприятий на 10 тысяч жителей, долю этих предприятий в общей численности занятых и валовом внутреннем продукте. Если в последние годы в странах ЕС первый показатель составляет 450 предприятий, в США – 742, то в России всего лишь 57. Аналогичное соотношение наблюдается и по доле занятых: в ЕС этот показатель составляет 72, в США – 54, в России – 15. В развитых странах малый бизнес производит не менее 50% ВВП страны, в России – 9-10% [3].

По различным экспертным данным ориентировочная цифра желаемого числа малых предприятий для условий сбалансированного рынка может колебаться от 3 млн. до 11 млн. [4, 5], что во много раз больше того их количества, которое имеется на сегодняшний день. При этом делаются прогнозы, что при необходимой поддержке малого предпринимательства желаемого числа малых предприятий можно было бы достичь к 2010 году, причем доля их производства в ВВП могла бы составить 20-25% [6].

Не умаляя роль и значимость комплексной поддержки малого предпринимательства (которая в период реформ была явно недостаточна и в финансовом отношении несопоставимо мала по сравнению с развитыми странами¹), выскажем и другие соображения по поводу причин сложившегося отставания показателей развития российского малого предпринимательства от общемирового уровня.

1. По-видимому, связь между развитием крупного и малого предпринимательства более жесткая, чем это принято считать. В связи с тем, что крупное производство только лишь начинает возрождаться после длительного экономического кризиса в России, то и «востребованность» малого предпринимательства со стороны крупного бизнеса (с учетом уже упомянутого рационального соотношения между ними) не могла быть очень значительной. Не случайно поэтому наличие явно выраженного в 1994-2001 г.г. «плато» кривой динамики роста числа малых предприятий, построенной в работе [1], начиная с 1998 г. по н/в. Это плато по сути является свидетельством «псевдо-насыщения» экономики малым предпринимательством; то есть насыщения, которое обусловлено недостаточно благоприятными сложившимся вокруг него экономическим климатом, слабой государственной поддержкой и конечно же, низким уровнем развития крупной промышленности.
2. Рациональное соотношение между крупным и малым предпринимательством различно для разных экономических условий и стран. Оно зависит от целого ряда факторов. К ним (кроме перечисленных выше) относятся культурно-исторические традиции и менталитет общества (в странах с населением, для которого «дух» предпринимательства воспроизводится семейными традициями, малый бизнес развит сильнее), природно-климатический фактор (в станах с более холодным климатом из-за большей капиталоемкости ведения бизнеса активность малого предпринимательства ниже) и др. В России по совокупности данных факторов уровень этого рационального соотношения, очевидно, должен быть ниже.
3. Российская модель взаимодействия малого и крупного бизнеса обладает значительной спецификой, обусловленной ходом развития экономический реформ и состоящей в том, что в складывающемся экономической симбиозе предприятий [1, 8, 9] значительная доля нагрузки на первоначальном этапе ложилась на малые предприятия, которые зачастую обеспечивали «выживание» крупных фирм. Эта тенденция не преодолена полностью и до сих пор.

Поэтому роль малого бизнеса в России нельзя оценивать традиционным образом, как это делается в стационарной экономике, например, только по количественным показателям; такая оценка будет поверхностной. Малый бизнес подобен айсбергу: его надводная, меньшая часть, характеризует малое предпринимательство как особый сектор общественного производства, удельный вес которого весьма незначителен. Его большая, подводная часть погружена в глубины теневой и «второй экономики», не отражаемой официальной статистической отчетностью², и определяет условия выживания значительной части общественного производства.

В развитии взаимоотношений малых и крупных предприятий можно выделить два основных периода:

Большую роль в формировании российского варианта модели взаимодействия имели способы и экономические механизмы образования малых предприятий.

В первый период значительная доля малых предприятий (более 30%) образовывалась в результате непосредственного дробления предприятий и означала по сути перетекание средств из государственного сектора в частный [1].

На базе различных цехов крупного комбината возникало несколько автономных фирм, различных по специализации: столярный цех порождал малое предприятие по производству окон, дверей и другой столярной продукции; механический цех – малую фирму по оказанию услуг в ремонте машин и выпуску запасных частей и т.д.

Другая часть предприятий образовывалась путем создания дочерних фирм. Они образовались при крупном предприятии; их учредителем или одним из учредителей выступало само предприятие. Такие фирмы обычно были ориентированы на решение конкретных задач, связанных с деятельностью «материнского» предприятия. Например, на Западно-Сибирском металлургическом комбинате было создано 151 дочернее предприятие, часть которых занималась сбытом продукции и обеспечением основного производства, а другие представляли работникам комбината различные услуги. К числу других относились: три пивоваренных завода, две обувные фабрики, фабрика колбасных изделий, булочная, несколько ферм, фабрика по производству стекла, завод по розливу соков, родильный дом на 330 мест, хирургическая больница на 550 мест, заводы по производству рыбы и икры, расположенные на Каспийском море и на Дальневосточном побережье, фабрика по производству мебели и ее компонентов, несколько яслей, детских садов, профилакториев и т.п. При этом некоторые из перечисленных предприятий финансировались из бюджета региона, прочие же вполне самоокупаемы. Большое количество «дочерних» фирм создавали для комбината с одной стороны дополнительную нагрузку, но, с другой – при их достаточно высокой рентабельности они придавали ему дополнительную финансовую устойчивость. В случае же возникновения кризисной ситуации их можно было просто продать.

Третья группа малых предприятий образовывалась как автономные фирмы, которые в последствии становились аффилированными структурами крупных предприятий. Многие малые предприятия, относящиеся к этой группе, были созданы в ходе процессов приватизации (полной или частичной) государственной собственности. Наиболее характерным способом организации таких предприятий стало создание трудового коллектива с последующим выкупом основных фондов. Таким путем прошли почти все предприятия розничной торговли, предприятия пищевой промышленности и другие предприятия, небольшие по количеству работающих и номенклатуре выпускаемой продукции.

Другие предприятия образовались в результате консолидации физических лиц (несколько будущих предпринимателей объединяли свои капиталы для совместной деятельности). Это была наиболее распространенная форма для мелкооптовых и розничных торговых, посреднических фирм, компаний, оказывающих услуги населению.

Однако, независимо от способов образования малых фирм, их взаимоотношения с крупным производством были многоаспектными, как правило выходящими за рамки прямой профессиональной деятельности. Малые предприятия выполняли особые функции, становились фирмами-ширмами, «карманными» структурами для крупных предприятий, позволяющими лучше приспособиться к сложным условиям переходного периода.

Так, крупные предприятия, особенно из числа тех, которые финансировались то время полностью или частично из бюджета, регулярно сталкивались с проблемой неплатежей. Не получая денег из бюджета или от заказчиков, связанных с бюджетом, они сами попадали в долговую зависимость от поставщиков сырья и энергии. Так как предприятиям разрешили взыскивать долги в безакцептном порядке, для них оказалось практически невозможным накопить деньги на развитие, а зачастую и на заработную плату. Выходом из положения тогда являлась организация всего сбыта через дочерние малые фирмы (в том случае, если малые фирмы были дочерними структурами); они же оплачивали рабочих и служащих основного предприятия, снимая социальную напряженность. Тем временем крупное предприятие могло спокойно дожидаться разрешения федеральным правительством проблемы неплатежей.

Малые фирмы, взаимодействуя с крупными предприятиями, сыграли значительную роль в первоначальном накоплении капитала и в процессах приватизации. Используя дочерние малые фирмы как собственные карманные структуры, крупные предприятия осуществляли накопление капиталов с использованием экономических механизмов трансфертных цен (аккумуляция прибыли за счет разницы цен при покупке-продаже сырья и готовой продукции) и ухода от налогообложения (неучтенный оборот); скупали через малые предприятия приватизационные чеки и акции приватизируемого предприятия и т.д. [1]. Известен конкретный пример, когда дочернее малое предприятие с уставным фондом всего 10 тыс. руб. внесло на чековый аукцион за акции материнского предприятия свыше 100 тыс. приватизационных чеков, а потом еще и покупало акции в таких же масштабах на денежных аукционах. Подобные схемы приватизации наиболее часто встречались в нефтехимической отрасли, причем руководитель дочерней фирмы обязательно входил в состав Совета директоров материнского предприятия.

Схемы карманной «самоприватизации», были весьма разнообразными. Например, путем учреждения малого инвестиционного фонда, непосредственной задачей которого являлась скупка акций крупного предприятия (таким образом, например, были скуплены акции одного из речных пароходств в Сибири). В другом случае перед карманными структурами ставились более широкие цели (приобретение акций не одного, а нескольких крупных предприятий. Так, одно из небольших омских частных предприятий, использовавшее средства государственного (в ту пору) предприятия «ЮКОС», приобрело пакет акций таких крупных предприятий, как «Омскшина», «Омский бекон», Омская табачная фабрика [10].

Накопленные малыми фирмами капиталы рассматривались как финансовые источники будущего развития не только малого, но и крупного производства, отложенного до «потепления» российского инвестиционного климата.

Однако, в ряде случаев эти источники приходилось использовать до срока. к числу таких ситуаций можно отнести следующие:

Таким образом, малые предприятия несли значительное бремя проблем реформенного развития экономики [1, 10].

Справедливости ради следует заметить, что наличие «второй экономики» не является прерогативой российских условий переходного периода. Многие из описанных выше экономических механизмов взаимодействия малого и крупного бизнеса в той или иной форме имеются и на Западе. Так, удобство использования карманных фирм для проведения финансовых манипуляций уже давно и по достоинству оценено западными бизнесменами. Отличие российской «второй экономики» от западной состоит, во-первых, в источниках средств (в России ее первоначальным источником является государственный сектор); во-вторых, в масштабах (отсутствие совершенного законодательства оставляет много «ниш» для действия объектов «второй экономики»); в-третьих, в задачах, которые она решает (для многих предприятий и даже для целых отраслей это выбор стратегии выживания в сложных условиях переходного периода); в-четвертых, в размещении в ее недрах основных потенциальных точек роста (накопление малыми предприятиями капиталов для развития производства в посткризисный период).

Второй период взаимодействия малых и крупных предприятий связан с процессами структурной перестройки промышленности и реструктуризации предприятий, избавляющихся от балласта и утяжеленной структуры (процесс аутсорсинга как способа выведения за границы предприятия функций, не имеющих прямого отношения к производственному циклу). Этот период характеризуется значительным разнообразием форм совместного функционирования малых и крупных структур, что соответствует более зрелым этапам развития всего предпринимательства в целом.

В стационарной экономике на базе крупных предприятий малая предпринимательская деятельность наиболее часто возникает в виде следующих форм [11]:

1) интрапренерство (образование небольшого, часто временного коллектива для реализации некоторой цели или под разработку некоторой идеи, необходимой для повышения технического уровня крупного предприятия);

2) инкубаторство («выращивание» малой формы, оказание различной помощи на этапах ее становления);

3) сателлитная форма (организация малых фирм-сателлитов – различных дочерних фирм, сохраняющих «родственные связи» с «родителем», образование малых фирм, юридически самостоятельных, но экономически тесно связанных от коренной структуры и т.д.).

Заметим, что такие формы взаимодействия малого и крупного предпринимательства как интрапренерства и инкубаторства, в российских условиях пока не получили должного развития, сателлитные формы возникают более часто, особенно в последнее время как результат реструктуризации предприятий. В то же время на Западе, и в частности, в США широко распространены специальные фирмы-инкубаторы, где «выращиваются» малые предприятия. Созданные местными органами власти и крупными ассоциациями промышленников, фирмы-инкубаторы помогают «встать на ноги» малому бизнесу. До поры до времени малым предприятиям оказывают бесплатную правовую помощь, консультации, дают помещения для офиса, экономически их поддерживают. Однако, как только они оказываются способными себя содержать, им предоставляется полная свобода. В случае неудачи экзамен «по бизнесу» считается не сданным и «двоечникам» предлагается свернуть свою деятельность.

Такое различие в распространенности форм взаимодействия малого и крупного бизнеса в России и за рубежом обусловлено уже упомянутыми ранее разными условиями: масштабами развития крупного производства, его состоянием и т.д. Относительная неустойчивость положения значительной части российских крупных фирм не позволяет им использовать такие формы взаимодействия с малыми предприятиями, которые требуют долговременного и достаточно существенного отвлечения усилий и материальных средств.

Сателлитная форма взаимодействия малых и крупных структур в стационарной экономике преимущественного реализуется на основе субконтрактации. Субконтрактация как разновидность делового партнерства предполагает такую кооперацию мелких и даже мельчайших предприятий (в том числе мини-фирм, семейного подряда, надомничества и т.д.), при которой крупное предприятие на основе договора (контракта) размещает заказ, определяет спецификацию изделий, предоставляет сырье или полуфабрикат для дальнейшей переработки и т.д., а исполнители (малые фирмы) осуществляют частичную или завершающую обработку предоставленного материала. Крупное предприятие может заключить контракт либо на производство готового изделия, без собственного участия в его производстве (коммерческий вариант), либо на участие малых фирм в отдельных стадиях технологического процесса (производственный вариант). На условиях субконтракции может осуществляться и реализация продукции крупного предприятия.

Особенно широко этот способ делового партнерства малых и крупных предприятий распространен на Западе. Так, в швейной промышленности США на ее долю приходится около трети всего производства. Так называемые джобберы (работодатели) приобретают материал, обеспечивают раскрой и передают полуфабрикат малым фирмам, которые завершают изготовление готовой одежды. По этой же системе работает около 70% предприятий швейной промышленности Японии. В Канаде примерно треть рабочей силы занято на производстве по субконтракции.

Причинами ее популярности является взаимная выгода обеих сторон: 1) крупные предприятия вносят элемент стабильности и планомерности в работу малых фирм, являясь своеобразным демпфером, амортизирующим воздействия рыночной конъюнктуры; 2) малые предприятия выполняют часть функций крупных фирм, концентрируясь на вопросах сбыта и снабжения, разработке и внедрении новшеств, повышении качества изделий и т.д. Целесообразность привлечения малых предприятии обусловлена следующим: более низкие издержки производства у малых фирм; временная нехватка мощностей на крупной фирме при перегруженном портфеле ее заказов; так называемые маргинальные партии изделий (объем заказа недостаточно велик для большой фирмы или необходимо производство сугубо специализированных изделий); проникновение на рынок с малыми партиями товара без затрат на создание сбытовых систем, адаптивность к «пиковым» ситуациям на рынке и т.д. В России субконтрактация не получила должного развития, поскольку задачи более рационального развития труда были потеснены более актуальными для российских условий целями выживания предприятий; и только в последние годы она начинает развиваться в отраслях с активно функционирующим крупным бизнесом (нефтяной, строительной и т.д.).

В зависимости от характера взаимосвязей между малыми и крупными фирмами определяется разновидность новообразованной структуры: а) «дипольная» (пара предприятий с доминированием крупного); б) «атомарная» (множество независимых фирм, тяготеющих к крупной структуре как к «ядру»); в) «сетчатая» (сеть взаимосвязанных малых предприятий, обслуживающих крупное производство); г) «корпоративная» (взаимодействие нескольких крупных предприятий осуществляется через сетчатую структуру малых фирм) и т.д.

Примером дипольной структуры является взаимодействие малой и крупной структуры на основе франчайзинга, т.е. базе двухстороннего контракта, в соответствии с которым крупной компанией выдается лицензия на производство или продажу товара под ее маркой малой фирме. Система франчайзинга обычно представляет собой комплекс, состоящий из множества элементов – дипольных структур и объединяет в себе преимущества крупного производства (экономия на управленческих расходах, рекламе, затратах на внедрение новых технологий и видов продукции, обучении персонала) и малого предпринимательства (высокая «проникающая» способность, возможных локальных контактов и знание местных условий). Оплачивая лицензию (франшизу) и «связывая» себя обязательствами по соблюдению установленных стандартов качества, малое предприятие получает взамен значительную поддержку от «родительской» фирмы: в сфере маркетинга, повышения квалификации кадров и их обучении, опыту менеджмента, технического содействия (в том числе совместного использования оборудования), более широкий доступ к сырью и т.д. В том случае, если имеется множество дипольных структур с единым доминантным предприятием, такой их комплекс образует атомарную структуру. Подобная разновидность взаимодействия получила широкое распространение на Западе: в США, например, франшизные фирмы составляют 80% предприятий розничной торговли.

Франчайзинг получил развитие в России главным образом в виде представительства крупных иностранных фирм, передавших свою торговую марку российским малым предприятиям (Holliday Inn, Baskin Robbins, McDonald`s, Pizza-Hut). И лишь в отдельных случаях (Русское бистро, Золотой петушок) система франчайзинга организовалась полностью на отечественной почве. Одной из причин этого являются высокие предпринимательские риски, связанные с возможностью нанесения ущерба торговой марке, и неумение российских предпринимателей работать в условиях таких рисков. В.В. Довгань оценивает эти риски для российских условий чрезвычайно высокими: «Почему умер франчайзинг по пицце? Ведь это была блестящая идея, с которой можно было бы хорошо зарабатывать. Из шестнадцати пиццерий, которые работали в Тольятти, около офиса, буквально под рукой, только две делали качественную пиццу, соблюдая рецептуру. Остальные начали не докладывать».

Атомарные структуры возникают не только в результате развития франчайзинга, но и как следствие реструктуризации крупной фирмы в том случае, если на ней имеется ряд непрофильных или убыточных производств. В этом случае целые цеха или отделы становятся точками «кристаллизации», вокруг которых создаются многочисленные малые предприятия, имеющие разную степень близости к «материнскому» предприятию (находящиеся на разных «орбитах» по отношению к центру). Эффект реструктуризации состоит в том, что происходит одновременное улучшение работы и крупной фирмы (которая освобождается от ненужного бремени) и внутренних ее структур, которые выделяются в самостоятельные малые предприятия и получают более широкие полномочия для решения собственных локальных задач (поиск заказчиков дешевого сырья на стороне, изменение технологии в выгодную для себя сторону и т.д.).

Сетчатая структура представляет собой один из способов кооперации малых фирм с целью обеспечения наиболее эффективного функционирования крупного предприятия. Не теряя своей самостоятельности, малые предприятия, входящие в сеть и взаимодействующие друг с другом, получают возможность, во-первых, более рационально разделить свои функции, специализироваться на конкретных видах деятельности; и, во-вторых, усилить свои позиции в условиях конкурентной борьбы и меняющейся рыночной конъюнктуры.

Корпоративная структура возникает в том случае, когда кооперация малых предприятий, образовавших сетчатую структуру, расширяет сферу своей деятельности и обслуживает уже не одно, а несколько крупных предприятий (корпорацию). Как свидетельствует опыт, именно к таким сетевым и корпоративным структурам наибольший интерес проявляет иностранный капитал. При этом для малого предпринимательства такое иностранное участие – один из эффективных путей проникновения на мировые рынки.

Рассмотрим примеры взаимодействия крупных и малых предприятий на материале двух отраслей: нефтяной и пищевой. Причем, в первой из них характер взаимодействия рассматриваемых объектов, по принятой нами классификации, в большей степени приближается к западной модели, а во второй – к специфически российской.

Нефтяная отрасль является лидеров в сфере структурной перестройки реструктуризации крупных предприятий, в ходе которой образуется большое число малых фирм, эффективно взаимодействующих с крупным бизнесом.

Сфера взаимодействия малых и крупных предприятий очень широка – от переуступки прав на производственную деятельность до совместной производственной деятельности. При этом в этой отрасли удается организовать наиболее прогрессивные формы взаимодействия – бизнес-инкубирование, франчайзинг и т.д. Основные направления совместной работы следующие.

• Крупные вертикально интегрированные компании организуют работу таким образом, чтобы иметь все условия и возможности для реализации крупномасштабных проектов по разведке и эксплуатации богатых месторождений как внутри страны, так и за рубежом, при чем в любых по сложности природно-климатических и геолого-экономических условиях. В то же время в тесной связи с крупными компаниями в производственной сфере, технологическом обслуживании, консалтинге, сервисе, «обкатке» новых бизнес-схем, маркетинге, сбыте продукции могут работать и работают малые и средние фирмы. (Чаще всего здесь используются атомарные и сетчатые структуры взаимодействия малого и крупного бизнеса.)
• Крупные нефтяные компании по мере перехода на поздние стадии разработки месторождений используют малые и средние нефтедобывающие компании для работы на подобных месторождения, зная, что эти сравнительно небольшие компании имеют соответствующий опыт, заинтересованы в получении подобных заказов и работают с ориентацией на снижение издержек. Договоры между крупными компаниями и малыми фирмами осуществляются либо на условиях соглашения о разделе продукции, либо аренды, либо находится какая-то иная форма сотрудничества.
• Взаимодействие крупных нефтяных компаний с мелкими и средними проявляется также в сфере оказания сервисных услуг, среди которых фигурируют услуги по геолого-разведочным работам, бурению, ремонту скважин, оборудования всех стадий добычи, переработки и транспорта нефти и нефтепродуктов, маркетингу, НИОКР, внедрению информационных технологий и многое другое. Этот тип взаимодействия малых и крупных структур в нефтяном комплексе представлен наиболее широко. (Наиболее распространена атомарная разновидность взаимодействий.)
• Специализированные фирмы взаимодействия крупных вертикально интегрированных нефтяных компаний с малыми предприятиями, работающими в сфере сбыта нефтепродуктов. Здесь, наряду с конкурентной борьбой следует отметить направления сотрудничества. Крупные и малые предприятия заключают договора о прямых поставках нефтепродуктов потребителям, минуя объекты продуктообеспечения; иначе говоря, их затраты за счет экономии складских и транспортных издержек, а также отсутствия платы посредникам, ниже. При этом крупные компании обеспечивают, как правило, регулярность поставок, стабильное качество нефтепродуктов, а малые обеспечивают более гибкую систему сбыта продукции. (Разновидности: атомарная, сетчатая, дипольная, корпоративная.)
• Франчайзинг как форма взаимодействия малой и крупной структур хорошо представлена в этой отрасли. Одним из первопроходцев в области активного использования франчайзинга в России стала нефтяная компания ОАО «ЛУКОЙЛ». При этой форме взаимодействия крупные вертикально интегрированные нефтяные компании передают в аренду на конкурсной основе по принципу франчайзинга ряд принадлежащих им нерентабельных или малорентабельных объектов продуктообеспечения (АЗС, нефтебазы) коммерческим структурам, в том числе малым сбытовым компаниям, которые в свою очередь используют арендованную инфраструктуру и реализуют нефтепродукты под маркой крупной компании. Таким образом, крупная компания расширяет реализацию своей продукции, получает арендную плату и избавляется от нерентабельных активов (атомарные структуры взаимодействий).
• Своеобразный подход к взаимодействию крупных компаний и малых предпринимательских структур демонстрирует российский газовый гигант ОАО «Газпром», выступающий в роли «инкубатора», выращивающего малые фирмы. В нашей стране, богатейшей по запасам газа, наряду с гигантскими имеются и мелкие месторождения, которые практически не осваивались из-за нерентабельности, сосредоточения крупных предприятий на проблемах «большого газа». В результате значительные запасы природных ресурсов оказывались неосвоенными. Для выбранных малых месторождений в НИИ и проектных институтах компании разрабатываются концепции их освоения, технологии обустройства и эксплуатации. Осуществляется обоснование проектов, материально-технической базы, заказывается оборудование (обычно в блочно-модульном исполнении). Только после этого компанией принимается решение о создании самостоятельной малой фирмы по разработке газового месторождения с небольшими запасами. Аналогичный подход используется в отношении отдельных месторождений, вступивших в завершающую фазу разработки. (Разновидности взаимодействия – инкубаторство, интрапренерство).

Резюмируя вышесказанное, можно констатировать, что первая волна реструктуризации, включая взаимодействие малых и средних фирм в итоге привели нефтяную промышленность к реальным положительным сдвигам. Пищевая отрасль характеризуется преимущественно различными вариантами российской модели взаимодействия малого и крупного бизнеса. Одной из современных тенденций является экспансия крупных предприятий больших городов в регионы и присоединения малых региональных предприятий в качестве звена первичной переработки. Крупные предприятия выделяют в виде дочерних малых предприятий особо прибыльные или новые производства для минимизации постоянных издержек и повышения оперативности управления. При этом они выполняют функции проводника научно-технического прогресса, формирования спроса за счет проведения маркетинговой политики. Малый бизнес же выполняет функции, во-первых, важного элемента в механизме разделения труда, а, во-вторых, так называемого «обратного франчайзинга», когда крупные предприятия используют статус малого предприятия для снижения налогового бремени, даже ухода от налогов и получения тем самым дополнительных льгот. Это своеобразный «биоценоз», когда разные формы бизнеса взаимно полезны и дополняют друг друга.

В настоящее время малые предприятия по выработке пищевых продуктов не получили широкого распространения. По уровню качества продукции они не смогли составить должной конкуренции действующим крупным специализированным заводам и комбинатам, но весомо заявили о себе как о новых производителях с более низкими издержками производства. Следует отметить, что новый малый товаропроизводитель стал достаточно серьезным конкурентом на продовольственном рынке, так как в его руках находится сельскохозяйственное сырье. Перерабатывая собственное сырье, малые сельскохозяйственные предприятия имеют возможность успешно конкурировать со специализированными промышленными предприятиями, прежде всего, за счет более низкого уровня цен на готовую продукцию. Таким образом, с точки зрения формирования конкурентной среды на рынке продовольствия, появление нового малого товаропроизводителя – сельскохозяйственных предприятий – является положительным моментом. Это позволило несколько снизить уровень монополизма в производстве продовольствия в регионах и обусловило позитивную динамику цен на пищевые продукты.

Важным направлением изучения эффективности экономических механизмов и форм взаимодействия малых и крупных предприятий является экономико-математическое моделирование, которое в последнее время активно внедряется в новую для него предметную область малого предпринимательства. [1, 7, 9, 11]. Опыт автора по моделированию малых фирм свидетельствует о том, что количественное обоснование устанавливаемых между малыми и крупными предприятиями взаимосвязей позволяет создавать предпосылки для их рационального взаимодействия и выбора наиболее эффективных форм его организации.

Литература:

1. Егорова Н.Е., Мати Е.Р. Малый бизнес в России: экономический анализ и моделирование. – М.: ЦЭМИ РАН, ИСЭПП РАН, 1997. http://www.cemi.rssi.ru
2. Шестоперов О. Современные тенденции развития малого предпринимательства в России. – Вопросы экономики, 2001, № 4.
3. Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат РФ, 2001 г.
4. Афанасьев В. Малый бизнес: проблемы становления. – Российский экономический журнал, 1993, № 2.
5. Бановецкий О.Д., Петрова Г.В. Малая экономика и внешний рынок. – Проблемы прогнозирования, М., 1993, № 5,
6. Кривянина Е. Большая часть малых предприятий ушла в тень. – Финансовые известия, 1996, № 98.
7. Егорова Н.Е., Хачатрян С.Р. Динамические модели развития малых предприятий, использующих кредитно-инвестиционные ресурсы. – М.: ЦЭМИ РАН, 2001. http://www.cemi.rssi.ru
8. Бухвальд Е., Виленский А. Российская модель взаимодействия малого и крупного предпринимательства. – Вопросы экономики, 1999, № 2.
9. Егорова Н.Е. Моделирование деятельности малого предприятия, функционирующего в экономическом симбиозе с крупным промышленным объектом. – Экономика и математические методы, 1999, вып. 2. http://www.cemi.rssi.ru
10. Зубакин В. «Вторая» экономика. – Вопросы экономики, 1994, № 11.
11. Егорова Н.Е., Хачатрян С.Р. и др. Методы измерения взаимодействий малого и крупного бизнеса в ходе реструктуризации предприятий. М.: ЦЭМИ РАН, 2001. http://www.cemi.rssi.ru

² Термин «вторая экономика» введен впервые в работе [10] как альтернатива терминам «теневая», «иррегулярная» экономика. С официальной традиционной экономикой «вторую экономику» объединяет легитимность, легальность функционирования, с иррегулярной – информационная занятость, неподотчетность официальной статистике.