С Мариной Самарцевой, финансовым консультантом из Воронежа, мы беседуем о том, кто такие финансовые консультанты, в чём разница между ними и инвестиционными консультантами, как идёт работа с юридическими лицами и в чём её отличие от работы с физическими лицами. Каким мифам о финансах верят российские предприниматели и рядовые граждане.

- Марина Викторовна, как люди становятся финансовыми консультантами?

- Как всякий советский человек, кем я только ни работала после 91-го года: риелтором, оценщиком, потом, в 2000-м году, получила финансовое образование. Я работала в Государственном фонде поддержки предпринимательства Воронежской области, бизнес-тренером Российского Микрофинансового Центра (РМЦ), вела курсы по кредитному анализу. Потом начала инвестировать, и эта тема стала мне интересна. А поскольку я читала оценщикам курс «Инвестиции», и он был интересным и особенно нравился банкирам, я решила заняться ещё и этим.

- А кем Вы были во времена Советского союза?

- Я была химиком-технологом, научным сотрудником. Поэтому с математикой у меня всё нормально.

- Вас будут читать в основном люди, связанные с малым и средним бизнесом…

- Да, я забыла сказать, что провожу курсы по финансам и консультирую малых и средних предпринимателей.

- Тем более, я думаю, наша беседа будет им интересна.

Первый вопрос: что такое, с Вашей точки зрения, финансовый консультант. Каковы его взаимоотношения с людьми, с которыми он работает, какие задачи он должен решать?

- Мы будем говорить о консультанте по личным инвестициям, или консультирующем бизнес? Как правило, это разные люди.

- Давайте поговорим и о том, и о другом. Я, например, да и, думаю, не только я, считал, что финансовый консультант может работать с кем угодно, хотя у каждого из них, конечно, есть свои предпочтения. Но проконсультирует он кого угодно.

- Нет. В консультировании физических лиц и компаний, конечно, есть и общие вещи, но в основном всё по-разному.

- Одних нужно консультировать по финансовой отчётности, других – по инвестированию в ценные бумаги?

- О финансовой отчётности мы ещё поговорим, но сначала о том, что финансовый и инвестиционный консультант – разные люди. И я – финансовый консультант, а не инвестиционный.

- В чём разница?

- Инвестиционным консультантом у нас может быть профессиональный участник рынка ценных бумаг, который должен соблюдать целый ряд очень жестких требований. Однако, когда стало ясно, что некоторые требования ИП и небольшие компании просто не потянут, ЦБ стал их упрощать.

Тем не менее, сейчас в списке ЦБ немногим более двухсот инвестиционных консультантов, причём большинство из них – банки и инвестиционные компании. И только инвестиционный консультант может давать советы: вот это ты можешь купить при таких-то рисках и такой-то доходности.

Финансовый консультант может поработать с личным бюджетом, личным финансовым планом, посчитать, сколько нужно накопить, чтобы была такая-то доходность. В крайнем случае, если его просят оценить некое поступившее предложение, он может указать: вот здесь – риск, здесь и здесь.

- А дальше – думайте сами, решайте сами?

- Да. Сказать: вот это покупайте, а это – нет, он не имеет права.

Дело в том, что инвестиционный консультант отвечает за свои советы, хотя понятно, что любой договор можно составить так, чтобы избежать ответственности. Всё дело в бумаге.

Но интереснее другое: есть три вида инвестиционных консультантов. Первые, по сути дела, - продавцы своих инвестиционных продуктов. Это банки, инвестиционные компании. Вопрос о том, независимы ли они, наверное, риторический. И в списках инвестиционных консультантов, я уже говорила, как раз большинство составляют эти товарищи.

Второй вид консультантов – те, кто имеет агентские договоры с несколькими клиентами, и получает комиссию. Иногда кто-то из них уверяет, что консультации у него бесплатные. Всё может быть, хотя чаще речь идёт о том, что консультации стоят хороших денег, а при этом тебе ещё что-нибудь продадут.

Наконец, третий вид консультантов, самый редко встречающийся, причём не только у нас (в Америке, например, то же самое) – независимый консультант. К нему приходит клиент, платит деньги, и он объясняет ему всё, как есть. Таких консультантов, по разным оценкам, в любой стране всего от двух до пяти процентов.

- Прекрасно. Давайте перейдём теперь к работе финансовых консультантов. И начнём говорить о ней с работы с юридическими лицами.

- То есть с финансов бизнеса.

- Да.

- С финансами бизнеса я не скажу, что всё печально, но дело обстоит так: финансовые консультации и финансовые курсы, если взять малый бизнес, - это самые невостребованные курсы у предпринимателей.

- Почему?

- Почему? Если взять моё сотрудничество с РМЦ, то курс «Финансовый анализ» был самым популярным в Восточной Европе и самым непопулярным в России. И здесь у руководителя малого предприятия как бы стоит два блока. Первый – у меня для этого есть бухгалтер. Второй – это всё сложно, и я, всё равно, ничего не пойму. И вот этот второй блок культивируется и насаждается ещё и консультантами, поскольку, когда начинается курс обучения, они объясняют, как это сложно.

У меня в различных курсах на финансовые блоки бывает от сорока минут до двух часов. Самое большее – четыре часа. Что можно сделать за это время? Я могу разве что развеять устоявшийся миф и объяснить, что это не так сложно.

Консультанты требуются малому бизнесу на уровне руководителей, которые должны понимать, что происходит в бизнесе. Большинство консультантов – люди с финансовым образованием, но они работали в финансовой службе или финансовыми директорами и не были руководителями. Они говорят: я знаю, как надо делать, и я тебе сделаю. А дальше руководитель получает профессионально выполненный отчёт, с которым не знает, что делать. Он не понимает, зачем ему этот управленческий отчёт: он уверен, что и без него интуитивно всё понимает.

А дело и на уровне бизнеса, и на уровне личных финансов в грамотности и культуре ведения бизнеса. Но у нас с этим, увы, зачастую большие проблемы. Вот я появилась в Фейсбуке году в 15-м, и была в ужасе от здешних финансовых консультантов - блогеров и прочих. Теперь я уже знаю обо всех, кто из них квалифицированный специалист. Но попытки людей неквалифицированных объяснять что-то другим людям, с ошибками, зато красиво, меня потрясают. И главное – учиться сложно, нужно, чтобы хорошо объяснили.

- А Вы учите руководителей малых и средних предприятий не бояться вникать в финансовые проблемы. Чему ещё? Что, с Вашей точки зрения, такой руководитель должен знать?

- Скажем честно: финансы – это не чисто финансы, это – инструмент управления. Необходимо уметь разбираться в отчётности и правильно составлять её. Правильно, я имею в виду, это не какие-то бухгалтерские правила, это – когда управленческая отчётность показывает проблемы конкретного предприятия. А она для каждого предприятия будет разной, даже в одних и тех же отраслях, потому что у кого-то – просроченная дебиторская задолженность, и её много, а у кого-то – низкая рентабельность.

Руководитель должен разбираться в маркетинге, поскольку, если нет маркетинга, никакие финансы не помогут. Продажи и собственно само управление, плюс, разумеется, финансы. Из финансов можно все проблемы увидеть: и в продажах, и в маркетинге, и в управлении.

Моя задача – не поставить управленческий учёт, а объяснить, как улучшить управление, используя в том числе знание финансов. И для этого человеку не обязательно знать бухучёт.

Окончание следует.

Беседовал Владимир Володин.