Георгий Александрович САТАРОВ
Президент Фонда ИНДЕМ

В 1972 г. закончил математический факультет Московского государственного педагогического университета. остался работать в научной лаборатории при факультете. Занимался применением математических методов в психологии, педагогике, социологии, культурологии, истории, политологии. Защитил диссертацию в Институте системных исследований АН СССР. В 1990 г. возглавил ИндеМ. С 1994 по 1997 г. работал помощником первого президента России Б. н. ельцина, вернувшись затем в ИндеМ. Имеет более 300 научных работ – статей и книг, а также множество публикаций в СМИ.

Мой опыт общения с журналистами, пишущими на тему коррупции, показывает, что их понимание коррупции сводится к представлению, согласно которому коррупция – один из видов уголовных преступлений, совершаемых должностными лицами при неправильном использовании их полномочий. Проблемы начинаются, когда им предлагается ответить на три вопроса: «Где жертва преступления?», «Где орудие преступления?», «Каков ущерб от этого преступления?». Утешить может только одно: в ответах путаются не только журналисты, но и правоведы. Например, в Уголовном кодексе степень тяжести коррупционного преступления определяется размером взятки. Сомнительность такого подхода становится видна из такого рассуждения: меняется ли тяжесть преступления, если водитель, пересекший двойную сплошную полосу, откупаясь от наказания, предлагает инспектору ГИБДД взятку нетрадиционного размера в 100 000 долларов? Здравый смысл подсказывает: нет, это их личное дело. Уголовный кодекс говорит: да, наказание должно быть больше. Чтобы разобраться в этой путанице, я предложу определение коррупционного поведения, помогающее ответить на поставленные выше и другие вопросы.

Давайте рассмотрим обобщенную модель взаимоотношений между начальником и подчиненным (в науке их называют принципал и агент, я буду дальше использовать эти термины для свежести восприятия читателей). Принципал – это персона (или организация, или социальная группа), которая располагает некоторыми целями и ресурсами для достижения этих целей. Но количество целей и ресурсов, а также ограничения в способностях, возможностях принципала, не позволяют ему самому использовать все свои ресурсы для достижения всех своих целей. Поэтому принципал нанимает агента (агентов), который призван помогать ему. Принципал ставит перед ним задачу, связанную с достижением какой-либо из целей принципала. Чтобы агент справился со своей задачей, принципал передает ему часть своих ресурсов. Наконец, часть своих ресурсов принципал тратит на вознаграждение агенту, чтобы он действительно направлял свои усилия на решение поставленной задачи. И последнее: агент информирует принципала о том, как решается поставленная задача и тратятся предназначенные для этого средства. Мы видим довольно простую модель, описывающую множество практических ситуаций.

Модель эта интересна своими разнообразными отклонениями от желаемого идеала. Перечислю некоторые из них. Первое: принципал может неудачно подобрать агента (например – за взятку или по знакомству). Второе: принципал может неудачно поставить задачу агенту (множество примеров дает любая плановая экономика). Третье: принципал передает агенту ресурсы, неадекватные поставленной задаче (например, задача требует интеллектуальных ресурсов, а агенту передаются ресурсы принуждения). Четвертое: принципал назначает агенту неадекватное вознаграждение (понятно, например, что при слишком низком вознаграждении агент не будет проявлять энтузиазма в решении поставленной задачи).

Пятый дефект – самый главный, поэтому у него есть специальное название: «асимметрия информации». Суть его в том, что агент всегда лучше принципала знает о том, как решается поставленная задача и тратятся предназначенные для этого ресурсы принципала. Это создает для агента возможности для так называемого оппортунистического поведения, связанного с неадекватным использованием ресурсов, переданных агенту принципалом.

Теперь у нас возникает возможность следующего определения: Коррупционным поведением называется такое поведение агента, когда он тратит ресурсы принципала не на решение задач принципала, а для достижения своих собственных целей.

Иными словами: агент предает интересы принципала и ворует его ресурсы для решения своих собственных задач. В частном случае это происходит при участии третьего лица – клиента, который дает агенту взятку, чтобы ресурсы, например властные ресурсы, которыми располагает агент, были потрачены на цели клиента, а не на цели принципала. Это определение хорошо тем, что у коррупционного преступления всегда есть жертва – принципал. Орудием преступления выступают ресурсы (включая властные полномочия), которыми принципал снабдил агента. Ущерб от преступления состоит в том, что ресурсы были потрачены неправильно, а задачи не решены или решены не полностью.

Тут важно понимать, что в реальной жизни цепочка отношений принципал – агент может быть длинной. Конкретный принципал может являться агентом для принципала более высокого уровня. Но в демократических обществах есть принципал, над которым нет других, – это народ. Именно он является источником любых ресурсов, властных или экономических, которые передаются вниз по цепочке принципалагентских отношений для решения задач, важных в данный момент для этого верховного принципала. Отсюда следует, что именно народ как верховный принципал является конечной жертвой любого проявления коррупции.

Рассмотрим пример: пьяный водитель паркетного внедорожника, отпущенный за взятку инспектором ГИБДД, сбивает пешехода. Последний является прямой жертвой коррупции, более того – конкретной коррупционной сделки. Воспользуемся этим примером, чтобы разобрать цепочки причин и следствий. По-нятно, что причины такого вида коррупции могут образовывать довольно широкий набор. С одной стороны – невысокая зарплата конкретного лейтенанта, получившего взятку. На другом полюсе – этот лейтенант чувствует себя ответственным перед начальником, но не видит своей ответственности перед гражданами, чью безопасность на дорогах он призван обеспечивать. Сюда бы следовало добавить и тот факт, что дорожная милиция как один из агентов верховного принципала – народа почти не контролируется последним, что облегчает коррупционное поведение. В терминах нашей модели крайне велика асимметрия информации.

В определенном смысле коррупция всегда имеет в качестве одной из базовых причин неэффективность управления. В данном случае громоздкая вертикальная структура ГИБДД увеличивает асимметрию информации, что создает условия не просто для коррупции как таковой, но даже для создания «вертикально интегрированных коррупционных холдингов». Неслучайно в демократических странах (пример – США) полиция, обеспечивающая безопасность граждан, является региональной или муниципальной властной структурой, а ее руководство нередко избирается гражданами, что обеспечивает более эффективный контроль верховного принципала.

Одной из причин коррупции часто становится законодательство. Приведу два примера. Излишне жесткие нормы могут создавать условия для коррупции. Например, введенные недавно нормы, отменившие нижний порог содержания алкоголя в крови водителя и ужесточившие наказания, уже стали причиной резкого скачка вымогательства¹. Другой пример: слишком широкий диапазон административных наказаний, который может быть применен должностным лицом в одной и той же ситуации по собственному усмотрению. Это постоянный и универсальный источник коррупции: взятки помогают отделаться нижним порогом наказания.

Мы можем говорить и о спектре негативных последствий коррупции. На макроуровне мы фиксируем тот факт, что по уровню смертности на дорогах Россия является одним из мировых лидеров (это даже при том, что наша статистика смертности на дорогах не учитывает тех, кто умер в больнице после доставки с места аварии). Сопряженное с этим следствие: ресурсы верховного принципала – властные полномочия или средства на содержание ГИБДД – тратятся предельно неэффективно. Из примера, рассмотренного выше, следует, что рассматриваемая нами разновидность коррупции влечет конкретные жертвы, что также включается в частные следствия коррупции.

Среди следствий коррупции есть и рост коррупции как таковой. По мере коррумпирования органа власти появляются ее новые разновидности, например назначение на должность за взятки. Затраты на взятки для назначения на должность побуждают вновь назначенных должностных лиц увеличивать размер взяток и расширять номенклатуру «коррупционных услуг». Тем самым мы имеем дело с феноменом непременного роста коррупции, если государство и общество не стремятся ее постоянно снижать в рамках последовательной и комплексной антикоррупционной политики. Иными словами: коррупция, будучи предоставленной сама себе, непременно растет. И на последних стадиях роста она становится главной угрозой существования общества и государства.